Прасковья УВАРОВА (1840 – 1924) – археолог, почетный член Петербургской АН, профессор Дерптского университета.
16 +
В 1918 году эмигрировала из России. Есть предположение, что Кити Щербацкая списана с нее, во всяком случае с Львом Толстым графиня УВАРОВА встречалась накоротке*.
«Настала зима и с ней визиты, знакомства, выезды и балы, которые поначалу меня очень пугали, но с шумом и блеском которых я скоро свыклась, которые полюбила, которыми увлеклась и вероятно потому была на всех них не последнею единицею. Этому я была обязана и тому обстоятельству, что мы, все выезжающие, очень скоро не только сошлись, но и со многими подружились, что помогло нам веселиться просто, откровенно, без всяких задних мыслей, но с одною мыслию веселья ради веселья. На мою же долю выпало еще счастье принадлежать к семье, в которой старшие как-то особенно любовно относились к ее младшим членам, за которыми следили, восхищались их успехами в свете, кой-когда делали замечания, иногда подшучивали, встречаясь на балах, имели всегда ласковое к нам слово и не раз усаживались во время мазурки или котильона за спиной, не боясь быть мне неприятными и спугнуть моего кавалера».
С восхищением и благодарностью вспоминает УВАРОВА в особенности о трех стариках дядях: князе Борисе Борисовиче Четвертинском, старшем брате матери поэте князе Петре Андреевиче Вяземском, женатом на сестре бабушки Четвертинской, и веселом остряке князе Федоре Федоровиче Гагарине, брате той же бабушки, который вообще любил и баловал всю ее семью и как-то раз на вечеринке, лукаво подмигивая в сторону Прасковьи, предложил выпить шампанского «за того, кто любит кого», что долго осталось в памяти молодежи и часто повторялось при появлении шампанского.
Помимо блеска молодости и веселья балов, УВАРОВА упоминает яркие политические нюансы.
«Сезон был блестящий, балы повторялись неустанно и были часто посещаемы молодыми великими князьями Николаем и Михаилом Николаевичами, которые придавали им своей веселостью большое оживление. Стали возвращаться из ссылки декабристы и сделались любимыми гостями всей нашей знати; держались они приветливо и просто видимо радовались тому, что их молодежь, родившаяся в Сибири, была ласково принята нами».
Что до молодого Льва Толстого, то ему Прасковья Сергеевна кадить не стала, по женски мстительно отпустив шпильку.
«Появился среди наших кавалеров и граф Лев Николаевич Толстой, вернувшийся с Кавказа и уже создавший свое «Детство» и «Отрочество» и роман «Казаки». Он усердно танцевал, знакомился и ухаживал, носился сам с собой и искал везде и во всех, по собственному" признанию, героев и героинь для будущих своих произведений. Много мазурок просидела я с ним, спорила без конца о его героях и героинях, о суете мирской, о призвании человека, о соблазнах, вносимых в народные массы нашею роскошью и балами, и... остаюсь при своем мнении, что у него на чердаке уже и тогда не все было в порядке».
* Полина УВАРОВА. Былое. Давно прошедшие счастливые дни. М, 2005.