Обзор книжной недели с 7 по 14 декабря 2015 года
Стефан КЛАРК
Боже, спаси Францию!
М.: РИПОЛ классик, 2012 год. – 448 стр.
Тираж 3 000 экз.
Увидеть Париж и помереть. От смеха
Make Amour not war
Исходное англоязычное название этой книги – «A Year In The Merdre», то есть «Год в дерьме». Однако во Франции эта книга вышла с таким же названием как в России – «God save la France». Оно и понятно: первоначальное название было бы слишком обидно для парижан. Кстати, дерьмо имеется в виду собачье, коего в Париже действительно достаточно много (200 тысяч собак!), так что главному герою приходится по дороге из дома на работу и обратно надевать на обувь мешки для мусора, так как собственной машины у него нет. Это юмористическое повествование о французских нравах от лица 27-летнего англичанина, которого пригласили в Париж на год для организации сети английских чайных. Роман начинается с сентября 2002 года и заканчивается летом 2003-го. Автор метко подмечает и гиперболизирует особенности галльского менталитета, от «народной забавы французов» – чуть ли не еженедельных забастовок по самым невообразимым поводам сантехников, аптекарей, полицейских, журналистов, порноактеров – до традиционной нелюбви к носителям английского языка: «Ты никогда не замечал, что у туристов в уличных кафе в руках нечто, больше похожее на двухлитровый кувшин, нежели на бокал пива?» «Да, – смущенно согласился я. Буквально пару недель назад, оказавшись на Елисейских Полях, мне захотелось выпить пивка. Мне принесли кружку размером с небоскреб, и еще час я потратил на то, чтобы осушить ее». «Это потому, что туристы говорят une bi?re, а нужно un demi. Что в переводе на язык парижан означает нормальный двухсотпятидесятиграммовый бокал. Это приблизительно половина нашей пинты. Говоришь так, и они думают, что ты местный – можешь быть уверен, тебя не обчистят». То есть нужно говорить не «одно пиво», а «один бокал». То же самое с кофе, минералкой и многим другим. Впрочем, рассказ о французах без Amour просто невозможен. Не зря же, как отмечает КЛАРК, в Париже «в счетах за телефонные переговоры приводится распечатка звонков с указанием только первых цифр абонентов. Цель — защитить жен и мужей, необдуманно названивающих своим любовникам и любовницам с домашнего телефона». Искусству любви героя научили парижанки, редкая из которых оказалась без примеси чужой крови – африканской, арабской, индийской.
Mif1959
Олег РАДЗИНСКИЙ
Суринам
М.: Изд-во «КоЛибри», 2008 год. – 400 стр.
Тираж 30 000 экз.
Вера же есть ухо души
Задача каждого – прожить свою жизнь и узнать, кто он на самом деле
30 000 экземпляров – это по нынешним временам гигантский тираж. Тем более для автора, которого почти не знают. Но книга, похоже, разошлась. Даже в «Озоне» ее в наличии нет. В цикле лекций известного теолога и философа Леонида Мациха по истории религии «Суринам» РАДЗИНСКОГО не раз упоминается как книга, помогающая понять, что такое «гностицизм». Напомню, что автор – сын Эдварда Радзинского, оставленный им еще в детстве. — Он, будучи студентом филфака МГУ, отсидел пять лет, с 1982 года, за антисоветскую пропаганду. Потом – Колумбийский университет, председательство в совете директоров «Рамблера», проживание в Париже. Похожая биография и у главного героя «Суринама» Ильи Кессаля. Он проживает свою жизнь как в потоке, особо не переживая по этому поводу: женщины, работа, снова женщины. Одна из последних – Адри – пригласила его на несколько дней к родственникам в Суринам – государство в Южной Америке рядом с Бразилией. Он познакомился там с ее родителями и другими родственниками. Оказалось, милые люди. Но в одной из поездок по стране его увидели коренные жители – маруны, потомки сбежавших с плантаций негров, и, испугавшись, заявили, что он – оборотень. Далее последовала странная процедура изгнания поселившейся в его теле второй души, после чего он вернулся в дом Адри и никого не нашел. А потом выяснилось, что Адри – не та, за которую себя выдавала, и люди, с которыми он познакомился в «ее» доме, – ей вовсе не родители. Более того, приятели, с которыми он частенько общался у себя дома еще до Адри, тоже оказались не теми, кем представлялись: «все, что мы знаем о мире, – это рассказанные другими истории». Но в «доме Адри» Илью ждал тот, кто стоял за всем этим, и него своя правда: «Наверное, бог знает что-то важное, что заставляет его убивать детей и допускать людские страдания. Наверное, если не уничтожить миллионы людей на никому не нужной войне, то через двести лет растают льды и нас всех затопит. У него, должно быть, есть свой план, свой замысел, но он забыл им поделиться с людьми, со мной лично. И потому я отказываюсь оставаться частью замысла, о котором мне ничего не известно. Я решил, что сам стану богом».
mif1959
Альфред ТЕРНИ
Крах под Москвой. Генерел-фельдмаршал фон Бок и группа армий «Центр». 1941-1942
Пер. с англ.
М.: ЗАО Центрполиграф, 2015 год. 220 стр.
«Невосприимчив к трудностям»
История одного крушения
«Федор фон Бок родился 3 декaбря 1880 годa в Кюстрине (ныне польский Костшин), древнем городе-крепости нa прaвом берегу реки Одер примерно в 80 км от Берлинa. Прусский протестaнтский aристокрaт, при рождении он получил имя Мориц Альбрехт Фрaнц Фридрих Федор», – так начинается книга о Великой битве и о человеке, которому была поручена миссия вторжения в Россию и взятие Москвы. 7 мая 1945 года в нескольких американских и английских газетах появилось официальное сообщение о том, что севернее Гамбурга было найдено изрешеченное пулями тело фельдмаршала Федора фон Бока. Между двумя этими датами жизнь полководца, которому до Москвы было рукой подать, то ли звезды не так сложились, то ли славянский гений оказался еще сумрачнее и упорнее, чем германский. Книгу написал полковник американской армии, военный историк и профессор, использовав в качестве основного источника дневник фон Бока, которому полковник, скорее всего, симпатизирует: «В отличие от других немецких генерaлов, дaже предстaвителей клaссa прусской aристокрaтии, фон Бок был невосприимчив к трудностям и готов к ним. Он был суров к себе в своих привычкaх, и той же строгости он требовaл от других. Его сочувствие к тяготaм и стрaдaниям солдaт нa поле боя сводилось лишь к беспокойству о том, помешaют ли имевшиеся трудности солдaтaм выполнить постaвленную боевую зaдaчу. Фон Боку и в голову не приходило, что его боевым прикaзaм могут не подчиниться. Когдa доходило до выполнения военных оперaций, фон Бок был человеком, способным отстрaниться от обычных человеческих эмоций. Зaявления подчиненных ему комaндиров о том, кaк тяжело было служить под его нaчaлом, и прозвищa, которые ему дaвaли – тaкие, кaк Священный Огонь или Der Sterber (то есть Фaтaлист), – это только подтверждaют». Но, в сущности, всегда остается без ответа главный вопрос: как так случается, что сложной организации, «штучные» люди встают на службу силам зла.
Е.К.
Гай СТЭНДИНГ
Прекариат: новый опасный класс
М.: Ад Маргинем Пресс, 2014 год. – 328 стр.
Тираж
«Так кто же они?»
Или новый феномен
«Миллионы людей в условиях процветающей или даже зарождающейся рыночной экономики образовали прекариат – феномен совершенно новый, даже если он и имел какие-то смутные прообразы в прошлом. Прекариат не является частью «рабочего класса», или «пролетариата». Пролетариат – это сообщество, состоящее в основном из рабочих с долговременной стабильной занятостью, с фиксированным рабочим днем и определенными возможностями продвижения по службе. Пролетарии могут вступать в профсоюзы и заключать коллективный договор, название их должности понятно их родителям, и они знают в лицо всех местных работодателей». Как утверждают издатели, книга британского социолога Гая СТЭНДИНГА исследует один из самых болезненных вопросов современности – повсеместное распространение нового класса, который, с одной стороны, играет исключительно важную роль в производстве как материальных, так и нематериальных ценностей, а с другой – оказывается лишенным большинства социальных и политических прав и гарантий: участия в выборах, стабильной зарплаты и страхового медицинского обслуживания, оплачиваемого отпуска, доступа к образованию и т. п. Прекариат (от англ. precarious – ненадежный) неуклонно растет численно и включает в себя все новые страны и формы социальной жизни; его черты можно увидеть и в российской повседневности (временные рабочие-мигранты, стажеры, фрилансеры, работники креативных индустрий). Как живет прекариат и на что надеются эти люди? Судя по тому, что пишет СТЭНДИНГ, их положение и впрямь ненадежно, равно как неустойчиво положение их друзей, родственников и коллег, и в некотором разумном приближении можно рассмотреть мерцающую нестабильность всего общества.
Е.К.