Алексей ГЛАДЕНКО, министр промышленной политики, связи и инновационных технологий: «От руководителей предприятий даже звонков еще не было. Наверное, они пока осмысливают мое назначение»

В пятницу, 24 августа, в формате «кухонных посиделок» с творческим коллективом «Коммерческих вестей» пообщался новый глава областного минпрома. Бывший заместитель директора филиала ОАО «Гипротрубопровод» — «Омскгипротрубопровод, 51-летний Алексей ГЛАДЕНКО стал единственным министром в правительстве Виктора НАЗАРОВА, назначенным на должность по результатам публичного конкурса, в котором поучаствовали, по официальным данным, порядка 250 претендентов на министерский портфель. 20 августа новый министр приступил к своим обязанностям, а спустя всего четыре дня согласился прийти в «КВ» на чашку чая, чтобы рассказать о себе, о конкурсе и разъяснить свою позицию по ключевым вопросам региональной промышленной политики.

— Алексей Анатольевич, на официальном сайте областного правительства все еще прежнее название вашего министерства фигурирует – министерство промышленной политики, транспорта и связи. Почему? Еще не завершена реорганизация?

— Распоряжением губернатора о реорганизации нам определен трехмесячный срок, чтобы оформить все изменения юридически. Мы это сделаем даже раньше, числа до 20 сентября, я думаю, но я уже распорядился, чтобы с сегодняшнего дня на всей исходящей документации значилось новое название.

— Тогда и на сайте «Омская губерния» нужно бы информацию подправить…

— Подправим, обязательно. Хотя это и не первоочередная задача, на мой взгляд.

— В конкурсе, объявленном региональным правительством, вы обошли 250 претендентов, предложив, если судить по официальному пресс-релизу, лучшую концепцию преобразования минпрома. Можете озвучить эту вашу сверхъестественную концепцию?

— Ничего сверхъестественного в моей концепции нет. Я предложил работу министерства с предприятиями промышленности и связи построить таким образом, чтобы наполнялся бюджет области. Для этого нужны инвестиции, необходимо производить конкурентную продукцию, которую бы хотелось приобретать. А поскольку промышленная политика подразумевает не прямое управление предприятиями, а сотрудничество с промышленностью, то и задачу министерства я вижу, соответственно, в том, чтобы помогать омским предприятиям в привлечении инвестиционных денег. В том числе из-за рубежа.

— С такой концепцией трудно спорить, минпром занимался тем же самым и до вас. И все министры промышленной политики, которые были до вас, говорили то же самое. А что вы предложили свое, отличающееся от того, что было раньше?

— Мне сложно ответить на этот вопрос, поскольку я просто не знаю, что было раньше. Когда я формировал свою концепцию, то еще не настолько глубоко знал существующие проблемы. Для того чтобы их знать, в них нужно было окунуться. Я не был уверен и в том, что мои предложения окажутся уникальными и интересными. Оценку давал не я, а члены комиссии, которые рассматривали предложения всех претендентов, и губернатор, который принимал окончательное решение о назначении. Если исходить из того, что был назначен именно я, значит, мои предложения руководством области были признаны наиболее перспективными.

— Как проходили конкурсные процедуры?

— В форме живой беседы. Со мной разговаривали точно так же, как мы сейчас разговариваем с вами. Непредвзято разговаривали. Мне задавали вопросы – я отвечал. Не было такого, что я вышел, зачитал доклад по бумажке и все сказали: ах, давайте его назначим министром.

— Нам уже приходилось слышать в кулуарах разные скептические и иронические высказывания омских предпринимателей по поводу объявленного правительством области публичного конкурса на должность министра промышленной политики. Вас не смущает, что бизнес-сообщество отнеслось скептически к самой и дее такого конкурса? Как вам вообще пришло в голову в нем поучаствовать?

— Скажу честно, все произошло спонтанно. Никакими особенными амбициями я не руководствовался, когда посылал свое резюме. В феврале я попал под сокращение штатов в филиале ОАО «Гипротрубопровод», все должности, которые мне предлагались, меня, мягко говоря, не устроили. У меня сын там работает на должности инженера первой категории, и почти аналогичную работу предлагали мне. Я зарегистрировался в центре занятости, как положено, на четверть ставки работал в техническом университете на кафедре «Проектирование и строительство магистральных нефтепроводов", вел переговоры с различными предприятиями. У меня не было никакого беспокойства по поводу того, что не смогу найти работу. Я ведь профессионал, поэтому был уверен, что найду работу не хуже прежней. Ректор технического университета во всяком случае мне сразу сказал, что я могу ему принести трудовую книжку в любое время.

— Как вы узнали о конкурсе?

— 1 августа смотрел телевизор, а в новостях сказали, что губернатором подписан указ об отставке ГОРБУНОВА и объявлен конкурс на замещение вакантной должности министра промышленной политики. Я же не на печке сидел все это время, я следил за ситуацией.

— То есть вы нормально относитесь к тому, что регионального министра выбирали чуть ли не прямым голосованием?

— Зато никто не скажет, что губернатор поставил на эту должность своего человека. Я ни разу до этого не разговаривал с Виктором Ивановичем. Я никогда не был в ОАО «Газпром межрегионгаз Омск».

— У нас во все властные структуры принято приходить командой, формировать команду, работать в команде и всех не вписавшихся в команду списывать не берег. А вы, получается, изначально не из команды губернатора Виктора НАЗАРОВА…

— В смысле, изначально не вписавшийся? Я думаю, время покажет. Не всегда сотрудников набирают из числа друзей и знакомых. Понимаете, со своего всегда трудней спросить по полной, потребовать результат, невзирая ни на что.

— И ни с кем из министров вы до своего назначения не были знакомы, и конкурентов, кто тоже претендовал на должность главы минпрома, тоже не знаете?

— Одного претендента знаю, да, но потому, что он действующий сотрудник минпрома.

—Вы после назначения не встречались со своим предшественником, экс-министром промышленной политики Александром ГОРБУНОВЫМ?

— Нет, ни разу.

— Почему?

— Потому что лично мы с ним не знакомы. А как вы себе представляете нашу встречу? Я в понедельник приступаю к своим обязанностям и первым делом начинаю разыскивать ГОРБУНОВА, чтобы пообщаться?

— То есть он вам дела не передавал?

— Нет, не передавал. И какого-то особо сильного желания найти Александра Владимировича, чтобы принять у него дела, у меня нет. Есть желание задать ему пару-тройку вопросов за чаем, но я этого делать не буду.

— Сложных вопросов, разумеется? Типа, как же вы могли такое допустить?

— Примерно так, да.

— А не можете сказать, о чем именно вам хотелось бы спросить у ГОРБУНОВА?

— Нет, не скажу.

— Тогда расскажите хотя бы о своих первых впечатлениях от минпрома. В чем ваши ожидания оправдались? Что оказалось не так, как вы первоначально предполагали?

— Скажем так, пока у меня нет радостей, от которых хочется прыгать, или горестей, от которых хочется плакать. Я еще вникаю в курс дел. Но негатива нет – это точно.

— Кто из директоров промышленных предприятий пришел к вам познакомиться первым?

— От руководителей предприятий даже звонков пока не было. Наверное, они еще осмысливают мое назначение. Ожидают, видимо, какими будут мои действия.

— Спросим иначе: какое из предприятий вы посетите первым?

— Мне по самолюбию не ударит, если я приеду на любое из омских предприятий. Не просто так, конечно, а если будет повод. Вот возникли, например, вопросы по нефтезаводу на сегодняшнем совещании у заместителя губернатора, появился повод встретиться с директором нефтезавода, и я с ним, естественно, встречусь.

— Была информация, что концепции еще трех претендентов, которые участвовали в конкуре на должность министра, были переданы для рассмотрения вам?

— Совершенно верно.

— Вы их будет принимать на работу в минпром?

— Пока никаких кадровых решений я не принимал, в том числе по своим заместителям, поэтому мне пока нечего предложить тем кандидатам, которые участвовали в конкурсе. Я, конечно, их всех приглашу, мы пообщаемся, но прежде мне бы хотелось самому вникнуть в дела министерства, познакомиться со всеми заместителями, руководителями управлений, отделов. Я же должен узнать, кто хочет работать, а кто не хочет и просто ходит на работу.

— Вы отработали первую неделю. Можно узнать, что уже успели сделать?

— Можно. Первым делом я утвердил график совещаний. Потом вникал в проблемы, вплоть до формулировки официальных писем. А в четверг посетил Красногорский гидроузел.

— Кстати, в ряде СМИ связывали отставку ГОРБУНОВА с гидроузлом. Там действительно есть какие-то проблемы?

— Проблемы есть, отрицать не буду, и основная проблема связана с отставанием от графика производства работ, предусмотренного контрактом.

— Это часто бывает…

— Часто, да, но никакому заказчику отставание не нравится, хочется, чтобы генподрядчиком, НПО «Мостовик», контракт был выполнен в срок. Тем более что финансирование проекта производится в срок, день в день.

— Какое на сегодняшний день отставание по срокам?

— Примерно месяца на три.

— Как выглядит, на ваш взгляд, промышленность Омского региона в целом?

— Можно я пока не буду отвечать на этот вопрос? Вы же прекрасно понимаете, что все крупные предприятия, которые есть в области, — они в холдингах. Ни наше министерство, ни правительство Омской области не вкладывают в них деньги, не оказывают материальной помощи, а программы развития предприятий верстает управляющая компания холдинга. Когда все хорошо – люди довольны и никаких вопросов региональной власти не задают. А когда становится плохо, начинаются сокращения и не выплачивается зарплата, то обращаются не в холдинг, а пишут обращения к губернатору. И вот это я бы пресекал на корню. Вы попробуйте сначала решить вопрос на своем уровне, а если не получается, тогда можно обращаться к губернатору.

— Вы имеете в виду письмо трудового коллектива обанкротившегося ООО «Омск-Полимер», которое было опубликовано в «КВ»?

— Нет, я говорю вообще. Проблема ООО «Омск-Полимер» – она в другом. Если бы имущество этого предприятия было продано по той цене, которая изначально предполагалась, то никаких вопросов бы и не возникло. А что можно сделать с «Омск-Полимером» сейчас? Торги состоялись, документы подписаны.

— Тем не менее цена продажи имущественного комплекса этого предприятия не может не смущать…

— Знаете, есть очень известная пословица, что на базаре два дурака – один продает, другой покупает. Это я ни в коем случае не имею в виду «Омск-Полимер», там и покупатели, и продавцы – люди очень умные, они все грамотно сделали, я имею в виду основополагающий принцип торговли. Когда вам на рынке называют цену за любой товар, то вы либо ее платите и уходите домой с товаром, либо не платите.

— Может минпром хотя бы теоретически вмешаться в ситуацию с «Омск-Полимером» и что-то подправить?

— Сегодня такими полномочиями обладает только один орган – суд. Если суд признает, что сделка была совершена не на рыночных условиях, то она будет отменена, а торги начнутся заново. А я не могу повлиять на решение суда.

— А что вы думаете о промышленной кластеризации? Есть ли перспективы у проекта ПАРК, который продвигает ГК «Титан»?

— Я думаю, что в этом проекте есть рациональное зерно.

— Главный-то вопрос, когда этот проект реально заработает. О том, что у ПАРКА есть перспективы, мы уже слышали. Нам говорили даже, что ПАРК заменит нефтезавод…

— Нефтезавод не заменит – это точно. Не всему надо верить, что говорят. А для того чтобы этот проект заработал, должна быть законодательная база. Инвестор должен иметь гарантию, что он не просто расстается с деньгами, а будет иметь в перспективе прибыль. Вот лежат у нас в области, например, горы золошлаковых отходов ТЭЦ. Сегодня, когда они никому не нужны, их готовы отдавать буквально за копейки, только заберите, чтобы освободить территорию. А завтра, когда найдется инвестор, который скажет: я забираю, и вполне может случиться, что бывшие отходы назовут ценным сырьем и цена взлетит вверх. Вот в таких случаях региональное правительство и должно выступать в качестве регулятора.

— Можно ли вернуть назад омских предпринимателей, которые перерегистрировали свои омские предприятия в другие регионы? Есть ли у вас такие планы?

— Заставить – нельзя, закон позволяет регистрироваться в другом регионе, а создать условия, чтобы они вернулись – можно. Для начала нужно узнать, почему они ушли. Мы же не знаем причин. Может, кто-то поссорился с кем-то. Или налоговые условия там лучше. Нужно выяснить и тогда уже принимать соответствующие решения. Для меня, как и для всех, очень важно, чтобы все предприятия, которые находятся на нашей территории, были зарегистрированы здесь. Мы должны создать такие условия, чтобы не только наши назад вернулись, но и новосибирцы с тюменцами к нам приходили. Поэтому давайте сделаем так. Я вам обещаю найти в ближайшее время хотя бы одного предпринимателя, который ушел, и спросить у него, почему именно он это сделал.

— Раньше управлением инновациями занималось минэкономики. Теперь инновационную политику передали в минпром, что более правильно, на наш взгляд. Хочется спросить, с чего вы начнете.

— Что такое инновация? Это совокупность методов и способов, позволяющая получить в процессе деятельности новый результат. Если говорить об образовании, например, то вы же прекрасно и сами понимаете, что до тех пор, пока сам учитель не разберется с инновационными программами, пока не будет заинтересован в результате обучения, ничего хорошего не будет. Помните, когда Дмитрий МЕДВЕДЕВ стал президентом, то сразу заговорил об информационных технологиях в образовании. Для многих его слова казались странными. Как же так, мол, такая высокая планка задана, и в школах ее никогда не достичь. Планка действительно была высокой. Но заметьте, пусть сегодня мы ее и не достигли, но мы ж к ней стремимся. Шаг сделан. И точно так же в любой другой сфере. В том числе в промышленности.

— И где же искать омские инновации? В вузах?

— В людях. Все инновации – это люди, которые несут в себе созидательное начало. И пока это созидательное начало в нас не проснется, мы вечно будет кого-нибудь догонять.

— Не совсем понятно, почему профессор, доктор технических наук бросил вуз и ушел в 2002 году на производство.

— А что изменилось? Ученая степень у меня осталась, звание осталось, преподавать я могу и сейчас. В вуз могу вернуться в любой момент. В 2002 году, когда я уехал в Ухту, чтобы работать главным инженером нефтеперекачивающей станции, я ведь не хлопнул дверью, не закрыл ее навсегда, я просто написал заявление и ушел из СибАДИ.

— Кстати, по какой теме вы защищали докторскую диссертацию?

— Я занимался в то время темой интенсификации процессов теплообмена при кипении криогенных жидкостей в малых объемах, то есть мои исследования были направлены непосредственно на криомедицину.

— Физика низких температур?

— Совершенно верно.

— Сколько вам было лет, когда вы защитились?

— Тридцать четыре года. Я был очень молодой доктор по тем временам. Защита проходила в 1995 году в Санкт-Петербурге, все члены ученого совета были уже в годах, успели побывать и в КПСС.

— А вы не успели вступить в коммунистическую партию?

— Мне хотелось, но были ограничения, если помните. Для итээровцев существовали жесткие квоты.

— Чисто обывательский вопрос. Уже установлено, что источником алюмосиликатного снега, выпавшего недавно на Омск, был Омский НПЗ. А почему никаких извинений не последовало от руководства предприятия? Минпром не намерен ничего сказать на этот счет?

— Я тоже живу в городке Нефтяников, и мне как жителю Омска этот «снег» тоже не нравится. Меня эта ситуация не напугала, но насторожила, как и многих. Однако официально приносить извинения от имени минпрома за нефтезавод – это было бы несколько странно. Промышленная политика – она ведь не подразумевает прямое управление промышленностью.

— Как вы считаете, сколько вы продержитесь на посту министра?

— Вот это только Богу известно.

— Вам не ставили условий, чтобы через полгода или год омской промышленностью были достигнуты определенные ключевые показатели? Например, чтобы рост производства за год составлял не менее 10%?

— Нет, таких конкретных условий, чтобы достичь каких-то ключевых показателей, мне не ставили.

— Глядя на вас, складывается впечатление, что вы человек очень взвешенный…

— Я считаю, если вынимаешь шашку из ножен, то без победы ее вкладывать назад нельзя.

— То есть шашкой все же помахать любите?

— Могу помахать, но это будет справедливо. Я не деспот.

— Вы азартный человек?

— Азартный, да. Но в карты играть не люблю. Я люблю отдых на природе, в лесу. Охоту очень люблю.

— Утреннюю зарю 25 августа будете встречать на охоте?

— Да, обязательно. Этого дня ждет, я думаю, любой охотник. Причем с таким чувством, как будто завтра в загс.

— Тогда желаем вам ни пуха ни пера на открытии охоты. Спасибо, что зашли на чай.