Сбербанку не удалось посадить Сергея ПЕТРОЧЕНКО

1 августа Куйбышевский районный суд Омска признал виновным предпринимателя Сергея ПЕТРОЧЕНКО в совершении преступления, предусмотренного ст. 196 УК РФ — преднамеренное банкротство. Ему назначено наказание в виде штрафа в размере 500 тысяч рублей. ПЕТРОЧЕНКО также обвинялся в преступлении, предусмотренном ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере), однако суд переквалифицировал его действия на ч. 1 ст. 176 УК РФ (незаконное получение кредита) и прекратил производство по делу в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности. Доводы обвинения о том, что ПЕТРОЧЕНКО находился в розыске, в связи с чем сроки давности якобы не истекли, суд признал необоснованными, поскольку на момент объявления ПЕТРОЧЕНКО в розыск он находился в статусе свидетеля и не был допрошен по данному делу в качестве подозреваемого, обвиняемого. По той же причине было прекращено производство по делу в части преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199 УК РФ (уклонение от уплаты налогов), которое также вменялось ПЕТРОЧЕНКО стороной обвинения, а по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ (легализация незаконно полученных денежных средств) подсудимый был оправдан.

Следствие утверждало, что ПЕТРОЧЕНКО с 25 января по 31 мая 2005 года путем мошенничества под предлогом оформления кредита на ООО «Усть-Таркская Продовольственная Компания» (УТПК) с помощью поддельных документов о благополучном финансовом состоянии его компании похитил 200 млн рублей в Русско-Полянском отделении Сбербанка № 5925 РФ. При назначении наказания суд учел, что ПЕТРОЧЕНКО ранее не был судим, имеет на иждивении троих несовершеннолетних детей, что залоговое имущество, под которое выдавался кредит, находится в обременении у банка и может быть реализовано в счет возмещения ущерба, что часть имущества на момент вынесения приговора уже была реализована на 11 млн рублей. Как стало известно «КВ», сторона обвинения не согласна с приговором и намерена оспаривать его в суде вышестоящей инстанции: переквалификацию и чрезмерно мягкое наказание, назначенное ПЕТРОЧЕНКО. После оглашения приговора адвокат Андрей ХАБАРОВ дал «КВ» по этому поводу более развернутый комментарий.

— Как защита ПЕТРОЧЕНКО в вашем лице оценивает состоявшийся приговор суда?

— Защита не во всем согласна с приговором, но на данном этапе вполне удовлетворена им. Две задачи-минимум, которые мы ставили перед собой, полностью выполнены: доказать отсутствие в действиях ПЕТРОЧЕНКО хищения мошенническим путем денежных средств Сбербанка и увидеть, как у дверей зала суда после приговора ПЕТРОЧЕНКО встречает его семья, а не конвой (при вменяемом «букете» из трех тяжких и одного средней тяжести преступлений). А влиятельных желающих увидеть иной исход дела было немало. Без решения первой задачи невозможно было решить вторую. Посудите сами: из четырех экономических преступлений, вменяемых моему подзащитному, приговор с назначением наказания вынесен только по преднамеренному банкротству, а вместо запрошенных государственным обвинением 8 лет лишения свободы суд назначил ПЕТРОЧЕНКО штраф. Такой приговор позволяет защите в спокойном режиме работать по доказыванию невиновности ПЕТРОЧЕНКО в преднамеренном банкротстве теперь уже на уровне вышестоящих судебных инстанций, что является задачей максимум.

— Что в деле ПЕТРОЧЕНКО представляло для защиты сложность?

— Без патететики – все. Но особую сложность представляла сумма невозвращенного Сбербанку кредита — 200 млн рублей. Она действовала на правоведов гипнотически. Я столкнулся с ситуацией, когда люди, слушая мои доводы в защиту ПЕТРОЧЕНКО, соглашались с ними, но при этом не могли согласиться с его невиновностью, маниакально повторяя лишь одно: «Но это же 200 миллионов! Он обязательно должен был из этой суммы что-то украсть!». Тем большего уважения заслуживает позиция суда, нашедшая отражение в приговоре, согласно которой ПЕТРОЧЕНКО денежных средств Сбербанка не похищал. Что касается остальных сложностей, то это дело было возбуждено омским УБОП и в течение трех лет расследовалось группой следователей, имевших большой опыт выполнения «заданий» бывшего руководства УВД. Если бы этим девчатам сказали, что надо направить в суд дело по обвинению ПЕТРОЧЕНКО в поджоге Иртыша, то не сомневаюсь, они бы добыли убедительные доказательства этого. Приведу только один пример, характеризующий стиль доказывания. В деле имеются показания одного из основных свидетелей обвинения некоего ШОСТАКОВСКОГО из Санкт Петербурга. Мой подзащитный отрицал факт знакомства и общения с этим человеком. Меня при анализе показаний этого свидетеля насторожило, что он давал показания по другому делу задолго до возбуждения дела против ПЕТРОЧЕНКО в фойе гостиницы, а в его установочных данных была указана не соответствующая данным адресного бюро регистрация. Это при том что по закону следователь обязан удостовериться в личности свидетеля до его допроса. В обвинительном заключении руководитель следственной группы указала, что данный свидетель вскоре после его допроса умер, поэтому по нашему делу допросить его не представилось возможным. Смерть свидетеля дает обвинению безусловную законную возможность для оглашения показаний свидетеля без его допроса в суде независимо от мнения защиты. На это и был сделан расчет. Однако моим партнером адвокатом ПАСТУХОВЫМ документально было установлено, что ШОСТАКОВСКИЙ жив и работает в Санкт-Петербурге. Следователь более чем с десятилетним стажем работы не посчитала необходимым за три года предварительного расследования запросить единственный документ, подтверждающий смерть человека — выписку из актов гражданского состояния.

— Какую роль в деле ПЕТРОЧЕНКО сыграло бывшее руководство Омского отделения Сбербанка?

— В суде было установлено, что руководство Омского отделения Сбербанка в 2006 — 2007 году без объяснения причин отказалось от нескольких очень выгодных предложений, поступивших в том числе и от администрации Новосибирской области. Предприниматели и чиновники предлагали погасить кредитную задолженность, которая накопилась у ПЕТРОЧЕНКО, в полном объеме в обмен на возможность получить в собственность сеть молокоприемных пунктов и молокозавод, расположенные на территории Новосибирской области и находящиеся в залоге у банка. То есть банк мог вернуть кредит в полном объеме за счет заложенного по нему имущества ПЕТРОЧЕНКО. Однако, как показали свидетели, ликвидное залоговое имущество, стоимостью в 320 млн рублей, с ведома и согласия тогдашнего руководства Омского отделения Сбербанка почему-то продавалось за копейки — последнему удалось выручить за него всего 11 млн рублей.