Сергей СУМЕНКОВ, руководитель омского терруправления ФАС: "Теперь город будет обязан брать кредиты только на конкурсной основе"

— Сергей Васильевич, что меняется со вступлением в силу нового закона?

— В новом законе к субъектам, действия которых могут привести к ограничению конкуренции, помимо тех, кто был и раньше, добавлены два новых — государственные внебюджетные фонды и Центральный банк Российской Федерации.

— Вам уже приходилось сталкиваться в текущей работе с их действиями по ограничению конкуренции?

— Есть, например, в регионе территориальный фонд медицинского страхования. Он оказывает очень существенное влияние на рынок: заключает договоры, распределяет финансирование. Но по старой редакции закона фонд не был подконтролен ФАС, так как не является органом исполнительной власти. Даже когда наблюдались случаи ограничения конкуренции, мы не могли использовать свои полномочия в его отношении.

— Что это за случаи?

— В начале становления рынка услуг по обязательному медицинскому страхованию в связи с действиями фонда были вынуждены прекратить эту деятельность СК «Исцеление» и дочерняя компания Росгосстраха. Аналогичная ситуация с ЦБ, который тоже не входит в систему исполнительной власти, но имеет полномочия, существенно влияющие на деятельность коммерческих банков.

— Кстати, как оценивается с позиций нового закона «О конкуренции» ваш спор с администрацией города Омска, к которой вы предъявили претензии о незаконности привлечения кредитных ресурсов не на условиях конкурсов?

— Если в предыдущей редакции закона под финансовой услугой принималась деятельность только по привлечению денежных средств, то сейчас есть и привлечение, и размещение. Мы считаем, что и по смыслу пока действующего закона «О защите конкуренции на финансовых рынках» органы исполнительной власти и местного самоуправления для того, чтобы взять кредит, обязаны объявить конкурс и таким образом привлечь наиболее выгодную для бюджета организацию. Но в практике муниципалитет договаривался с банками напрямую. Однако сама логика конкурентного рынка говорит, что простыми переговорами трудно определить того, кто готов предоставить наиболее оптимальные условия. Может оказаться, что наилучшие параметры у того, с кем даже не разговаривали. А когда объявлен конкурс — свои предложения представляют все желающие. Но одним из аргументов в судах в споре с ФАС является как раз тот, о котором я говорил: банк средства не привлекал, а, наоборот, размещал. Теперь наша позиция подтверждена не только смыслом, но буквой закона.

— Похоже, новый закон существенно расширил полномочия ФАС?

— Действительно. Вот еще пример: в старой редакции закона под хозяйствующими субъектами признавались организации, осуществляющие предпринимательскую деятельность. Новая формулировка: осуществляющие деятельность, приносящую им доход.

— В чем разница?

— Возьмем вневедомственную охрану в системе органов УВД. Она занимается оказанием услуг на платной основе: берет под охрану объекты, квартиры. Но не является предпринимательской организацией. Разницу между доходами и расходами они направляют, скажем, в фонд возмещения на случай хищения на охраняемом объекте. То есть прибыли как бы нет. Но есть доход, который предусмотрен в новом законе. А влияние на конкурентную среду на рынке охраны они оказывают огромное. В частности, есть ряд отдельных видов деятельности, которыми в силу отдельных подзаконных актов и инструкций занимается исключительно вневедомственная охрана, а значит, она может задрать монопольно высокую цену. По ныне существующему законодательству ФАС вправе рассматривать вопрос только о неоправданном преимуществе одного хозяйствующего субъекта по сравнению с другими. Но вневедомственная охрана пока еще не является хозяйствующим субъектом. После вступления закона «О конкуренции» в силу можно уже будет ставить вопросы, вплоть до опротестования тех инструкций, которые дали им такое исключительное право. Кстати, таких изменений формулировок в тексте закона немало. Тут каждая запятая может иметь значение. Действующий закон дает понятие конкуренции. А потом переходит к запретительным нормам действий, ограничивающих конкуренцию. В итоге возникают споры: антимонопольный орган посчитал, что данные действия ограничивают конкуренцию, а суд говорит: а я этого не вижу, вы меня не убедили. Новый закон впервые вводит признаки, ограничивающие конкуренцию. Если факты будут соответствовать данным признакам, то и спорить будет не о чем: одни ли мы книги изучали по экономике и понимаем ли мы одинаково с судьей, ограничивает ли конкретное действие конкуренцию или нет.

— Насколько я знаю, изменилось и понятие доминирующего положения субъекта на рынке?

— Раньше доминирующим на рынке признавался субъект, занимающий более 65% этого рынка. Теперь — более 50%. Что вполне логично. Если у кого-то 55% рынка — то он существенно влияет на этот рынок. Откуда законодатели вытащили предыдущие 65% — совершенно непонятно. Более того, теперь если совокупная доля на рынке любых трех хозяйствующих субъектов превышает 60%, то каждый из них будет признан доминирующим на рынке.

— Не связанных между собой субъектов?

— Не связанных. Логика здесь есть. Если на рынке много мелких игроков, то нескольким крупным даже необязательно договариваться между собой, достаточно параллельного поведения — и все остальные будут следовать тем же правилам. Закон, кстати, признает доминирующими и пять хозяйствующих субъектов, совокупно занимающих долю более 70%.

— А что с естественными монополиями?

— Как было раньше? Поступает обращение о нарушении антимонопольного законодательства. По норме закона мы можем возбуждать дела только в отношении субъекта, который занимает доминирующее положение. То есть до возбуждения дела мы должны провести анализ рынка и определить долю доминирования. Когда речь идет об открытом рынке, все логично. Пожаловались, скажем, на вас. Обратившемуся кажется, что вы нарушаете антимонопольное законодательство. А вы говорите: «Какое тут нарушение? У меня и 50% нет». А как на самом деле, мы еще не знаем. Если вы доминируете, ФАС вправе применить к вам меры, если нет, то не вправе. То есть приходится исследовать рынок, прежде чем принимать какое-то решение. С субъектом естественной монополии все очевидно. Но старым правилам мы все равно должны были провести аналитическую работу, которая занимает около двух месяцев.

— Например?

— Ну, поступил сигнал, скажем, на какое-то сетевое хозяйство. Электроснабжение в каком-то селе Омской области или водоснабжение осуществляет лишь этот субъект. На него поступила жалоба: необоснованное изменение условий договора или еще что-то. И понятно, что там за этой услугой больше не к кому пойти. Но пока мы не проведем анализ рынка данного муниципального образования, дальше двигаться не вправе. То есть вопрос был очевидный, но требовал формального подтверждения. Сейчас законодатель сказал: если это субъект естественной монополии, стадию предварительного изучения рынка проводить не надо. Доказывать, что этот субъект доминирует, — нонсенс, лишняя трата денег и времени.

— Монополиста, надо полагать, ограничивают в первую очередь в отношении цены его товара или услуги?

— Казалось бы, всем должно быть понятно, что монополист должен быть ограничен в праве устанавливать монопольно высокую цену. Потому что у потребителя нет возможности выбора. Но возникает вопрос: как доказать в условиях рыночной экономики, что цена завышена. Насколько мне известно, в России за всю историю существования антимонопольных органов случаев доказанной монопольно высокой цены насчитывается лишь десяток-другой. Далеко не все удачно проходит через судебные споры. Взять хотя бы наш пример. Внесли решение о применении Сибнефтью монопольно высокой цены при поставках дизельного топлива на территории Омской области. Взяли за базу для сравнения Новосибирскую область. Сравнение показало, что если к новосибирской цене прибавить транспортные расходы до Омска, то получается омские цены на дизельное топливо. Нонсенс! Должно же быть наоборот. Топливо поступает соседям омского нефтезавода, а значит здесь у нас оно должно быть дешевле. Мы возбудили дело, дали предписание.

— Но проиграли в суде.


— Да. Потому что одним из вопросов на суде был следующий: почему вы выбрали за сопоставимый регион сравнения Новосибирскую область. Мы говорим: климатические условия схожие, экономика, уровень жизни населения. Но нам говорят: не аргумент! Так и не доказали. Критериев сопоставимости нет, дескать вы их сами придумали. Нигде не написано, что надо сравнивать по климатическим условиям, по географической близости и т.д. Сейчас некоторая попытка сделана. Есть расшифровка: сравниваться может рынок, сопоставимый по количеству проданного за определенный период товара, составу покупателей или продавцов товара, исходя из целей приобретения. То есть, грубо говоря: если новосибирцы покупают в определенное время примерно такой же объем товара, что и омские, для тех же целей, то можно доказать, что это сопоставимый рынок. И уже пытаться сравнить ценообразование.

— Когда вступает в силу закон «О конкуренции»?

— Через 90 дней после официального опубликования.