8 февраля на очередных «кухонных посиделках» в редакции “КВ” побывали Дмитрий ШАДРИН и Виктор ШКУРЕНКО. Предприниматели ответили на вопросы журналистов об итогах работы в 2010 году, о перспективах ритейла в Омске и о том, доверяют ли они друг другу. “КВ” представляют интересные моменты этой беседы.
- Вы партнеры уже много лет, расскажите, как разделен между вами бизнес и как отчитываетесь друг перед другом?
ШКУРЕНКО: У нас с Дмитрием бизнес поделен 50% на 50%. Скидываем друг другу отчетность, стараемся еженедельно созваниваться и советоваться.
ШАДРИН: В ООО “Формат” у нас есть еще один акционер, пожелавший остаться не названным. Но внутри этого проекта наши доли с Виктором тоже равны.
— У вас были категорические разногласия за годы совместной работы?
ШАДРИН. Были. Например, открывать или не открывать бизнес в Барнауле, создавать ли сеть минимаркетов. Мы спорим, потом все-таки принимаем решение, так что разногласий вплоть до развода у нас не было.
— В начале своей предпринимательской деятельности вам чем только не приходилось заниматься — торговлей джинсами, жевательной резинкой, пепси...
ШКУРЕНКО. Да, первое дело мы организовали еще в 1991 году, чем только не занимались, сейчас сложно восстановить все это в памяти. Мы только офис меняли семь раз и начинали с маленькой комнатушки. Сейчас только у моего предприятия 3 000 кв. м офисных помещений, и у Дмитрия, наверное, столько же.
ШАДРИН. У нас всего 1 200 кв. м, а вы, ТД «Шкуренко», что-то жируете. (Смеется).
ШКУРЕНКО. У нас и товарооборот побольше, Дмитрий.
— Чем отличается товарооборот от выручки, в каком из показателей вы подсчитываете итоги?
ШКУРЕНКО. Если говорить о дистрибуции, то логичнее оценивать бизнес с точки зрения товарооборота (объемов отгрузки в денежном выражении). А в розничной торговле основной показатель – выручка (объем реально поступивших денег). В рознице товар продается и деньги сразу поступают в кассу, в дистрибуции же действует такое понятие, как кредиторская задолженность, и логичнее давать оценку через объемы отгрузки.
— Итоги работы в 2010 году уже можете подвести?
ШКУРЕНКО. Если говорить о бизнесе, который я контролирую (это пять направлений – ТД “Шкуренко” в Омске и филиал в Барнауле, сеть “Низкоцен” и сеть минимаркетов “Продукты 24 часа”, комплекс “Расслабоноff” и “Парк Фитнесс”), общий товарооборот составил 3,8 млрд рублей в 2010 году. Собственно ТД “Шкуренко” отгрузил продукции на 2,8 млрд рублей.
— Но в 2008 году, судя по вашему же сайту, товарооборот ТД “Шкуренко” составил 3,1 млрд рублей...
ШКУРЕНКО. Да, показатели несколько меньше, но если учесть объемы филиала в Барнауле, цифры примерно совпадут. Выручка предприятий, которые я контролирую, по сравнению с 2009 годом, когда был максимальный спад, выросла на 27%. Наибольший рост, за счет открытия новых магазинов, дала сеть “Низкоцен”, а дистрибуция выросла на 22%.
— По вашему мнению, насколько выросли цены на продукты питания в 2010 году?
ШАДРИН. Если взять всю матрицу торговых наименований продовольственных товаров, представленных в наших магазинах, без учета сопутствующих товаров, и просчитать удельный вес каждой, инфляция в продуктовой сфере составила по году 14-15%. Вот и сравните эти цифры — реальные показатели работающей на рынке сети — с официальными данными статистики.
— А как изменилась наценка в ваших магазинах за год?
ШАДРИН Осталась той же. Просто в разных форматах она разная. Так, в дискаунтерах “Еда”, в гипермаркете “Поворот” наценка держится на уровне “Ашана”.
— Как часто вы мониторите цены в других магазинах?
ШАДРИН Ежемесячно. Мы отслеживаем цены в “Ашане”, “Ленте”, “Геомарте”, “Супермаркете низких цен”, “Холидее”, “Асторе”, “Килограмме”.
— Магазин “День Ночь” позиционировал себя как магазин с элитной группой товаров. Вы открыли там “Наш магазин”, концепция была изменена?
ШАДРИН Сейчас мы полностью выкупили этот магазин, он показывает среднюю рентабельность, можно сказать, что мы довольны. Количество чеков с нашим приходом увеличилось, сумма чека не упала. Количество товарных позиций заметно увеличилось, причем товаров премиум-сегмента меньше не стало.
— В ваших дискаунтерах товарооборот выше с квадратного метра, чем в супермаркетах?
ШКУРЕНКО. Выше. Но независимо от формата выручка с квадратного метра примерно наравне. В дискаунтерах хоть товарооборот большой и затрат меньше, но наценка ниже существенно. Планируя форматы, мы столкнулись с тем, что у нас в Омске невозможно четкое разделение торговых площадей по ценовым сегментам и недорогой элитный. Публика всего спектра представлена в каждом магазине.
— Зачем тогда вам такое количество форматов, брендов, не проще выбрать один-два успешных, как это делают федеральные игроки?
ШКУРЕНКО. Если мы можем управлять и пятью форматами, почему нет? Федеральные игроки собирают сливки с территорий, мы же работаем в одном регионе и нацелены на удовлетворение потребностей всех его жителей.
ШАДРИН. Если есть формат, востребованный потребителем, в нем нужно работать. Так, раз необходимы эти минимаркеты, пусть ими занимается ШКУРЕНКО, а не какой-нибудь ИВАНОВ.
ШКУРЕНКО. Мы начинали открывать “Продукты 24 часа” и “Низкоцен” как продолжение дистрибуционного бизнеса. Многие дистрибуторы и производители в Омске имеют свои розничные сети — “Хлебодар”, “Кондитероптторг” и другие. Это усиливает позиции компании.
— Каковы перспективы формата “супермаркет”. К примеру, “Наш магазин” на улице 70 лет Октября с открытием “Хозяюшки” по соседству как себя чувствует?
ШАДРИН. Да, у магазина на 70 лет Октября упали показатели. Думаем, что с ним делать: переделать под дискаунтер, и “Хозяюшке” станет намного сложнее, или оставить там высокий ценовой сегмент. Это один из самых старых магазинов в сети, и он морально выдохся, требует обновления. Раньше наши супермаркеты не могли предложить цену на продукты ниже, чем на рынках. Мы имели на балансе какие-то непонятные издержки, у нас был лишний персонал, мы не умели оптимизировать всю свою работу. Я сам был удивлен, когда мы за два кризисных года избавились от 40% издержек.И теперь понимаем, что раньше работали неправильно, с большими расходами.Допускали такую ошибку, как высокие цены, и в этом уступали рынкам. Но у нас и тогда, и сейчас были такие преимущества, как низкая закупочная цена и более организованная работа, и как следствие, высокая эффективность. Преимущества рынков сомнительны, их учредители платят намного меньше налогов, а продавцы могут заработать на обвесах.
— Постоянно ходят слухи о планируемых продажах той или иной сети. Вас предложение о приборетении “Астора” не заинтересовало?
ШАДРИН. Мы вели переговоры о покупке сети “Астор”, однако ни мы, ни московские, ни екатеринбургские, ни новосибирские компании не согласились купить сеть за ту цену, которую запросил СТРЕЛЕЦ. Он не нуждается в деньгах настолько, чтобы продавать “Астор” дешево.
— Есть ли в Омске такие торговые площади, занять которые вы мечтаете?
ШАДРИН. Да, есть такие места, на которых можно работать из рук вон плохо, но при этом иметь высокий товароооборот. Первая десятка магазинов нашей сети расположена в таких местах. Те площадки, которые высокорентабельны и интересны нам, уже находятся в частных руках, и их не отдадут. К примеру, универсам “Север”, магазин “Чайка”, универсам на улице Чередовой. О таких местах мы только мечтаем.
— Когда откроется “Поворот” в АТ-Маркете на Московке?
ШАДРИН. Меня очень удивило сообщение в прессе о том, что ввод этого ТК задерживается из-за сложностей в открытии нашего гипермаркета. Там еще до подачи электроэнергии в комплекс месяца два-три. И неизвестно, когда комплекс будет введен.
— Ваши собственные девелоперские проекты сейчас заморожены?
ШКУРЕНКО. Заморожены. ТД “Шкуренко” планировал самостоятельно строить логистический комплекс, купил для этого земельный участок, но в кризис пересмотрели свои взгляды и решили отказаться от строительства как непрофильного для нас занятия. Вложив в земельный участок, при ежемесячном росте цен на недвижимость,мы надеялись, если что, на его продаже потом выиграть. Но не сложилось. Причем на этом мы попадались и раньше. Мы в 1997 году занимались параллельно с продуктами и акциями, работали так называемыми пылесосами: покупали растущие в цене акции Омскшины, завода СК, нефтезавода, Сбербанка и перепродавали их московским компаниям. В определенный момент решили подержать акции, дождаться высокой цены, и как раз грянул кризис 1998 года. В итоге с этими акциями мы и остались. В 2000 году мы продали последний имеющийся у нас пакет акций Сбербанка за миллион рублей, а сейчас он стоит уже 5 млн долларов.
— А те земельные участки, которыми владеет ООО “Формат”, застраивать планируете?
ШАДРИН. У нас есть четыре участка. Один из них – на пересечении проспекта Мира и улицы Химиков — заморожен. Отказались от идеи строить шестнадцатиэтажный дом, сделаем простой проект, сейчас уже подыскали партнера, ведем переговоры.
— Хотелось бы перейти от темы успешного предпринимателя к теме неуспешного покупателя. Что нужно сделать, чтобы высказать свои претензии к сотрудникам магазина?
ШАДРИН. Есть несколько вариантов: сообщить персоналу, директору магазина, написать в жалобную книгу, позвонить на наш телефон качества либо написать на электронную почту, указанную на нашем сайте. Претензий к сотрудникам не избежать, это человеческий фактор.
ШКУРЕНКО. Я долго думал над этим. В “Низкоцене” мы попробовали обойтись без прилавка, там нет продавцов, только кассиры. Контакт с продавцом ограничен, это дает определенный комфорт при покупке, с другой стороны, и проконсультироваться не с кем. Я как-то сидел на кассе сам, и были моменты, когда я готов был сорваться, и сам себя убеждал, что покупатель прав. Да, такое бывает, когда сотрудники выплескивают свою усталость на покупателей. Я не знаю, когда в России это прекратится. На Западе этого нет, потому что материальная ответственность сотрудников запрещена законодательно. Там некуда продать сворованный товар.
— ШАДРИН. И нет там необходимости воровать. А если попадешься, уже на работу не устроишься никуда.
— К примеру, как поступить в ситуации, когда охранник требует сдать в камеру хранения личные вещи? Бывает, что при входе в магазин рамка начинает звенеть из-за того, что с товара, законно приобретенного в другом магазине, не полностью сняли чип. Разве покупатель не имеет в этом случае права пройти с сумкой?
ШАДРИН. Это входит в служебные обязанности охранника, реагировать, если рамка дает сигнал. Если раздался сигнал на входе, нужно найти при участии охранника ту вещь, которая не разактивирована при предыдущей покупке, и на кассе ее разактивировать. И вам не придется сдавать сумочку в камеру хранения. Убрать охранников как таковых мы не можем: в магазинах бывают и нападения, и ограбления.
ШКУРЕНКО. Мы в минимаркетах не имеем возможности ставить охрану, и поэтому ночью торговля идет через зарешеченное окошечко. И хоть выручка за час ночной работы составляет лишь 10% от часа дневной работы, в круглосуточном режиме работать выгоднее – если сдавать объект на охрану, затраты будут выше.
ШАДРИН. Сумочку никто оставлять не требует, да и пакеты можете брать с собой. Тем более что есть люди, которые промышляют, вскрывая ячейки. Мы пробовали в одном из магазинов убрать камеры хранения вообще, но была масса жалоб, и пришлось их вернуть.
— Как вы контролируте качество поставляемой продукции?
ШАДРИН. Тот товар, который мы можем оценить визуально, мы оцениваем. Но внутрь каждой консервной банки не можем заглянуть.
ШКУРЕНКО. Гарантией качества выступает крупный производитель. Покупая сок, к примеру, вы можете быть спокойным, на рынке осталось всего четыре крупных производителя. А красную икру на Дальнем Востоке производят все кому не лень. И выбирая икру низкого ценового сегмента, вы разделяете риски с продавцом.
— Недавно Роспотребнадзор обнаружил просроченные товары, в том числе и в “Нашем магазине”. А бывает и такое, что на товар наклеивают ценник с новым сроком хранения, даже не оторвав старого.
ШАДРИН. Просрочка действительно встречается, этого избежать практически невозможно. Но большую ее часть изымает из оборота наша собственная ревизионная служба. При любой проверке они обязательно находят что-нибудь. Переборка товара это ручной труд, и ошибки исключить невозможно. Но я знаю, что на наши магазины жалоб меньше, чем на многих других ритейлеров.
— Торговля через Интернет, организованная “Нашим магазином” несколько лет назад, приносит прибыль?
ШАДРИН. Это единственная доставка в городе, организованная продуктовой сетью и реально работающая. Я бы не говорил там о высоких прибылях, по нашим подсчетам, этот проект то дает небольшой плюс, то небольшой минус. Выручка в день – от силы 50 000 рублей. Это скорее имиджевый проект. Если мы его закроем, будет масса жалоб, потому что там сложилась постоянная клиентура – это и простые омичи, и организации, и учрежедния, к примеру, детские сады.
— Почему оказалась неудачной экспансия розничной сети в Барнаул? Вас и правда выжила “Мария-Ра”?
ШКУРЕНКО. Может быть, “Мария-Ра” и сыграла свою роль, но я не привык снимать с себя ответственность. Мы сами допустили ряд ошибок при открытии “Низкоцена” в Барнауле — неудачно выбрали помещение, концепция торгового центра не соответствовала нашему дисконт-формату. Магазин получился слишком “красивый” для дискаунтера. Можно было побороться, но мы решили не распыляться и сконцентрироваться на омском рынке. Я не привык ждать операционной эффективности, которая придет через длительное время. Сегодня работают два “Низкоцена” в Омске, один в Исилькуле, один в Красном Яре. Ведем переговоры по открытию магазина в городе Ишиме Тюменской области. Там сетевой ритейл в зачаточном состоянии, и войти будет несложно. Развитие “Низкоценов” мы ориентируем сейчас на райцентры – там нет конкуренции, не удовлетворены потребности жителей. В области, без учета Омска и Омского района, живет 37% жителей региона. А торговых предприятий в райцентрах – лишь 8% от общего числа. Цель – открывать в каждом райцентре магазин максимальный по площади и ассортименту. Тем более что мы возим продукты и в другие магазины районов, не только в свои, издержки значительно сокращаются. Поэтому область – наше стратегическое направление. Рынок дистрибуции сокращается из-за прихода федералов, производитель стремится работать напрямую с розницей. Так что у нас два пути развития — заниматься логистикой и развиваться в сельских районах.
— Какие-то договоренности по открытию магазинов в текущем году уже есть?
ШАДРИН. Что касается открытия гипермаркетов, есть два варианта, но в одном случае собственник пока выбирает арендатора, в другом – мы сами пока сомневаемся, стоит ли открывать. Есть две интересные площадки на примете, где нужно строиться. Сейчас строится один магазин, и мы там точно откроемся в середине июля. Есть интересный объект на улице Нефтезаводской, где располагался “АЛПИ”, но он находится под судами, там конфликт собственников. Пока они не могут решить, кому он принадлежит, и сходятся лишь в одном мнении – что продавать здание можно по цене не дешевле 300 млн рублей. А судебные приставы оценили его в 30 млн рублей, и я бы очень хотел оказаться на аукционе по продаже этого здания и взять его за эту цену.
— Вы считаете ваш проект “Парк Фитнесс” бизнесом для души?
ШКУРЕНКО. Это он сейчас бизнес для души, а планировался-то бизнес как бизнес. (Смеется.) Сейчас отношение к фитнесу поменялось: если раньше клуб был местом для тусовки, сейчас — исключительно для спортивных занятий. Прибыли невелики. Успешно функционирует наш фитнес-клуб в “Фестивале”. Я “Парк Фитнессу” благодарен только за то, что сам стал регулярно заниматься.
ШАДРИН. Я не занимаюсь фитнесом, не буду ссылаться на занятость, это же отговорка. Почему люди не ходят массово в спортклубы? Наверное, время еще не пришло, когда без этого будет не обойтись.
ШКУРЕНКО. Массовость будет, когда абонементы подешевеют, а уровень доходов подрастет. Тем, кто открывает фитнес сейчас, я бы рекомендовал эффективно использовать площади и делать ставку на массовость, не задирая цены. Эффективными могут стать компактные фитнес-центры, “у дома”.
— Дмитрий Юрьевич, вы являетесь депутатом горсовета. За эти годы ваше депутатство каким-то образом помогло вам в бизнесе или, может, наоборот, помешало?
ШАДРИН. Нет, никаких привилегий я не получил да и не планировал. Наш торговый бизнес никак не связан с муниципалитетом. Я шел в горсовет с желанием сделать что-то полезное для жителей города.
— Вы планируете идти на второй срок?
ШАДРИН. Я думаю еще пока. Захочу — пойду в горсовет, захочу – в Заксобрание или в мэры. (Смеется.)
ШКУРЕНКО. Я к общественной жизни вообще спокойно отношусь. Не хочу заниматься никакой политикой, хочу заниматься только бизнесом. Единственная общественная деятельность, которую я веду, – членство в Союзе предпринимателей. Там нет никакого влияния власти даже и контакта нет.
ШАДРИН. И нет понимания того, как выстроить этот контакт.
ШКУРЕНКО. Многие происходящие в стране процессы искренне удивляют. И я уверен, что в отношении ХОДОРКОВСКОГО, ЧИЧВАРКИНА государство ведет неверную политику. Больше всего меня удивляет отсутствие свободы слова, боязнь.
ШАДРИН. Я тоже не понимаю ряд федеральных законодательных инициатив. Не понимаю, зачем уничтожили игорный бизнес, который давал столько налоговых отчислений в бюджеты. Не понимаю, зачем переименовали милицию в полицию. Не понимаю, зачем ввели закон о торговле, который лишь добавил писанины, зачем вводили ЕГАИС для производителей алкоголя, устанавливали минимальную цену на водку.
— Если бы вы уехали жить за границу, смогли бы наладить там бизнес?
ШАДРИН. Попробовали бы. По крайней мере, хотелось бы его наладить.
ШКУРЕНКО. Это будет сложно, мы говорим на русском языке, во-первых. Во-вторых, там и без нас предпринимателей хватает.
— Интересно наблюдать за вашим тандемом. Хотелось бы спросить, возникали ли за эти годы сомнения друг в друге, недоверие?
ШКУРЕНКО. Мы тратим на жизнь примерно одинаково, из-за этого конфликта нет. С 2001 года мы работаем по отдельности. Мы совещаемся, но самостоятельно принимаем решения, не ограничивая друг друга в проявлении инициативы. Бизнес — это не только зарабатывание денег, но и возможность себя реализовать. Да, я открыл “Низкоцен” в Барнауле, попытался там с кем-то побороться, получил удовольствие.
ШАДРИН. А я не получил.
ШКУРЕНКО. Ну да, получил только убытки. Но не запретил ведь мне это делать. Если делить бизнес, проиграем оба. Нам интересно сделать компанию крупной и интересной. Например, как у СТРЕЛЬЦА.