В суде выступил адвокат предпринимателя Андрей МОТОВИЛОВ.
Девятого июня в Первомайском суде Омска продолжились прения сторон по очередному уголовному делу в отношении бывшего руководителя НПО «Мостовик» Олега ШИШОВА. Дело рассматривает судья Игорь ШЕВЧЕНКО. Олега ШИШОВА обвиняют в неуплате в бюджет РФ налога на доходы физических лиц по ч. 2 ст. 199 прим. 1 УК РФ. Обвинение полагает, что Олег ШИШОВ с 1 января по 31 октября 2014 года не исполнил обязанности налогового агента и не перечислил в бюджет РФ НДФЛ в особо крупном размере. В прениях представитель прокуратуры Омской области уточнила, что после проведения судебного следствия сумма неперечисленных налогов уменьшилась с первоначальных 415 млн. 385 тыс. 372 руб. до 396 млн. 681 тыс. 712 руб. с учетом результатов экспертизы.
В этот раз выступал адвокат ШИШОВА Андрей МОТОВИЛОВ. Он начал с наказания, которое запросила для предпринимателя прокуратура Омской области, – пять лет лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима и лишением права заниматься деятельностью, связанной с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в коммерческой или иной организации, на два года шесть месяцев со штрафом 300 тысяч рублей. Защитник обратил внимание, что запрашиваемое наказание надзорный орган просит суд частично сложить с приговором Куйбышевского районного суда от 16.09.2016, хотя то в свою очередь было присоединено к приговору от 05.04.2016 Фрунзенского районного суда Владивостока. Подобных недочетов и серьезных ошибок адвокат много насчитал в речи прокурора в прениях:
– У меня сложилось впечатление, что позиция обвинения была основана не на доказательствах, исследованных в суде и собранных на этапе предварительного следствия. В речи прокурора есть, например, несколько ссылок на показания свидетеля ФИОНОВА, который не был допрошен в судебном заседании, чьи показания в суде не оглашались.
Олимпиада
Как подчеркнул МОТОВИЛОВ, казалось бы, из очевидных фактов обвинение выводило совершенно противоположные их содержанию выводы. Например, в указанный октябрь 2014 года ШИШОВ якобы единолично принимал все решения по расходованию средств «Мостовика» и распорядился, руководствуясь личными интересами, вместо того чтобы выплатить НДФЛ, направить деньги на погашение кредитов и предоставление займов дочерним организациям НПО:
– Все допрошенные в зале суда бывшие сотрудники предприятия рассказали, что в конце 2013 начале 2014 года возникло очень сложное финансовое положение. Средств не хватало не то что на расчеты с поставщиками материалов, но даже на зарплаты. Это полностью подтверждается материалами уголовного дела и возбуждением уголовного дела по поводу невыплаты зарплаты, по которому ШИШОВ был амнистирован. Источник возникшей задолженности был установлен – срочные обязательства, связанные с выполнением работ в Сочи, четким государственным заданием. Олимпийские объекты были призваны стать визитной карточкой страны. Уже после был чемпионат мира по футболу, универсиады, но тогда готовились к первому столь масштабному международному мероприятию в современной России. В тот период я по долгу службу тоже находился в Сочи и видел круглосуточный труд рабочих.
Государственный заказчик «ГК «Олимпстрой»», рассказывал МОТОВИЛОВ, уверял, что рассчитается несмотря на то, что проекты, реализуемые «Мостовиком», уже насчитывали более 20 млрд рублей. Что было дальше, омичи, лишившиеся впоследствии крупнейшего налогоплательщика региона, чей крах погубил и целую цепочку его субподрядчиков, знают: в апреле 2014 года «Мостовик» подал заявление на банкротство. Банки тут же потребовали долгосрочного погашения кредитов. Арбитражный суд Омской области отказал в привлечении ШИШОВА к субсидиарной ответственности, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа даже назвал «разумным» (это цитата) поведение экс-директора, стремящегося любыми законными способами поддержать крупное производственное предприятие «с положительной динамикой хозяйственной деятельности», «большим количеством контрагентов», «обеспечивающего занятость существенного количества работников».
Налоги
Адвокат признал, что и до исследованных в суде событий «Мостовик» систематически допускал просрочки в том числе по уплате НДФЛ, однако задолженности оперативно гасились при поступлении денег. Например, в декабре 2013 года компания закрыла долг по НДФЛ более чем на 540 млн рублей. МОТОВИЛОВ недоумевал, чем вызваны подозрения в том, что история бы не повторилась, учитывая, какая огромная дебиторская задолженность была у «Мостовика» перед ГК «Олимпстрой»:
– Банкротство предприятия было настоящим, не преднамеренным, не фиктивным. Несколько раз в рамках рассмотрения дела Арбитражным судом Омской области проводился финансовый анализ НПО в преддверии банкротства. На 1 июля 2014 года и на 1 октября 2014 года финансовое состояние «Мостовика» оценивалось как среднее.
Раскритиковал МОТОВИЛОВ и аргументы обвинения ШИШОВА в том, что тот был осведомлен о наличии задолженности по НДФЛ. Работники финансовой службы «Мостовика» объясняли в суде, что составлялся единый реестр платежей, в котором не было разделения по видам налогов. Директор НПО знал только об общей сумме, которую надлежало уплатить.
Крайне спорной показалась стороне защиты и оценка прокуратуры выплаты банковских кредитов как «личной заинтересованности ШИШОВА». МОТОВИЛОВ обратил внимание на то, что к материалам дела приобщены предоставленные «Мостовиком» данные о получении за 2014 год кредитов на сумму, превышающую 4,267 млрд рублей. Собственно, эти деньги и шли на погашение обязательств, взятых ранее. ШИШОВ лично выступал везде поручителем по кредитам. Бремя росло, сделал акцент адвокат, а это очень сложно определить как стремление извлечь какую-то выгоду: «Проще было остаться при прошлых долгах, в конце концов».
Выбирая между допущением налоговых и кредитных просрочек, ШИШОВ выбрал второе – банки имеют право самостоятельно списывать средства даже со счетов, находящиеся в других кредитных организациях. Не выполнить обязательства, данные государственному заказчику возвести олимпийские объекты в срок, было исключено, добавил МОТОВИЛОВ:
– Бросить все силы на уплату налогов, а Олимпиада пусть подождет? В указанный период ШИШОВ даже отказался от собственной заработной платы. Похоже это на личную заинтересованность?
Займы
Что касается займов предприятиям, учредителем в которых выступало НПО «Мостовик», то ШИШОВ в руководство этими компаниями, в их финансовые дела не вмешивался, уверил МОТОВИЛОВ, и их директора подтвердили это в суде. Одно из них – ООО «Мостовик Девелопмент» было ответственным за строительство гостиницы в Сочи, в которой должны были расположиться делегаты НХЛ. Финансирование объекта изначально планировалось за счет кредитных средств Внешэкономбанка, но в итоге организация сообщила, что готова дать лишь половину обещанных средств. Второе предприятие, которому был выдан заем, ООО ПФ «Калачинский завод строительных материалов» должно было 200 млн рублей. В случае непогашения транша банк обратил бы взыскание на строительные материалы, которые были нужны «Мостовику». ООО «Гостиничный комплекс «Центр» вернуло предприятию заем как раз за период, который выделило следствие.
Фигурируют в предъявленном обвинении и некие «абстрактные платежи». МОТОВИЛОВ отметил, что никаких документов на этот счет в материалах дела нет и непонятно от чего защищаться подсудимому:
– Они только скомпонованы по группам – «за материалы», «за услуги кредиторов», «за аренду жилых помещений», «за вексели». Что такое «за вексели»? Купили вексели? Какие? Куда их потом продали? С кем рассчитались? С одной стороны, указаны какие-то финансовые операции, чья природа совершенно непонятна, с другой – указано, что есть «личный интерес». Какой? В чем? Мы считаем эти обвинения незаконными.
Мотивы
МОТОВИЛОВ отметил, что прокуратура ссылается на период действий ШИШОВА с 1 января по 31 октября 2014 года. Еще на стадии предварительного следствия сторона защиты информировала органы о том, что как раз в том году Сбер (тогда еще Сбербанк) как крупнейший кредитор «Мостовика» взялся контролировать все расходы предприятия и навязал НПО договор на консультационные услуги с иностранной компанией Alvarez & Marsal, специализирующейся на антикризисном управлении и намеревающейся провести тщательную ревизию финансов подопечного. Любой платеж вне зависимости от его назначения с апреля 2014 года визировался двумя подписями – ШИШОВА и Андрея ШИНКАРЕНКО, директора московского офиса Alvarez & Marsal:
– Поэтому нельзя говорить, что ШИШОВ лично распоряжался деньгами. Это подтверждают и документы, и показания сотрудников финслужбы «Мостовика». КРАВЧЕНКО, МИХЕЕВА, ГРАЧЕВ рассказывали, что изменилось с введением новой компании. Если раньше все замыкалось на Олеге Владимировиче, самом финансовом комитете или всех вместе, то после все решения компании стали уходить на согласование в Великобританию. Оттуда возвращался достаточно усеченный реестр платежей. Не ШИШОВ решал, платить налоги или нет. ШИНКАРЕНКО даже не допросили на стадии следствия, нам отвечали, что он находится в длительной командировке в Великобритании. Дело расследовалось два года, но никакого ответа от него получено так и не было. ШИНКАРЕНКО еще нанялся на работу в «Омсктранспроект», которое фигурирует в обвинении: векселя Сбербанка на 495 млн рублей передаются в компанию «Мостовиком». Обвинение делает вывод, что это тоже повлияло на невозможность исполнения предприятием обязательств по уплате налогов. Это в корне неверно, если понимать, что такое «вексель». Распоряжение ценными бумагами, долговыми обязательствами, дебиторской задолженностью не может расцениваться как неисполнение обязанностей налогового агента.
Поиронизировал МОТОВИЛОВ и над общими фразами обвинения о том, что ШИШОВ «стремился выглядеть в глазах окружающих успешным руководителем», «желал приукрасить действительность», «повысить авторитет», «улучшить деловую репутацию»:
– Да, к сожалению, «Мостовик» больше не существует. Но в 2014 году... ШИШОВУ было необходимо завоевывать авторитет?! Крупнейшая строительная компания, выполняющая работы любой сложности, в том числе за границей, получает государственные поощрения. Сдан Русский мост, Океанариум, половина олимпийского Сочи построена «Мостовиком». Все сотрудники подтвердили в суде, что они знали о финансовом положении компании, прокуратура Омской области знала про невыплату зарплат, правительство Омской области, перед кем можно было приукрашивать действительность? Все действия ШИШОВА были связаны не с тем, чтобы пыль пустить в глаза, а выжить и с достоинством выйти из ситуации.
Экспертизы
Подверг жесткой критике адвокат и проведение судебно-экономических экспертиз, которых было три. Первую проводили сотрудники ведомства, подчиненного следственному комитету, что вызвало закономерные подозрения в заинтересованности. Вторая вызванная в суд эксперт не смогла объяснить ни свой выбор научной методики, ни уточнить, какие методические рекомендации соблюдала. Пришлось назначить третью экспертизу. Несмотря на возражения защиты, снова было выбрано учреждение, на их взгляд, аффилированное со стороной обвинения. Эксперт ЧЕРЕПАНОВА в своем заключении, обратил внимание суда МОТОВИЛОВ, не сослалась ни на какую научную литературу, ни на какие методические рекомендации:
– Применялись только два метода – синтез и анализ. Это не научные методы, а бытовые, которыми человек начинает ежедневно пользоваться, когда овладевает речью. Обоснование формул, по которым рассчитывалась сумма неуплаченного НДФЛ, также не приводится. Предыдущие две экспертизы были судебно-экономическими, в третий раз была проведена судебно-бухгалтерская, просто переименовенная в судебно-экономическую. В список услуг организации даже не входила судебно-экономическая экспертиза – только судебно-бухгалтерская и судебно-налоговая. «Судебно-бухгалтерская экспертиза изучает правильность отражения сведений в бухгалтерском учете» – написано в их же приказе. То есть неправильность начисления налогов, неправильность уплаты налогов, не выяснение задолженности по налогам, неправильность их декларирования и так далее. Никакого отношения к налогам эта экспертиза вообще не имеет!
За разъяснениями сторона защиты обратилась в Министерство юстиции РФ, которое подтвердило, что первые две экспертизы были судебно-экономическими, а третья – судебно-бухгалтерской. ЧЕРЕПАНОВА проанализировала два документа – результаты налоговой проверки и расшифровку сумм заработной платы. ШИШОВ оспорить результаты налоговой проверки не мог, поскольку уже не был директором предприятия (шло банкротство) и попал в места лишения свободы:
– Допрошенная в зале суда председатель комиссии, проводившей налоговую проверку, МЯЧИНА признала, что не является специалистом по НДФЛ. Но ее подпись в документах стоит, то есть она подтвердила полученные сведения.
Управляющему «Мостовиком» сотрудники предприятия говорили, что данные из таблицы с суммами заработной платы не соответствуют действительности, но никто их слушать не захотел, заставив подписать документы, в противном случае обещая проблемы с дальнейшим трудоустройством:
– Если изначально взять недостоверные сведения, то как можно получить потом достоверные результаты? Думаю, это невозможно. Допрошенные свидетели из финкомитета компании подтвердили, что с 2014 по 2016 год «Мостовик» выплачивал НДФЛ в сумме 136,4 млн рублей. ЧЕРЕПАНОВА это не учитывала вообще. У нас нет первичной документации, и у ЧЕРЕПАНОВОЙ не было, но нас это настораживает, а ее нет.
МОТОВИЛОВ подытожил выступление:
– Сумма НДФЛ, указанная обвинением, ничем не подтверждается. Обвинение в личной заинтересованности тоже. Ни один свидетель – ни обвинения, ни уж тем более защиты – не назвал корыстного мотива ШИШОВА. Он из этой ситуации ничего положительного для себя не вынес, ни для своих родственников, ни для своих друзей. Еще никому не прибавило авторитета наличие кредиторской задолженности, задолженности по налогам – это добавляет только судимость... ШИШОВ потерял завод, который строил с нуля сам, не приватизировал, не купил на аукционе. Установлен факт наличия задолженности, да. Но налоговая не стояла в реестре – возможно, задолженность бы уже погасили, имущества у обанкротившегося «Мостовика» более чем хватало. А это было бы достаточным основанием для прекращения уголовного дела. Я не знаю, как в такой ситуации можно вынести иной приговор, кроме оправдательного.
15 июня в прениях выступит сам подсудимый, сторонам будет предоставлено право на реплику.