«У нас уже три года мораторий на проверки, и ничего страшного не случилось» (полный текст).
11 января на кухонные посиделки в «Коммерческие Вести» пришли представители трех крупнейших предпринимательских объединений Омской области. Разговор коснулся самых актуальных вопросов – повышения тарифов, снижения покупательской способности, инвестиционных кредитов, выживания омского бизнеса на фоне санкций. Беседу записала обозреватель еженедельника Анастасия ИЛЬЧЕНКО.
Итоги 2022 года
– Насколько для предпринимателей прошлый год оказался сложным? Чем он отличался от предыдущих?
Илья НИКОЛИН, президент Омского областного союза предпринимателей, руководитель франчайзинговой сети автокомплексов REAKTOR: – Непрерывными пертурбациями. Шли постоянные изменения. Помните, у китайцев самое страшное пожелание – жить во времена перемен. Вот мы в них оказались. Причем эти изменения были настолько жесткие, стремительные – то, что мы выстраивали десятилетиями, изменилось в миг. К сожалению, мы не можем быстро перестраивать сознание и продолжаем цепляться за старые, привычные формы деятельности. Это закономерно. С другой стороны, быстро создать новое производственное объединение невозможно. В нашей отрасли все, что мы делали 20 лет, сломалось, нужно начинать заново в, мягко говоря, психологически напряженных условиях. Я говорю об автосервисе – поставках запасных частей, ремонте автомобилей. Мы продолжаем работать, искать альтернативы. Но все через длительные сроки поставок, увещевания коллег, что все будет хорошо.
– А члены Союза как оценивают 2022 год?
Илья НИКОЛИН: – Мы срез пока не проводили. Но инфляционные процессы никто не останавливал. Происходит подорожание. Вот сейчас повалили счета. В два раза увеличили стоимость аренды участков под строительство, утвердили коэффициент 2,2. Перед новым годом ко мне приходили союзники и спрашивали: что делать? В итоге все это как снежный ком наваливается, а покупательная способность с мая сократилась на 20-30%.
Александр ДЕРЯБИН, председатель Омского регионального отделения «Опора России»: – Если 2020 и 2021 годы интенсифицировали процессы, которые в целом шли в мире, подсветили нерабочие, устаревшие бизнес-модели, то сегодня ситуация иная. Тогда обстановка во всем мире была схожей. В России даже несколько лучше, чем в других странах, скажем, в Китае или Европе, где объявляли очень жесткие ковидные ограничения. Это нас подготовило к 2022 году. Но сегодня мы одни, сами по себе. Находимся по другую сторону баррикад. Ограниченный доступ к программным продуктам, проблемы с логистикой, которая начала быстро рушиться после 24 февраля, были первым шоком. К лету он начал более-менее проходить, появились новые логистические цепочки. Мы не видим среди нашего предпринимательского сообщества (федерального и регионального) большого числа закрывшихся предприятий. Но всем приходится искать новые цепочки поставок, схемы работы, кто-то резко переходит с одного программного обеспечения на другое.
Илья НИКОЛИН: – Да, и все это снижает требования к квалификации. Помните, как в мультике: «Возьмите лучших из лучших котов! – Лучшие из лучших зализывают раны. – Возьмите лучших из худших!». Мы сейчас оказываемся в такой ситуации. И миграционный поток, к сожалению, тоже не останавливается. А сколько людей в этом году уехали в сопредельные государства (особенно из ИТ-структур) – в Армению, Казахстан?! В Казахстане в 2022 году на 3,1% вырос ВВП! С чего? Это деньги, забранные у России, и в первую очередь – из прилегающих регионов.
– Большая часть уехавших продолжает работать в российских компаниях.
Илья НИКОЛИН: – Деньги мы им платим отсюда, а тратят-то они их там!
Александр ДЕРЯБИН: – Опора России представляет малый и микробизнес. А он умеет быстро адаптироваться. Чем меньше, тем более поворотливый. Но без стимулирования малого бизнеса, быстрой перестройки систем работы, без выхода на импортозамещение, конечно, восстановить экономику будет сложно. Хотя в целом мы этот год в плане экономики прошли намного лучше, чем могло бы быть. Об этом говорят все экономисты.
Илья НИКОЛИН: – Это точно. Определенный запас прочности у людей был. Но последние опросы ВЦИОМ говорят, что накопления заканчиваются. Поэтому не хочу думать о 2023 годе.
– Вы говорите о личных накоплениях или о предпринимательских?
Илья НИКОЛИН: – О личных. Но все взаимосвязано. Смотрите, оборот у предпринимателей возникает из тех денег, которые приносят клиенты. Кровь бизнеса – деньги – не в кармане предпринимателя, она у людей. Если ее не вносить постоянно, то бизнес останавливается, без крови он функционировать не может. Как только остановился оборот, бизнес перестал существовать.
Ольга ФЕДУЛОВА, президент Союза «Торгово-промышленная палата Омской области»: – 2022 год – сложный, беспрецедентный. Такого никогда не было, чтобы Россия оказалась в санкционных ограничениях и внешняя и внутренняя среда быстро и жестко менялась. Предпринимателям сначала было сложно принимать решения, они не могли понять, в какую сторону идти, как действовать. А требовалось оперативно принимать решения. Поступали предложения от соседей – платить через Казахстан. Потом и там начали вводить ограничения. Каждая страна пыталась заработать на этой ситуации. Сложно было работать не только с недружественными странами, а со всеми. Автомобилестроение и автосервис – первая отрасль, которая жестко пострадала. Дальше под удар попали производства, потому что оборудование практически везде импортное. Приходилось решать вопрос об открытии своих представительств, филиалов на территории других стран. И здесь нужно было взвешенно принимать решения. Скажу, что по линии российской ТПП нам очень хорошо помогали представители ТПП РФ в Турции, в странах СНГ, в Казахстане торгпредставительство великолепно работало. За 9 месяцев 2022 года несмотря на все сложности внешнеторговый оборот в Омской области все-таки вырос: экспорт увеличился на 30%, но импортные поставки снизились на 10%. К марту у нас будут итоги года.
– А какова структура экспорта? Рост произошел за счет нефтехимии?
Ольга ФЕДУЛОВА: – На первом месте нефтехимия, потом пищевая продукция, минеральное топливо и машиностроительная продукция. А по импорту в тройке лидеров – машиностроение, продовольствие и химия.
Параллельный импорт
– Многие экономисты предсказывали, что ситуация будет хуже. Этого не произошло, как полагают, за счет бизнеса. Он каким-то образом адаптировался. И при том что льгот было много, поступлений налогов с каждым годом становится все больше.
Александр ДЕРЯБИН: – Это то, за что мы радели много лет. У нас уже три года мораторий на проверки, и ничего страшного не случилось – бизнес прекрасно работает. Что в очередной раз подтверждает: та система контрольно-надзорной деятельности, которая сложилась в стране, никаким образом реально с риском не боролась. Это были выборочные проверки по левым жалобам, возможно, по специальным историям, когда предпринимателям не дают работать. В ковид постоянно открывались программы по льготному кредитованию, ставки стали ниже, деньги доступнее. Бизнесу сказали: «Не оглядывайся, работай, вот тебе деньги!». В ковидный период поддержка бизнеса в России на международном уровне была признана эффективной. И сейчас идет работа. О многих вещах громко не говорят, потому что, для того чтобы поддерживать ввоз того же импорта в страну, нужно скрывать какие-то данные.
Илья НИКОЛИН: – Хотелось бы еще большей лояльности по импорту. Минпромторг иногда очень странные вещи делает и палки в колеса вставляет.
Александр ДЕРЯБИН: – Да, когда в Омске был генеральный прокурор РФ КРАСНОВ, мы поднимали вопрос по параллельному импорту. Сегодня предприятия могут заказать товар, который входит в перечень для параллельного импорта, но пока он будет идти до границы, Минпромторг может его исключить. Это не способствует стабильной работе компаний.
Илья НИКОЛИН: – Самое печальное, даже делая запрос в таможню, ты не можешь получить стопроцентное подтверждение, что товар будет спокойно растаможен. Риск колоссальный. Можно все деньги на таможне оставить.
Александр ДЕРЯБИН: – Совершенно верно. У нас по этому поводу простое предложение: вести перечень не допустимых к ввозу товаров, а запрещенных. Это будет более понятно.
Илья НИКОЛИН: – По дороге на эту встречу вел переговоры. Не секрет, что в нашей отрасли часть продукции приходит из Казахстана. И там сейчас из-за санкционного давления тоже начинают вводить ограничения на ряд товарных групп, запрещают их вывозить на территорию РФ. Конкретно речь об электрических деталях и деталях системы управления двигателем. Буквально неделю назад этого не было. Сначала международные корпорации сквозь пальцы смотрели, но сейчас все жестче начинают относиться к ситуации в Казахстане. Думаю, это касается не только запчастей, но и других товаров.
Рост открытия новых компаний
– Насколько тяжелым был 2022 год в плане ликвидации предприятий?
Илья НИКОЛИН: – Из членов Союза точно никто не ликвидировался.
Александр ДЕРЯБИН: – «Чистка» была в ковидный период.
Ольга ФЕДУЛОВА: – Это была реорганизация предприятий.
Александр ДЕРЯБИН: – В России около 6 млн субъектов малого и среднего бизнеса. 98% из них – это микро- и малый бизнес. Понятно, что часть предприятий номинально существует, во многих есть только директор. В 2020 году списки активно чистились. О массовых закрытиях в 2022 году я не слышал, наоборот, регистрировалось достаточно много новых предприятий. Их количество увеличилось на 20-30% по сравнению с прошлым годом.
– Но это опять же была реорганизация?
Александр ДЕРЯБИН: – Здесь надо смотреть. Совершенно точно можно сказать, что по ОКВЭДу для организаций, занимающихся информационными технологиями, было создано много компаний. Во-первых, мобилизация и объявленные для сотрудников ИТ-компаний льготы подтолкнули к этой истории. Во-вторых, в начале года для ИТ-компаний объявили налоговые льготы. И многие организации теперь вычленяют свои ит-блоки в отдельные компании.
Ольга ФЕДУЛОВА: – Это точно. Промышленные предприятия, которые имели в своем составе ИТ-подразделения, после начала мобилизации стали их выделять в ООО, чтобы не потерять специалистов.
– В этой ситуации, наверное, должны быть соблюдены критерии срока существования новой организации?
Александр ДЕРЯБИН: – Нет, нужно пройти процедуру аккредитации в Минцифре. Они подтверждают основной вид деятельности, количество сотрудников и среднюю заработную плату. Она должна быть определенная. По-моему, там есть градация требований для столицы и для регионов. Критерии не жесткие. Большинство компаний их проходит и попадает в реестр. А дальше у них куча льгот, в том числе на зарплаты. Насколько я помню, уменьшены социальные взносы, налог на прибыль тоже льготный.
Илья НИКОЛИН: – Я считаю, это правильное решение – умные головы нужно оставлять на нашей территории.
Александр ДЕРЯБИН: – Нам в регионе повезло со снижением налоговой нагрузки: льготы по ОКВЭДам продлены уже до 2024 года. Уменьшение налогов – это тоже, по сути, финансирование. В 2020 году был снижен страховой взнос за сотрудников: с суммы, которая превышает МРОТ, стали платить 15 вместо 30%. Это хорошая история, которая стимулирует и белые заработные платы, и снижает нагрузку на предприятия. Низкие налоги, доступное финансирование, отсутствие контроля и надзора – это, мне кажется, рецепт того, чтобы малый бизнес помог вытащить экономику страны в непростой ситуации.
– А что будет в 2023 и 2024 годах?
Илья НИКОЛИН: – Запас психологической прочности ограничен. Когда вас из года в год…. Нет, надо давать мозгу отдыхать, набираться сил.
– Много сейчас бизнесов, которые повышение МРОТ напрягает?
Илья НИКОЛИН: – Рост МРОТ не так страшен. Хуже, что от этих цифр рассчитываются штрафы, пени и т.д. С чего начался новый год? Все ресурсоснабжающие компании повысили тарифы – на электроэнергию, тепло, воду. Нам, видимо, хорошо жилось? Когда сотрудникам, которые не работают на сдельной оплате труда, нужно поднять зарплату, на кого это перекладывать? На клиентов, потребителей. Опять виток инфляции. Зачем мы ее сами раскручиваем?
Кто поднялся на санкциях
– По вашим ощущениям, есть в Омской области отрасли экономики, которые из-за санкций не пострадали, а, наоборот, выиграли, например, из-за того, что зарубежные компании ушли и стало меньше конкурентов?
Илья НИКОЛИН: – Вроде бы, когда Икеа ушла, должна была освободиться ниша недорогой мебели. Но здесь несколько тенденций. С одной стороны, у вас освобождается рынок, но с другой, он сужается, потому что снижается покупательная способность. Плюс есть определенная инерционность в принятии решений. Если человек долгое время покупал одно и то же, то теперь, чтобы купить что-то другое, ему нужно подумать. Он отложит покупку на какое-то время, а у вас возникает локальная пауза – в моменте увеличения продаж не будет, произойдет снижение. Весной, когда был бум, другая психология работала: сейчас все подорожает, поэтому покупайте, что есть. И тогда в штуках очень сильно выросло потребление, но опять же не всего. В нашей отрасли покупали масла, тормозные колодки.
Ольга ФЕДУЛОВА: – По нашему мнению, меньше других пострадали производители продуктов питания. Импортный ассортимент ушел, и отечественные предприятия оказались в выигрыше. Это и молочные продукты, и сыры, и вся наша кондитерка.
Александр ДЕРЯБИН: – В рамках 20-летия «Опоры России» мы проводили сессию и общались с предпринимателями из разных сфер, в основном с производителями об их экономической ситуации. У нас был представитель компании «СИВИК» (оборудование для СТО), который рассказал, что они выросли на 20%, заменив китайские более дешевые аналоги. Хотя у них тоже были сложности с доставкой оборудования для производства из Европы. И в целом производственные компании, чья продукция оказалась востребована после закрытия иностранных рынков, себя чувствуют вполне нормально.
Ольга ФЕДУЛОВА: – Тут есть нюанс: нужно, чтобы были материалы, сырье, оборудование. Например, у швейных компаний две большие проблемы: нет сырья, т.е. тканей и фурнитуры, которая всегда поставлялась из-за рубежа.
Александр ДЕРЯБИН: – Ольга Павловна, «совсем нет» или «тяжело достать»? Да, с поставками есть сложности, но, честно говоря, я не слышал, чтобы кто-то закрылся, потому что нет фурнитуры. Находят! Бизнес гибкий. Особенно малый!
– В 2022 году, кстати, закрылась компания «Лидер».
Александр ДЕРЯБИН: – Причины ее закрытия мне не известны. Но знаете, есть тенденция – где тонко, там и рвется. Далеко ведь не все закрылись в ковид.
Ольга ФЕДУЛОВА: – В Омске есть компания «Умапро». Она во время ковида быстро перестроилась и получила документы, разрешающие производство спецодежды для медработников, масок и прочего. Сейчас они снова сменили направление и шьют все для мобилизации.
– Так и работает рынок.
Ольга ФЕДУЛОВА: – Им предоставляли организационную поддержку на прохождение всех этапов сертификации, затем они получили субсидии на создание сайта, электронного магазина и на производство медодежды.
Александр ДЕРЯБИН: – Главное – не мешать бизнесу. В Опоре России (не помню, в каком регионе) есть предприниматель, который в 2020 году запустил в производство жидкость для тестов на ковид. Ему тоже помогли пройти всю процедуру.
– Кроме роста аренды на землю под строительство, какие еще темы волнуют бизнес?
Ольга ФЕДУЛОВА: – Кадастровая оценка выросла в 10-14 раз. Очень больная тема.
Илья НИКОЛИН: – Это точно. Вообще ситуация с департаментом имущественных отношений неоднозначная. Рост везде и зачастую необоснованный. Одной рукой даем субсидии, а другой тут же все собираем с бизнеса.
Единым фронтом
– В 2017-2018 годах, на наш взгляд, предприниматели более активно выступали, поэтому постоянно проводились совещания с Минэкономики и Минимуществом.
Ольга ФЕДУЛОВА: – К нам даже приезжали эксперты из российской ТПП на большое совещание по 108-му постановлению. Была напряженная обстановка, и его все-таки отменили. Сейчас работа тоже идет, но, может быть, не настолько публично, как тогда.
Илья НИКОЛИН: – Мы с юристами готовим от Союза обращение в прокуратуру и ищем заинтересантов. Один у нас есть.
Александр ДЕРЯБИН: – И у нас имеется. Нужно скоординироваться.
Ольга ФЕДУЛОВА: – Мы идем единым фронтом – тремя объединениями.
– У нас почему-то складывается впечатление, что единого предпринимательского фронта нет. Нет ощущения единой силы. Когда приезжал КРАСНОВ и была объявлена встреча с предпринимателями, мы наивно думали, что пригласят всех.
Александр ДЕРЯБИН: – Там было несколько встреч, на которых присутствовали отдельные предприниматели.
Илья НИКОЛИН: – По-хорошему, если бы принимались здравые решения, то такие встречи были бы не нужны. Предприниматели приходят в объединения не для того, чтобы выступать единым фронтом. Объединения создаются, чтобы делиться хорошей практикой, опытом, получать информацию, а не чтобы постоянно ходить к власти и говорить: Ребята, вы тут нарушили и здесь нарушили.
– 2022 год начался с отмены ЕНВД. Лучше стало?
Илья НИКОЛИН: – Нет конечно. Администрирование УСН требует гораздо большей квалификации бухгалтерского состава, чем ЕНВД. На самом деле, упрощенка сложнее, чем общая система налогообложения.
– Кому-то пришлось перейти на общую?
Александр ДЕРЯБИН: – В основном все перешли на УСН. Только, те, кто вовремя не подал заявления о переходе, автоматом попали на общую. Но у них до марта был льготный период для перехода.
Александр ДЕРЯБИН: – В следующем году нужно готовиться к снижению покупательной способности, и соответственно, спроса. Мы это и сейчас чувствуем. Началась маркировка всей рекламы, и через какое-то время за нее нужно будет платить. Постоянно появляются новые структуры, которые начинают замыкать на себя денежные потоки. Это тенденция серьезная. Чего греха таить, практически все бюджеты, принятые в стране, дефицитные – и федеральный, и региональные, поэтому желание собрать побольше налогов, наверное, будет появляться, и вести разговоры о льготах в этом году будет гораздо сложнее.
– А что с маркировкой?
Ольга ФЕДУЛОВА: – Тема сложная, она коснулась даже таких социально значимых продуктов, как молоко и вода. Пытаются, конечно, снизить накал путем предоставления льгот. Например, в Региональном фонде развития промышленности есть специальная программа, когда предоставляется льготный кредит под 1-3% на переоборудование и поставку нового оборудования. Предприятиям новшества, связанные с маркировкой, конечно, дались очень трудно, потребовались большие финансовые вложения. Проблем вокруг маркировки много. Это искусственно введенный барьер.
– Недавно УФАС отметило, что Омская область заняла в федеральном рейтинге за 2021 год 13 место из 85 регионов по содействию конкуренции на товарных рынках. По вашим ощущениям, действительно власти региона так хорошо содействуют конкуренции?
Александр ДЕРЯБИН: – Я ко всем рейтингам отношусь скептически. Ну насколько реально дать объективную оценку конкурентной среде в регионе? Помню этот опросник. Если честно, не смог ответить на его вопросы.
– В 2020 году шел активный рост численности объединений, а в 2022-м что происходило?
Илья НИКОЛИН: – Рост членов Союза продолжается.
Александр ДЕРЯБИН: – Любая сложная ситуация стимулирует к объединению. Особенно в начале года к нам шли предприниматели.
– Чтобы вы защищали их интересы?
Илья НИКОЛИН: – К сожалению, да. Для чего еще?
Александр ДЕРЯБИН: – Надо понимать, кто такой микро- или малый предприниматель. У него небольшой штат, в котором вряд ли есть юрист, и маловероятно, что предприниматель обладает знаниями, куда ему идти со своей проблемой. Например, в начале марта к нам обратился бизнесмен: его станок застрял в Европе, а здесь встал гособоронзаказ. Что делать, человек не знал. Чтобы во всем разбираться, знать о мерах поддержки, которые выходят ежедневно, предпринимателю нужно быть в сообществе, где есть кому задать вопрос. И после 24 февраля у нас тоже был активный приток членов.
Ольга ФЕДУЛОВА: – Один в поле не воин. Это понятно всем. Предприятия смотрят, какое объединение в каком направлении активнее работает. Наши сообщества часто пересекаются. Многие одновременно состоят и в Опоре России, и в Областном союзе предпринимателей.
Илья НИКОЛИН: – Я, кстати, и сам член «Опоры России».
Ольга ФЕДУЛОВА: – А почему не член Омской ТПП?! (смеется).
– В чем разница между вашими объединениями? Почему не создать одно?
Илья НИКОЛИН: – Опора России – федеральная, а Союз предпринимателей был создан по инициативе предпринимателей, чтобы отстаивать свои интересы.
Ольга ФЕДУЛОВА: – У Палаты отдельный федеральный закон, мы осуществляем и государственные услуги, активнее работаем на внешнеэкономическом рынке, на межрегиональном. У всех свои нюансы. Но что касается защиты предпринимателей, у нас все проходит совместно. Хочу отметить, что не во всех регионах такие партнерские отношения, в некоторых организации жестко конкурируют. А у нас так сложилось, что на протяжении всего времени существования объединений мы вместе. Татьяна Александровна ХОРОШАВИНА в Союзе предпринимателей вообще всегда была второй рукой. С Опорой России мы тоже с первых шагов начали тесно сотрудничать.
Александр ДЕРЯБИН: – Где-то в регионах есть и сильные отраслевые союзы. В Алтайском крае, например.
Илья НИКОЛИН: – Объективная история, говорю как член правления Союза автосервисов. Это федеральная структура, которую мы создали накануне 2020 года. Тогда должны были принимать техрегламент по ремонту и техобслуживанию автомобилей для стран бывшего СНГ. Предполагалось ввести такие нововведения, что половину автомобилей вообще ремонтировать бы не могли. И когда мы это осознали, поняли: нужна сильная отраслевая организация, которая могла бы донести информацию до правительства. Объединение состоялось, на мой взгляд, оно чрезвычайно профессионально.
– Получается, и это объединение было создано для защиты.
Александр ДЕРЯБИН: – Надо отметить, что в целом многие предпринимательские объединения создавались с целью защиты. Тогда еще правила игры были недостаточно прозрачные. Сейчас нам все меньше приходится защищаться. По крайней мере, какого-то массового силового давления на бизнес уже не так много. Вектор отклоняется в сторону развития. Опора России заявила себя как институт развития предпринимательства. Мы работаем над тем, чтобы помогать нашим организациям расти, выходить за пределы своего региона. Да, каждое объединение имеет определенные инструменты. И несмотря на ваше недоверие, мы постоянно выступаем единым фронтом. Просто не все выносится в паблик.
Илья НИКОЛИН: – А сколько мы вместе работали по ЕНВД, по УСН!
Ольга ФЕДУЛОВА: – По мерам поддержки у нас практически все шло совместно. И крайнее письмо по мобилизации мы тоже втроем писали.
Александр ДЕРЯБИН: – И на федеральном уровне такая же ситуация. Опора России, ТПП, Российский союз предпринимателей и Деловая Россия – это большая четверка, которая всегда выступает единым фронтом по ключевым вопросам.
Кадры
– Появился ли в каких-то отраслях экономики Омской области кадровый дефицит из-за мобилизации? Как справляетесь?
Илья НИКОЛИН: – Во всех! Мы работаем со среднеспециальными учебными заведениями. Поскольку наша структура функционирует уже в трех городах России, мы договорились и с нашим автотранспортным техникумом, и с новосибирским, что будем участвовать в пересмотре программ обучения. Другого способа подготовить кадры для нашей отрасли я не вижу. А предприятия будут заключать целевые договоры. Я с 2008 года участвую в аттестационных комиссиях в СибАДИ и в ОмГТУ, и всегда было желание пригласить тех, кто хорошо защищается, на одно их наших предприятий, но к выпускному экзамену активный человек уже определяется с работой. И мы поняли: нужно брать студента прямо после первого года обучения на практику и проектировать его дальнейшую траекторию движения и трудоустройство.
Александр ДЕРЯБИН: – Опора России вместе с Промсвязьбанком ежемесячно определяет индекс настроений малого бизнеса. В октябре-ноябре компонента «кадры» была на самом низком уровне за длительное время. Это по всей стране.
Илья НИКОЛИН: – Тем не менее Москва, Санкт-Петербург испытывают приток кадров, у них есть возможность выбирать. У нас ее нет.
Инвестиционные кредиты
Александр ДЕРЯБИН: – Практически по всем компонентам идет спад. В ноябре по кредитам, инвестициям просела ситуация. Сейчас принята, кстати, программа поддержки кредитов под инвестиции в производство.
Илья НИКОЛИН: – Коллеги, мы сейчас рассматриваем вхождение в производство фильтров, и не видим для себя возможности получить льготные деньги.
– По каким критериям вы не проходите?
Илья НИКОЛИН: – Их много. Придется брать коммерческий кредит. Поставщик оборудования из Кореи и Китая готов организовать нам предприятие по производству фильтров. Он спрашивает: а вам для чего это нужно – деньги заработать или для других целей? В смысле, – спрашиваю, какие другие цели? – Ну, например, у нас в Челябинске купили оборудование. Поставили наши мощности, чтобы на льготных условиях выкупить землю под производство. Я объяснил, что у нас другая цель. Но в Агентстве развития и инвестиций Омской области нам сказали, что проект по таким-то критериям не проходит на льготное кредитование. Т. е. не все на самом деле радужно.
– Какова ситуация с коммерческими кредитами для предпринимателей?
Ольга ФЕДУЛОВА: – Предложений много, но по-прежнему банки очень страхуют риски. Поэтому не все предприятия могут взять кредиты.
Александр ДЕРЯБИН: – Недавно посмотрел динамику портфеля для малого и среднего бизнеса. В целом по России она выросла прилично, а по Омской области за 1,5 – 2 года изменений кредитного портфеля не произошло. А это говорит об экономической активности в регионе.
Ранее материал был доступен только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 18 января 2023 года.
Фото © Максим КАРМАЕВ.