«Непонятно, почему областной власти нет никакого дела до Омского крупяного завода».
— «Сибирский зерновой фонд» много лет работает на омском зерновом рынке, занимаясь выращиванием и переработкой пшеницы, но переработкой круп в промышленных масштабах до прошлого года не занимался. Однако так получилось, что с декабря прошлого по июль нынешнего года наше предприятие начало возрождение производства на ЗАО «Омский крупяной завод», былом флагмане зерноперерабатывающей промышленности страны. При этом надо отметить, что наш экономический расчет оправдал себя, и мы, преодолевая трудности, добились значительных успехов в развитии производства на фоне высоких экономических показателей. Но, как говорится, хорошо долго не бывает, нас с июля фактически перестали пускать на «Омский крупяной завод», и это предприятие снова не работает. А причиной тому явились действия бывшего владельца завода-банкрота Николая АФАНАСЬЕВА, в планы которого, на мой взгляд, финансовое оздоровление предприятия в подлинном его понимании не входило. Говорят, что есть планы — вместо завода на его «благословенной» земле, расположенной в одном из самых живописных мест нашего города, воздвигнуть элитный жилой массив на самом берегу Иртыша.
Все началось с того, что осенью прошлого года наше предприятие приобрело у ЗАО «Русь» 800 тонн пшеницы с заявленным качеством, соответствующим третьему классу продовольственного зерна. Правда, при проверке оказалось, что вместо пшеницы третьего класса с клейковиной 25, которая была прописана в договоре, мы получили низкоклассное зерно с клейковиной 20, по качеству граничащее с непродовольственным зерном. Возникла конфликтная ситуация, и в качестве компенсации директор «Руси» Николай АФАНАСЬЕВ предложил нам взять в аренду имущественный комплекс «Омского крупяного завода».
С августа прошлого года на Омском крупяном заводе введено конкурсное производство, но все его недвижимое имущество было оформлено на «Русь», и ООО «Омский крупяной завод», которое возглавляет Андрей АФАНАСЬЕВ, а также на нескольких частных лиц. Долги предприятия-банкрота перед кредиторами превышают 39 млн рублей, из них 30 млн приходится на Сбербанк РФ в лице Полтавского отделения. Кредит под залог оборудования ЗАО «Омский крупяной завод» оформляла холдинговая компания «ЭКО», которую возглавлял все тот же Николай АФАНАСЬЕВ. Но когда мы пришли на «Омский крупяной завод», нам еще не были известны все эти обстоятельства.
Сбербанк не только выдал кредит под угрозой его невозврата в сумме 30 млн рублей, но и, не останавливаясь на достигнутом, предоставил предприятию банкроту неоценимый карт-бланш в виде залога оборудования с правом его использования заемщиком. Однако этой поистине гуманной обеспечительной мерой банк не ограничился, а пошел дальше «творить добро во благо людям» и дополнительно исключил из договора практически всех поручителей, которые обеспечивали исполнение данного кредитного обязательства.
Я больше десяти лет обслуживался в Сбербанке, «дорос» до высокого статуса «вип-клиента», но на такие щедрые дары со стороны банка никогда не рассчитывал, напротив, всегда обязан был демонстрировать перед ним высокую хозяйственную динамику и доходность своего предприятия. То, с чем нам пришлось столкнуться, заставляет поверить в существование магической теории относительно того, что нужно для того, чтобы добиться такой благосклонности от банка. Однако всю «магию» развеяла одна любопытная информация, подтвержденная выпиской из единого реестра по регистрации юридических лиц, согласно которой упруга управляющего Полтавским отделением Сбербанка СЫРЕЙЩИКОВА оказалась деловым партнером Николая АФАНАСЬЕВА и являлась одним из учредителей холдинговой компании «ЭКО».
Итак, в марте 2007 года «Сибирский зерновой фонд» взял в аренду все 20 объектов Омского крупяного завода, заключив договоры с их владельцами. Однако наши экземпляры договоров нам так и не отдали под различными предлогами. За этот период нам удалось запустить производство «Геркулеса», а потом отладить выпуск гречневой и овсяной крупы и гороха. Мы создали свой собственный брэнд — оформили логотип и штрих-код на нашу продукцию. Чтобы запустить Омский крупяной завод, нам пришлось погасить долги за электроэнергию (1,5 млн рублей) и водоснабжение (600 тысяч), а в порядке реконструкции завода потратить 1,5 млн на газификацию котельной, и это далеко не полный перечень тех затрат, которые мы понесли, восстанавливая производственные мощности завода.
Хочется особо отметить что, развивая производство, мы не обошли вниманием и людей, так как четко осознаем главную производственную доктрину «кадры решают все», и стали принимать к себе на работу бывших работников Омского крупяного завода, которые числились на нем на момент перехода в нашу организацию. При этом мы закрывали перед людьми долги их бывшего работодателя. В апреле руководство завода потребовало от людей, чтобы те в массовом порядке написали заявления об увольнении и перешли на наше предприятие переводом, но мы как арендаторы на это пойти не могли. На момент восстановления мы сами формировали кадровый потенциал и отбирали работников персонально каждого.
В мае по решению арбитражного суда все имущество завода, принадлежавшее лицам, перечисленным выше, за исключением пяти не задействованных в основном производстве объектов, было возвращено в состав завода как производственного комплекса. Суд признал недействительными сделки по продаже 15 из 20 объектов «Омского крупяного завода», по остальным пяти объектам, проданным частным лицам, судебные споры еще продолжаются.
В данной ситуации мы сочли для себя единственно возможным осуществить выбор в пользу законного собственника в лице конкурсного управляющего Владислава РАТКОВСКОГО. Не считая возможным реализовать договоренности с АФАНАСЬЕВЫМ, мы заключили договоры аренды с законным представителем интересов завода. Однако, несмотря на решение суда, конкурсного управляющего «Омского крупяного завода» Владислава РАТКОВСКОГО на предприятие не допускают, мы тоже попали в немилость.
В конце июля Николай АФАНАСЬЕВ объявил, что договоры аренды с нами разрываются, и нас выставили с «Омского крупяного завода», при этом все наше имущество, товарный и сырьевой запас и весь документооборот по предприятию остались на заводе. Однако, несмотря на то, что мы ушли, ООО «Омский крупяной завод», задолжавшее нам по договорам 3,9 млн рублей, продолжает выставлять счета за аренду, игнорируя тот факт, что 28 августа «Сибирский зерновой фонд» заключил договор аренды на 15 зданий Омского крупяного завода с Владиславом РАТКОВСКИМ.
Решение арбитражного суда о передаче зданий и помещений Омскому крупяному заводу до сих пор не выполнено. Посредствам административно-судебных проволочек прежние владельцы успешно волокитят процесс исполнения судебного решения. После того как судебный пристав приносит исполнительный лист, директора, который его принял, срочно заменяют, а новому нужно предъявлять заново.
Как преодолеть этот замкнутый круг в условиях низкой активности судебных приставов, пока неясно. Я надеюсь, что есть законные способы для исполнения судебных решений, но время уходит. Помещения завода обесточены, двери заварены, подготовка к зиме не проводилась, производство гибнет!
У нас была возможность реально поднять завод, став его законными владельцами путем включения нас в состав конкурсных кредиторов. «Сибирский зерновой фонд» заключил со Сбербанком договор о переуступке права требования долга, по которому мы до 1 ноября 2007 года обязались закрыть долг предприятия-банкрота перед банком, а тот, в свою очередь, уступил бы нам свои права кредитора к данному предприятию. Но за два дня до окончания срока договора Сбербанк принял указанную в договоре сумму в 30 млн рублей от Николая АФАНАСЬЕВА, хотя оставались должны банку всего около 5 млн рублей, которые погасили 31 октября. Таким образом мы исполнили свои обязательства на один день раньше срока официального гашения задолженности. Так почему же Сбербанк, не дожидаясь окончания срока исполнения договора, решился на односторонний разрыв договорного процесса, принимая деньги от АФАНАСЬЕВА? Видимо, ответ на этот вопрос будет искать суд.
Последним «перлом» со стороны Сбербанка стало извещение, пришедшее «Сибирскому зерновому фонду», из которого следовало, что мы якобы никаких договоров со Сбербанком не заключали, но вместе с тем обещали ему заплатить вознаграждение в сумме 30 млн рублей. Мы до сих пор не можем оправиться от такой неудачной шутки Сбербанка и никак не можем понять, за что же именно мы должны были отвалить такой куш Сбербанку.
За восемь месяцев нашей работы на Омском крупяном заводе мы убедились, что у этого предприятия, которому через три года исполнится 100 лет, есть серьезные перспективы, и уверены что, используя наш многолетний опыт, сможем возродить былую мощь завода, вывести его в ряд наиболее технологичных и перспективных предприятий зернопереработки. Я уверен, что со временем «Омскому крупяному заводу» удастся вернуть свою былую славу и приумножить ее. Я вовсе не жалуюсь на то, что мое предприятие кто-то обижает, в конце концов, вне сомнения, правоохранительные органы вернут патовую ситуацию вокруг Омского крупяного завода в законное русло.
Однако мне непонятно, почему областной власти нет никакого дела до «Омского крупяного завода». Предприятие в течение четырех лет толком не работает, а в министерстве сельского хозяйства и продовольствия Омской области этого как будто не замечают. В результате крупы для омских школ и детсадов закупаются за пределами региона, потому что у нас, кроме «Омского крупяного завода», их никто не делает. Овес на посевных площадях сеять необходимо для севооборота, но потом выращенное зерно девать некуда, потому что «Геркулес» в Омске никто в промышленных объемах, кроме этого завода, не выпускает. Обидно и досадно, что на фоне победных реляций о подъеме сельского хозяйства и переработки сельхозпродукции Омский крупяной завод оказался совершенной забытым властью.
Павел КОНЧЕНКО