Валерий ХАЛЕЦКИЙ, председатель Омского отделения Всероссийского союза ветеранов таможенной службы: «Первую в Омском регионе грузовую таможенную декларацию я лично оформлял для Омского НПЗ»

17 сентября 1990 года, ровно 20 лет назад, в регионе заработал таможенный пост, на базе которого в 1992 году была создана Омская таможня. В день первого серьезного юбилея омских таможенников обозреватель «КВ» Николай ГОРНОВ встретился с первым начальником Омской таможни Валерием ХАЛЕЦКИМ и расспросил о том, как в регионе создавалась таможенная служба.

Валерий Маркович родился 30 марта 1950 года на Сахалине. В 1953 году вся семья переехала в Омск. С 15 лет работал на автопредприятии — ныне ОПОГАТ-1, сначала слесарем, потом автоэлектриком, шофером. Затем возглавил комсомольскую организацию автопредприятия. Работал секретарем комитета комсомола строительного управления Омских ТЭЦ, затем перешел в Советский райком комсомола, а в 1976 году — в городской комитет комсомола. В 1980 году занял должность заместителя заведующего общим отделом Омского горисполкома. В 1981 году окончил ОмГУ по специальности «Юрист». С 1983 года по 1990 год работал директором Омского областного производственного объединения автовокзалов и автостанций. В 1990 году был назначен начальником Омского таможенного поста, который в 1992 году был преобразован в Омскую таможню. Возглавлял Омскую таможню до 2000 года. В отставку вышел в звании полковника таможенной службы. С марта 2005 года — председатель Омского отделения Всероссийского союза ветеранов таможенной службы.

— Валерий Маркович, вы, получается, были вообще самым первым таможенником на омской земле?

— Если рассматривать в исторической перспективе, то это утверждение будет не совсем корректным. Все же в Омске были таможенники и до нас. Первая таможенная застава появилась здесь в 1753 году. А в 1865 году она была упразднена. Так что правильнее будет сказать, что мы были не основателями, а продолжателями таможенного дела на омской земле. Мы возрождали таможенную службу после длительного перерыва.

— По какой причине было принято решение об открытии в 1990 году Омского таможенного поста? Появилось много экспортеров?

— Совершенно верно. В 1989 году государственные объединения были лишены монополии на внешнеэкономическую деятельность, и работать на внешнем рынке разрешили всем. Понятно, что поток грузов через таможенные посты на внешней границе СССР резко возрос, таможенные органы на границе уже не справлялись с этим объемом работы и было принято решение об открытии внутренних таможенных постов в крупных городах, куда и были перенаправлены товарные потоки для таможенной очистки. Решение о создании Омского таможенного поста было принято Главным управлением Государственного таможенного контроля при Совете Министров СССР в мае 1990 года, но реально таможенные органы в Омске появились, когда 17 сентября 1990 года меня назначили начальником Омского таможенного поста. Так я и стал первым омским таможенником.

— А кто был первым экспортером?

— Первую грузовую таможенную декларацию в Омске я оформил для Омского НПЗ. Причем оформлять этот груз пришлось буквально на следующий день после назначения, 18 сентября. Каким-то образом на заводе узнали, что в Омске уже есть таможенный пост, и работники нефтезавода нашли меня дома. Тогда даже помещения у нас еще не было, и я сам поехал на завод проводить досмотр и таможенное оформление поступившего импортного оборудования.

— Боевое крещение?

— Что-то вроде того. В то время еще толком никто не понимал, что такое таможенный пост, зачем он нужен и, главное, во что это выльется. Как это, когда таможня не на границе, а внутри страны? Для всех это была загадка. Да и я сам получил только приказ о назначении. Карандаш, как говорится, купил сам.

— Тем не менее работа началась. И где вы искали людей, которые подходили для службы в таможенных органах?

— В то время в армии начались сокращения, в запас уходило много хороших офицеров. И Омский таможенный пост, скажем прямо, хорошо укрепился именно военными кадрами, у которых и подготовка была на уровне, и дисциплина. Нам на начальном этапе именно это и было нужно.

— Насколько я понимаю, становление структуры таможенных органов в Омске произошло именно в те годы, когда Омской таможней руководили вы?

— Структура Омской таможни действительно сложилась в первое десятилетие, с 1990-го по 2000 год. И буквально каждый километр из 1020 километров российско-казахстанской границы, которая проходит по территории Омской области, был измерен мной лично.

— Лично измеряли государственную границу?

— Именно так. Сели в машину, проехали вдоль всей административной границы РСФСР и Казахской ССР, замерили расстояние. Потом замеры на местности сверили с данными, которые вычисляли по картам. И наши данные, надо сказать, совпали.

— Проезжали прямо по полям и степям?

— А как иначе? Мы же должны были знать, что охраняем. В Черлаке пришлось даже на реке таможенный контроль организовать. Кстати, на сегодняшний день мало где осуществляется одновременно больше двух видов таможенного контроля. А в Омской таможне четыре вида контроля – автомобильный, железнодорожный, авиационный и речной.

— Где вы поставили первый таможенный пост?

— Первый — в Черлаке. А за ним, почти следом, и все остальные. Тогда ведь какая задача нам ставилась? Нужно было любыми способами и срочно закрыть бесконтрольный вывоз ресурсов из России.

— Много в то время тащили через границу?

— Очень много. И лес тащили, и цветные металлы. Практически все тащили, что могли. И даже то, что не могли, тоже пытались тащить.

— И вывоз сразу прекратился, как только появились таможенные посты?

— Совсем вывоз, конечно, прекратить не смог бы никто. Для этого нужно, чтобы целое поколение сменилось. Но мы организовали контроль. И сформировали службу, которая стала заниматься оперативно-поисковыми мероприятиями. Граница – это очень большая территория, на которой сотни дорог и тысячи тропинок. Поэтому и было принято решение о том, чтобы не только ворота в поле поставить, но и вокруг ворот нести службу.

— Посты, получается, на скорую руку оборудовали?

— Мы изначально ставили так называемые домики лесника – вагончики. А потом уже стали их кирпичом обкладывать, благоустраивать. К нам же присоединялись потом и другие контролирующие органы. И пограничники пришли сначала в наши же вагончики. Их бросили закрывать границу, а обеспечить не успели. Это потом пограничники стали строить свое, а изначально мы из одного котелка, как говорится, кашу ели. И пограничники нам тоже оказали, кстати, серьезную поддержку. Нам одним было бы очень сложно. На первых порах, когда у нас даже оружия не было, мы и милицию просили на таможенных постах постоять.

— В 90-х годах в криминальном бизнесе, насколько я помню, крутились огромные деньги. На вас не пытались давить?

— И давили, и угрожали, и по телефону звонили, и домой приходили. Мне даже на работу и с работы приходилось несколько лет ездить в сопровождении вооруженной автоматами охраны. Помню, за спиной в кабинете было окно. А напротив – дом. Так в целях безопасности вместо обычного стекла в окно мне поставили бронестекло толщиной в 10 сантиметров.

— Как вам работалось в такой нервной обстановке?

— Нормально работалось. Со временем ощущение опасности всегда притупляется. Правда, когда в 2000 году я сбросил с себя бремя ответственности, вот тогда испытал очень большое облегчение. И сейчас думаю: как же я работал, действительно? Я же с 1991 года по 2000 год ни разу в отпуске не был. И редкое воскресенье мне удавалось куда-нибудь вырваться. А все остальные дни за эти девять лет – работа с самого раннего утра до самого позднего вечера. Причем,не только я так жил в таком ритме. Вся Омская таможня так жила.

— У вас должность, если не ошибаюсь, была генеральская. Почему же не присвоили генерала?

— Не знаю. Наверное, характером не вышел. Может, «доброжелателей» было слишком много.

— Кстати, о «доброжелателях». Кризис 98-го года некоторые и сейчас вспоминают. От вас же зависело решение об отсрочке таможенных платежей, если я правильно понимаю…

— Долги у многих предприятий действительно были огромные. Но мы старались всеми возможными способами сгладить удар, который нанес кризис. Понимание ситуации с нашей стороны, я считаю, было. Мы тогда вели интенсивные переговоры со всеми участниками внешнеэкономической деятельности, добросовестным шли навстречу, давали разумную рассрочку по таможенным платежам. Да и Государственный таможенный комитет России занимал лояльную позицию, давал возможность принимать решение на местах. К 2000 году, насколько я помню, почти все основные вопросы, связанные с кризисом, мы закрыли.

— А много было недобросовестных экспортеров?

— Много. И с такими участниками внешнеэкономической деятельности мы поступали строго. Особенно с теми, к кому и до кризиса часто возникали претензии. С ними был разговор короткий: конфискация и реализация товара в доход государства.

— Но все равно интересное было время?

— И сложное, и интересное. Мы ведь начинали фактически с нуля. И сами нарабатывали все нормы, методики таможенного оформления и контроля, которые используются и до сих пор. Разве это могло быть неинтересно? Мы были, так сказать, на марше. Да и начало, надо сказать, было не самое плохое. Далеко не все нововведения, которые появились в таможенных процедурах после 2000 года, были на самом деле необходимы. Если мы старались упростить процедуру таможенного оформления, много решений принимали сами, на местах, стараясь облегчить жизнь и простому гражданину, и участнику внешнеэкономической деятельности, то сейчас, на мой взгляд, стало слишком много условностей и формальностей. Да и какое-то недоверие к таможенным органам появилось. А это, сами понимаете, отбивает у людей желание работать с полной отдачей.

— Увы, сложилось такое мнение, что таможенники берут взятки…

— Я не стану отрицать, что сложности есть. Да, все люди разные. В том числе в таможенных органах, где соблазн действительно велик. И у нас как нигде важны именно моральные принципы. Если у таможенника нет моральных принципов – уже ничто не поможет.

— Сейчас в Омской таможне много людей работает, кто начинал под вашим руководством?

— Из тех, кого я принимал, примерно половина. И это нормально, я считаю. Особенно если учесть, что уже порядка 150 ветеранов в нашем отделении Всероссийского союза ветеранов таможенной службы.

— Спасибо за интересную беседу. Разрешите от имени «КВ» поздравить и вас, и всех омских таможенников с первым юбилеем.