«Кто-то, как мои преподаватели, будет трудиться круглосуточно и получать зарплату, а кто-то, сидя дома и ничего не делая, иметь те же деньги?»
Директор сети школ иностранных языков «Джей энд Эс», действующей с 1996 года, Юлия ПРИВАЛОВА уже пятый год завоевывает Прагу. Сначала жила на две страны, наезжая в столицу Чехии, чтобы запустить там офис онлайн-школы своей компании, а в марте 2019-го и вовсе приобрела лингвистическую школу «Метрополь» с правом приема государственных экзаменов. Сейчас бизнес-леди вместе со всей своей семьей находится в Европе и ей не привыкать управлять своим делом дистанционно. Обозреватель «Коммерческих Вестей» Анастасия ПАВЛОВА поинтересовалась у нее, как живется предпринимателям в стране наших братьев-славян и как в преддверии лета к предстоящим экзаменам готовятся взрослые и дети.
– Юлия Витальевна, вас закрытие границ в связи с пандемией застало в Чехии?
– В момент закрытия границ мы чуть не зависли с сыном в Нидерландах. 12 марта, в четверг, мы с ним полетели туда для сдачи его вступительных экзаменов. В тот же вечер я получила письмо от Министерства образования Чехии о том, что школа «Метрополь» немедленно должна быть закрыта и переведена на онлайн-обучение. Мы намеревались отправиться обратно в воскресенье, но в пятницу утром я получила сообщение от чешских властей, что мы должны вернуться до 10 часов вечера того же дня, после границы государства закроются. Мы встали перед выбором – оставаться на неопределенный период в Нидерландах или возвращаться домой, не сдав вступительные экзамены. Забронировали билеты и написали письмо в университет. Интернет в гостинице, в которой мы жили, был ужасным. Никита прорабатывал запасные пути – к счастью, один из ребят-абитуриентов на форуме откликнулся и предложил ему пройти тест в его квартире, а другой нашел свободный компьютер где-то при университете. Университет же ответил только на следующее день без десяти двенадцать – за несколько минут до снятия брони на новые авиабилеты! Никите разрешили сдать тест на два дня позже, уже из Чехии. Мы моментально выкупили билеты и рванули в Амстердам, чтобы вылететь в Прагу.
– Поступил?
– Да! Тест был сложный, но Никита всегда хорошо учился. Он занял 131-е место в общем списке. А вот его друг, который приглашал к себе, оказался только на 930-м и скорее всего не поступил, поскольку возьмут только первых 500. Учиться Никита будет три года в Делфтском техническом университете на аналитика Big Data.
– Поздравляю. Так что с вашей работой?
– Получается, еще когда мы летели из Нидерландов, было понятно, что наша пражская школа переходит в онлайн. Отработали неделю. Стали поступать первые «звоночки» из России. Первым отреагировал Новосибирск, принявший в Толмачево самолет с заболевшими. Были клиенты, которые отказались приходить в офис заниматься, опасаясь коронавируса. Так, Новосибирск стал вторым городом, который мы перевели в онлайн. Третьей стала Российско-Британская Школа, но с ними было проще всего – они уже пять лет работают в том числе онлайн (Чехия, Кувейт, сейчас добавилась Аргентина). Следующим был Омск. Мы подготовили плавный двухнедельный переход на дистанционное обучение. Но немного не успели, поскольку в четверг пришла информация, что с понедельника региональные власти вводят режим самоизоляции. Двух недель у нас не было. В понедельник-вторник мы закрывали офисы, а со среды все как штык были на работе, но в удаленном доступе.
– В общем, переход плавным сделать так и не удалось.
– Не удалось. А учитывая, что у нас в Омске 3,5 тысячи учащихся, не считая детских центров и корпоративного обучения, мы столкнулись с техническими неполадками. Да, у нас были отлажены все платформы, но выдержать 700 человек онлайн одновременно нашему серверу оказалось не под силу. За неделю нам пришлось запустить еще два сервера, а чуть позже еще и четвертый. Нас обслуживают краснодарские ребята. Они работают с несколькими университетами, но, говорят, что мы единственные, кто смог потянуть такой объем. После 10 апреля мы стали запускать некоторые группы детского центра – учеников от 3 до 6 лет. Для нас это эксперимент, конечно. Раньше мы с такими маленькими ребятишками онлайн не занимались.
– Ого! Они что, занимаются сидя с родителями?
– Родители помогают, конечно, им все включить, но занимаются дети сами. Это ведь и есть искусство педагога – заинтересовать, удержать внимание. Само собой, перед экраном приходится поскакать, повертеться. Подчеркну – онлайн-технологии отличаются от реальных. Мы много лет им обучали наших преподавателей. Регулярно онлайн работали около 20%. Поэтому я очень переживала – некоторые сотрудники у нас работают с открытия J&S, им сейчас 60-65+. Но я осталась безумно довольна своей командой – она проверяется именно в таких кризисах. 300 человек сработали как одно целое! Да, некоторые расстраивались, раздражались, но справились. Технический и методологический прогресс у нас налицо – сделали в очень сжатые сроки то, к чему готовились годами. Хотя, конечно, все сильно устали. Резкая перестройка оказалась довольно стрессовой, поначалу приходилось работать чуть ли не круглосуточно. Требуется более длительная подготовка к уроку – надо закачать в кабинет аудио, видео, записать задания на доске и прочее. Некоторые материалы так сразу и не найдешь, но к этому процессу мы подключили наших же методистов, а также команду по работе с нашей LMS в Moodle (Modular Object-Oriented Dynamic Learning Environment – свободное веб-приложение, предоставляющее возможность сопровождения клиентов для онлайн и офф-обучения – Прим. авт.). Кстати, для этой площадки мы создали интересные инструменты аналитики по клиентам – какие уроки они посетили, когда у них были технические неполадки… Сейчас наши обязательства по организации занятий с носителями языка выполняют преподаватели, проживающие в Праге.
– А ваша аудитория-то смогла переключиться на новый формат взаимодействия?
– Не вся. Процентов 15-20 отпало – люди либо наотрез отказались заниматься дистанционно, либо выжидают. Но когда стало ясно, что условия самоизоляции надолго – некоторые начали потихоньку возвращаться. Для усвоения годового плана осталось еще 25%. А изучение иностранного языка требует последовательности – нельзя перепрыгнуть какие-то темы, выкинуть четверть и просто пойти дальше. В общем, не все до сих пор верят, что онлайн-обучение способно быть эффективным. Но мы ведь с вами разговариваем онлайн в режиме реального времени, чем это отличается от диалога вживую?
– В контексте результата – ничем...
– Не все это понимают. Мы с 2018 года работаем с пражской Высшей школой экономики – обучаем онлайн первый семестр людей, которые еще не получили визу. И я вам скажу, что когда наша группа сливается с той, которая занималась вживую, нет между ними никакой разницы во владении языком. Наши иногда даже успешнее. Впрочем, не исключаю того, что находящиеся не в живой языковой среде стараются в разы лучше.
– На носу май. Скоро экзамены?
– Да, кембриджские экзамены назначены на конец мая-начало июня. Учащиеся по коротким программам должны были сдавать их вообще в апреле. Но мы частично перенесли экзамены на июнь, частично на осень. Майскую сессию, возможно, ждет то же самое.
– Экзамены совсем никак нельзя принять дистанционно?
– Кембриджские нет. Хотя не исключаю, что Кембриджский экзаменационный синдикат, возможно, рассмотрит такой вариант. Компьютерные экзамены у них есть, но группа сдает их из общего класса при наблюдателе – не каждый сидя у себя дома. Процедура очень строгая – может неожиданно нагрянуть инспекция и каждое нарушение грозит потерей места в рейтинге экзаменационных центров, а у нас оно высокое. Что касается Британской школы, то тут все сложнее. Британия первый раз в истории отменила выпускные экзамены. Но чтобы дети все-таки смогли поступить в вузы и колледжи, разработала систему, при которой школы, опираясь на промежуточные результаты, на рейтинг, присваиваемый ученику преподавателем, предоставить ожидаемую оценку, которую после определенной стандартизации экзаменационный синдикат выставит в сертификат. Мы решили, что все-таки, раз дети готовились к экзамену, проведем для них экзамен, хоть и в дистанционном виде. Образовательные платформы и технологии, которые мы используем, позволяют максимально воссоздать ситуацию экзамена, все будет проходить в режиме реального времени под наблюдением преподавателя, пусть и дистанционным.
– Раз 20% клиентов временно ушло, значит, уже финансово просядете. Стоимость обучения не меняли для тех, кто все-таки продолжил заниматься?
– Мы автоматически сделали перерасчет клиентам в апреле – 20%. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что народ будет сидеть без денег. Некоторые клиенты просят рассрочку – мы соглашаемся.
– У моих друзей музыкальная школа, и у них цены на обучение вживую и онлайн не отличаются.
– Мы сделали скидку не потому, что перешли в онлайн, а исключительно в целях поддержать наших клиентов. Хочется завершить учебный год качественно, а дальше уже будет видно. Я не считаю, что онлайн-уроки стоят дешевле – ведь, как мы только что говорили, они требуют даже большей подготовки, чем живые. Да, нет аренды помещений, но есть аренда технических площадок и их сопровождение, оплата услуг дополнительных специалистов. Обслуживать надо как онлайн-уроки с преподавателем, так и площадки для асинхронных занятий – проще говоря, для самостоятельной работы. А самостоятельная работа играет не менее важную роль, чем живой урок. Здесь важно сделать так, чтобы задания не стали дополнительным бременем и рутинной тренировкой, а выступили тем ресурсом, который позволит эффективно двигаться вперед, будучи интересным ученику. Тут нужна уже совместная работа программистов, преподавателей и методистов – чтобы было и методически правильно, и технически удобно, и эстетически привлекательно. Задания направлены не только на отработку, но и как в перевернутом уроке (Flipped classroom), на то, чтобы ученики могли заранее посмотреть фильм, прочитать текст, послушать объяснение грамматического материала и так далее – дабы время живого урока было потрачено более эффективно.
– Как чешское правительство помогает малому бизнесу?
– Во-первых, освобождением от некоторых мелких налогов. Во-вторых, трехмесячной отсрочкой по кредитам (чиновники убедили банки пойти навстречу). В-третьих, разовой субсидией в 25 тысяч крон (безвозвратной) для предпринимателей. В-четвертых, сотрудникам тех предприятий, которые не работают совсем, полагается компенсация в виде 60 – 80% от средней зарплаты. Но мы не вправе воспользоваться никакой из этих мер, поскольку работаем в полную силу.
– А в России?
– На сегодняшний день, несмотря на то, что некоторые наши подразделения относятся к наиболее пострадавшим сферам экономики (например, детские центры, фитнес-клуб), формально мы не можем претендовать ни на какую поддержку, в том числе на компенсацию зарплаты в размере минимальной оплаты труда – 12 тысяч рублей. Возникла странная ситуация с кодами. Первый код организации считается решающим. У предприятия может быть несколько кодов. Так, например, льготами может пользоваться предприятие, занимающееся «дополнительным образованием детей и взрослых», а у нас «дополнительное образование детей» и «дополнительное образование взрослых» – это разные коды. Наши образовательные организации зарегистрированы в конце девяностых – начале нулевых. За эти годы многое поменялось, оформляли/переоформляли лицензии, регулярно приводили все в соответствие с обновляющимися требованиями Минобра. Вот у нас сейчас закрыт детский центр. На текущий момент его первый код – «прочие социальные услуги». А такая деятельность под меры поддержки не подпадает! Обсуждается снижение страховых взносов с зарплат с 30 до 15%. 90% образовательных организаций дополнительного образования формально к малому бизнесу не относятся – это некоммерческие организации, потому что общество с ограниченной ответственностью лицензию на образовательную деятельность получить по закону не могло. Нас автоматически вычеркнули из перечня тех, кто нуждается в поддержке. Наши московские коллеги пытаются добиться признания в этом вопросе, однако не знаю, увенчается ли это успехом. Ждем решения по упрощенке. Надеемся на то, что предпринимателей услышат и внесут соответствующие поправки в постановления.
– Как себя чувствует ваш фитнес-клуб «Озон»?
– Его мы, естественно, закрыли сразу. Но с прошлой недели тренеры ведут онлайн-занятия для наших сотрудников. Им было страшно переходить в онлайн, но все получилось, поскольку наши возможности позволяют вести тренировки в хороших онлайн-условиях, не в скайпе. Следующими планируем к запуску тренировки с клиентами «Озона». А дальше пригласим всех желающих.
– А пока у сотрудников идет сохранение заработной платы?
– Кто-то ушел в плановый отпуск, кто-то без содержания. Мы, к слову, очень благодарны нашим сотрудникам, которые вместе с нами борются за сохранение предприятий. Мы очень кропотливо собирали наши команды и все делаем для их сохранения. Но мне, конечно, «нравятся» призывы наших чиновников выплачивать зарплаты просто так, но я за справедливость да и финансовые возможности не безграничны. Я не могу как руководитель платить зарплату тем, кто работает, и тем, кто не работает. То есть кто-то, как мои преподаватели, будет трудиться круглосуточно и получать зарплату, а кто-то, сидя дома и ничего не делая, иметь те же деньги? Любому, кто хочет работать, я готова предоставить поле для деятельности. Нам требуется сопровождение групп в онлайн, помощь маркетологам – работа в соцсетях и прочее. Есть чем заняться, уверяю.
– Как обстановка в Чехии с самоизоляцией?
– Правительство Чехии — молодцы: начиная с 12 марта в течение нескольких дней в стране было приостановлено авиа- и жд-перемещение. Уведомления отправляли еще три-четыре дня, чтобы желающие могли вернуться домой, а всех, кто приехал, помещали на карантин. Открытыми оставались только автомобильные границы. Но туда поставили патрули: автобусы не пускали, въехать можно было только на машине вместимостью 9 человек, не больше. Но вирус продолжил проникать, поэтому закрыли и эти дороги. К слову, чехи очень послушные. Когда объявили самоизоляцию – не работали ВСЕ. Не так, что госслужащие и строители трудятся, а остальные сидят по домам. Здесь нет двойных стандартов. Города опустели – ни людей, ни автомобилей. Сейчас началось оживление – восстановление будет проходить в пять этапов. 7 апреля начался первый – открылись мелкие лавочки, ремонтные мастерские и прочие представители микробизнеса. Гулять и до этого было можно, но не более двух человек и обязательно в масках. На втором этапе разрешили заниматься спортом на улицах, но опять же не допускалось более двух человек рядом на расстоянии не менее двух метров до других людей. На дорогах появились машины. 27 апреля заработают фитнес-центры, тренажерные залы, библиотеки, зоопарки, ботанические сады.11 мая откроются парикмахерские, салоны красоты, летние террасы ресторанов. Заболеваемость пошла на спад, смертность – очень низкая.
– То есть обошлось без штрафов?
– За нарушение режима самоизоляции? Да. Штрафовали на 20 тысяч крон (почти 60 тысяч рублей – Прим. авт.) за отсутствие масок, а нарушителей карантина на 100 тысяч евро. Мы с Никитой, кстати, как раз относились к этой категории после возвращения из Нидерландов. Но я не слышала, чтобы кто-то нарушил карантин... Чехи молодцы еще и потому, что вовремя попросили у китайцев маски, заказали тесты. Моя сестра живет в Италии, между Миланом и Бергамо, в которых было много случаев заболевания. Вот итальянцы отнеслись весьма беспечно к своей безопасности. Я слушаю новости на английском, иногда на итальянском (сестра подкидывает). Так еще в феврале, когда уже шел рост числа зараженных коронавирусом, звучали официальные успокоительные сообщения в духе «это всего лишь форма гриппа, не разводите панику, бизнес продолжит работу». А главное – у них адекватной медицины нет как таковой вообще, а лечат сейчас только коронавирус, как будто других заболеваний не существует. С одной стороны, они резонно обиделись на Евросоюз за отсутствие помощи, с другой – что им мешало по-деловому запросить нужные средства (маски, тесты, помощь врачей) у других стран, как это сделали чехи?
– А как дела в Нидерландах?
– Когда мы туда поехали, запаслись с сыном масками и перчатками. Но позиция властей этой страны до боли схожа с итальянскими: мол, 30% населения так и так переболеет коронавирусом. Ну и что? Живем, мол, дальше. Несмотря на закрытие университетов и прочих официальных структур, положение не изменилось. Никита поступил наряду с ребятами из Чехии и других стран, и многие родители говорят, что просто не пустят своих детей учиться в Нидерланды, покуда их чиновники рассуждают таким образом – боятся, что осенью нас всех ждет очередная вспышка заболеваний коронавирусом.
– Ваш предпринимательский стаж – четверть века, вы пережили уже несколько кризисов. Текущий пугает?
– Я регулярно читаю деловую аналитику и по большинству прогнозов, если ситуация до августа не изменится, бизнес потеряет и не сможет вернуть своих клиентов, положение многократно усугубится. Достойным подспорьем могло бы послужить реальное освобождение малого бизнеса от налогов или их уменьшение. Но как все сложится в итоге? Денег, насколько я понимаю, в бюджете нет. Да и ситуация с нефтью дает только отрицательные перспективы. И еще: дело ведь сейчас не только в коронавирусе, но и в приоритетах нашего правительства. Помню, что в 2010 году я смотрела распределение ВВП – в два раза упали траты на медицину и образование, деньги были перекинуты на оборонный комплекс, ведь ставка делалась на внешнеполитические отношения. Плоды этих решений мы и пожинаем сейчас. А теперь, когда читаешь, что в Москве выделено 16 миллиардов рублей на бордюры, думаешь: «А почему не на медицину?»
– А ваш бизнес-то вернется из онлайна? Может, ну ее, эту реальную жизнь?
– Вернется, конечно. Онлайн-обучение – это хорошо, но реальную жизнь ничто не заменит. В наших лингвистических школах всегда кипит активная жизнь. Настоящий обмен энергиями – то, ради чего мы и общаемся.
Ранее интервью было доступно только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 29 апреля 2020 года.