В день нашего знакомства свою любимую русскую фразу «Мне по барабану!» Люсиль произнесла с такой неподражаемой интонацией вдобавок к акценту, что любой тут же угадал бы, что у нее написано в графе «гражданство». Преодоление языкового барьера в разговоре с 24–летней Люсиль Авророй ОБРИ из городка Ля-Рош-Сюр-Йон происходило во многом с помощью языка жестов, если не спасала подруга Настя, у которой Люсиль нашла приют на время своей омской жизни. Сама преподаватель иностранных языков, Анастасия переводила мой русский если не на французский, то на «русский-для-Люсиль», которая, хотя и преуспела в изучении великого-могучего, не всегда вполне могла разобрать речь незнакомца.
— Люсиль, как ты вообще узнала, что есть такой город Омск?
— Когда я еще училась в школе, мы ездили с классом на экскурсию в Петербург. Только десять дней там провели, но та поездка произвела огромное впечатление! Все было совершенно новое, ни с чем французским не сравнимое. А позже, учась в университете, увидела объявление, что набирают группу по изучению русского языка для поездки в… Омск! Я сразу подумала: «Ух ты, Россия!» — и решила ехать.
— Но почему ты решила после университета еще раз вернуться в Омск – а не поехать в Питер или в Москву?
— Первый раз, когда я приезжала сюда учить язык, я подружилась с Настей. Потом мы переписывались, она нашла мне работу учителем испанского. Вот я и приехала – во Франции все равно работы нет. А у вас мне нравится. К тому же могу попрактиковаться и в русском, и в испанском. Могла.
Для Люсиль работа в Омске не имела финансового оправдания – только гуманитарное: общение с детишками, польза обществу. Оказалось, что сибирские нравы суровей, чем мы привыкли считать: в марте она договорилась об отпуске, чтобы съездить домой – у сестры родился ребенок. Вернувшись, узнала, что занятость «уплыла»: группу, у которой она здесь вела уроки, расформировали.
— Оно и к лучшему. Мне коллектив не нравился – только о работе говорят, никаких других интересов. Какие-то все сухие, равнодушные. Вернулась я из Франции — никто даже не спросил, как дела, как семья. Приехала – и приехала. А может, и не заметили, что уезжала.
— У нас обычно такое представление о европейцах.
— Французы приветливей. Может, мне здесь просто не повезло. Первоначально я планировала остаться в Омске до осени, но раз так вышло, то поеду в Москву – не хочется сидеть просто так. А там мне знакомые нашли работу, тоже учителем – теперь уже французского. Возможно, и испанский получится вести.
Учить русский Люсиль предпочла среди бурчащих себе под нос омичей, а за испанским поехала не в соседнюю Испанию, а на другой континент – в Мексику. Там провела целый год, узнавая местные нравы, купаясь в новом для нее Тихом океане (ее родной французский город – в 20 минутах езды от Атлантического). Единственным неприятным воспоминанием о том времени был вынужденный больничный режим: местная уличная кухня неприветливо встретила чужестранку.
— Но это не о больнице, тем более – не о Мексике плохое воспоминание, а о самой себе. Я бы и дома была несчастна, случись такое. Поедете в Мексику – избегайте фаст-фуда!
Винить обстоятельства в собственных бедах ей несвойственно – как и людей делить по сортам. Если человек не нравится – так это ей не нравится, и такого она назовет скорее странным, чем дураком. Странных в Мексике побольше, чем в России: мексиканцы хоть и улыбаются направо и налево, расточая комплименты, — обольщаться не торопись. В России же не то чтобы все как на подбор, но и в заблуждение ввести не стремятся.
— Русские люди — да, нравятся мне. Но только знакомые. Незнакомые обычно строгие, подойти страшно – могут и… как, нагрубить? Да-да, послать!
— А с Мексикой нас что-нибудь роднит?
— Да! Маршрутки! Во Франции нет такого транспорта. В Омск я приехала уже после Мексики, была подготовленной – знала, как туда влезть, как деньги передать. Правда, я поначалу там здоровалась с пассажирами, говорила «спасибо» и «до свидания» — мне потом объяснили, что так делать не стоит.
— А как тебе наша защитная маскировка? О российской манере одеваться обычно нелестно отзываются…
— Я ничего такого не вижу. Мне только кажется странным, что многие женщины все время ходят на каблуках – от этого ведь так устаешь. Я тоже ношу такую обувь, но редко, к случаю. Не понимаю, зачем так страдать все время. Неужели правда ради мужчин?!
Люсиль ОБРИ вовсе не из тех бесцветных европейцев, про которых ходят байки, что они ходят в мятых штанах и не моются из экономии. Крайне чистоплотная и стильная особа, не обделенная красотой. Любит очки, украшения (часто – собственного производства). Платья в ее гардеробе – такие, что обзавидуешься. И то, что посмеивается над омскими дамами, отстукивающими ломаный ритм шпильками по криво асфальтированным дорогам, так это от тяги к естественности и любви к жизни. Жизнь – это радость, бесстрашное движение по любому ландшафту. Кажущийся маргинальным выбор мест для проживания у француженки тоже от стремления к настоящему.
— В мегаполисах сложней проникнуться традициями, обычаями – там жизнь поставлена на поток. Например, в Париже и в других крупных французских городах даже в воскресенье многие магазины работают. Я же выросла в небольшом городе и с детства привыкла, что воскресенье – это день Бога, все должны отдыхать, включая торговцев. Как люди соглашаются работать в выходные? У вас тоже в выходные все открыто – до сих пор не могу привыкнуть!
— А в каком из знакомых тебе мест людям удалось лучше всего сохранить привычный уклад?
— В Мексике, пожалуй. Там многие совсем древние традиции соблюдаются. Особенно мне понравилось празднование Дня Мертвых: ночью люди в особых костюмах приходят на кладбище к своим умершим родственникам, играют на музыкальных инструментах, едят ритуальную еду – такие маленькие печенья в форме черепов. А дома ставят на стол любимые блюда покойника, чтобы он пришел и насладился запахом. Обычай немного трагичный, но больше веселый. Во Франции я совсем не люблю ходить на кладбище – это грустно.
— В России таких сложных обрядов не соблюдают. Но что-то тебе запомнилось?
— Совсем недавно побывала на дне рождения у одной русской женщины. Там бабушки пели хором старые русские песни. Это впечатлило! Наши бабушки так не поют.
— Думаю, следующее поколение и у нас петь перестанет.
— Это печально. Но вы все равно лучше сохранили себя, чем мы. На Пасху столько разных штучек: куличи, яйца, «Христос Воскресе!» все говорят. А во Франции Пасха – это только шоколад. Зайцы из шоколада, яйца из шоколада. Наверное, раньше было больше ритуалов, но теперь всем по барабану на прошлое.
Однако семейные узы во Франции по-прежнему сберегаются. Когда моя собеседница рассказала, как проводит время с семьей, я позавидовала. На каждый праздник собираются все вместе – с дядями-тетями, бабушками-дедушками и всевозможной малышней. Даже живя в Омске, Люсиль уехала на две недели на родину, чтобы посмотреть на новорожденного племянника (вот после этого она и лишилась учеников). А летом обязательно поедет к сестре на 30-летие – юбилей нельзя пропустить. Люсиль – младшая из трех сестер семейства ОБРИ. Старшие уже замужем, у обеих – дети. Сама Люсиль точных планов не строит, но знает, чего бы ей хотелось.
— Как ты видишь свое будущее? Хочешь вернуться во Францию или продолжить путешествовать?
— В идеале я жила бы сразу в трех странах – во Франции, в России и в Мексике. Но я понимаю, что это несбыточная мечта — по многим причинам. Во Франции живет мой любимый человек, Этьен. Он, конечно, не согласится уехать черт знает куда – к тому же не говорит ни по-русски, ни по-испански. Он выучился на картографа и сейчас пытается трудоустроиться. Ему, как и мне, найти работу трудно. По окончании университета я защитила диплом-исследование, в нем не было практической части, а с таким образованием у нас некуда податься. Хотелось бы заниматься чем-то, связанным с национальными культурами, особенно русской, но это если очень повезет.
Как только Этьен найдет работу, а я вернусь во Францию, мы снимем квартиру и будем жить вместе. Он уже подыскивает варианты, присылает по Скайпу, но мне угодить трудно. Я не привереда, но если рядом с домом нет деревьев, лужайки – я там жить не буду.
— Наверное, со временем ты хотела бы обзавестись собственным домом?
— Непременно! Как только появится такая возможность, пусть не скоро, я перееду за город. Обе мои сестры живут в своих домах – как и мама с папой. И детство я провела на природе – так что не мыслю будущего вдали от зеленых насаждений. А ближе к старости хорошо было бы завести и собственный огородик.
— Тоже по примеру папы с мамой? Они, кстати, чем занимаются?
— Папа геодезист, а мама работает в сфере социального страхования. Оба работают, но мама в последнее время меньше. А на досуге она кое-что из овощей выращивает, это правда.
— А с родителями ты всегда хорошо ладила? Конфликт поколений прошел мимо вас?
— Даже не задел совсем. Думаю, дело не в том, что я такая послушная дочка. Это родители мне достались замечательные, люди без предрассудков и без возраста. Поддерживают во всем – хотя бы в этих моих разъездах, перелетах. Им интересно это так же, как и мне, да они и сами легки на подъем. В августе тоже приедут в Россию – в отпуск, хотят проехаться по Золотому кольцу. А дедушка с бабушкой еще в начале девяностых побывали в вашей стране. Им очень понравилось.
Любовь Люсиль к родителям заметна сразу. Да и ее папа с мамой меньше всего напоминают тех, кто выбрасывает дитя за борт при получении им диплома Так что приписываемый западным людям строгий расчет – это явно не французская традиция. Зато у в традициях есть куда более заманчивые тенденции. Во-первых, разумеется, национальная кухня. Люсиль, живя зимой в России, очень скучала по привычной пище, особенно – по свежим овощам и фруктам.
— Говорят, французам трудней всего привыкнуть к иностранной кухне. Мне нравятся многие русские блюда, но тянет все равно на свое. Готовить люблю. Зимой традиционное блюдо – бланкет. Делается из телятины, грибов, сметаны. Еще очень люблю раклет — это такой жареный сыр, в который макаешь овощи или ветчину. Летом — фаршированные мясом помидоры… Еще мы все время едим свежее мясо и яйца. Наши соседи – старички-фермеры держат кроликов и овечек. Кроликов у них покупаем – вкусные они, только нужно уметь правильно готовить. А моя сестра держит кур – от нее не уйдешь без корзинки с яйцами. Мама тоже хочет курятник завести… Говорю про все это – сразу так домой хочется! В последнее время даже городское население потянулось в деревню, чтобы жить там, а в город только на работу ездить. Просто всем хочется свежего мяса!
Еще одна тенденция – это игры. Играют все и всегда!
— В России, как я поняла, это не распространено, – а во Франции люди постоянно собираются и играют во всякие игры. В барах можно взять напрокат настольные. На семейных праздниках тоже все во что-нибудь играют. Мой дедушка, например, очень любит собираться с друзьями, играть в карты. А бабушка и в одиночестве не прочь пасьянс разложить. Летом все играем на улице в петок — такая игра с шариками на поле. А если на пикник выбираемся, то в бадминтон, волейбол, во фрисби… Не то чтобы мы специально для этого встречаемся… Это скорее сопутствует общению – как музыка.
Кстати, о музыке. Люсиль рассказала, что французы предпочитают слушать музыку со словами – песни на родном языке, которые всем знакомы, чтобы можно было подпевать. Ее удивило пристрастие русских к англоязычной и электронной музыке.
— У вас есть хорошие песни, но вам, наверное, не нравится. А мне нравится группа «Кино», например, — сказала француженка, а я подумала: интересно, какую бы музыку я похвалила, приехав во Францию.
Ирина БОРОДЯНСКАЯ