Книгоиздатель Михаил САБАШНИКОВ оставил воспоминания,
16 +
в которых нашли отзвук подробности жизни деловых и общественных кругов в период бурного развития капитализма и общественной жизни России (Михаил САБАШНИКОВ. Записки. Письма. Издательство им. Сабашниковых, 2011 год. Стр. 20–21)
В главе «Переписка родителей» Михаил САБАШНИКОВ описывает такой случай. «Отец имел обыкновение хранить получавшиеся им письма и копировать свои письма. У меня долго сохранялась очень оживленная переписка наших родителей между собой за те периоды, когда им почему-либо приходилось быть в разлуке».
К сожалению, как о том пишет САБАШНИКОВ, эта содержательная переписка сгорела во время пожара 1917 года. Пришлось восстанавливать текст по памяти.
«Так, в одном письме Василий Никитич подробно описывает Серафиме Савватьевне, как он повез с приисков золото продавать в Иркутск. Золото обязательно сдавалось в золотосплавочную лабораторию в Иркутске, которая выдавала так называемые ассигновки; по ним уже можно было получить из Монетного двора в Петербурге золото в монетах или слитках».
Были ли еще какие-либо легальные пути реализации, сейчас трудно сказать, но вышло так, что для расчета рабочих надо было реализовать золото немедленно по прибытии в Иркутск. При въезде в город золотодобытчику повстречался посредник, который, узнав, что тот едет прямо с прииска и везет продавать золото, тут же спросил цену и заявил, что оставляет золото по назначенной отцом цене за собой. Затем посредник сошел, чтобы принести деньги, а Василий Никитич, подъехав к гостинице, занял номер и заказал самовар. Из принесенной половым газеты отец сразу увидел, что за время пребывания его на приисках произошли какие-то крупные политические осложнения, запахло войной, курсы скачут.
«Пришедшие вслед приятели, узнав о состоявшейся в пути сделке, признали ее обманной, т. к. посредник воспользовался неосведомленностью Василия Никитича, бывшего некоторое время оторванным на приисках от всяких известий. Советовали золота не сдавать покупателю, а продать по высокой цене. «Но мне жалко стало данного мною слова» – запомнился мне своеобразный оборот отца. И он сдал золото посреднику. Горячо и долго спорили потом купцы в Иркутске о том, как надо было поступить в данном случае. Одни осуждали Василия Никитича. Другие одобряли. А посреднику, воспользовавшемуся неосведомленностью Василия Никитича, пришлось искать работу в Томске, т. к. в Иркутске с ним никто больше не хотел водиться».