РЕХТИНСКАЯ утопия

Сам автор спектакля свое обращение к произведению соцреализма объясняет тем, что "... сегодняшнее время требует ясных ценностных ориентиров". А эпоха 60-х, когда советский народ вдруг начал верить в коллективизм, справедливость и нравственное преображение человека, по мнению РЕХТИНА, идеальный образчик для подражания.

И не зная РЕХТИНА, и не посмотрев того, что в итоге получилось из советской пьесы, иной мог бы подумать: «Приплыли, совок — фореве!». И оказался бы не прав. «Скелет» спектакля несложен. Комсомолец, начальник смены шагающего экскаватора Сергей Серегин полюбил кассиршу Валю. У Вали дурная репутация и есть кавалер Витя, друг Сергея. Витя не хочет жениться на Вале, а Сергей хочет. В общем. у Сергея с Валей двойня, а с Витей дружба кончилась. Но вскоре Сергей, спасая малыша, утонет сам, и бригада решит вчетвером работать за пятерых и зарплату пятого отдавать Вале. А потом и Валя станет членом бригады шагающего, благодаря хорошему Вите, занявшему в экскаваторе место Сергея. С таким материалом можно делать что угодно: стеб, превращать действо в абсурд. И возможно, в восьмидесятых, в той культурной ситуации, только так и можно было бы продлить жизнь драматургическому произведению. В новом же тысячелетии такое смещение акцентов выдавало бы в постановщике лишь вульгарного позера. РЕХТИН не таков. Он обращен к жизни и намерен спасти ее, по ходу воскресив имя драматурга АРБУЗОВА.

РЕХТИН вглядывается в героев пьесы с легкой иронией, за которой неизменный интерес и сострадание к человеку. Поэтому хореографические маршировочки персонажей с лопатами в руках, сопровождающие спектакль, не больше чем добрая улыбка на лице автора. Вводимый РЕХТИНЫМ в ткань повествования абсурдный элемент преодолевается героями за счет внутреннего напряжения, постоянного желания перестать быть тем, что ты есть. РЕХТИН — дуалист. Тело героев он отдает некой темной, в силу своей безымянности, власти, дух же героев устремлен к благому — шагающему экскаватору. РЕХТИН — богоискатель. И идея Бога в «Иркутской истории» прекрасно им воплощена в образе шагающего экскаватора — главного объекта любви героев спектакля. Экскаватор присутствует на сцене постоянно, но лишь в разговорах героев. Экскаватор требует от своих адептов аскезы, но взамен дает блага в виде хорошей зарплаты и подлинного эроса, любовности, охватывающей всех членов этой «церкви». И когда высшая любовность нарушается сексуальностью, требуется жертва. И в жертву приносится лучшее: тело комсомольца Сергея Серегина поглощает неоформленная темная стихия Ангары. Жертвоприношение. Дух Серегина принимает в свои объятия экскаватор, которому теперь присвоено имя — «Серегин». Что это, как не вписывание в «Книгу живых»? Жертва принесена, и рана, нанесенная гармонии человеком, затягивается.

РЕХТИН, несомненно, мечтает о временах человеческого братства, почему регулярно обращается к мифу о высоких качествах нашего народа, не с тем, впрочем, чтобы поддержать угасающую сказку, а чтобы попытаться ввести своих зрителей в состояние диалога с собственным Я, и через это — с культурной ситуацией в целом. И удается это РЕХТИНУ пока все лучше и лучше. Очевидно, его «шагающий» на полном ходу.