 |
Дуглас СМИТ
Бывшие. Последние дни русской аристократии
Серия «Что такое Россия»
М.: Издательство «Новое литературное обозрение», 2018 год. — 400 стр.
Тираж 5000 экз.
«Чуждые элементы»
О тех, кому отказали в праве на жизнь
Три года назад в США и Великобритании была опубликована книга историка Дугласа СМИТА «Бывшие. Последние дни русской аристократии» («Former People. The Last Days of the Russian Aristocracy») об уничтожении дворянства большевиками и судьбе аристократических семей в Советском Союзе. Как пояснял автор в одном из интервью (сайт barmani.ru), «мне бы хотелось, чтобы читатели извлекли из моей книги вывод о том, что советские негативные представления о русской аристократии как об эксплуататорском классе, порабощавшем крестьян и паразитировавшем на шее народа, крайне односторонни и предвзяты. Такие оценки уводят нас от подлинной роли этого сословия в России». Нынче в России, когда падение нравов – повсеместная обыденность, а воспитанного человека днем с огнем не сыщешь, стоит прочитать эту книгу. По утверждению издателей книга историка и переводчика Дугласа СМИТА сравнима с легендарными историческими эпопеями как по масштабу описываемых событий, так и по скрупулезной точности деталей. Автору удалось дать развернутую картину трагедии русской аристократии после крушения империи — фактического уничтожения целого класса в результате советского террора. Значение описываемых в книге событий выходит далеко за пределы семейной истории знаменитых аристократических фамилий. Это часть страшной истории ХХ века – отношений государства и человека, когда огромные группы людей, объединенных общим происхождением, национальностью или убеждениями, объявлялись чуждыми элементами, ненужными и недостойными существования. «Бывшие люди» – бестселлер, вышедший на многих языках и теперь пришедший к русскоязычному читателю.
Е.К.
 |
Ольга ПАВОЛГА, Михаил ПЕРЛОВСКИЙ
Стеклобой
М.: Издательство «Лайвбук», 2018 год. — 464 стр.
Тираж 3000 экз.
«Где кресло – там и дом»
Интеллигентская маета в окрестностях Питера
«Майское солнце припекало. Романов отодвинул в тенек свое кресло, вписавшееся в уютный пейзаж двора, и устроился поудобнее. Наконец-то можно было вытянуть ноги – с самого Питера он ехал втиснутым в кабину и чувствовал себя как сложенный зонт. Двор был пуст, квартирная хозяйка его не встречала – наверное не дождалась. Он оглядел свои вещи и ему показалось, что это он сам разложен по двору в подписанных коробках под взглядами новых соседей. В коробках были книги и архив – только самое важное. Зато старинные кресло и зеркало из бабушкиной квартиры превращали бегство из Питера в настоящий переезд по всем правилам. Смысла переть их с собой, конечно, не было никакого, но они – гарантия, что Романов не позволит себе сразу вернуться. Где кресло – там и дом». Историк из северной столицы Митя Романов бросил все и приехал в городок Малые Вишеры. Для чего? Надо полагать, чтобы поменять жизнь и картинку за окном. Прежний вид ох как наскучил. «Романов уселся в кресло и его, видимо, разморило на солнце, потому что перед глазами опять закрутились ректор с выговором – «сначала вы публикуете статью, потом хотите отчислить свою же аспирантку», профессора, мрачно смотревшие исподлобья и сама аспирантка Алла, без разрешения тиснувшая в журнал его эссе о Мироедове – «это гениально, Дмитрий Сергеевич, это докторская». Вновь накатило бессильное бешенство после кафедры». В общем, и здесь вопрос стоит ребром: можно ли убежать от самого себя, уехав в таинственный провинциальный городишко?
Е.К.
 |
Гиллиан ФЛИНН
Исчезнувшая
Пер. с англ.
Серия «Звезды миового детектива»
СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2017 год. – 512 стр.
Тираж 15 000 экз.
«Сахарная пудра»
Понимаем ли мы тех, с кем живем?
«Когда-то люди читали с бумаги, и я жил не тужил. Я приехал в Нью-Йорк в конце девяностых; в ту пору престиж писательского труда уже дышал на ладан. В Нью-Йорке автор на авторе сидел и автором погонял. И это были самые настоящие писатели, поскольку хватало журналов, газет, книжных издательств. Интернет тогда казался экзотической зверюшкой в отдаленном уголке информационного мира — кинь ей горстку корма и любуйся, как она пляшет на коротком поводке; не надо бояться, что однажды ночью подкрадется и прикончит тебя. Подумать только! Было время, когда вчерашний выпускник колледжа приезжал в Нью-Йорк и зарабатывал на жизнь литературой. Разве мы могли предполагать, что осваиваем ремесло, которое уже через десять лет станет никому не нужным?» В общем, обычное дело: жить стало лучше и веселей, но не всем. Работу потерял не только Ник, но также и его жена Эми. Близится пятилетие их брачного союза, но тут вдруг Эми исчезает. Кого в этом случае подозревают в первую очередь? Дочь профессиональных психологов Эми вела дневник, а еще составляла тесты. Например, на тему супружеской совместимости. Так что психологии во всех видах хоть отбавляй. А кроме того, это крепкий, изощренно построенный детектив. «Ник провожает меня домой, легонько обнимая за талию, а наши лица зябнут. Свернув за угол, мы видим, как местная пекарня разгружает сахарную пудру, – мешками, как цемент, их заносят в подвал. Призрачные тени грузчиков плывут в белесом сладком мареве. Улица качается под ногами, Ник притягивает меня к себе и улыбается».
Е.К.
 |
Нил СТИВЕНСОН
Ртуть
М.: АСТ, 2014 год. – 925 стр.
Доп. тираж 1500 экз.
Гипотез не измышляю
Блажен муж, иже отыщет новую звезду на небосводе...
«Ртуть» – первый роман «барочного цикла», где в событиях конца XVII века вместе с реальными Карлом II, Яковом II, Людовиком XIV, Вильгельмом Оранским, Ньютоном, Лейбницем, Гюйгенсом и прочими действуют далекие предки героев предыдущего романа СТИВЕНСОНА. В «Криптономиконе» рассказывалось о группе специалистов-дешифровщиков, пытающихся взломать во время Второй мировой войны немецкую систему кодировки. Вторым планом шло повествование об их внуках, создающих некую компьютерную тайную сеть. В «Ртути» речь идет прежде всего о политике и науке. Помните, у ШЕКЛИ в «Координатах чудес» Модсли заявил, что придумал науку: «Все вытекает из законов природы. Вы не можете знать заранее, каковы эти законы, но, будьте уверены, они есть. Так что никто не должен спрашивать: «Почему так, а не иначе?» Вопрос должен звучать так: «Как это действует?»: Такое впечатление, что для членов Лондонского королевского общества только что изобрели науку и они с восторгом пятилетнего ребенка, обретшего новый инструмент, увлеченно вскрывают все вокруг: что там внутри и как это работает? Они оперируют собак, изучают звездное небо, шлифуют линзы, испытывают пределы собственного глаза, втыкая в него иглу, придумывают новый алфавит, изучают ископаемые кости и прочее, прочее, прочее – причем делают все это одновременно. Это стремительное кипение обретения новой картины мира – одно из сильных впечатлений от книги. А так как «барокко» – это не простая функциональность, а пышная избыточность, то это кипение насыщено массой всякого рода информации о королевских династиях, о свойствах света, «о шестиугольности снежинок» и многом другом. Текст в этом отношении настолько густой, что его невозможно читать быстро – иначе в погоне за авнтюрным (а он такой) сюжетом пропускаешь нити многочисленных хитрых виньеток, соотносящихся, например, со знаменитой сценой с ложкой из фильма «Матрица», или с размышлениями о разуме в романе УОТТСА «Ложная слепота», или со знаменитой формулой Эйнштейна с массой умноженной на квадрат скорости (в XVII веке!). А как вам понравится сцена, как математика и физика помогли спастись от преследования на море знаменитого пирата Черная Борода?
mif1959