На минувшей неделе на традиционных кухонных посиделках в «Коммерческих вестях» отметился недавно назначенный ректор госуниверситета. Экс-декан исторического факультета ОмГУ Алексей ЯКУБ был избран на конференции коллектива, которая состоялась 29 апреля 2014 года, во втором туре голосования за него было отдано 133 голоса выборщиков против 95 голосов за Владимира СТРУНИНА, на тот момент действующего ректора, с 23 июня Алексей Валерьевич исполнял обязанности руководителя вуза, а 30 июля избавился от приставки «и. о.». За чашкой кофе новый ректор классического университета рассказал о своих ближайших и перспективных планах, о наборе этого года, о проблемах высшего образования, о зарплатах ученых, а так же о том, как он будет поворачивать административный аппарат университета лицом к преподавателю.
– Алексей Валерьевич, когда вас выбрали ректором, все сторонние наблюдатели высказались в том смысле, что это очень неожиданное решение коллектива вуза. Вам не обидно было слышать такое мнение?
– Кто так говорил, тот просто был не в курсе ситуации в университете, поэтому я такие высказывания не воспринимал. Ну да, было немного неприятно, но и все. Я вообще не расстраиваюсь, когда читаю о себе в СМИ. А для университета, и для тех, кто внутри этой ситуации, моя победа на выборах ректора, я думаю, не стала неожиданностью. На самом деле реальная борьба могла вестись только между двумя кандидатами – СТРУНИНЫМ Владимиром Ивановичем и мной. Я говорю это без всякого самовосхваления, просто констатирую факт. Понятно, что существовали разные преставления, течения и интересы. И отношение к БУТАКОВУ Александру Владимировичу в университете очень хорошее, и нельзя говорить, что его кандидатура не воспринималась в качестве ректора, но проблема в том, что наш университет – он как бы делится на несколько зон. Есть факультеты естественных наук, есть гуманитарные факультеты, и несколько в стороне стоят юристы и экономисты, которых все любят, но особенной любовью. Кроме всего прочего, БУТАКОВ много лет был во власти, в силу этого оказался далек от сегодняшних реалий университета. Сыграло свою роль, я думаю, и несколько настороженное отношение к власти в университетских кругах. Что касается СМЕЛИКА Романа Григорьевича, то он для университета человек новый. Это во-первых. Во-вторых, экономист. В-третьих, бывший военный. И этот факт его биографии тоже вызывал определенный скепсис.
– Ваша кандидатура оказалась самой нейтральной?
– В какой-то степени это так, да. И меня в итоге поддержали во втором туре голосования даже те люди, которые голосовал изначально за БУТАКОВА и СМЕЛИКА. Исторический факультет всегда находился в конструктивной оппозиции к университетской власти. Мы никогда не опускались до публичных писем и тому подобного негатива, который выплескивался за пределы университета и сваливался на СТРУНИНА.
– Вы были на 100% уверены в победе, когда выдвигались на должность ректора?
– 100% уверенности имеет, на мой взгляд, только идиот. Скажем, я был уверен, что выйду во второй тур голосования.
– Чем конкретно не устраивала коллектив университета команда СТРУНИНА?
– Не устраивала ситуация, при которой вуз все больше и больше стал превращаться в коммерческое предприятие. Не устраивало, что образовательные программы рассматривались только с точки зрения их экономической эффективности. А университет – это образовательное учреждение, мы не должны на все смотреть только под экономическим углом. Есть еще и политические интересы государства. И нерентабельные сегодня специальности вполне могут оказаться очень востребованными через пять лет. А мы их уже, извините, прихлопнули. Вот, например, наша многострадальная специальность «Музеология». Набор на нее всегда был небольшой, поскольку приходили ребята, которые действительно хотели связать свою жизнь с музеями, коммерческих студентов было мало, доходов специальность не приносила, и в результате ее закрыли. А как только закрыли, было принято решение о филиале Эрмитажа в Омске. Соответственно, появилась потребность в специалистах. Придется нам, видимо, реанимировать «Музеологию», хотя реанимировать всегда сложнее.
– То есть всех не устраивала стратегия бывшего руководства?
– Не столько стратегия, сколько идеология. Идеология коммерциализации. Грубо говоря, у нас все было поставлено с ног на голову. Ключевой фигурой в вузе, по большому счету, должен быть преподаватель, а все остальные, включая ректорат, должны обеспечивать работу преподавателя. А у нас в университете сформировалась самодостаточная управленческая верхушка, которая жила сама для себя, смутно представляя, как мне иногда казалось, специфику разных факультетов. Всех пытались подстричь под одну гребенку. Причем гребенку экономического факультета, чего ни в коем случае нельзя было делать. В общем имело место полное непонимание между топ-менеджментом – не люблю этого иностранного слова – и основной массой профессорско-преподавательского состава. Но не всеми, конечно. За меня голосовали 132 выборщика, а против – 90. Тех, кто голосовал против, все устраивало, надо полагать.
– На заседаниях ученого совета университета эти проблемы обсуждались или все отмалчивались?
– Какие-то моменты ученый совет тормозил, понимая, что они могут привести в росту социальной напряженности, какие-то затормозить не удавалось. Нужно учесть и то, что не все решения принимаются коллегиально, есть вопросы, которые ректор и проректоры решают самостоятельно.
– Что вы сейчас будете делаете, чтобы негативную ситуацию изменить?
– Иногда, знаете, хочется все сразу взять и сломать. Но нельзя. Трудовое законодательство запрещает. Даже чтобы уволить ту часть управленцев, которая в новую команду не вписывается, нужно не менее двух-трех месяцев. Поэтому первые три месяца, я думаю, у нас будут переходными. За это время мы перестроим управленческую структуру, чтобы она оказалась повернута лицом к преподавателю. А то, что можно было изменить сразу, я уже изменил. Убрал из правил внутреннего распорядка университета два пункта, которые шли вразрез с Конституцией РФ. В первом пункте говорилось о том, что сотрудники института, по сути, не имеют права публично критиковать руководство. Второй отмененный пункт позволял администрации вуза уволить любого сотрудника, достигшего пенсионного возраста. В силу сложной ситуации 90-х годов, когда молодежь вообще не шла в науку, наш профессорско-преподавательский состав, сами понимаете, не очень молод. Большая часть попадает в категорию «от 55 и выше».
– А что за история, когда вашу кандидатуру долго не утверждали в Минобре, потом вышел приказ в последний день работы СТУНИНА о назначении вас исполняющим обязанности ректора. Слухи на этот счет ходили разные...
– Все эти сюжеты связаны на самом деле с допуском к государственной тайне. И не более. Поскольку я гуманитарий, а не естественник, то допуска у меня никогда не было. А по закону ректор вуза обязан его иметь. На оформление допуска к гостайне соответствующими компетентными органами ушло практически три месяца – май, июнь, июль. Как только этот процесс в конце июля завершился, сразу был подписан приказ о назначении.
– Все говорят, что в ОмГУ стало тяжело с финансами. Можно чуть подробнее, насколько именно тяжело?
– На самом деле ситуация сегодня почти у всех вузов одинаковая. Финансовые сложности связаны прежде всего с сокращением бюджетного набора. Меньше набор – меньше бюджетное финансирование. Все вузы ощущают и влияние демографической ямы, которую нам всем преодолевать еще три года, как минимум. Сегодня, скажем откровенно, предложение со стороны омских вузов больше, чем количество выпускников в школах Омской области. Единственный реальный источник, откуда можно привлекать дополнительных коммерческих студентов, – это Казахстан, и этим активно занимаются все омские вузы. Мы тоже привлекаем выпускников из Казахстана, которые хотят получить российское образование, и будем еще больше активизировать эту работу. Кстати говоря, порядка 95% студентов, приезжающих в наш вуз из соседней республики, русскоязычные. И опыт моего родного исторического факультета показывает, что порядка 80% из них за время учебы получают российское гражданство и оседают в России.
– За счет чего тогда вы будете повышать заработную плату преподавателей, о чем давно говорит федеральное правительство?
– На самом деле повышение заработной платы предлагается проводить за счет оптимизации. Что такое оптимизация? Это сокращение профессорско-преподавательского состава, увеличение часов, которые преподавателю необходимо отработать на ставку, и так далее. А этот путь загонит вузы в тупик, на мой взгляд. На сегодняшний день, к примеру, у нас не хватает финансирования на 27 ставок. Что мы должны сделать – сократить их? Но эти ставки не лишние. На них есть реальная учебная нагрузка, которую мы должны будем разделить на оставшихся. А у нас средняя нагрузка на одного преподавателя и так уже составляет 850 часов при максимально разрешенной нагрузке в 900 часов.
– По каким принципам распределяются деньги от коммерческих студентов? Какая часть достается факультетам?
– У нас до сих пор действует пропорция, которая сложилась, когда коммерческие наборы только начинались. Еще в бытность ректора ТИХОМИРОВА Валерия Викторовича. Тогда уже стало понятно, что деньги от коммерческих наборов не должны создавать социальной напряженности в вузе. И было решено, что деньги от коммерческих студентов на основных образовательных программах будут делиться приблизительно пополам. То есть половина поступает в общий котел на нужды университета в целом, и половина остается на лицевом счете факультета. По дополнительным программам пропорция всегда устанавливается индивидуально. Чаще всего в пользу факультета – примерно 70% на 30%.
– Экономическому факультету, где обучается большое количество коммерческих студентов, и 50% вполне достаточно. А что делать математикам и физикам? У них коммерческих студентов нет вообще...
– На мой взгляд, это некое фарисейство, когда говорят, что есть богатые факультеты и есть бедные. У математического, физического и химического факультетов нет коммерческого набора, но они приносят бюджетных денег в университет в разы больше, чем юридический и экономический факультеты, бюджет которых формируется преимущественно за счет внебюджетных средств. А максимальное количество государственных грантов на научные исследования выигрывают физический, химический и исторический факультеты. Поэтому споры о том, кто вносит в общую копилку больше, а кто меньше, – это все пустые споры.
– Юристы и экономисты наукой не занимаются?
– Нет, они тоже занимаются наукой, просто у них сил на все не хватает. На этих факультетах очень большие наборы коммерческих студентов разных форм обучения.
– Сколько зарабатывают преподаватели? Можете назвать среднюю зарплату?
– Средняя – она не скажет ни о чем, это как средняя температура по больнице, тем более что на каждом факультете она своя. Полная ставка доцента у нас – 17,5 тысячи рублей. Ставка профессора, если он доктор наук, – 22,5 тысячи рублей. Понятно, что если преподаватель работает на одну ставку и не выиграл грант на научные исследования, то зарплата у него будет не очень высокая.
– В ОмГУ иностранные студенты обучаются?
– Из дальнего зарубежья студентов мало. Вполне может быть, что мешают стереотипы. И в восприятии страны, и в восприятии Сибири. Все знают, что Сибирь далеко, а про Омск, как мне кажется, вообще мало что знают. Новосибирск и Екатеринбург широко распиарены, а Омска как будто нет. На это есть, конечно, объективные причины, Омск из-за своей оборонной промышленности в течение многих десятилетий был городом закрытым.
– Зато мы делаем ракеты и перекрываем Иртыш...
– Да, делаем ракеты...
– Вы согласны с распространенным мнением, что город у нас депрессивный?
– Нет, не согласен. Иначе я здесь не смог бы всю свою жизнь прожить. Хотя проблемы, конечно, есть. Я живу по соседству с заводом им. Козицкого, и если раньше, когда выходил из дому, видел инженерные корпуса в огнях, то сейчас там полная темнота.
– Как думаете, сократятся международные программы студенческого обмена в связи с санкциями против России и обострением международной обстановки?
– Насчет программ обмена – не знаю. Не хотелось бы. Но фильтры уже появляются. Визы в США нашим студентам с некоторых пор стали выдавать более жестко. Если раньше из десяти желающих регионоведов-международников получали визы без проблем, как минимум, девять, то сейчас их выдают только четырем-пяти студентам из десяти. А года полтора назад вообще визы не выдавали. После того случая, если помните, когда наши девушки-студентки, которые въехали в США по студенческой визе, оказались якобы вовлечены в банковские махинации. Они были в академическом отпуске, юридически находились в США по собственной инициативе, и к университету не должно было быть никаких претензий, тем не менее в консульстве омских студентов некоторое время разворачивали. Мне сами студенты рассказывали. Спрашивают: из какого университета? Они отвечают: из омского. И сразу реакция – отказать.
– Будет в этом году сдаваться новый корпус университета, который уже 8 лет строится?
– Ситуация с новым главным корпусом такая. Прошлую зиму корпус пережил вполне нормально. Снаружи все работы уже практически завершены. К сожалению, мы пока не можем приступить к внутренним отделочным работам, поскольку не до конца завершена прокладка коммуникаций. Денег на объект в этом году было выделено из федерального бюджета не слишком много, порядка 20 млн рублей. Вся эта сумма уже освоена. Но мы ведем переговоры с Министерством образования и науки РФ, чтобы нам открыли дополнительное финансирование. И шансы на это есть. Хотя в любом случае мы в текущем году объект не завершим. Дата его ввода была официально перенесена еще при СТРУНИНЕ на 2015 год.
– Сколько нужно денег на завершение работ?
– По подсчетам генподрядчика – 340 млн рублей. Это если «под ключ», с учетом и оборудования, и мебели. Но это, понятно, предварительные цифры. Стройка – дело тонкое. Вполне может быть, что мы сможем обойтись меньшей суммой.
– Ходили слухи, что университет не сможет ввести в эксплуатацию новый главный корпус, поскольку здание частично захватывает земельный участок Омского государственного института сервиса. Раньше предполагалось, что ОмГУ и ОГИС к окончанию строительства станут единым целым, но этого не произошло. И что теперь делать, непонятно....
– Действительно, есть проблема, которая заключается в спорных участках земли. По ним сейчас идет тяжба, судится Росимущество, а университет задействован в качестве третьего лица. Но эти спорные участки, насколько я знаю, небольшие по размеру. Допустим, есть участок земли, связанный со строительством пандуса для инвалидов. Без пандуса ввести здание в эксплуатацию нельзя, а пандус заезжает на территорию ОГИСа.
– На ваш взгляд, каковы перспективы судебных тяжб, затеянных с университетом бывшим генподрядчиком строительства главного корпуса ООО «Вега»?
– Тяжбы продолжаются. Насколько я понимаю, это дело вообще далекого прошлого. Эта история началось еще до избрания СТРУНИНА и связана даже не с ГЕРИНГОМ Геннадием Ивановичем, а с бывшим руководителем отдела капитального строительства, который работал в то время, когда ГЕРИНГ был ректором.
– Как у вас завершилась первая волна приема?
– Бюджетные места мы уже практически на 80% закрыли подлинниками документов.
– Какие в ОмГУ в этом году самые востребованные специальности?
– Как и раньше – юридические и экономические. Хотя я, знаете, как-то встречал таксиста с юридическим образованием, который искренне не понимал, зачем он потерял столько времени, получая юридический диплом.
– Сколько стоит в этом году обучение? Какая специальность у вас самая дорогая?
– По поводу стоимости. Раньше вузы могли самостоятельно устанавливать стоимость обучения, а два последних года стоимость устанавливается федеральным законодательством. Если на конкретную образовательную программу выделяются бюджетные места, мы не можем опуститься ниже той стоимости обучения, которую определило государство. Если на программу не выделяются бюджетные места, то вуз может попытаться опуститься ниже федеральной планки, но и тоже не сильно, потому что закон «Об образовании» не оставляет вузам большого пространства для маневра. В итоге получается, что базовая стоимость обучения для гуманитарных специальностей – 31,2 тысячи рублей за семестр. У юристов стоимость обучения чуть выше средней – порядка 40 тысяч рублей, но это все равно ниже, чем было раньше. У нашего юрфака есть достаточно серьезный конкурент в лице Омского юридического института, который сегодня тоже получает бюджетные места, несмотря на то, что он негосударственный.
– Вы уже назначили нового первого проректора?
– Да, назначил. Это Роман Леонидович ИВАНОВ – кандидат юридических наук, заведующий кафедрой теории государства и права на юридическом факультете. Он в ученом совете уже лет 15 возглавляет правовую комиссию.
– Остальные проректоры тоже новые?
– Все новые. Проректором по учебной работе назначена доктор исторических наук Татьяна Борисовна СМИРНОВА, проректором по научной работе – доктор физико-математических наук Сергей Викторович БЕЛИМ, а по социальной работе – декан химического факультета Татьяна Николаевна ПОЛЯКОВА.
– Какие перспективы у университетского бизнес-инкубатора? Понятно, что это был проект больше СТРУНИНА, чем университета...
– Никто не собирается пресекать никакие хорошие начинания. Мы будем развивать все. В том числе бизнес-инкубатор. Его название – межвузовский – уже предполагает, что резидентами могут стать любые инновационные предприятия, не обязательно созданные с участием госуниверситета. Другое дело, что в значительной части структур, которые сегодня зарегистрированы в бизнес-инкубаторе в качестве резидентов, соучредителем является университет, и с этих организаций хотелось бы получать несколько большую отдачу. В том числе финансовую. А они пока находятся, к сожалению, на уровне самопроедания.
– Что будет с факультетом культуры и искусств? Сенатор Андрей ГОЛУШКО уверяет, что на базе вашего факультета в Омске будет создаваться новый государственный вуз.
– Вопрос, скажем так, находится в подвешенном состоянии. Насколько я знаю, он сейчас где-то обсуждается наверху, на уровне двух министерств. Могу только сказать, что запрос от федерального правительства в министерство образования и науки поступал, и ответ был дан отрицательный. Но пока говорить о чем-то конкретном все же преждевременно. Этот вопрос, который напрямую касается университета, еще даже не обсуждался на нашем ученом совете.
– Ну а вы лично, как ректор, что думаете на тему выделения факультета культуры и искусств в отдельный вуз?
– Для меня, как руководителя, сложно будет отдавать помещения, которые занимает в настоящее время факультет культуры и искусств. Но если уж нам придется «разводиться», то нужно будет это сделать, как говорится, максимально аккуратно.
– В Омске, как ни странно, университетское сообщество вообще не имеет своего собственного голоса. Почему университет не вступает в коммуникацию с городом? Можно ведь устраивать публичные лекции, организовывать дискуссионные площадки. В этом направлении вы думали?
– Мне кажется, что должно быть сообщество не столько университетское, сколько вообще преподавательское. Я знаю, что попытки создания такого сообщества предпринимались, в 90-х годах в Омске пытались создать свой Дом ученых. В Томске в течение уже ста лет именно через Дом ученых реализуется вся эта публичность, о которой вы говорите. К сожалению, идея омского Дома ученых умерла, даже не родившись.
– Может, еще разок попробовать?
– Почему бы нет? Идея Дома ученых – она по-прежнему актуальна. Боюсь, все упрется, как обычно, в помещение, в деньги на его содержание, в отсутствие инициативных людей, которые двигали бы эту идею...
– Несколько лет назад при университете был создан эндаумент-фонд, который должен был аккумулировать меценатские деньги и тратить их на развитие университета. Какая-то польза от этого фонда есть?
– Фонд – это самостоятельное юридическое лицо, влияние на него со стороны университета весьма ограничено. Что-то там происходит, насколько я знаю. В этом году фонд уже выплатил две стипендии – лучшему преподавателю 100 тысяч рублей и лучшему студенту 50 тысяч рублей. Еще за счет средств фонда реконструирована одна аудитория. На этом вроде бы все. Меценатство для нынешнего поколения бизнесменов – явление не очень понятное. Может быть потому, что они и сами с трудом выживают.
– А завершилась ли эта история слияния ОмГУ с Омским педагогическим университетом?
– Однозначно завершилась. Я думаю, этот вопрос с повестки дня можно снимать. Буквально две недели назад я был на всероссийском съезде ректоров, там выступал наш министр ЛИВАНОВ и озвучил приоритетные направления, которые будет поддерживать Министерство образования и науки РФ. Первое из приоритетных – педагогическое образование, которое будет выстраиваться в системе существующих педвузов.
– Спасибо вам, Алексей Валерьевич, что нашли время заглянуть к нам на кухню, искренне желаем вам успехов во всех начинаниях.