На днях ЛВЗ «Оша» подписал договор о реконструкции своего пивоваренного производства. Стоимость два миллиона евро. В начале года оборудование должно прибыть в Омск, а в мае-июне войти в строй. В результате объемы производства пива на «Оше» должно увеличится в 1,7 раза. Об этом и о многом другом президент Ассоциации торгово-промышленных предприятий «Группа „Оша“ Владимир ВЕРЕТЕНО рассказал редактору „КВ“ Марату ИСАНГАЗИНУ.
— С чего начиналась корпорация?
— С двух смешанных товариществ — «Оша» в Тарском районе, зарегистрировано в 1991 году и «Нива» в Рсско-Полянском в 1992 году.
— Русско-Полянский район — понятно откуда. Вы там были главой администрации. Но почему Тарский район? Ни вы, ни брат никогда до того не имели к нему отношения.
— У обоих СТ было три учредителя. Мы с братом и Григорий АВЕРЧЕНКО, который и посоветовал зарегистрировать в Тарском районе СТ «Оша». С тех пор и поныне у всех наших предприятий те же три учредителя.
— Вы начинали с выращивания свиней и уток, но откуда появилась в вашей деятельности водка?
— «Оша» работала на товарно-сырьевой бирже. Мы удачно продали две тысячи тонн выращенного нами в Русской Поляне зерна, купив по более дешевым ценам давальческий спирт. Этот спирт мы привезли на ликероводочный завод «Амурский», который тогда лихорадило из-за недопоставок государственного спирта. Завозя дешевый спирт, мы соответственно получали и более дешевую водку и реализовывали ее.
Потом решили строить свой завод.
— Зачем? Была же налаженная схема.
— Ликерводка за наш счет начала «затыкать» все свои «дырки». Она была монополистом имогла диктовать условия игры, постоянно повышая тарифы на свою работу. Что и делали, «впихивая» в расценки все общезаводские расходы.
— Но и они, наверное, во многом зависели от вас? Это же была загрузка, объемы, занятость людей. Вы могли перебросить в то время свои потоки и на Кормиловский завод.
— Я изначально был производственником, а не торговцем. Брат тоже. У нас были свободные деньги. И мы видели только один путь — к собственному предприятию. Тем более, что еще отец нас обоих учил: главное в жизни — независимость. А обрести ее мы могли лишь на собственном производстве.
— Но почему был выбран для завода Амурский поселок?
— Мы здесь взяли в аренду недостроенный гараж Промавтоматики. В нем и разместили первое своеводочное производство. Заработав на этом деньги, выкупили и всю окружающую гараж территорию полигона. Теперь у нас три мощные линии, современная лаборатория, новый купажный цех, складские помещения.
— Откуда возникла идея спиртозавода?
— Оттуда же. Из желания независимости. К тому времени спиртовые заводы, осознав свою силу, начали диктовать условия.
— Насколько я помню, в те годы муссировалась идея постройки аналогичного производства в Тавричанке.
— Да, омские структуры, имевшие тогда отношение к ЮКОСу там начинали строить завод. Но у них ничего не получилось.
— Почему?
— Наверное, потому, что они хотели запустить все сразу — и спирт, и водку, да еще в больших объемах. «Оша» действует по-другому: мы начинаем всегда с маленького, запускаем его, зарабатываем на этом и только потом увеличиваем объемы. Так мы сделали и на водочном и на спиртовом производстве. Кстати, первоначально предполагалось строить в Русской Поляне. Но там были проблемы с канализацией. И тут Саша вспомнил о птицефабрике «Омской», где он работал некогда главным инженером. Спиртозавод — это бывшая территория пометосушильного цеха. Мы выкупили его у фабрики. Здесь изначально были хорошие коммуникации, и с водой не было проблем, и со сбросами, и с электроэнергией. Первый год мы покупали тепло у котельной птицефабрики, потомпостроили свою.
— Я помню, после запуска спиртозавода у вас появились проблемы с муниципалитетом. Мэрия сделала ряд резких заявлений в прессе, «наехала» на ваши магазины, часть из них даже пыталась закрыть.
— Спиртозавод находится в Ракитинке на территории Омского района. Там мы и зарегистрировали ООО ЛВЗ «Оша». Муниципалитет же требовал, чтобы мы юридически оставались в Амурском поселке, где стоял водочный завод. На то были чисто экономические причины: 50% всех акцизов от производства спирта шло в бюджет муниципального образования. А это тогда было не менее 50 млн рублей в год.
— Но почему «Оша» решила заняться пивом? Ведь в Омске уже вовсю работал «Росар», конкурировать с которым, казалось бы, абсурдное дело?
— В тот период в стране активно заговорили о национализации спиртоводочного производства.
— И вы поверили?
— Тогда могло произойти что угодно. Забрали бы завод и сказали: рассчитаемся позже. Когда-нибудь. Поэтому необходимо было диверсифицировать производство. Выпускать и продавать что-нибудь еще. Тем более, что вскоре стало известно о готовящемся проекте Закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон „О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции“. Там была заложена не сразу заметная мина под частные предприятия. Всех нас одним чохом могли лишить квот,без которых производить спирт в России никто законного права не имеет. Именно „Оша“ „подняла“ тогда всю спиртовую и водочную Россию. Мы вышли на губернатора Санкт-Петербурга ЯКОВЛЕВА. Нам очень помог председатель Законодательного собрания Владимир ВАРНАВСКИЙ. Вопрос серьезно стал на Совете Федерации. И мы одержали тогда победу. Но мысль о том, что необходимо быть защищенным от такого рода рисков у нас укрепилась.
— Это был первый опыт деятельности Александра Константиновича на политической арене страны?
— Да. И этот опыт его подтолкнулк мысли, что необходимо баллотироваться в депутаты Госдумы.
— "Ошовские" проекты были первыми, с которыми был подписан договор в рамках областного Закона «О государственной поддержке инвестиционных проектов...».
— Этот закон дал возможность производителям прирастить площадки, увеличить объемы производства. Все высвобожденные средства были нами вложены в реальные проекты. Мы начинали с 300 млн рублей объемов, с которых платили 60 млн рублей налогов. Сейчас годовой объем 1,5 млрд рублей, с которых мы платим 430 млн рублей налогов. Если бы не инвестиционные льготы, мы не смогли бы так резко увеличить производство и продолжали бы ежегодно платить в бюджеты те же 60, ну пусть 70 или 80 млн рублей в год. Так кто выиграл в итоге?
— «Оша» судилась с Законодательным собранием по поводу неожиданного ограничения инвестиционных льгот.
— Закон «О государственной поддержке...» гарантировал держателям инвестиционных проектов четко оговоренные льготы на точно определенный период. Зная эти правила игры, мы и просчитывали свои возможности. В 1999 году взяли, например, кредит в шесть миллионов долларов, чтобы построить пивоваренное производство. Мы точно знали, сколько будем ежемесячно зарабатывать, и отсюда рассчитали сроки возврата кредита.
Но совершенно неожиданно льготы решили отменить. В то время как у нас не закончился по ряду проектов оговоренный заранее период их окупаемости. Возникли проблемы. И мы, естественно, подали в суд. Вместе с «Ошей» это сделали еще две организации, подписавшие договор с администрацией области о господдержке. Мы выиграли суды во всех инстанциях, вплоть до Верховного.
— Но почему только вы втроемстали судиться. А как же остальные?
— Не берусь судить. У кого-то, может, закончился срок окупаемости. Ну а кто-то, наверное, просто нарисовал проект на бумаге и просто сшибал под него деньги. Любой инвестиционный проект предполагает вкладывание своих или заемных средств. Если бы такие вложения были, люди боролись бы за свои деньги. Мы с братом «играли» по тем законам, которые были установлены на территории области, и «играли» открыто. «Оша» начиналась с наших собственных накоплений. С тех копеек, которыемы сами вложили. Мы ничего в Омске не приватизировали, ничего не прихватили чужого, за все рассчитывались деньгами.
— Были проекты, от которых вы отказались?
— У Саши была идея купить в Кемеровской области свинокомплекс, аналогичный " Омскому бекону". Год мы туда ездили. Потом передумали. Решили, что управлять на расстоянии большим предприятием достаточно проблемно.
— Сколько «Оша» зарабатывает с каждой бутылки пива?
— Столько же, сколько с каждой бутылки водки — около двух рублей.
— Неужели водка стала такой молодежной?
— Рынок перенасыщен водкой. Зайдите в любой магазин — какой этикетки там только нет. К тому же в Омске вновь активно появляется дешевая левая водка из Закавказья.
— Как вы можете прокомментировать слухи, что вы свою долю в ЛВЗ «Оша» продали на сторону.
— Чушь. Это была стандартная процедура на период предвыборной кампании. Таков закон о выборах. И Александр ранее, и я накануне выборных кампаний «продавали» свои пакеты родственникам, а после выборов выкупали обратно. Это делалось для того, чтобы ЛВЗ мог спокойно работать и рекламировать свою продукцию. У ООО ЛВЗ «Оша» учредители Григорий АВЕРЧЕНКО, я и наследники Александра (дети и жена). Других собственников там нет.
— За какие вопросы отвечает Григорий АВЕРЧЕНКО?
— Он вице-президент АТПП «Группа „Оша“и ответственен за связи с государственными структурами.
— Где сейчас жена и дети Александра Константиновича?
— В Омске. Сын Константин только учится в Москве.
— "Оша" активно поддерживает любительский футбол?
— Мы уже одиннадцатый год подряд проводим турнир любительских команд на приз компании «Оша». В первый год в нем участвовало восемь команд, в нынешнем — около ста. Сейчас этот турнир посвящен памяти Александра Веретено. Как и ежегодный теннисный турнир. Все традиции, которые сложились в компании ранее, у нас остались. Мы не отказались ни от одной.
— Какова смета футбольного турнира?
— Если считать и затраты на СМИ — под миллион рублей.
— Вы были спонсором омской футбольной команды «Иртыш». Будете ли продолжать поддерживать эту команду после смены главного тренера?
— В прошлом году мы вложили в команду около восьми миллионов рублей. Особых результатов замечено не было. На этот год у меня пока нет желания поддерживать «Иртыш». Мне кажется, важнее подтянуть до хорошего уровня омский любительский футбол. Этим мы и планируем заниматься.
— Вы охотник?
— Конечно. Зимой, когда гонишь зверя на снегоходе, с тебя больше потов сойдет, чем с него. Это и нагрузка приличная, и азарт. Да и общение с природой. В последний раз в сильные морозы я выехал в лес, так там никого не было, даже зверя никакого — холодно. Тишина стояла сумасшедшая. Яркое солнце. Лес в снежных кожухах.
— В этом году снега много выпало, наверное, для снегохода раздолье?
— Наоборот. Тяжело идет — рыхлый снег. У меня три «Бурана» еще с давних времен. Выезжаем нередко с сыном и племянником Костей, когда он в Омск зимойприезжает. К снегоходу я в свое время и брата Сашу пристрастил. И к водомоторному спорту тоже, за что себя сейчас и корю.