Банкротство под микроскопом

Анализ конкретных факторов, вызвавших недееспособность предприятия и дальнейшую процедуру банкротства, показывает, что при всем многообразии их можно разделить на два типа — объективные и субъективные. Разумеется, в реальной экономике в абсолютно обособленном виде эти типы не существуют, происходит наложение обстоятельств, но всегда можно выделить главные факторы, в результате которых предприятие пришло в кризисное состояние.

Так, например, прекращение централизованного ремонта автомобилей «КАМАЗ», принадлежавших совхозам и колхозам, — объективная причина, которая привела к остановке, а затем и к банкротству специализированного Омского авторемонтного завода № 4. Остановка произошла из-за того, что совхозов и колхозов не стало, а образовавшиеся на их месте акционерные общества либо вовсю перестали ремонтировать подобные автомобили, либо организовали ремонт в своих мастерских.

Подобные факторы привели к прекращению деятельности специализированного племптицерепродуктора «Луч», выпускавшего яйцо племенной птицы для птицефабрик, которые ввиду экономических затруднений сократили или вовсе прекратили приобретение этой продукции.

Совсем другие обстоятельства банкротства у автотранспортного предприятия № 10, на котором экономические трудности последних лет усугублялись безграмотными, а при последнем перед банкротством директоре откровенно криминальными методами руководства. Самое интересное, что членам совета директоров этого предприятия принадлежал основной пакет акций, большинство из них были специалистами в автомобильных перевозках, однако спокойно относились к тому, как назначенный ими директором программист без какого бы то ни было опыта руководства, разбазаривает предприятие. Только после вмешательства временного управляющего совет директоров освободил горе-директора.

Уже совсем криминальный оттенок несет на себе банкротство сети предприятий по ремонту автомобилей Омсктехобслуживание" («ОмскоблАТО»). Казалось, с ростом количества легковых автомобилей увеличится спрос на их ремонт и предприятие должно было бы процветать. Но освободившийся от контроля со стороны областного транспортного управления руководитель предприятия истолковал полученную свободу излишне широко. Сначала вместе с подобными дельцами он создает банк, который вскоре обанкротился, проводит весьма сомнительные коммерческие операции, оформляет безвозвратные кредиты, в результате чего теряет наиболее эффективную часть производственных мощностей. Активы предприятия распылялись с таким размахом, что становится очевидным главный мотив действий — личная корысть.

Еще грубее действовали руководители в акционерных обществах «Завод Металлист» и «Хлеб Сибири» Владимир ПЕРИН. Примененную ими схему вывода имущества можно назвать стандартной. Наиболее ликвидная часть основных фондов работающего предприятия передается в качестве уставного капитала в предварительно созданное юридическое лицо, которое затем продает это имущество одному или нескольким третьим лицам. Потом это юридическое лицо ликвидируется. При этом допускается масса нарушений, и в первую очередь Закона «Об акционерных обществах».

Более изощренно действовала команда директора ОАО «Омпласт» Сергея РУМЯНЦЕВА, которое выпускает тару, упаковку и изделия ширпотреба из пластмасс. На предприятии была отлажена схема процессинга, при котором вся прибыль оседала в полностью контролируемых директором предприятиях-паразитах, окружавших производство. Предприятию — производителю возмещалось всего 40% затрат на переработку, что привело к полному исчерпанию оборотных средств, росту задолженности в бюджеты и фонды. В ожидании банкротства директор незаконно вывел из состава имущества предприятия более половины основного технологического оборудования, передав его в другую фирму, которая передала его третьей фирме, а уже та сдала это оборудование предприятию-производителю, но на правах аренды. Излишне говорить, что оборудование не покидало территории цехов предприятия. Наличие махинаций было выявлено арбитражным управляющим при проведении инвентаризации.

Примерно так же действовал председатель совета директоров ОАО «Второе СМУ „Сибнефтехиммонтаж“ Владимир ВОРОПАЕВ. После вывода имущества этот господин, руководящий фирмой, забравшей имущество, подписывает подрядный договор с должником и во время его действия, недоплачивая за выполненные по субподряду работы, выкачивает из должника все активы. При этом размер убытков за два года действия договора в два раза превосходит убытки от прямого вывода имущества.

Итак, из 8 примеров, приведенных из собственной практики, только у двух предприятий кризисное состояние наступило в связи с ухудшением общих экономических условий. Три четверти предприятий — банкроты по вине своих бывших руководителей, активно реализующих идею передела собственности в свою пользу. Разумеетс,я за счет ущерба, наносимого другим участникам, в наибольшей степени — государственным органам. И, как ни странно — совершенно безнаказанно.

Миф о коллективном управлении предприятием собственниками-акционерами был несостоятелен изначально — директора предприятий вместе с верхушкой менеджеров становились самыми крупными собственниками. Будучи менеджерами, они не доросли до уровня ответственности руководителя. Будучи фактически собственниками, они относились к предприятию, как к государственной собственности, откровенно разворовывая его.

На одном из названных выше предприятий три года не было собраний акционеров, и только так называемый председатель совета директоров и назначенный им директор распоряжались имуществом акционеров как хотели. Были жалобы отдельных акционеров — работников предприятия, но оставались без ответа. И только при проведении процедуры банкротства они были консолидированы управляющим и доведены до суда.

Следует отметить, что в ряде случаев разрушение производства и фактическое банкротство предприятия инициируется органами судебных приставов и налоговой полиции. Особенно последними, которые действуют более жестко и наступательно. Нет оснований говорить о беспристрастности действий этих органов, когда активы, имеющие стоимость несколько сотен тысяч рублей, продаются за бесценок заранее определенному покупателю. Если учесть, что, как правило, самым крупным кредитором является государство, то подобные действия наносят ущерб прежде всего государству, так как резко сужают платежные способности предприятия.
Вот уже три года я активно занимаюсь тем, чтобы заставить виновных возместить хотя бы частично, нанесенный ущерб. С появлением методики Федеральной службы по финансовому оздоровлению, по экспертизе умышленного банкротства процесс расчета формализовался, но он не является убедительным для органов прокуратуры и внутренних дел. Результата, который бы позволил установить субсидиарную ответственность, достичь не удалось. В трех случаях были возбуждены уголовные дела, но они прекращены с формулировкой „из-за отсутствия состава преступления“.

К сожалению, мы становимся свидетелями складывающейся практики, когда с целью ухода от налогов и обязательных платежей активы преднамеренно перетаскиваются с одного юридического лица на другое, после чего первые, уже без имущества, входят в конкурсное производство, а конкурсной массы в редком случае хватает на текущие расходы и расчеты по первым двум очередям, а чаще всего и вовсе ни на что. Причем во время этой процедуры может и не происходить смены собственника.

Не удается возбудить уголовное дело даже в случае признания арбитражным судом факта преднамеренного банкротства. Диву даешься — для чего в УК РФ введены статьи 195, 196, 197? Проходит некоторое время, и виновники, отдышавшись, приходят в норму своей обычной наглости и обращаются в апелляционную инстанцию по поводу снятия обвинения в умышленном банкротстве. Кто должен им противостоять? Прокуратура, получив решение арбитражного суда, благополучно отмалчивается. Кредиторы? Да в подобных случаях зачастую конкурсные кредиторы находятся в зависимости от тех, кто совершил преднамеренное банкротство, либо связаны с ними.

Зачастую под грузом долговых обязательств по налогам и фондам, которые усугубляются действиями налоговой полиции, изымающей наиболее ликвидную часть производственных фондов, предприятие не в состоянии осуществлять производственную деятельность. Мораторий на прошлые долги дает возможность начать восстановление оборотных средств, улучшить текущее финансовое состояние.

Собственный опыт и результаты работы коллег показывают, что при начале банкротства на работающем, не растерявшем активы предприятии более вероятны сохранение производства и организация расчетов с кредиторами. Если же управляющий приходит на не работающее более года предприятие, да еще имущество которого неоднократно изымалось судебными приставами и налоговой полицией, то вряд ли можно рассчитывать на восстановление производства. Нужный момент удобнее всего отследить налоговым органам. Систематически получая данные, налоговая инспекция раньше всех видит, когда накопление недоимок становится необратимым. Но нежелание применить непопулярный шаг пересиливает, затягивается время. В конце концов недоимка растет, документы готовятся, подаются, суд принимает определение, но... время упущено.

Что можно было сделать, например, при конкурсном производстве ОАО „Строитель“ Одесского района, если к моменту подачи заявления налоговой инспекцией предприятие почти два года не работало, имело нулевой баланс? Часть его имущества к этому времени арестована и продана налоговой полицией, а часть просто расхищена, документация утрачена. Только благодаря действиям органов внутренних дел района, по заявлению управляющего, составленному на основании опроса бывших работников предприятия, удалось обнаружить и изъять остатки расхищенного имущества, получить средства для частичного расчета с кредиторами.

Что касается изъятия основных фондов действиями федеральных служб налоговой полиции и судебных приставов, то в целом можно отметить, что из-за неквалифицированной, выполненной с нарушением Закона „Об оценочной деятельности“ оценки объекта и ускоренного характера продажи предприятие теряет наиболее ликвидное имущество по явно заниженной цене, что в конечном итоге наносит ущерб как кредиторам, так и самому предприятию. Кто же выигрывает? Разумеется, тот, кто покупает. В этом наблюдается определенная закономерность...

Уже настало время внести в Закон „О несостоятельности“ и другие законодательные акты изменения, которые позволили бы усилить государственное влияние и контроль за соблюдением закона при проведении процедуры банкротства.