Блогер Татьяна ХОХРИНА выпустила свою книгу «Дом общей свободы» (М.: Издательство Арт Волхонка, 2020 год).
Как анонсировали новинку издатели, «это первый ее сборник – долгожданный для многотысячного отряда почитателей, следящих за ее творчеством в Интернете. Думается, благодаря этому изданию расширится круг поклонников писательницы: ее короткие истории не просто талантливо и остроумно написаны». Вот, к примеру, история про фокстрот, который обошелся в десять тысяч.
«В нашем доме всегда было пианино. Одно и то же. И не хухры-мухры, а Блютнер 1897 года (для тех, кто понимает). Когда-то, еще до войны, его купили моей тогда еще маленькой маме, чтоб не нарушить традицию и, как положено в приличной еврейской семье, научить ребенка музыке. Этот многострадальный инструмент только с нашей семейкой пережил войну, эвакуацию и десяток переездов из города в город и из квартиры на квартиру. Мама окончила музыкальную школу и музыкальное училище, профессионально играла, но судьба распорядилась таким образом, что стала она юристом, а не пианисткой. Мы с сестрой тоже усердно все школьные годы колотили по клавишам, но результаты были куда жиже маминых и перспектива конкурса Чайковского нам не грозила. Как любил острить наш папа, «этот фокстрот нам стоил десять тысяч». И дочка моя, честно отзанимавшись несколько лет, понесла по жизни «К Элизе» и «Турецкий Марш», не посягая на большее. Однако расстаться с пианино даже не приходило в голову – слишком много и многих оно помнило, нет-нет да кто-то из нас в романтической тоске присаживался на крутящийся стульчик и извлекал фальшивые неуверенные звуки. Да и более близкие к музыке друзья не раз давали нам на нем домашние концерты, так что пианино прописано в нашем доме навсегда. Но однажды у него появился конкурент.
Более двадцати лет назад мы купили квартиру у одного не очень известного писателя. Бывшие хозяева, разъезжавшиеся по разным направлениям, судорожно пристраивали ставшую ненужной мебель, а нас наградили здоровым полуторо репетиционным роялем Шредер 1926 г. Он был неземной красоты, но занимал две трети огромной гостиной, и мы понимали, что для нашего не очень симфонического семейства получается многовато музыки на один квадратный метр. Надо было оставить что-то одно. Колебались мы недолго, с Блютнером я расстаться отказывалась категорически, поэтому на выход было предложено выдвинуться Шредеру. Но это оказалось не так уж просто».
О том, как же все оказалось на самом деле, можно запросто узнать, не прилагая особых усилий.