31 мая покинул свой пост начальник Омского кадетского корпуса, Герой Советского Союза, полковник Николай КРАВЧЕНКО.
В СМИ звучали версии, что его отставка связана с многочисленными жалобами родителей на происходящее в кадетском корпусе. Обозреватель «Коммерческих Вестей» Анастасия ПАВЛОВА пригласила военного на диалог, в котором попросила прокомментировать увольнение и обстановку в корпусе.
– Николай Васильевич, когда все-таки поступил приказ о вашем увольнении? Мои коллеги пишут по-разному: одни – что это произошло недавно, другие – что приказ был готов чуть ли не несколько месяцев назад.
– Приказ подписан 14 мая. 19-го мне надо было лететь в Москву забирать трудовую книжку. Но я посчитал приказ юридически неверным, поскольку заключал бессрочный трудовой договор с Министерством обороны РФ, а этот приказ приняло командование Воздушно-десантных войск. Так как я был на больничном, то попросил депутата Госдумы РФ Олега СМОЛИНА обратить внимание на мою ситуацию. Он написал письмо на имя Министра обороны Сергея ШОЙГУ, в котором обозначил и мои личные заслуги, и достижения Омского кадетского корпуса – одного из лучших образовательных учреждений города. Кстати, наш корпус в ряду аналогичных занимает седьмое место в стране по образовательным параметрам и 12-е по спортивным достижениям. Разумеется, я не отрицаю, что наши дети шалят – но на то они и дети!
– То есть приказ должен был на самом деле поступить от министра обороны РФ?
– Или от управления кадрами министерства.
– Так вы собираетесь обжаловать отставку?
– Я уже один раз судился с Министерством обороны. Это совершенно бесполезно. Сама атмосфера молчания в ответ на письмо СМОЛИНА ясно говорит о том, что на моей карьере в кадетском корпусе поставили крест.
– Расскажите про прошлый судебный опыт.
– Училище расформировали в 1999 году – в марте был последний выпуск. Я был последним его начальником. Губернатор тогда поручил мне организовать кадетский корпус – как раз была его предвыборная кампания. Было тяжело – месяца три-четыре не получали зарплату. Сергей Иосифович МАНЯКИН очень помогал. Открылись за полгода – в сентябре, торжественно, набор прошел успешно. Но потом у главы региона возникла мысль построить на территории Минобороны жилые дома. Естественно, я отметил, что для начала нужно отвести эти земли, чем вызвал гнев губернатора: кто я такой, мол, чтобы ему указывать. Приехал ко мне командующий округом и велел писать рапорт об отставке – «губернатор хочет, чтобы ты ушел». Само собой, я воспротивился. Но мне дали понять, что снимут меня по-плохому, если я не соглашусь уйти по-хорошему. А придраться к моей работе было невозможно – проверки насылали, но они ничего не могли обнаружить. В том числе и из управления кадрами Минобороны приезжали. Казалось бы, сняли меня ни за что и это будет легко обжаловать. Посоветовался со знакомым членом военной коллегии Верховного Суда, тот меня убедил, что закон на моей стороне. Но все инстанции вынесли вердикт не в мою пользу. Тот знакомый потом мне сказал: «А я и не знал, что ты так круто завязан, с губернатором конфликтуешь»...
– Чем занимались после того, как вас все-таки сняли?
– 11 лет скитался по разным должностям – служил в Чите в штабе округа, работал в Транссибнефти, на заводе Попова, в Омскнефтехимпрокте. Когда губернатором Омской области стал Виктор НАЗАРОВ, вернулся на пост начальника Омского кадетского корпуса. К тому времени тот был не в лучшем состоянии, перейдя из ведомства Минобороны к администрации области. Финансирование, естественно, резко сократилось. Поехал я к Владимиру Анатольевичу ШАМАНОВУ (сейчас председатель Комитета по обороне Государственной Думы Федерального Собрания РФ. – Прим. авт) – лоббировать обратный переход корпуса под крыло Минобороны. Тот подсказал, как губернатору Омской области составить письмо на имя министра обороны РФ. В 2013 году мы отметили 200-летний юбилей корпуса, а в 2014-м уже вернулись в ведомство Минобороны. Разбили летний полевой лагерь, сделали хороший ремонт в столовой, администрации корпуса, запустили собственную медиастудию, музей, отреставрировали памятники. Кадеты совершали прыжки с парашютом в 242-м учебном центре ВДВ, занимались боевой подготовкой. В 2016-м командующим ВДВ РФ стал Андрей СЕРДЮКОВ. Он был поражен тем, как всего за несколько лет мы облагородили корпус.
– На ваше место прочат полковника Вячеслава САЛИКОВА.
– Он, кстати, служил вместе с СЕРДЮКОВЫМ. Да, несколько лет назад начали сыпаться письма от родителей с жалобами на мое управление – то дети заболели, то кого-то не пустили в увольнение, то кого-то якобы оскорбили. Но комплексные проверки никогда ничего не выявляли. Пожаловались командующему в очередной раз – собрали все до кучи, вплоть до того, что мы кадетов привлекаем к труду. Приехала очередная проверка, но снова ничего не нашла.
– Я прочла опять же, у наших коллег из СМИ, что были претензии к содержанию мальчишек во время карантина.
– Еще до введения карантина мы, согласно рекомендациям Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора, ограничили увольнительные. Потом меры пришлось еще ужесточить в связи с известными событиями.
– То есть родители жаловались, что вы не отпускаете кадетов домой?! Какой абсурд... Ведь они же первые и стали бы возмущаться, заболей кто-нибудь из ребят!
– Это приказ Минобороны, замечу, не наша прихоть. В Нахимовском училище вон заболели и начальник, и ребята. Они сразу всех распустили на четырехмесячные каникулы. Мы и маски сами сшили, питание, содержание ничуть не пострадало. Еда у нас, кстати, исключительно здоровая – ничего жареного, никаких газировок.
– Я слышала еще такую критику: что выпускники кадетского корпуса редко идут в офицеры.
– Около 75% продолжают нести службу и поступают в академии МВД, ВДВ, военно-медицинские институты, летные училища – в Рязани, Новосибирске, Краснодаре, Воронеже и так далее. Ребята у нас очень хорошие да и в армии служить престижно. К тому же это ведь гарантированное место службы. Командир взвода получает около 50 – 60 тыс. рублей. Квартиру можно от государства получить по выслуге лет. Вот какой гражданский вуз способен гарантировать, что его выпускники будут трудоустроены?
– Так вы что, возьмете и сдадитесь?
– А что мне остается делать? Как я уже сказал, судиться бесполезно. Меня и Российский союз ветеранов Афганистана поддерживает, и Общероссийский народный фронт. Но от этого мало толку...
– Какие планы на дальнейшее?
– Пока не знаю. Если кто предложит мне работу, буду признателен. Я в полном здравии, по-прежнему энергичен и бодр.