О причинах трагедии на теплоходе «Полесье-8» и ходе расследования согласился рассказать корреспонденту «КВ» Георгию ГОРШКОВУ начальник Обь-Иртышского управления государственного морского и речного надзора федеральной службы по надзору в сфере транспорта, председатель комиссии Обь-Иртышского управления по расследованию аварии на теплоходе «Полесье-8» Владимир ВАСИЛЬЕВ. Напомним, что, 17 августа, теплоход «Полесье-8», шедший на полной скорости по Иртышу, столкнулся с баржей, в результате чего шесть человек погибли, десятки получили ранения.
— Владимир Алексеевич, на каком этапе сейчас расследование?
— Расследование завершено уже на 70 процентов. В отношении непосредственно столкновения картина ясна полностью, но остаются вопросы к капитану судна Юрию РАТЬКО. Он сейчас в СИЗО, и, как нам сказали в следственном комитете, доступ мы к нему получим только в том случае, если сам РАТЬКО даст согласие на встречу. Но тот вообще сейчас не идет на контакт со следствием, никаких показаний по поводу транспортного происшествия не дает.
— А каким образом он тогда признался в том, что медицинское освидетельствование не проходил?
— На суде он признался в виновности, что выпил 300 грамм, не проходил медобследование и потом замкнулся. Сейчас мы проводим расследование в отношении ответственных лиц Омского речного порта, кто его выпускал, как построена система. Вообще это расследование будет продолжаться в течение месяца.
— Кто уже опрошен в Омском речном порту?
— Мы опросили генерального директора, сейчас начинаем опросы его заместителей, непосредственно руководителей перевозок, капитанов-наставников.
— Правда ли, что о необходимости прохождения медицинского обследования в последний раз упоминалось в приказе 1974 года?
— Именно так. Сегодня никто не может сказать, легитимен этот приказ или нет. Потому что не существует уже ни Министерства речного флота, ни Министерства здравоохранения РСФСР, которые готовили этот документ. Приказ совершенно не соответствует требованиям сегодняшнего дня.
— В чем именно несоответствия?
— Согласно приказу, обязанность проводить медицинское обследование лежит на главных врачах бассейновых больниц (у нас была такая в Водниках). А начальники портов должны предоставлять только помещения. В советские времена так и было. Сегодня бассейновых больниц уже нет. К кому претензии?
— То есть раньше было независимое обследование, а теперь сами судовладельцы их проводят?
— Совершенно верно. Сегодня кто-то заключает договоры с медицинским учреждением, а кто-то непосредственно с фельдшером, как и в случае с «Полесья-8».
— А фельдшер где работал?
— В той самой больнице в Водниках.
— Какая по счету на момент трагедии была смена у «Полесья»?
— Первая. Рейс должен был состояться в 9 часов утра, но не набралось нужного числа пассажиров. Перенесли на 13 часов.
— Капитана должен был кто-то подменять?
— Только он один должен стоять за штурвалом, потому что рейс короткий.
— В каком техническом состоянии находилось судно?
— До последнего момента, до столкновения с баржей, судно шло снизу вверх по реке на подводных крыльях, все приборы работали без сбоя. Трагедия произошла из-за неправильных действий самого капитана. Еще до столкновения с баржей, когда он встретил другое судно, то резко обошел его правым бортом, хотя перед этим по рации договаривались об обходе левыми бортами. То есть изначально было нарушено правило плавания. Затем на расстоянии около километра увидел еще один состав (теплоход с баржей) и тоже договорился о расходе левыми бортами, но в какой-то момент, находясь в состоянии алкогольного опьянения, отвлекся. Возможно, на разговоры – в этот момент у него в рубке были две женщины — члены команды – матрос и моторист. И тут увидел, что несется на баржу. Затормозить он уже не успевал, поэтому попытался резко повернуть. Для этого надо было сначала сбросить обороты, а потом снова резко их прибавить, и тогда ему, возможно, удалось бы проскочить, но, как потом выяснилось, рукоятка оборотов была на максимуме.
Я лично считаю, что именно алкогольное опьянение сыграло главную роль в этой трагедии. В некоторых СМИ говорят, что за рулем сидел молодой стажер. Но за рулем был капитан РАТЬКО – человек аттестованный, не новичок на флоте. При этом точно доказано, что на момент расхождения этих судов он был адекватен. И руль перекладывал правильно, но роковыми были эти несколько секунд, то ли куда-то отвлекся, то ли не туда посмотрел.
— А экипажем баржи какие-то меры предпринимались или от них уже ничего не зависело?
— В принципе от них ничего не может зависеть. В соответствии с правилами плавания сторону расхождения выбирает скоростное судно, а сверху идущий состав выдерживает свою скорость и курс. В последний момент баржа отвернула вправо, и, возможно, это немного спасло ситуацию. А если бы судно напрямую выскочило на баржу, то тогда бы потери были еще значительнее. Возможно, всего один метр спас жизни многих.
Вообще надо отдать должное экипажам. В прессе часто упоминаются фразы участников этой трагедии: «Нам никто не помогал». Я понимаю, они были в шоке. Но с баржи сразу попытались помочь, а следом за ней и еще одно судно. В «Полесье» ведь образовалась огромная дыра, и люди просто падали вниз. Им сразу стали бросать спасательные круги, жилеты. Вот поэтому и спасли всех, кто выпал. Кроме того, вовремя были привязаны все тросы к «Полесью» и теплоход на дно не ушел.
— Насколько быстро среагировала медицинская помощь?
— По показаниям свидетелей, медики не поехали к месту трагедии, а требовали доставить пострадавших к берегу. Хотя на борту не хватало перевязочных средств, раны были серьезны, и экипажу приходилось рвать простыни, чтобы как-то остановить кровотечения. Единственное, за что можно отдать должное РАТЬКО: он до последнего был на теплоходе и последним вышел.
— В омских СМИ говорилось, что на теплоходе была система ГЛОНАСС, но пользоваться ей капитан не стал. Почему?
— Конкретно на этом теплоходе была установлена система ГЛОНАСС, которая предназначена только для судоводителя. Капитан ее игнорировал, потому что он давно работал в этой местности и ему не нужна ни лоцманская карта, ни какие-то вспомогательные средства. Он знает все здесь наизусть. А связи судно-берег у них не было, то есть базовая станция в порту не установлена.
— А какие вообще контрольно-надзорные органы проверяли этот теплоход до катастрофы?
— Отмечу, что какой-то период времени «Полесье» стояло без дела после отказа двигателя. Возобновить работу они решили в текущем году, и все системы, все оборудование было отремонтировано и обновлено, а затем предъявлено Российскому речному регистру. Ходовые испытания показали, что судно находится в отличном состоянии. 8 июля было выдано разрешение. После этого Омский речной порт подал нам заявление о переоформлении лицензии на перевозку пассажиров внутренним водным транспортом. Она у них была и раньше, но они хотели внести еще и «Полесье-8» в список. Наш инспектор проверил наличие всех документов – все было в норме. Присутствовали все виды страхования: страхование гражданской ответственности перед третьими лицами, страхование экипажа, страхование пассажиров. Затем «Полесье» осмотрел инспектор портового контроля. Замечание было только по поводу освещения. Все было налажено, и разрешение получено 15 июля. Что касается экипажа, то он соответствовал требованиям нормативных документов, то есть диплом у капитана есть, удостоверения у рядового состава есть, медицинское освидетельствование все прошли. Теплоход был допущен к регулярным рейсам.
— С какой регулярностью проводятся проверки таких судов?
— Омским речным регистром раз в год. Что касается Обь-Иртышского управления государственного морского и речного надзора, то мы вообще сюда не смотрим в связи с изменением в законодательстве. Но так как Омский речной порт стал обновлять лицензию, то мы провели проверку.
— А сколько лет теплоходу «Полесье-8»?
— Построен теплоход в 1989 году в Гомеле, Республика Белоруссия.
— Точно установлено, что на борту было 56 человек? Не было ли в этом плане перегруза?
— Перегруз составлял 2 человека. По пассажирскому свидетельству на борту должно быть 50 человек и еще 4 от экипажа.
— А за перегруз ответственность есть?
— Предусмотрена административная ответственность, но в данном случае на транспортное происшествие это не повлияло. Хотя мы понимаем, что не было бы этих двух, то и погибших было бы меньше, возможно, как раз на два человека.