Апофеоз непонимания

Чайные церемонии
…Всего две недели спустя. Лицзянь. Супермаркет… угадали – нам тоже нужен чай. Правда, задача сложнее – чай в пакетиках. Чайный развал нашли без труда. Этот продукт в местном ассортименте уверенно держит призовое третье место – сразу вслед за умопомрачительным количеством модификаций чойсов, разноцветной (от белой до бирюзовой) водой в прозрачных бутылках и всевозможными тортиками-рулетиками-вафельками-печенюшками и прочими чоко-паями. Кстати сказать, содержимое супермаркетов не отличается разнообразием, скорее напротив – неприятно поражает какой-то монотонной скудностью.
Помимо уже перечисленного в них встречается жевательная резинка, пастилки и конфетки, сушеное мяско (часто с острыми приправами), изредка — немного пива, нечасто – фрукты и что-то вроде миниатюрных колбасок в вакуумной упаковке и почти никогда – молоко и его производные. В общем, сухомятка.
Но вернемся к пакетикам. В чайных рядах их не было. Не беда, нарисовали в блокноте чайную чашку, опускаемый в нее пакетик, подрисовали к нему иероглиф «чай» (подсмотрели в своей волшебной книжечке) – и отправились пытать персонал.
Персонал от пыток бежал с проворством тараканов (для Китая это норма, такое впечатление, что контакты с иностранцами здесь до сих пор под негласным запретом). Но мы настойчивы. Поймали. Показали рисунок, объяснили жестами. Нам кивнули и… привели в чайные ряды. Но нам нужны пакетики, их тут нет. Не понимают. Думают. Ищут (что?). «А!» — озарило. Нас отправляют на второй этаж. Но там… только посуда. Так и есть – нам пытаются продать чашку. Нет? Не хотим? А шесть чашек? Тоже нет? А-а! Очередное озарение. Но снова мимо — и термос для чая нам не нужен, увы.
Поглядывая на нас, персонал устраивает совещание. Шесть черноволосых голов в красных шапках. Мозговой штурм… Ура! Сияющая довольная девчушка тащит огромную упаковку – штук 500 одноразовых пакетиков, но… какао! Не то, но поняли! В целом — поняли! И это – обычная схема. Своего добиваешься даже в Китае (иначе мы бы просто оттуда не вернулись), но бог мой, сколько ж надо усилий и терпения!

Волшебная книжка
Только она нас и спасала. Хотя ничего хитрого, сделана своими руками. Размер 9х9 см, 45 страничек, легко помещается в любом кармане. Содержание – иероглифы, обозначающие города и достопримечательности, а также несколько десятков фраз, без которых не обойтись, например: «мне нужны два билета до…» или «мне нужен недорогой двухместный номер». Последнюю фразу я бы даже запатентовал, потому что эффект она производила необычайный – в любой, даже самой напыщенной гостинице находился действительно недорогой по их меркам номерок. Не иначе, среди этого набора из восьми иероглифов была парочка, обозначающая что-то вроде: «…мадам и месье, я не ел сикс жур…» или «…вы что, не видите — я сын китайского лейтенанта Шмидта!..». Ну или что-то вроде того.
…Да, главное правило – не пытайтесь читать, воспроизводить вслух, даже если есть транскрипция – дело дохлое. Просто показывайте, они сами прочитают – так надежнее. Правда, каждый второй китаец, полагая, видимо, что имеет дело с глухонемым, в ответ начинал рисовать бесконечные цепочки своих иероглифов, наивно надеясь, что я в состоянии опознать любую комбинацию из этих безумных значков. А некоторые, пытаясь пробить мою воображаемую глухоту, еще и тараторили без умолку. Их не смущало и не останавливало, когда я все-таки говорил: «Не понимаю». По-китайски говорил. Несколько-то слов я могу произнести почти без акцента.
Шутки шутками, а иероглифы мы различать научились. А куда денешься, особенно если кушать хочется…

Баллада о свинке и не только
Меню на русском – и за то хвала небесам! – нам встретилось лишь в двух ресторанах Пекина. Кстати, один из них мы нашли как раз после визита в храм Неба (хотя и не молились). С другим еще проще – он располагался на русском рынке Ябаолу.
Но в основном мы питались наугад. Алгоритм прост. Ищешь в меню иероглиф по вкусу – например, «мясо» или «лапша», знакомишься со списком и, соразмерив аппетит со стоимостью блюда, тыкаешь во что-нибудь пальцем. А дальше ждешь… Иногда везет. Мясо – это не всегда стейк или гуляш, зачастую – похлебка, кстати, с той же лапшой. И не всегда свинина или баранина, крысы в Китае тоже съедобны. Надеюсь (но не могу знать наверняка), что эти твари в наш рацион не попали, но есть подозрение, что однажды мы все-таки слопали лягушку. Слава богу еще саранча вообще из другой категории.
Но в целом – и вкусно, и сытно, зачем напрасно гневить Конфуция. Особенно порадовала кухня провинции Сычуань – самая острая, как уверяли, во всем мире. Перца там не жалеют – это да, но мы заранее потренировались в… Индии. В сравнении с тамошними соусами кари и масала творения сычуаньских поваров – лакомство! Даже знаменитый котел хого.
Вообще, в рестораторы, видно, набирают самых понятливых китайцев: накормят, может, и не тем, что хотел, но голодным не отпустят. Исключение случилось всего одно...

Это – порк, без сомнения!
Курортный островок Хайлинь. Вечер. Дождь. Тайфун недавно ушел, но есть ощущение, что вот-вот готов вернуться. Купаться противно. Загорать поздно. «Пойдем хоть рыбки свежей поедим», – с тоской решаем мы. И, лавируя меж струйками, отправляемся в ближайший ресторан. Вдоль стены – десятки огромных аквариумов, в них – все, что бывает в море: от рыб и креветок до гигантских улиток, членистоногих и щупальцеголовых. Прикинувшись буржуями, цинично выбираем жертву… ловкий взмах сачком – и один аквариум пустеет.
Минуток через 15 (готовят китайцы быстро) приносят блюдо. На нем – наша рыбка. Вроде бы. У нее выпучены глазки. Она явно в шоке от того, что с ней сделали. С нее содрали чешую, сварили на пару, щедро сдобрили всем острым, что было под рукой, слегка прижарили с одного боку и кинули поверх щепоть мелко порубленной травки. Всё. 200 юаней. А будет вам известно, что в Александрии Египетской в настоящем рыбном ресторане в довесок к дивно приготовленным кальмарам и бесподобно зажаренным рыбкам приносят еще 8 мисок со всевозможными салатиками и закусками. Примерно за те же бабки. (Кстати, в подобных сравнениях Китай всегда проигрывает, причем нокаутом и лишь изредка – по очкам.) Но не суть важно.
…Рыбка... Она очень быстро закончилась – мы были голодны. И, наткнувшись на рыбий хвост, голод не исчез. Подумав, решили разориться на хит местной кухни – свинячьи ребрышки. Я совершил ошибку – попытался произнести их название вслух (в путеводителе была транскрипция русскими буквами). Взгляд ресторатора затуманился. Он метнулся вглубь заведения и вернулся с напарником помоложе. «Вау! – воскликнул тот, — я знаю, что вам нужно!» И поволок меня к кассе, выбивать чек. Да нет, постой. Я наспех рисую морду поросенка – ушки, пятачок, озвучиваю его на чистом свинском: «хрю-хрю, вьюи-и-и…» «Это порк, — говорю я по-английски, — дайте нам таких вот порков, мы упакуем их в наши голодные животики». «Порк, — радостно повторяет сообразительный китаец, — вне всякого сомнения, это порк и никто иной», — тараторит он по-китайски и тоже похрюкивает, явно поощряя мою склонность к рисованию. Что ж, я опять рисую, на этот раз шашлык. «Смотри, — говорю, — этих порков обычно рубят на кусочки и зажаривают на огне, ш-ш-ш», — шиплю я, дорисовывая пламя. «Точно! – китаец сходит с ума от восторга, — именно так с этими порками и поступают! Только на это они и годятся, ты прав!»
…После меня рисовала и хрюкала Наташа (она, кстати, художник по образованию). Но с тем же успехом, шашлык мы не получили. А наутро убрались из этого городка – солнца нет, мутное море воняет рыбой, да еще и кормить не хотят, удивительный курорт!

Хуаньшань: горы без выхода
В горах повезло больше. Погода не подкачала, и за два дня мы успели обойти все пики, забрались на один из самых высоких под названием Небесная столица (высота 1810 м), скромно отказавшись от медалей, которые в честь такого подвига чеканят и выдают тут же (за умеренную плату, разумеется). Плюс внезапно для себя покорили ущелье. Кстати, верная примета: если китайцы куда-то не идут, то и вы подумайте. Пять километров вниз и семь вверх нам пришлось, высунув язык, пробежать за 4 часа – надвигались быстрые сумерки. По пути, уже на подъеме, встретился закат. От таких перепадов и кровь может носом пойти.
А виной всему карта. Китайская, разумеется. На ней этот участок прорисован коротеньким пунктиром – всего делов на час, не более. Поверили. Пожалели? Да нет, там красиво. И редко кто суется. Так что впору вешать на грудь значок «Спроси меня КАК?»
Но, гордые собой, мы еще не знали, что главное впереди – у подножия гор раскинулась целая деревенька, населенная последователями Ивана Сусанина. Это секта, ей-богу! Смысл жизни всех там живущих – отловить спустившегося с гор туриста и отправить его обратно.
Мы мирно шагали по единственной дороге к отелю, где перед подъемом оставили все вещи, отмечая – эти плакаты мы проезжали, и пересохшую речку, и этот памятничек, и вот этот мост… кажется. Всем улыбались. Да, не купили чай – но так ведь дорого просили. А в остальном никому ничего плохого не сделали. Китайцы улыбались в ответ. Коварно, как выяснилось. Посреди пути я – так, на всякий случай – спросил у мирной на вид семьи, верно ли мы идем, показал визитку отеля. «Нет, – испуганно замахал руками дядька, – вам совсем в другую сторону!» Мы пожали плечами и решили вернуться к мосту – прочих развилок на пути просто не было. Вернулись, пристаем к скучающей у лотка со всякой белибердой торговке. Та, ознакомившись с визиткой, машет… ступайте, мол, обратно в горы. «Да ну, шутишь!» — не верим мы и совещаемся меж собой. Тетка трогает меня за рукав и отправляет через мост – раз в горы не хотите, идите туда. А и в самом деле, какая разница. Иных вариантов нет.
К счастью (ха-ха!) вскоре встречаем англоговорящего китайца. Тот, весело и быстро разобравшись в наших проблемах, указывает путь… в горы! Там, мол, автостанция, она-то вам и нужна. Да, мы знаем о ее существовании, но не она предмет наших желаний, а другая, побольше и подальше, рядом с ней наш отель – хоть самую чуть, но мы все же ориентируемся в пространстве. Но, видно, мой английский совсем плох.
Блуждаем. К нам пристают таксисты. Они, посмотрев визитку – вот догадливые! – набирают номер телефона, тараторят минут 10, потом передают трубку мне. «Откуда вы приехали?» — женским голосом задает мне вопрос трубка на еле узнаваемом английском. Вот что ей ответить? Вспомнить весь маршрут? «Скажите лучше, где находится ваш отель?» — спрашиваю. И переговоры заходят в тупик. Трубке не хватило словарного запаса. Но таксисты о-очень хотели нас куда-нибудь увезти. Правильно, в горы, куда ж еще?!
Нас спас зелененький автобус, неспешно ковылявший вроде бы в нужном направлении (к тому времени мы уже тайно от всех решили вновь пойти своим путем). Перед посадкой – уже по традиции – предъявили визитку водителю. Тот, к удивлению, не стал немедленно отправлять нас в горы, а просто кивнул. Сели. Едем. Доехав до моста, автобус свернул на него с явным намерением сойти с верной дорожки. Однако, забрав в конце улочки пассажиров, покатил обратно. Мы расслабились, в мыслях уже прорисовав его дальнейший маршрут – сейчас опять через мост и налево, а там все прямо да прямо. Рано радовались. С моста автобус повернул… направо, направившись туда, откуда только что прибыл, – в горы…
Всю гамму чувств, владевших нами в тот момент, описать сложно. Тем более без ненормативной лексики. В пожаре праведного гнева решено было не покидать салон. Ни за что! Никогда! …А никто от нас этого и не требовал. И вообще никто на выход не торопился. Постояли на автостанции (той, что возле гор) минут 10, набрали еще пассажиров – да и поехали к дальнему автовокзалу, куда мы так стремились (и, кстати, изначально вполне верно шли).
…Много позже, уже на железнодорожном вокзале, познакомившись с занятной девчушкой – фанаткой Витаса, случайно выяснили, что на визитке отеля… не было адреса! Был рекламный слоган – что-то типа «Мой отель – ворота в горы Хуаньшань!» К этим-то воротам нас все и отправляли. Название отеля никого при этом не смущало.

Здесь же, на вокзале, впервые встретился китаец, который не пытался заговорить с нами по-китайски, а сразу начал подбирать английские слова, дополняя их жестами. (У него мы и купили знаменитый высокогорный чай маофен.) Прежде никому другому из них почему-то не приходило в голову, что можно объясниться таким способом. Даже когда нас хотели понять – нечасто, но бывало – все равно ждали инициативы от нас, и мы рисовали, показывали картинки, рылись в путеводителе…
А действительно, зачем мы им, их самих много. За месяц привыкаешь к тому, что бледнолицые братья так малочисленны, что без остатка растворяются в толпах китайских туристов. Ну и какая с нас прибыль – одиноких да диких. А головной боли – вагон.
Туриндустрия Китая самообеспечивается и самоудовлетворяется. Они бы еще научились потреблять весь производимый страной ширпотреб – и все, империя была бы непотопляема!
Кстати, единственное место, где можно вспомнить родную речь, – русский рынок. Здесь вы – лучший куня всех торговцев! Но об этом – в следующий раз.

Продолжение следует.

Михаил Пимонов