Валерий БОРИСОВ, начальник УВД по городу Омску: «Планируем объединить все существующие в Омске 1200 наружных видеокамер в единую сеть»

Первого октября 2009 года в Омске исчезли все окружные управления внутренних дел. Вместо них появилось единое УВД по городу Омску, возглавил которое полковник Валерий БОРИСОВ. Каким образом произошла эта реорганизация, как изменилась структура городской милиции, какие у нее проблемы — с этими вопросами обозреватель «КВ» Лев АБАЛКИН обратился к Валерию Геннадьевичу.
— С 1 октября прошлого года в Омске начало работать единое городское УВД. В связи с чем это произошло?
— Еще в 2003 году был принят Закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», где, в частности, было четко и ясно прописано: в каждом муниципальном образовании юридически должно существовать только одно управление милиции. Омск — единое муниципальное образование, значит, этот закон касался и нас. Министерством внутренних дел в декабре 2007 года был издан приказ 1220 «О некоторых организационных вопросах и структурном построении органов внутренних дел», и до 1 октября прошлого года на новую схему работы перешли не только мы, но и все УВД по субъектам Федерации.
— Но, насколько я помню, в Новосибирске было и раньше городское управление милиции…
— У нас в стране 11 городов — миллионников, в двух из них не было городского УВД – в Омске и Нижнем Новгороде. Во всех остальных такая структура существовала ранее.
— Юридически как произошла реорганизация?
— До этого в городе было 7 окружных управлений, руководители которых в рамках своих бюджетов распределяли финансовые потоки федерального и областного бюджета на заработную плату и иные нужды, заключали договоры по теплу, водоснабжению, энергоснабжению своих зданий и так далее. Теперь все окружные УВД как юрлица реорганизованы путем слияний в одно городское УВД.
— Как изменилась структура?
— В свое время в составах окружных управлений в Омске было девять ОМов – территориальных отделов милиции и 3 отделения милиции. Чтобы не снизить эффективность работы с населением, создали на их базе 14 подразделений, назвав их территориальными отделами. И не меняя при этом месторасположения – ведь люди привыкли.
— Чем отличался ОМ от райотдела?
— Окружные УВД являлись юридическими лицами, ОМ – нет.
— А в остальном?
— Остальные функции были практически аналогичными. Но ОМы входили в состав окружных управлений, где располагался единый начальник, который отвечал за территорию округа. Возьмем для примера самый большой округ по площади — Кировский. Там было Кировское окружное управление внутренних дел на улице Дмитриева, отдел милиции № 1 на ул. Кошевого и отдел милиции № 2 на улице Солнечной. Они обслуживали практически 40 км по берегу Иртыша и подчинялись одному руководителю, который отвечал за всю территорию округа. При реорганизации можно было, конечно, сделать руководителей всех 14 отделов равнозначными. В том же Кировском округе теперь есть отделы № 1, 2 и 3, но в отделе № 3 работает бывший начальник окружного управления Алексей СИРЕНКО. Он получил статус заместителя начальника УВД по городу. Это и понятно. В каждом округе есть прокурор, суд, главный судебный пристав. Представляете, как к районному прокурору пришли бы сразу три окружных начальника милиции? Система была отработана годами. Зачем ломать? Наверное, время перемен всегда тяжело переживается, поэтому постарались как можно меньше ломать и в связи с этим рабочей группе, занимающейся проработкой, пришлось даже дважды защищать свою концепцию в Москве, и позиция УВД по Омской области оказалась убедительной.
— Кстати, в Центральном округе два суда, две налоговые…
— И соответственно было два УВД по ЦАО — № 1, № 2. Теперь в этом округе и два заместителя. И в Советском округе тоже два зама. Всего семь замов по территориям.
— Все руководители окружных УВД автоматически стали вашими замами?
— Нет. Часть сменилось, потому что была ротация кадров.
— Но в окружных структурах были подразделения уголовного розыска, следствия. Как это все поменялось?
— Ничего опять же ломать не стали. Сейчас все следствие, которое идет в Омске, официально числится в штате УВД по городу.
— А раньше?
— В каждом округе было свое следственное управление. Но все следователи остались работать на местах. Надстройку создавать не стали. То же самое касается лицензионно-разрешительной системы – все остались работать там же. Разве что несколько изменили структуру и месторасположение территориальных подразделений ГИБДД. Нет теперь начальников окружных отделов ГИБДД, теперь есть городской руководитель и два его заместителя. А в округах лишь начальники окружных отделений. В итоге у нас было 7 начальников ГИБДД, теперь их стало 3. Так что сокращения больше всего затронули только руководящий состав.
— И насколько сократилось руководство?
— Смотрите сами: у каждого окружного начальника УВД было6 замов по каждому направлению. Сейчас у руководителя городского УВДшесть замов по направлениям: начальник криминальной милиции, начальник милиции общественной безопасности, начальник следствия, начальник отдела по работе с личным составом, начальник штаба и зам по тылу. А территориальные замы имеют всего по два заместителя. И изменился их статус. Если все эти должности заместителей окружных УВД имели полковничий потолок, то теперь статус заместителя — на уровне подполковника. А всего по большому счету у нас во исполнение его величества приказа только около 90 человек ушли в связи с сокращением, большей частью на пенсию. Остальные все остались.
— А сколько всего в штатном расписании?
— 4 887 человек.
— Как проверяется качество вашей работы?
— У нас 62 оценочных показателя, которые определены МВД. По этим критериям определяются результаты работы любого подразделения милиции – территориального, городского, областного. Есть итоговая оценка отрицательная, есть положительная. Мы сработали с оценкой положительно.
— Можно пример?
— Вот, скажем, абсолютное количество уголовных дел, направленных в суд…
— Их должно быть больше, чем годом раньше?
— Согласно приказу МВД № 650, не меньше. Есть показатель удельного веса преступлений несовершеннолетних. «Пьяная» преступность, уличная преступность… Есть наши специфические показатели – каким образом сработали по раскрытию убийств, по фактам причинения тяжкого вреда здоровью, грабежей, краж. Их раскрываемость.
— Когда преступление считается раскрытым?
— На момент направления уголовного дела в суд.
— Все 62 показателя равнозначны или есть десяток самых-самых?
— Во-первых, показатели учетно-регистрационной дисциплины: количество зарегистрированных заявлений, какие приняты решения, в какие сроки рассмотрены заявления. Во-вторых, профилактика преступлений. Третье – раскрытие преступлений. Далее – количество преступлений, связанных с незаконным оборотом оружия и наркотиков.
— В СМИ на днях появилась информация, что министр внутренних дел подписал приказ об отмене палочной системы отчетности. На моей памяти, о неэффективности ее речь шла, как минимум, последние полтора десятка лет.
— Этот приказ пока к нам не поступил, но отношение котчетности изменилось. Теперь же важна результативность. Пусть административных протоколов, например, будет меньше, но они должны быть действенны. Если составили 100 административных протоколов, но никто не заплатил штрафы, о какой неотвратимости наказания может идти речь?! А если из этих 100 заплатили 70 или 90 человек, это уже совсем другой уровень работы.
— Но вопросами взыскания этих штрафов занимается иной орган – судебные приставы.
— Да, мы не взыскиваем, но в случае злостной неуплаты, вправе открыть административное производство, доставить нарушителя в суд, который в свою очередь может наказать его уже более строго. Когда проштрафившийся получит, скажем, семь суток ареста, то и отношение к протоколам у него и у всех его знакомых будет иное.
— На недавней пресс-конференции вы рассказывали о центре управления нарядами…
— Надеюсь, к 23 февраля с помощью муниципалитетанаконец закончим ремонт, и центр будет открыт.
— Что центр вам даст?
— Там расположится находиться круглосуточный наряд, а перед ним — будет огромное количество мониторов. В этом центре будут дежурить не только сотрудники органов, но и ГО ЧС и других организаций экстренного реагирования. У нас уже сейчас 486 патрульных машин оборудовано маячками, видно на карте, где они в каждый момент находятся. Если совершится правонарушение, которое непосредственно будет видно на видеокамере, либо поступит сигнал по телефону, дежурный наряд имеет возможность среагировать моментально.
— Раньше разве не так было? Ближайшая машина направлялась на происшествие?
— Раньше патрули были в округах. А на границе между зонами ответственности порой возникали вопросы.
— То есть действительно, как в анекдоте, где патруль обнаруживает на границе районов пьяного и переносит его на другую сторону улицы, дескать, теперь это не наш район?
— Нет, не так. В одном округе все машины могли быть заняты на происшествиях. А в другом округе спокойно, но на просьбу о помощи иной раз откликались со скрипом: а если у нас что-то случится, а машины не окажется? Сейчас единый парк.
— Но какой смысл затрачивать кучу денег на видеокамеры, когда есть отработанная система телефонных звонков. Сейчас практически у каждого есть сотовый, и каждый свидетель может позвонить 02?
— Не каждый звонит. А камера зафиксирует правонарушение независимо от чьего-то на то желания.
— Сколько сейчас у вас камер?
— 43 видеокамеры. А вообще в городе уже используется 1200 видеокамер, и мы планируем тройственным соглашением объединить их в единую систему. Будем ставить определенные условия перед владельцами камер, чтобы те соответствовали определенным техническим требованиям. Просто ради того, чтобы куда-то смотреть, нам видео не нужно, нам необходимо рассмотреть регистрационный знак, увидеть лицо.
— Вы сказали — тройственное соглашение. А третий кто?
— Муниципалитет.
— Но большинство камер, наверное, находится внутри зданий.
— Где-то и внутри. Но у нас есть такие здания, как автовокзал, аэропорт, ж/д вокзал – объекты особой важности, где огромное скопление людей и необходимо влияние милиции. Плюс прилегающие территории. Тем более все записи будут еще и храниться в памяти. Общая система позволит контролировать и движение в Омске: где возникли
пробки, а где появилась возможность, управляя светофорами из единого центра, делать «зеленую улицу».
— Уже установленные видеокамеры помогли раскрыть какое-нибудь преступление?
— Мы их ставим там, где огромное количество людей, а значит, притягиваются криминальные элементы. У «Ленты», «Континента»масса припаркованных машин, на которых приезжают за покупками омичи. В прошлом году мы там раскрыли семь краж из автомобилей: на видеокамерах было видно, как вскрывают машины, патрульный экипаж мгновенно подъезжал и тут же задерживал.
— Президент Дмитрий МЕДВЕДЕВ подписал указ о сокращении с 2012 года численности работников милиции на 20%, после которого в органы внутренних дел страны был приостановлен прием сотрудников. В Омске это произошло?
— Поступил приказ министра приостановить комплектование за исключением выпускников специализированных вузов МВД. Что и было сделано. Что же касается сокращения – ждем дальнейших указаний из министерства. Время до 2012 года еще есть.
— Можете назвать главные проблемы, которые не позволяют городскому УВД работать еще лучше?
— По своему милицейскому опыту скажу, что, наверное, не хватает рычагов воздействия. Я думаю, на сегодняшний день, по-крайней мере, три таких рычага обязательно надо вернуть органам внутренних дел.
— Какие?
— У нас сегодня есть грандиозная проблема, обозначенная и президентом, и премьером – пьянство. А знаете ли вы, что мы сегодня имеем в городе всего 200 коек по наркологии? Представляете, что такое 200 коек для миллионного города?!
— Но ведь это вопрос лечения, а не органов милиции.
— Чуть ли не две трети бытовых обращений в милицию связаны с пьянством и наркоманией родных и близких, соседей. А сколько преступлений на этой почве! Нам люди говорят: помогите, но мы им помочь не можем – нет полномочий. Я думаю, от алкогольной и наркотической зависимости лечение может быть только при-ну-ди-тельное. А не по желанию гражданин. Ведь у такого гражданина есть не только права, но и обязанности перед страной и другими гражданами. На сегодняшний день это правовая дыра и ее нужно закрывать. Вторая проблема – надзор. В свое время в Советском Союзе была такая статья 198 УК РСФСР: человек, который освобождался из мест лишения свободы и не вставал на путь исправления, брался под административный надзор.
— Сейчас разве нет такого?
— Нет. Надзор предусматривал обязательное устройство на работу, никто не спрашивал: хочешь идти или нет — обязан был устроиться. И это правильно: ничего так не лечит и не занимает время, как работа. А если он не будет работать, то скорее всего станет снова красть. Второе: освободившемуся гражданину строго-настрого запрещалось находиться вне своего адреса регистрации после 22 часов, он обязан был жить по заявленному адресу, уведомляя об изменении этого адреса. Так что профилактика рецидивной преступности раньше была отлажена и регламентировалась законом. А сейчас нет. Человек трижды судим, прописался в одном месте, но уехал из Омска, живет, допустим, в Новосибирске. Никто не знает, что он туда прибыл, никто не знает, на что он там живет и чем занимается. Эта категория людей требует внимания государства. И третья проблема – нужно принимать решение о категории лиц без определенного места жительства. 90% из них больны – туберкулез, педикулез, чесотка, различные кожные заболевания. Куда мы должны его помещать, где он должен лечиться, мыться, наблюдаться? Если у вас на лестничной площадке будет жить такой человек, вы будете звать милицию. Он взялся за перила, он плюнул, и это уже может быть небезопасно для здоровья. Милиция приходит, но ей государство не дает права его куда-то поместить. Я считаю, что это третья проблема, которую нужно срочно решать.
— Сколько бомжей в Омске?
— Примерно около 2,5 -3 тысяч в год проходит через наш центр реабилитации на Семиреченской. Но мы-то помещаем их в этот приемник, а он захотел – остался, захотел – ушел, захотел – начал лечиться, передумал – и не стал. Чтобы поместить его в наркологию, участковый должен чуть ли не за руку заставить его сдать анализы, пройти флюорографию.
— Когда вы вышли на работу в 2010 году?
— 1 января без пятнадцати восемь утра уже выехал на порыв холодной воды на улице Кирова. Представляете, первое число, транспорта мало, холодная вода потоком бежит через улицу Кирова в районе остановки «4-я Рабочая». В шесть утра подняли начальника отделения ГАИ по Октябрьскому округу, начальника отдела милиции № 7 УВД по городу. Мы сначала думали, отопление прорвало. Потом выяснили, что это система Водоканала. Водоканал выезжает, перекрывает воду. Мы с первым замом мэра определяем, какую технику поднимаем по линии ГАИ, что должен сделать департамент транспорта — там по образовавшемуся катку ходят автобусы, а я как начальник милиции отвечаю за порядок в городе, и не дай бог, если кого-то задавят.
— Как вообще прошли новогодние праздники?
— Они оказались гораздо спокойнее, чем год назад: и преступлений было меньше, и пожаров. Мы впервые лет за десять, наверное, прожили новогодние праздники без доставленных в больницы с серьезными травмами от пиротехники детей.