6 ноября счетная комиссия подвела итоги голосования внеочередного общего собрания акционеров ОАО АК «Омскэнерго». Основной вопрос — избрание генерального директора компании. В итоге проголосовало 79,51% от общего числа обыкновенных голосующих акций. Симпатии акционеров не разделились, поскольку на должность генерального директора компании выдвигалась лишь одна кандидатура — исполняющий обязанности генерального директора АК «Омскэнерго» Александра Антропенко. За его кандидатуру проголосовало подавляющее большинство -90,34%. Свое первое интервью в должности генерального директора АК «Омскэнерго» Александр Антропенко любезно согласился дать обозревателю "Коммерческих вестей".
— Можете назвать главное, что вы поняли, возглавив АК «Омскэнерго»?
— Энергетика — колодец, из которого пьют ежедневно, ежечасно, ежеминутно, не понимая, что идет процесс производства, продажии покупки. До сих пор в нормативных документах сохраняется термин «потребитель электроэнергии». Но почему потребитель-то? Покупатель! Он покупает услуги и продукцию. В итоге только за прошлый год мы по городу Омску имеем недоплату 120 миллионов рублей.
— Это и население, и юридические лица?
— Только население. А всего задолженность за отпущенную нами электрическую энергию и тепловую — 1 миллиард 200 миллионов рублей.
— С пеней?
— Без пени! А общая дебиторка составляет почти 2,5 миллиарда. Нам не перечисли эти деньги, значит, и мы сами не смогли заплатить налоги, платежи поставщикам и так далее. Сейчас мы получили разрешение на реструктуризацию задолженности федеральному бюджету.
— В каком объеме?
— Порядка 400 миллионов рублей. Сейчас все текущие платежи платим регулярно. Такое же согласование условий реструктуризации идет на уровне области и города Омска. Но хочу подчеркнуть: за девять месяцев текущего года мы уже значительно сократили свои долги бюджетам.
— Кроме бюджетов есть и фонды. Как с ними?
— Омскэнерго сейчас готовит материалы о реструктуризации задолженности в социальные фонды. В свою очередь мы требуем от бюджетов составить графики погашения их долгов перед нами.
— Сколько вам должны бюджеты?
— Около 500 миллионов рублей, не считая исполнительного листа по ПТСК 9город).
— Какие ваши основные месячные расходы?
— Только наши обязательные платежи за уголь, мазут, газ, покупную электроэнергию, а также абонплата и заработная плата составляют порядка 540 миллионов рублей ежемесячно. Из них одну четверть мы отдаем из региона.
— За что?
— За покупную электрическую энергию, так называемую абонплату.
— Но вы не отдаете деньги центру, а платите за то, что у него купили.
— Если бы мы занимались решением инвестиционных проектов, развитием своей энергосистемы, созданием собственных генерирующих мощностей по электрической энергии, то мы бы эти деньги (90-100 миллионов рублей ежемесячно) направляли бы не на сторону, а оставляли здесь. Так что одна из основных задач, которыми я буду заниматься, — это инвестиции, модернизация.
— Деньги откуда?
— Не деньги надо находить, необходимо искать тех инвесторов, кто имеет средства и заинтересован в развитии бизнеса энергетики. Такие финансово-промышленные группы, в том числе иностранные, есть. РАО «ЕЭС» сейчас подготовило первые 12 инвестиционных проектов российской энергетики...
— Омск там есть?
— Омск не попал в первый список. Эти бизнес-планы выполнены в соответствии с международными стандартами.
— В Омскэнерго кто-то сейчас вкладывает?
— В данный момент мы проводим инвентаризацию всего, чем располагаем. В том числе и недостроя. ТЭЦ-6, например. Ведь если что-то долго в России стоит без приложения сил, то не все сохраняется на данном объекте. За прошедшие годы изменились многие подходы. Скажем, завод аглопаритового гравия строился, используя технологии 80-х годов. Сегодня это неприемлемо, потому что слишком затратно. Мы занимаемся всеми незаконченными проектами, о каждом будет сделано соответствующее заключение: как с ним поступить. Идет реформирование энергетики. И без подробной оценки всего нельзя двигаться дальше, нельзя создавать дочерние зависимые общества, о которых много говорилось год назад.
— Будут ли все-таки создаваться дочерние акционерные общества?
— Мы сейчас прорабатываем проект создания совместного предприятия на базе Омскэнерго и российской собственности в Казахстане. Мы же уголь везем сегодня из Казахстана. Покупаем его за доллары.
— Но центральные газеты писали о создании СП на базе Свердловской, Челябинской энергосистем и разреза «Северный» в Казахстане...
— Ничего не создано. Мы сегодня дефицитная энергосистема, почему бы не создать СП, которая бы включала угольщиков, ГРЭС и Омскэнерго? Или управляющую компанию?
— По какой цене получает Омскэнерго сегодня экибастузский уголь?
— По 9,5 доллара за тонну до Кулунды. Кузбасские угли дороже. Да и наши ТЭЦ рассчитаны на экибастузский уголь. Разве что ТЭЦ-6 изначально проектировалась под канско-ачинские угли.
— НоТЭЦ-6 должна быть на газе?
— Да, потом был запроектирован блок на газе. И первый блок, мы предполагаем, будет газовый.
— А остальные могут быть на угле?
— Вполне возможно. Однако моя основная задача — при поддержке губернатора встретиться с руководством Газпрома, для того чтобы проговорить возможность поставки газа на будущую ТЭЦ-6. Сегодня лимиты газа для промышленных нужд не выделяются. Такая концепция у Газпрома. Мы используем для пробивания этого вопроса все возможности. В том числе для выделения лимитов газа на два котла ТЭЦ-4 уже в следующем году. В Северном промышленном узле у нас сложилась серьезная обстановка с утилизацией золошлаковских отходов. Мы ежегодно в отвалы закладываем около двух миллионов тонн шлака на 5-й и 4-й ТЭЦ. На пятой мы еще можем провести работы по расширению золоотвалов (а строительство одного золоотвала нам обходится в сто миллионов рублей). Около четвертой ТЭЦ такой возможности расширения нет. Поэтому мы вынуждены заниматься частным переводом этой теплоэлектроцентрали на газ, также — реконструкцией для внедрения новой технологии сжигания угля в кипящем слое, чтобы меньше было отходов. В этом случае могут быть использованы каннско-ачинские угли. К тому же мы думаем о переброске тепла с ТЭЦ-4 на Советский округ.
— А там естьизбыточное тепло?
— Да. Четвертая станция всегда была чисто промышленной. Но сегодня нефтехимия и предприятия стройиндустрии работает не так интенсивно, как десять лет назад. Ну и самые большие перспективные наши проекты — все, что касается ресурсосберегающих технологий и автоматизации управления этими процессами. А также автоматизации управления энергосистемы в целом и ее филиалов.
— Кстати, об инвестициях. В последнее время не слышно о продолжении строительства линии высоковольтных передач Барабинск-Таврическое.
— Она строится. Но очень медленно. Однако это проект повышения надежности работы энергосистемы, чтобы она была связана с сибирскими ГЭС и по перетокам можно было получать оттуда электричество. Но мы должны думать о создании собственной энергетики. Более экономичной и технологичной. Есть задумки по строительству электростанции на торфе на севере Омской области.
— На газе, я слышал, на базе Тевризского месторождения?
— У нас нет пока столько газа, чтобы мы могли направить его как основное топливо на промышленное производство электроэнергии. А вот торфа хватает.
— Вы говорили о лимитах на газ. Сколько его выделяется на Омскую область?
— Омскэнерго потребляет в год миллиард двести — миллиард триста кубов, а лимитов имеем на шестьсот миллионов с небольшим.
— А лимиты увеличить невозможно?
— Основная концепция Газпрома — переработка газа, а не сжигание его. Это первое. Второе: по старым еще нормативным документам энергетика относится к самой последней категории потребителей. Когда в осенне-зимний период потребление газа населением возрастает, нас начинают ограничивать.
— Сверхлимитный газ вы покупаете на свободном рынке?
— Мы не можем его купить на свободном рынке, потому что Межрегионгаз является монополистом. Далеко не всем дают даже сверхлимитный газ.
— На горсовете, выступая по поводу ситуации с отключением от газа ТЭЦ-3 вы намекнули на неких посредников...
— Есть и посредники. Мы обратились с иском к Межрегионгазу в арбитражный суд который до рассмотрения дела наложил запрет, отключение от газа ТЭЦ-3. Мы свои обязательства перед газовиками выполнили.
— Мне непонятно. Если вы покупаете сверхлимитный газ, платите за него деньги, кто вам запрещает получать его в любых объемах?
— Мы покупаем его у Газпрома, как лимитный, так и сверхлимитный. Газпром работает через дочернее предприятие Межрегионгаз. С кем бы мы ни договорились о поставках, все равно это пойдет через Межрегионгаз. Это все равно как на рынке электрической энергии: можно договориться с Саяно-Шушенской ГЭС (условно) и покупать у них электроэнергию за 8 копеек, но мы все равно будем вынуждены платить по 26 копеек. На сегодня нами подготовлена записка, она пойдет через полномочного представителя президента в Сибирском округе. Я думаю, будут изменения и в Межрегионгазе, и в других структурах.
— Вы имеете ввиду омский филиал?
— Я не имею в виду организационныеили кадровые перестановки. А те отношения, которые происходят вокруг понятия сверхлимитный газ. Хочу даю, хочу не даю, это неправильно. Попробуй замерь в трубе, посчитай в хранилище. Поэтому идет реформирование федеральной энергетической комиссии, появятся некоторые иные функции, которые будут позволять контролировать действия всех поставщиков энергоносителей, независимо от того — электрическая энергия, газ, нефть и все остальное. Эти процессы идут.
— Я все пытаюсь вас на омские рельсы свернуть: кто, где, сколько, а вы выходите на российские масштабы.
— Вы как тот сыщик, все хотите фамилии, явки, пароли, а я-то хочу, чтобы эти процессы мягче прошли. Я человек диалога, и я приглашаю всех к диалогу: давайте разберемся, что происходит... Тот же Межрегионгаз, господин КИСЕЛЕВ, он же по омской земле ходит. Он нам газ перекрыл, но я же его не отключил.
— Платит вовремя, наверное?
— А меня не интересует: платит, не платит. Если у него в офисе нарушения, если он неправильно подключился, не выполнил какие-то мероприятия, я должен тогда заставить его, чтобы он выполнил в соответствии с техническими условиями и требованиями, как это положено. А за газ я же тоже плачу. Если бы я не платил — нет проблем.
— Когда была селекторная пресс-конференция Анатолия ЧУБАЙСА, он говорил о повсеместной продаже по мизерным ценам дебиторской задолженности энергоносистем. Насколько я понимаю, для Омскэнерго эта проблема тоже актуальна?
— У нас судебные приставы арестовали 90 миллионов рублей дебиторской задолженности, а продали за семь миллионов. Остальное повесили на убытки.
— Кто-то, наверное, на этом неплохо заработал. Что за предприятия были, которые вам должны?
— «Скала», ОРЭМ, завод трубной изоляции. Мы опротестовали эти действия в арбитражном суде. И сразу освободили от должности руководителей департамента правового обеспеченияи отдела фиксальных операций.
— Вы предполагаете, что это не просто халатность?
— Да, похоже. Есть интересы определенной группы лиц. Мы сейчас более жестко боремся за свои корпоративные интересы. Усиливаем мотивацию. С 1 октября увеличили зарплату в 1,5 раза. До этого времени она была самой низкой среди энергосистем Сибири.
— Вы пришли в Омскэнерго со своей командой?
— 13 тысяч работающих в системе — это и есть моя команда. Мы собрали молодых специалистов вчера на собрание (их давно не собирали). А у нас их 800 человек. 60% из них- с высшим образованием. За этими молодыми ребятами и девчатами — будущее энергосистемы. И это тоже моя команда. И я должен эту команду организовать, с тем чтобы у каждого из них был свой интерес к этой работе, чтобы он знал, что это его будущее, что он менеджер в этой компании, что он получает хорошую заработную плату. Мы будем сейчас готовить своих людей. Будем укреплять учкомбинат — выделять его в дочернее зависимое общество, чтобы он работал в рамках хозрасчета, чтобы готовил рабочих специалистов, которых мы могли бы покупать у него, оплачивать эту подготовку. Мы на базе ПРП «Омскэнерго», которое тоже будет на первом этапе дочерним зависимым обществом, в рамках реформирования, провели семинар о повышении мотивации ремонтного персонала.
— Какие еще дочерние общества готовятся?
— Готовится создание сетевых предприятий, транспортирующих электрическую и тепловую энергию, выделение третьей, четвертой, пятой станции. Сейчас идет подготовительный период. Все рассчитываем, чтобы поступить верно, выдержанно, чтобы непострадали корпоративные интересы, бесперебойность поставки энергии. Не исключено, что станция на торфе, о которой я говорил, будет частной.
