Налоговый орган в развитии франшизной сети не видит логики отношений, они усматривают только цель, якобы преследуемую по уменьшению налоговой нагрузки.
Продолжаем представлять выступления с панельной сессии, посвященной налоговой реальности 2025 года, состоявшейся в Омске в рамках Североазиатского международного форума «Право для бизнеса», организованного юридической компанией «Лексфорт» и маркетинговым B2B агентством partisan. Слово — управляющему партнеру новосибирской юридической компании LexProf Татьяе ГОНЧАРОВОЙ (участвовала в омских судебных процессах, где омский предприниматель Александр ДАНИЛЮК, владелец товарного знака «Бирхаус»/«ВЕЕRhouse», отбился от претензий ФНС по франшизе):
— Налоговый орган частенько трактует и франшизные сети, и наличие дочерних организаций, и цепочки производственных цехов как искусственное разделение бизнес-структуры с целью уменьшения налогового бремени. В 2024 году было рассмотрено 124 спора по обвинению налогового органа в дроблении бизнеса – только около 1/5 части было разрешено в пользу налогоплательщиков.
Есть несколько поучительных примеров. Первый кейс имел место в Москве, в отношении крупного интернет-маркетплейса по продаже автомобильных запчастей. После смены владельца была изменена модель взаимоотношения с поставщиками, стали заключаться договоры об оказании информационных услуг, что позволило получить освобождение от НДС. Налоговый орган признал наличие схемы: ведение отдельных отчетов подконтрольных лиц централизованно; при превышении очередным участником порога выручки для применения УСН регистрировалось новое подконтрольное лицо; выручка передавалась контролирующей компании в форме наличных денежных средств; в части коммерческой концессии были заключены лицензионные договоры, но они носили формальный характер. Это было подтверждено свидетельскими показаниями.
Резонансным стало дело «Хлебницы», в которой компания была признана виновной в дроблении бизнеса из-за использования франшизы, что привело к доначислению более 160 млн рублей налогов. Налоговая исходила из признаков единого бизнеса: общие сотрудники и IP-адреса, одинаковые поставщики, сбор выручки, финансовый и логистический контроль осуществлялся в одном центре. То есть фактически компания не действовала как франшизная сеть.
Но есть и положительные примеры – постановление 2025 года по группе компаний «Кузина». Только здесь не франшизная сеть, а разделение на производство и розницу. Обособление этих двух видов деятельности преодолело доводы налогового органа о том, что это искусственное разделение бизнеса. Продажа была не только своей выпечки, но и других поставщиков. Разные юрлица были созданы в разное время, штат у каждой компании был свой.
Что примечательно, налоговый орган в развитии франшизной сети не видит логики отношений, они усматривают только цель, якобы преследуемую по уменьшению налоговой нагрузки. В рамках коммерческой концессии бремя расходов и развитие конкретных фрагментов переносятся на франчайзи – но для налогового органа это абсолютно не очевидно. Главное для бизнеса в своей защите – привести достаточно признаков самостоятельности участников франшизной сети. Когда в судебном заседании выступают франчайзи, подробно рассказывают, объясняют и полностью расшифровывают все входящие и исходящие потоки, на память владеют всеми цифрами, это впечатляет – такое невозможно отрепетировать.
Любые франшизные сети – уже триггер для налогового органа посмотреть, как они функционируют. Соблазн велик с учетом большого количества положительных решений в пользу налоговой. Плюс у налоговой огромная информационная база, которую они анализируют при помощи нейросетей.
Ранее репортаж был доступен только в бумажной версии газеты «Коммерческие вести» от 15 октября 2025 года.
Фото © Максим КАРМАЕВ