«Я знаю, что звук в вакууме не распространяется.А теперь задавайте вопросы».Джордж ЛУКАС.
Евгений ФИЛЕНКО
Шестой моряк
Серия «Нереальная проза»
М.: Снежный ком М, 2011 год. — 448 стр.
Тираж 3 000 экз.
«Я подарю тебе туфли из самой лучшей кожи, какая только есть в Стране Льдов, — продолжал Бьярки. – И никто больше не назовет тебя Хейд Босоногой». «Лучше подари мне свое сердце», — сказала Арнора. «Оно уже твое», — ответил Бьярки. «Вот как?» — обрадовалась колдунья. С этими словами она выхватила острый нож, вспорола грудь бедного Бьярки и вырвала его горячее любящее сердце». А что? Сам виноват. Надо быть осторожнее в желаниях и словах. «Они все время просят не так и не то», — считает главный герой новой книги Евгения ФИЛЕНКО. Его вызывают из небытия в исключительных случаях. Одни называют его демоном, другие – богом Локи, вернувшимся в мир из Вальхаллы, третьи – терминальным эффектором. А может, он сам себя так называет в зависимости от мира, в который попадает по чужому велению. До появления людей здесь жили тукнругилухи, потом кулпатсантры, далее авакуапеулиа, и еще кто-то, и еще… Много их было. Почти каждому что-то было нужно от главного героя. «Они могли бы спросить у меня, как и для чего устроен этот мир. Могли бы спросить, кто был до них на этой земле. Я готов был открыть им сокровищницы горных королей и тайники лесных ведунов. Я еще помнил, где сокрыта величайшая библиотека магических свитков. Я мог привести их к заповедной машине, которая была построена алерсэйгарызами для управления мирозданием, однажды приведена в действие и упрятана там, где никто не найдет ее до конца времен, никто – кроме меня».
Три главы в новой книге пермского автора, молчавшего с 2006 года. Три пробуждения «каменного бога». Одна написана в формате фэнтези, другая — Science Fiction с некоторой отсылкой на проектную литературу, третья – центральная – слегка абсурдистское повествование на базе скандинавской мифологии (с точки зрения того, как это написано, — шедевр не хуже «Времени Бармаглота» Дмитрия КОЛОДАНА). О чем вся книга? О мире и тексте, о мире как тексте. «Ничего путного в этих книгах ты не найдешь, уж я-то знаю, — сказал Локки. – А жизнь на них потратишь». «Все едино, жизнь нужно на что-то тратить, — возразила Хейд. – Эти книги ничем не хуже любой иной цели».