Выбрать профессию так, чтобы она была одна на всю жизнь, и каждый день идти на работу с радостью, удается не всем. Ольга ВЛАДИМИРОВА, ординатор Областной клиническойбольницы, в этом плане счастливый человек: специальность получена и без любимой работы она не представляет свою жизнь. Именно желание помочь пациентам сподвигло ее на создание сервис-услуги по диагностике женского бесплодия. Этот проект привлек внимание жюри и победил на конкурсе «У.М.Н.И.К.» осенью прошлого года. Ольга ВЛАДИМИРОВА согласилась рассказать корреспонденту «КВ» Анастасии ИЛЬЧЕНКО о своей разработке.
– Ольга Вячеславовна, расскажите, чем вы сейчас занимаетесь?
– В медицинском университете своя система обучения. Я его уже окончила, у меня есть диплом врача, но чтобы получить специальность, нужно еще учиться. Сейчас я ординатор первого года по специальности «Акушерство и гинекология». Являюсь сотрудником университета и прохожу клиническую ординатуру вОмской областной клинической больнице на кафедре акушерства и гинекологии № 2. Темой, которую я представляла на конкурсе, занимаюсь с пятого курса, с того момента, как начала работать с моим научным руководителем, патологоанатомом Сергеем Игоревичем МОЗГОВЫМ и с акушером-гинекологом Оксаной Вячеславовной ЛАЗАРЕВОЙ.
– В чем заключается идея проекта?
– Мы занимаемся проблемами диагностики бесплодия, когда в их основе лежит такое заболевание, как хронический эндометрит. Оно довольно распространенное, встречается у 70 процентов женщин, трудно диагностируется, и далеко не все лечебные учреждения умеют это делать. Проблема не выдуманная. Мы хотели, чтобы об алгоритме, который мы предлагаем, доктора знали и применяли, когда нужно.
– Что в него входит, каков состав вашей сервис-услуги?
– Мы предлагаем исследование, состоящее из двух частей. Во-первых, обследуем женщину на наличие хронического эндометрита. Это проводится без наркоза, малотравматичным способом. Из матки безболезненным способом берется кусочек ткани, который мы красим определенным образом с помощью маркера СD 138 и ищем в нем клетки-плазмоциты.Врач-патологоанатом смотрит на ткани под микроскопом и определяет, есть заболевание или нет. На втором этапе мы диагностируем, может ли женщина забеременеть. Здесь используем маркеры, позволяющие определить зрелость эндометрия по наличию гликоделина. Частобывает, что люди надеются на ЭКО, стоимость которого около 400 тысяч рублей, а результата не получают. Наш же метод позволит сразу сказать, приживется ли оплодотворенная яйцеклетка. Неудачные попытки забеременеть тяжелы не только в финансовом плане, но и в моральном – постоянные неудачи сказываются на женщине и всей ее семье.
– Где в Омске можно пройти это исследование?
– В нашем центре патологической анатомии на базе медицинского университета. В принципе взять для анализа кусочек ткани может и врач в консультации, в любом стационаре. Для этого ему нужен только пайпель для забора ткани и флакон для транспортировки. Сами маркеры (меченые антитела) изготавливаются фармакологическими компаниями. Мы только подобрали их, совместили так, чтобы можно было сделать комплексное заключение о готовности забеременеть.
– В медицине достаточно долго происходит патентование и тиражирование медицинских препаратов. Насколько проще внедрить услугу, какую предлагаете вы?
– Она доступна уже сегодня. ОмГМУ получает определенный доход от исследования на базе лаборатории, но пока оно не слишком популярно. В данный момент стоимость обследования составляет около 1,5 тысячи рублей. Мы планируем к завершению проекта сделать его достаточно известным, выпустить пособия для врачей, чтобы к данному исследование обращались чаще. Тем самым диагностика стала бы надежнее, диагноз был морфологически подтвержден. Сейчас проводим исследования.
– Что это за исследования?
– Нам нужно доказать эффективность методики, мы не можем быть голословными. Требуется подтвердить этот способ диагностики и доказать, почему он важен, ведь раньше обходились без него. Знаете, мне «У.М.Н.И.К.» дался с пятого раза. Это был рекорд. Все это время мы понемногу дорабатывали проект, в частности, изготовили макет. Но нам еще есть чем заниматься, работы впереди много. На сегодняшний день многие вопросы остаются нерешенными. Выявили мы плазмоциты, а сколько их нужно найти – на этот вопрос исследователи дают разные ответы. Обсуждение идет не только в российской науке, но и в мировой. Трудности интерпретации, критерии диагностики. Ну, нашли у пациентки одну клеточку, это уже заболевание или еще нет? Пока мы сделали только то, что видимо, а главное осталось внутри.Прежде всего нужно ответить на вопрос, когда можно ставить диагноз. Это важно: лечить женщину или отпустить. Пока сложно сказать, когда эти ответы будут найдены.
– Каким образом вы собираетесь подтверждать эффективность?
– Сравнивая с традиционным способом диагностики эндометрита. В нем заложен определенный субъективизм – один врач видит признаки заболевания, другой нет. Вот когда говорят, что есть косвенные признаки эндометрита, значит, нужно сделать маркеры на СD 138. То есть врачи не должны прописывать эту процедуру всем подряд, нужны показания. У СD 138 результативность значительно выше. Если у обычного способа правильный результат составляет 60-70 процентов (в оптимистичном варианте), то при использовании маркера он достигает 97-98 процентов. Это большая разница.
– А оставшиеся два процента – это погрешность?
– Это так называемое фоновое окрашивание, доктора-патоморфологи и патологоанатомы знают эту особенность. Такая ошибка случается, она уходит с опытом работы. И конечно, вопросы интерпретации– сколько плазмоцитов.
– Ольга Вячеславовна, чем вы планируете заниматься после ординатуры?
– Буду врачом-акушером-гинекологом, продолжу заниматься хроническим эндометритом. В этой теме есть много направлений, которые нужно развивать: и проблемы диагностики, и как дальше течет беременность. Возможно, пойду в аспирантуру, но это не обязательно. На 1-2 курсе я думала о возможности стать хирургом, но это было несерьезно. Хирургом должен быть мужчина. Хотя и в моей сегодняшней профессии операции проходят каждый день. Логически никак не могу объяснить, почему стала акушером-гинекологом, также как и почему вообще стала врачом. Я просто не могу быть никем другим.
– Участвуете в научных мероприятиях?
– Конечно. Я побывала на международной конференции ISCOMS-2014 в Нидерландах. Это был первый случай, когда пригласили студента из ОмГМУ. Впервые за рубежом, конечно, было трудно, поскольку все общение идет на английском языке. Я рассказывала о своем проекте – о морфологической диагностике хронического эндометрита. Впечатления остались самые необыкновенные – атмосфера, люди, знакомства. Ездила я и по России. Два года подряд участвовала в олимпиаде по акушерству и гинекологии – приятно и себя показать, и послушать выступления других. Если темой никто кроме тебя не занимается, это подозрительно. Когда есть другие исследователи – это хорошо, значит, проблема актуальна.
– Ваша сегодняшняя работа в чем состоит, насколько она сложная?
– Пока мы ординаторы, работаем под присмотром врачей. Опрашиваем, осматриваем женщин, самый важный этап проводим вместе с доктором, он выясняет, как мы увидели проблему, и говорит, как есть на самом деле. Так и учимся. Что касается операций, то сначала ходим ассистентами: смотрим, выполняем самую элементарную работу. Конечно, нам очень хочется делать как можно больше, мы везде суем свой нос, хотим, чтобы нам давали больше свободы. Случается слышать: «Оля, что ты заслоняешь свет…ты мне мешаешь». Но мы не обижаемся, ведь это пациент, за него ответственность несет доктор. Есть реальные уголовные дела, мы постоянно слышим об этом на планерках. Обидно за врачей в такие минуты, работа трудна, а пациенты, родственники видят операции и врачебные манипуляции совсем другими глазами, нежели врач. Он всегда действует в интересах пациента, хотя это трудно увидеть со стороны.
В поликлиниках на приеме бывают и 30, и 60 человек в день. Страшные цифры. В больнице я веду две палаты, в каждой по шесть человек. Кроме того, поступают новые пациенты, мы помогаем их принимать. Плюс операции, которые могут длиться час и два. Были случаи, когда я уходила на операцию на пять часов: в неудобном положении замерла и держишь крючок. Еще много другой работы и врачебных манипуляции, неотложка…
– И тем не менее вам нравится?
– Да. Потому что мы помогаем женщинам быть женщинами, мамами, красивыми, здоровыми. Мне нравится то, чем я занимаюсь еще и тем, что это работа руками. Может быть, поэтому я не терапевт. Я вижу результат своего труда. С утра у меня нет ощущения, что не хочется идти на работу. Радуюсь, что меня поставили в график операции, пусть пока вторым ассистентом. Довольна любой работой в операционной, лишь бы быть там.
СПРАВКА
Ольга ВЛАДИМИРОВА родилась 4 ноября 1991 года в городе Гаврилов-Ям (Ярославская область). С седьмого класса училась в Омске в школе № 17, которую окончила в 2009 году. В том же году поступила в ОмГМУ. Окончила университет в 2015-м. Проходит ординатуру в Областной клинической больнице на кафедре акушерства и гинекологии № 2.
Не замужем.
Материал подготовлен при организационной и финансовой поддержке ООО «Омсктехуглерод»