Сергей СОРОКИН, директор ООО НПК «Индустриальные геодезические системы»: «Мы подписали соглашение с Пражским геодезическим институтом»

В октябре 2012 года Омский региональный фонд поддержки и развития малого предпринимательства организовал бизнес-миссию омских предпринимателей на международную выставку промышленных технологий и инноваций «VIENNA-TEC 2012». Одним из участников деловой поездки был директор ООО НПК «Индустриальные геодезические системы» Сергей СОРОКИН, который провел переговоры с Пражским исследовательским институтом геодезии, топографии и картографии. В апреле текущего года соглашение между омской компанией и Пражским институтом было подписано. Обозреватель «КВ» Ольга УМОВА расспросила Сергея Дмитриевича о перспективах дальнейшей работы.
— Сергей Дмитриевич, расскажите о том проекте, который вы планируете развивать в Чехии.
— Год назад на выставке «ГеоСибирь — 2012» в Новосибирске мы познакомились с представителями Пражского исследовательского института геодезии, топографии и картографии. У нас возник взаимный интерес по реализации совместного проекта в Чехии. Там строится атомная электростанция, на которой планируется установить систему мониторинга местоположения станции и всех ее агрегатов. Это, по сути, система безопасности, которая будет отслеживать возможные деформации строений станции, мониторить все узлы и агрегаты. Подобная система, по нашей информации, достаточно успешно сработала на Фукусиме. Там при землетрясении произошло смещение реактора, по моим неподтвержденным данным, на шесть метров. По идее, АЭС должна была при таких колебаниях взорваться или развалиться, но благодаря системам спутникового мониторинга разрушения были не такими плачевными. Автоматика, судя по всему, уловила колебания и заглушила реактор. Подобную систему хотят создать и в Чехии.
— Чем этот проект будет отличаться от уже существующих систем?
— Существующие системы имеют общий недостаток: каждый разработчик отвечает за свой «кусок». Один создает гидростатическую систему, другой – спутниковую систему и так далее. Сопряжение всех этих частей в единую структуру и есть та задача, которая стоит сейчас перед геодезическим институтом.
— Соглашение с институтом подписано, каковы дальнейшие действия?
— Мы подписали рамочное соглашение о сотрудничестве и приступили к формированию технического задания. Сейчас обменяемся техническими характеристиками тех систем, которые у нас уже разработаны, посмотрим, что есть у них, что можем предложить мы. Чешское правительство готово инвестировать проект лишь в том случае, когда будет представлен целостный проект – с техническим заданиями, с пониманием того, кто участвует и что делает. При этом мы ставим перед собой задачу привлечь как российское, так и чешское финансирование, ведь эта система может внедряться не только на АЭС, но и на других стратегических объектах. В октябре текущего года в Германии будет проходить выставка «ИнтерГео», перед ней мы съездим в Прагу, чтобы быть готовыми к переговорам с потенциальными партнерами. Из российских команд к этому проекту проявили интерес Московский институт инженеров геодезии и картографии и Сибирская государственная геодезическая академия.
— В России, насколько нам известно, вы занимаетесь разработкой ряда схожих проектов.
— Да, наши российские проекты частично совпадают с той системой, которую планируется создать в Чехии. Так, сейчас мы разрабатываем проект по мониторингу земной коры в тех местах, где добывается или транспортируется нефть и газ. В местах добычи по поведению земной коры можно прогнозировать поведение нефтяных пластов и избежать негативных последствий. При транспортировке нефтепроводы и газопроводы часто пролегают в условиях вечной мерзлоты, где очень неустойчивые грунты, которые в течение года сильно «играют». Такой проект – по мониторингу газовой трубы – мы реализуем сейчас на Губкинском месторождении в Тюменской области. Еще один пилотный проект, который находится на стадии обсуждения, – система мониторинга здания дожимной компрессорной станции в Новом Уренгое. Подразделение Газпрома строит там огромную станцию с целью обеспечить постоянное давление в газопроводе «Уренгой – Помары – Ужгород», и мы, согласно планам, должны обеспечить мониторинг этого обьекта, построенного в условиях вечной мерзлоты.
Наконец, в мае у нас запланирована командировка в Петропавловск – Камчатский. Там стоит задача по мониторингу тектонических плит с целью предсказания землетрясений. На краях тектонических плит будут установлены антенны, способные с точностью до миллиметров определять свое местонахождение, и по их показаниям будет понятно, как движутся плиты относительно друг друга. Подобные наблюдения, по моим данным, ведут только Корея, Япония, Америка и Россия. Мы будем участвовать в проекте совместно с Институтом вулканологии дальневосточного филиала РАН. Посмотрим, какие им нужны датчики, какое программное обеспечение. Мы стремимся к тому, чтобы наше оборудование могло работать в самых сложных условиях, а там как раз проблемы и с электропитанием (антенны стоят в горах), и с каналами передачи данных. Актуальность этого проекта сейчас очень высока, ведь землетрясение, которое тряхнуло Японию, ожидали на Камчатке, и сейчас опасность сохраняется. Сигналом к таким опасениям на Камчатке считают извержение вулкана Плоский Толбачик, начавшееся в ноябре прошлого года. В ходе командировки мы планируем объехать точки мониторинга и слетать на Плоский Толбачик, чтобы оценить, как будет работать наше оборудование в столь жестких условиях.
— Подключаете вузы к реализации своих проектов?
— Мы работаем с рядом зарубежных и российских вузов. С университетом города Карлсруэ (Германия) уже определили ряд пунктов, по которым будем сотрудничать. Недавно познакомились с представителями Массачусетского технологического института, который по некоторым оценкам считается вузом № 1 в мире, и уже пользуемся разработанным этим институтом программным продуктом.
Успешно работаем с Западно-Сибирским филиалом Института геологии, нефти и газа Сибирского отделения РАН. Наши совместные планы с этим институтом мы обсудили в ходе бизнес-миссии в Тюмень, которую Омский региональный фонд поддержки и развития малого предпринимательства организовал в феврале 2013 года. Институт участвует в проектах, планируемых в Губкинском и Новом Уренгое. У них мы организовали свой центр хранения спутниковых данных. Почему именно там? Ответ прост – научные организации ценят многолетние данные, и мы можем быть уверенными в том, что там их будут скрупулезно хранить.
Наконец, мы работаем с Национальным исследовательским университетом информационных технологий, механики и оптики Санкт-Петербурга (НИУ ИТМО), это один из ведущих вузов страны в области математики и информатики. Мы установили в Санкт-Петербурге базовую станцию, нам предоставили сервер, мы создали и там центр хранения спутниковых данных. Обсуждаем с университетом проект по созданию наземной инфраструктуры в Санкт-Петербурге. Кроме того, есть шансы выйти на пилотный проект по мониторингу гидросооружений по защите Санкт-Петербурга от наводнений. Речь идет о плотине, которая перегораживает Финский залив, и огромных гидрозатворах, которые в случае наводнения полностью перекроют залив. На этом объекте система спутникового мониторинга необходима, и НИУ ИТМО над этим работает сегодня.
— А с омскими вузами не работаете?
— С омскими вузами пытаемся контактировать, но до практических дел пока не доходит. Я со своей стороны готов открыть лабораторию в одном из омских вузов. По моим представлениям, это должна быть лаборатория коллективного доступа под флагом Сколково. У нашей компании есть неплохое оборудование для исследований в сфере радиоэлектроники и приборостроения, которое мы готовы предоставить для работы. Но скорее всего ни один из омских вузов на это предложение так и не откликнется. Иметь такую команду, как мы, в вузе не очень выгодно, мы слишком независимые, неуправляемые.
— В Омске вы занимались также реализацией инфраструктурного проекта, на каком он этапе?
— Работу по организации инфраструктуры для спутникового мониторинга в регионе мы практически закончили. Базовые станции, помимо областного центра, построены в трех райцентрах — Шербакуле, Тюкалинске, Калачинске, и еще одна скоро будет поставлена в Таврическом. Все направления, таким образом, будут закрыты, в радиусе 40-45 км от каждой станции можно полноценно работать.
— Недавно вы получили мини-грант от Сколково. Вспомните, с чего начинали поиск инвестиций?
— Как и многие, мы начинали с тех субсидий и грантов, которые можно получить на уровне региона. Первой нашей победой был «Старт», и мы получили грант из фонда БОРТНИКА. Затем мы победили в конкурсе на создание инновационных компаний, организованном Омским региональным фондом поддержки и развития малого предпринимательства, и получили грант в 500 тысяч рублей. Инфраструктурный проект в Омской области мы реализовали на субсидию регионального правительства в размере 5 млн рублей. К слову, каждая из станций в рамках этого проекта на рынке стоила бы не менее миллиона рублей. Так что все средства субсидии пошли в дело.
Наконец, недавно мы получили мини-грант в размере 5 млн рублей от Сколково. До конца мая мы по нему отчитаемся и сможем выйти на следующий этап – будем претендовать на грант в 30 млн рублей. Сейчас размышляем, какой из множества наших проектов заявить на этот грант, ведь охват тем у нас получается очень широкий.
— Венчурное финансирование вас не интересует?
— Венчурные фонды активно приглашают нас к сотрудничеству, но мы пока намерены обходиться без них и продолжать привлекать субсидии и гранты. Венчурные фонды требуют долю в компании, что нам не интересно, кроме того, у них очень сложная отчетность, а это лишние трудозатраты.
— На федеральном уровне у вас уже есть какая-то поддержка?
— У нас давно налажены контакты с Роскосмосом, в данной структуре есть подразделение — Информационно-аналитический центр системы ГЛОНАСС. По сути, этот центр и обеспечивает работу этой спутниковой системы в России. С их стороны есть готовность взять под патронаж наши пилотные проекты, и это будет для нас существенно. Такая поддержка наших региональных проектов была бы как нельзя более кстати.