"Налоговая преступность становится более изощренной"

Константин КАЧУР, помощник начальника Управления федеральной службы налоговой полиции РФ по Омской области (УФСНП):

— Константин Тимофеевич, на мой взгляд, последнее время в работе налоговой полиции прослеживался активный интерес к должникам внебюджетных фондов.

— Это действительно так. К концу 2000 года во всех внебюджетных фондах сложилась непростая ситуация. В том числе у Пенсионного фонда. Соответственно, сразу началась задержка по выплате пенсий. Областная и городская власти обратились за помощью ко всем правоохранительным и контролирующим органам и попросили активизировать работу в этом направлении. Мы, естественно, откликнулись на эту просьбу, поскольку понимаем, что для большинства пожилых людей пенсия — это единственный источник существования. Конечно, оценка нашей работы была неоднозначной. От полного понимания до полного неприятия. Много критики раздавалось в наш адрес со стороны предпринимателей. Мол, необоснованно возбуждается уголовное дело, полицейские оказывают психологическое давление на налогоплательщика, вынуждают их различными методами гасить задолженность, а потом прекращают уголовное дело. В общем, работа была сложная. Тем не менее по итогам первого полугодия мы считаем, что поставленную задачу нам выполнить удалось. Конечно, не в полном объеме, но хотя бы в том минимуме, который мы для себя определяли.

— И каков же результат?

— Если немного утрированно сказать, то сегодня в Пенсионный фонд выстроилась очередь из желающих заплатить взносы и погасить свою задолженность. Но морально, повторяю, мы тоже чувствуем себя неоднозначно. Хотя прокуратура, как орган, осуществляющий надзор, нарушений законности не отметила. А если имели место некоторые нарушения в процессуальном плане, то они достаточно мелкие и вовремя вскрывались и самим управлением налоговой полиции, и прокуратурой. И я возьму на себя смелость предположить, что благодаря активизации всех правоохранительных и контролирующих органов удалось погасить значительную часть задолженности перед областным бюджетом и внебюджетными фондами, а также убедить налогоплательщиков в необходимости платить налоги вовремя.

Впрочем, первое полугодие было сложным во всех отношениях. Кроме всего прочего, сменился директор Федеральной службы налоговой полиции. На эту должность назначен сугубо гражданский человек — Михаил ФРАДКОВ. И это понятно, поскольку правительство и президент намерены способствовать большей прозрачности в работе силовых структур, в том числе и налоговой полиции. Ситуация в экономике меняется, и мы стараемся не отставать. К примеру, в Омской области наблюдается оживление производства и внешнеэкономической деятельности, поэтому планы по сборам налогов перевыполняются, и наши задачи становятся иными. Сегодня необходимо создавать нормальные условия для работы законопослушных налогоплательщиков.

— А как это будет проявляться конкретно, учитывая специфические задачи, стоящие перед вашей службой?

— Сейчас эта концепция еще не до конца сформировалась, я могу высказать лишь собственное мнение. Естественно, мы будем продолжать правоохранительную работу, чтобы приучить налогоплательщиков соблюдать законодательство и пропагандировать успехи тех налогоплательщиков, которые налоги платят и успешно при этом развиваются. Конечно, контроль будет продолжаться, но в то же время количество лицензированных видов деятельности в ближайшее время сократится, значит, и мы будем проверять меньше. Это уже немаловажно. К тому же на федеральном уровне разрабатывается ряд проектов, связанных с либерализацией хозяйственной и внешнеторговой деятельности вообще и уменьшения количества административных барьеров в частности. Ну и, конечно, мы еще более ужесточим требования к своим сотрудникам в части соблюдения законности.

— Кстати, о жалобах и нареканиях на сотрудников налоговой полиции...

— Да, мы признаем, что недостатки в нашей работе имеются. К сожалению, существует проблема с ротацией кадров. Более опытные уходят, приходят молодые работники. Такова сегодняшняя действительность. И, естественно, какие-то мелкие нарушения процессуального характера у нас происходят. Мы признаем, что наши сотрудники иногда недостаточно четко изымают финансовые документы, с некоторым нарушением процессуальных норм, иногда слишком долго держат документы в управлении, превышая установленные сроки. Все эти недостатки мы стараемся выявлять и внушаем сотрудникам, что нельзя препятствовать работе предпринимателей.

— А как вообще выглядит сегодняшний омский бизнес с точки зрения правоохранительных органов?

— Надо заметить, что налогоплательщик в большинстве своем стал цивилизованным и законопослушным, но есть и те, кто продолжает совершенствовать методы уклонения от уплаты налогов. В большинстве своем это представители среднего бизнеса. Именно на них мы и сосредоточились, так сказать. Итоги такие: в первом полугодии возбуждено 200 уголовных дел, осужден 31 человек. Суды признали их виновными и приговорили к различным мерам и срокам наказания. Следует отметить, что сама налоговая преступность становится более изощренной. Уже давно нет простых и очевидных преступлений типа: а не хочу я платить налоги, и отстаньте от меня! В Омске значительное количество вузов, которые готовят юристов — более десятка. Специалистов там готовят очень грамотных, прекрасно понимающих достоинства и недостатки налогового законодательства. И предпринимателями Омска этот ресурс используют весьма активно. Часто юристам платят хорошие деньги за то, что они находят прорехи в имеющемся законодательстве и, на первый взгляд законными способами, минимизируют налоги. Таков менталитет русского человека, к сожалению.

— Минимизация налогов, в принципе, общемировая тенденция. Как-то не совсем понятна связь с налоговыми преступлениями.

— Нет, сама по себе минимизация не является уголовно наказуемым деянием. Преступлением считается лишь уклонение от уплаты налогов. В данном случае я имел в виду грубое и циничное использование недостатков российского налогового законодательства, которое все же имеет место быть достаточно часто.

— Насколько мне известно, качество работы налоговой полиции оценивается по количеству возбужденных уголовных дел. На ваш взгляд, оправдан ли такой показатель? К примеру, часть юристов уверена, что большинство налоговых споров относится к гражданско-правовым отношениям.

— Вообще показателей эффективности и результативности работы налоговой полиции много, но количество возбужденных уголовных дел — один из основных. Это, впрочем, особенность всех правоохранительных органов. Плохо это или хорошо? Если количество уголовных дел станет меньше — это в целом хорошо. Еще могу добавить, что мы выявляем и раскрываем, на мой субъективный взгляд, не более 20-30% всех налоговых преступлений. И не по каким-то корыстным мотивам, просто нас физически не хватает, чтобы охватить всех налогоплательщиков, которых в Омской области более 100 000. Численность управления — около 400 человек. Цифры просто несопоставимые. Что касается уголовного преследования, то хочу напомнить, что есть административное правонарушение, а есть уголовно наказуемое преступление. Границу определил закон — 200 МРОТ для физических лиц и 1000 для юридических лиц. Если сумма неуплаченных налогов ниже этого предела — это является правонарушением. В таком случае наступают гражданско-правовые отношения, и все вопросы по погашению задолженности решает налоговая инспекция. Если есть признаки налогового преступления, мы просто обязаны возбудить уголовное дело, в рамках которого исследуются все обстоятельства этого деяния — общественная опасность, признаки, умысел и так далее. В противном случае мы сами станет нарушителями закона. Хочу специально подчеркнуть, что необоснованно уголовные дела не возбуждаются в принципе. Мы четко придерживаемся той процедуры, которая определена законодательством. А виновность или невиновность налогоплательщика устанавливает в конечном итоге суд.

— В общем, если я правильно понял, количественный показатель для вас не самоцель. А как тогда отчетность и все такое прочее?

— В конечном итоге наша главная задача состоит не в том, чтобы посадить предпринимателя за решетку. Мы работаем для того, чтобы в полном объеме собирались налоги на территории Омской области. Может быть, она достигается и через такие, на первый взгляд карательные, меры, как возбуждение уголовных дел. Однако напомню, что более 50% уголовных дел, находящихся в производстве в первом полугодии были нами же прекращены. И опять же в рамках закона. То есть в ходе следственных действий мы убедились в том, что предприниматель нарушил закон без корыстных целей. Он раскаялся, погасил недоимки и не привлекается, соответственно, к уголовной ответственности. Впрочем, мы проанализировали сложившуюся ситуацию на последней коллегии и сложившуюся у нас практику прекращения уголовных дел по ст. 7 УПК РФ собираемся в ближайшее время с учетом реалий подкорректировать.

— Она себя не оправдала?

— Нет, напротив, оправдала. Просто становится все меньше таких дел, которые можно прекратить по этим основаниям. И это произошло естественным образом. Была такая волна, когда люди просто не платили. Сегодня большинство стало платить. Причем вовремя и в полном объеме. Соответственно и уголовные дела уже возбуждаются в большинстве своем лишь на злостных неплательщиков. На тех, которые умышленно уклоняются от уплаты налогов и сборов во внебюджетные фонды. Налоговая полиция не собирается искусственно увеличивать количество уголовных дел. Давайте, мол, быстро изымем сегодня все документы, пока он завтра не пошел в налоговую инспекцию гасить недоимку. Погасит — закроем дело. Этого не было никогда и не будет. Мы заинтересованы в том, чтобы у нас стало меньше работы, но, на мой взгляд, в ближайшие три года этого не произойдет. Тенденция к уменьшению налоговых преступлений есть, но она не столь радужная, как хотелось бы думать.