Указание в обвинении предложения «В дальнейшем Скиртаченко В.Н. забрал денежные средства в наличной форме в кассе ИП Шкуренко и передал их членам преступного сообщества» — не раскрывает способа совершения преступления, конкретного размера денежной суммы, обстоятельств и цели производимых действий.
11 сентября заместитель председателя Центрального районного суда Алексей ПОЛИЩУК (на фото) в ходе закрытого заседания вернул уголовное дело Станислава МАЦЕЛЕВИЧА и его семи подельников прокурору, заявив, что обвинительное заключение не обосновано, а «описание объективной стороны инкриминируемых обвиняемым преступлений не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона». Это обвинительное заключение 31 июля было утверждено и направлено в суд первым заместителем прокурора по Омской области Александром ЛОРЕНЦОМ. Расследование шло три года.
Напомню, что органами предварительного расследования все они обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных пп. «а», «б» ч. 2 ст. 172 УК РФ (незаконная банковская деятельность, группой лиц в особо крупном размере), п. «б» ч. 4 ст. 174.1 (легализация денежных средств, полученных в результате совершения преступлений, совершенная в особо крупном размере, — это статья предъявлена только самому МАЦЕЛЕВИЧУ) и ч. 1, ч. 2 ст. 210 УК РФ (создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких преступлений, руководство таким сообществом).
«Коммерческие вести» традиционно публикует сам документ — постановление суда, сократив лишь ту часть, которая не имеет непосредственного отношения к возвращению дела:
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
по итогам предварительного слушания
г. Омск 11.09.2017
Судья Центрального районного суда г. Омска Полищук А.А., с участием прокурора — прокурора отдела прокуратуры Омской области Пугаевой Я.В., обвиняемых Мацелевича СВ., Аристовой Ю.А., Лузинского Е.А., Копейкина А.А., Насенкова Е.Н., Соседко Т.В., Чипизубова И.З. и Эйснера В.Е.,
защитников: обвиняемого Мацелевича СВ. – адвоката Хабарова А.Е., обвиняемых (не являвшихся инициаторами предварительных слушаний) Аристовой Ю.А., Лузинского Е.А., Копейкина А.А., Насенкова Е.Н., Соседко Т.В., Чипизубова И.З. и Эйснера В.Е. – адвокатов Ходарева А.Е., Ивакина М.Н., Хаустова С.Н., Седельцева М.В., Сатюковой Л.А., Мосензова И.Л. и Пастухова П.А., при секретаре Визгаловой А.Е.,
рассмотрев в закрытом судебном заседании в рамках предварительного слушания материалы уголовного дела в отношении Мацелевича СВ., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.210 УК РФ, п.п.А, Б ч.2 ст. 172 УК РФ и п.Б ч.4 ст. 174.1 УК РФ, Аристовой Ю.А. и Лузинского Е.А., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.210 УК РФ и п.п.А, Б ч.2 ст. 172 УК РФ, Копейкина А.А., Насенкова Е.Н., Соседко Т.В., Чипизубова И.З. и Эйснера В.Е., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст.210 УК РФ и п.п.А, Б ч.2 ст. 172 УК РФ, а также заявленное ходатайство обвиняемого Мацелевича СВ. о проведении предварительных слушаний поводу необоснованности обвинения и по о проведении предварительных слушаний по собственной инициативе суда для разрешения вопроса о необходимости возвращении уголовного дела прокурору,
УСТАНОВИЛ:
В части инициированного самим судом вопроса возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ в связи с необходимостью проверки соответствия требованиям п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ содержанию обвинительного заключения по данному уголовному делу в части формулировки обвинения – суд приходит к следующему выводу. В обвинительном заключении, являющемся итоговым процессуальным документом предварительного расследования, должны указываться существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела. Обстоятельства подлежащие доказыванию по уголовному делу в смысле ст.73 УПК РФ корреспондируются на данной стадии процесса в конкретные формулировки обвинительного заключения, предусмотренные ст.220 УПК РФ. Соответствие обвинительного заключения по настоящему делу данным требованиям закона было оценено в рамках проводимых предварительных слушаний по инициативе суда.
В частности, в обвинительном заключении (в части формулировок обвинения) по конкретном делу должно содержаться указание объекта и предмета преступлений, а также объективной стороны составов преступлений (в данном случае — ст.ст. 172 и 210 УК РФ в части незаконной банковской деятельности), инкриминируемых всем обвиняемым. С учетом диспозиции ст.210 УК РФ формулируется исходя из конкретных составов тяжких преступлений, совершенных преступной организацией (сообществом), к числу которых по данному делу отнесен только один ч. 2 ст. 172 УК РФ. Именно эта позиция следствия прямо закреплена и в тексте обвинения, является для него определяющей.
Под банковской деятельностью в смысле ст. 172 УК РФ понимается осуществление банковских операций, к числу которых могут относиться: привлечение денежных средств физических и юридических лиц, размещение этих средств от имени данной организации, открытие и ведение банковских счетов указанных лиц, осуществление расчетов по поручению данных лиц, в том числе, по банковским и расчетным счетам и другие. Именно в этом выражается согласно действующего законодательства России банковская деятельность и из этого толкования может формулироваться объективная сторона преступления — в подобной деятельности в незаконной форме (без регистрации, лицензии и т.д.).
Однако в формулировке обвинения, указанной в обвинительном заключении для всех обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.210 УК и ч.2 ст. 172 УК РФ, не содержится указаний на фактически осуществленную незаконную банковскую деятельность в уголовно-правовом смысле ст. 172 УК РФ, совершение ими действий, понимаемых по делу как банковские операции.
Так, при описании обвинения в отношении Мацелевича СВ. (т.207 л.д.2-28 в обвинительном заключении, аналогичное содержание в постановлении и о привлечении в качестве обвиняемого), как и при описании обвинения в отношении всех остальных обвиняемых по делу в данной части (формулировка обвинения единая для всех обвиняемых) приводятся в рамках анализируемого вопроса только упоминания о том, что:
1) в период с 2007 по 08.10.2014 Мацелевич СВ., действуя в составе преступного сообщества, «приискал орудия и средства совершения преступления, а именно принял меры к регистрации либо приобретению с целью использования в незаконной банковской деятельности следующих организаций» (далее следует не исчерпывающий перечень юридических лиц, с указаниями расчетных счетов в банках), а также неназванных «других» юридических лиц для осуществления в последующем незаконной банковской деятельности (т.207 л.д.8-13, 19-24 в отношении обвинения Мацелевича СВ.);
2) в период с 01.01.2011 по 08.10.2014 «от клиентов незаконной банковской деятельности с целью обналичивания денежных средств на расчетные счета подконтрольных членам преступного сообщества организаций были перечислены денежные средства в сумме 9.216.970.573 руб. 49 коп.», которые в последующем «были перечислены на расчетные счета» ряда лиц, откуда их «забирали» и «передавали членам преступного сообщества», в последующем из этой суммы «участники преступного сообщества удерживали сумму, эквивалентную не менее 3,5 % от общей, а оставшуюся часть передавали клиентам» (т.207 л.д. 16-17, 27-28 в отношении обвинения Мацелевича СВ.);
3) «в период с 01.01.2011 по 08.10.2014 участники преступного сообщества при помощи вышеописанного механизма и алгоритма действий, под руководством Мацелевича СВ. осуществляли незаконную банковскую деятельность, в результате чего извлекли доход на общую сумму не менее 322.593.970 руб. 06 коп.» (т.207 л.д. 17, 28 в отношении обвинения Мацелевича СВ.).
Аналогичное по содержанию обвинение предъявлено и содержатся в обвинительном заключении у остальных семи обвиняемых по данному делу. В отношении обвинения Мацелевича СВ. в совершении преступления, предусмотренного п.Б ч.4 ст. 174.1 УК РФ, формулировки обвинения также в основной части аналогичны (т.207 л.д.30-39).
Таким образом, по мнению суда, описание объективной стороны инкриминируемых обвиняемым преступлений не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предписающего формулировать обвинение и излагать в обвинительном заключении сущность дела, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, последствия и другие существенные обстоятельства дела — реализации требований ст.73 УК РФ о предмете доказывания в рамках сформулированного в обвинительном заключении обвинения. В частности, в рамках инкриминируемых деяний должны указываться: период времени в который осуществлялась конкретная названная банковская деятельность и совершаемые операции, их вид и форма операции, юридическое лицо, с расчетного счета которого в указанный период осуществлялась или осуществлялись несколько банковских операций, банк (где открыты расчетные счет юр.лиц, откуда и в чей адрес осуществлялась операция), денежная сумма, на чей счет поступили денежные средства и каким образом они были получены со счетов юридического лица в банке обвиняемыми, время совершения деяния и наступившие последствия. Приведенные в заключении общие фразы о совершении «банковских операций» (без указания необходимых моментов) не могут подменять конкретные требования закона, указанные в положениях ст.ст.73 и 220 УПК РФ.
При этом термины «забрали», «передали», «удержали», «обналичили» и т.д., употребляемые в обвинительном заключении при описании инкриминируемого деяния не раскрывают существа происходивших событий и не могут относиться к способу совершения преступлений. В частности, указание в обвинении предложения «В дальнейшем Скиртаченко В.Н. забрал денежные средства в наличной форме в кассе ИП Шкуренко и передал их членам преступного сообщества» (т.207 л.д. 16 и 27) — не раскрывает способа совершения преступления, конкретного размера денежной суммы, обстоятельств и цели производимых действий и т.д. Указанные в обвинении конкретные денежные суммы никак не обоснованы, не проверяемы и не вытекают из содержания обвинения.
Кроме того, в тексте обвинения при описании совершаемых действий указывается только на совершение обвиняемыми действий по «обналичиванию» денежных средств, а в постановлении следователя от 10.07.2017 по разрешению ходатайств защитника указывается на осуществление не только «выдачи наличных денежных средств клиентам» (с размером «вознаграждения от 3,5%»), но и осуществления «транзитных операций, размер вознаграждения от которых был от 0,5 до 3 % от перечисленной суммы» (т.206 л.д. 113-115). Более того, в тексте обвинительного заключения также фактически упоминаются транзитные банковские операции.
Указанная сумма преступного дохода (рассчитана условно от размера перечисленных денежных сумм) носит ничем не обоснованный характер, выведена произвольно, без указания результатов незаконной банковской деятельности и причинно-следственной связи между ними.
Оценивая ситуацию в целом, несмотря на высказанные позиции участников желающих возвращения дела прокурору), суд исходит из того, что обвинительное заключение по делу как и другие процессуальные акты (решения предварительного следствия по делу) в сое предусмотренными ч.4 ст.7 УПК РФ, должны быть законными обоснованными и мотивированными. Обоснованность обвинения, как и его законность, предусматривают, что формулировка обвинения и выводы содержащиеся в нем должны соответствовать фактическим обстоятельствам по делу описание инкриминируемого деяния — элементы, составляющие содержание п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ. В обвинительном заключении должна излагаться сущность уголовного дела: место и время совершения преступления, его способы, мотивы и цели, последствия и другие существенные обстоятельства.
В данном обвинении указанные выше требования не выполнены в требуемой законом форме, необходимых обстоятельств обвинения в обвинительном заключении не приведено, сама незаконная банковская деятельность (как совершение банковских операций) не отражена и не раскрыта, необходимые для нее моменты и результаты фактически не указаны или не раскрыты. Указанные препятствия для дальнейшего рассмотрения дела не могут быть устранены — преодолены судом и являются препятствием, исключающим возможность постановления судом приговора или иного решения на основе данного обвинительного заключения. Указанные выше недостатки формулировки обвинения являются неустранимыми в суде нарушениями. В соответствии с положениями п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения.
Подобная оценка ситуации судом фактически соответствует и высказанным позициям стороны защиты (по вопросу необоснованности и незаконности самого обвинения), несмотря на отсутствие процессуально выраженного желания в возвращении дела прокурору, исходя из избранной тактики ведения сторонами дела.
Доводы части обвиняемых и защитников по поводу длительности предварительного расследования по делу и возможного нарушения требований закона о разумности срока производства по делу — не могут влиять на выводы суда по данному поводу, который рассматривает указанный вопрос на самом начальном этапе судебной стадии производства по делу.
В подобной ситуации по делу (при наличии явных оснований для возвращения дела прокурору) суд полагает необходимым и обоснованным реализовать право, предусмотренное ч.1 ст.236 и ч.1 ст.237 УПК РФ, на принятие решения о возвращении уголовного дела прокурору по итогам предварительного слушания.
С учетом отсутствия инициатив со стороны участников процесса и исследовав материалы дела, суд приходит к выводу, что по делу отсутствуют предусмотренные уголовно-процессуальным законодательствам основания для отмены или изменения ранее избранных (не избранной — в отношении Мацелевича СВ.) мер пресечения в отношении обвиняемых.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.29, 229, 234, 236, 237 УПК РФ, суд
ПОСТАНОВИЛ:
Производство по ходатайству Мацелевича СВ. о проведении предварительных слушаний по уголовному делу в отношении Мацелевича СВ., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.210 УК РФ, п.п.А, Б ч.2 ст. 172 УК РФ и п.Б ч.4 ст. 174.1 УК РФ, Аристовой Ю.А. и Лузинского Е.А., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст.210 УК РФ и п.п.А, Б ч.2 ст. 172 УК РФ, Копейкина А.А., Насенкова Е.Н., Соседко Т.В., Чипизубова И.З. и Эйснера В.Е., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст.210 УК РФ и п.п.А, Б ч.2 ст.172 УК РФ (дело судебный № 1- 301/2017) о прекращении уголовного дела по основанию п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ — прекратить.
Уголовное дело в отношении Мацелевича СВ., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.210 УК РФ, п.п.А, Б ч.2 ст.172 УК РФ и п.Б ч.4 ст. 174.1 УК РФ, Аристовой Ю.А. и Лузинского Е.А., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст.210 УК РФ и п.п.А, Б ч.2 ст.172 УК РФ, Копейкина А.А., Насенкова Е.Н., Соседко Т.В., Чипизубова И.З. и Эйснера В.Е., обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст.210 УК РФ и п.п.А, Б ч.2 ст.172 УК РФ (дело судебный № 1-301/2017) – возвратить прокурору (в прокуратуру Омской области).
Избранные меры пресечения в отношении Аристовой Ю.А., Лузинского Е.А., Копейкина А.А., Насенкова Е.Н., Соседко Т.В., Чипизубова И.З. и Эйснера В.Е. – оставить без изменения.
Копии постановления направить (вручить) заинтересованным лицам.
Настоящее постановление может быть обжаловано в апелляционном порядке в Омский областной суд (за исключением меры пресечения заключение под стражу) в течение 10 суток со дня его оглашения, а обвиняемы Мацелевичем С.В., содержащимися под стражей в течение 10 суток со дня получения копии постановления, через Центральный районный суд г. Омска.
Судья: А.А. Полищук
Ранее текст постановления полностью был доступен лишь в печатной версии газеты "Коммерческие вести" от 13 сентября 2017 года
