Искусство обедать

Теория и практика еды в исполнении шустрых борзописцев может быть ценной сама по себе

Толстенный том, исполненный в стилистике старинных энциклопедий. Набитый огромным количеством сведений о странах, людях, обычаях и правящей там кулинарии под соусом фирменного губермановского стиля. Сдобренный качественными мемуарными виньетками, байками и анекдотами. Иллюстрированный махонькими рисунками и простодушными четверостишиями: «Новые во мне рождает чувства/древняя крестьянская стезя: / хоть роскошней роза, чем капуста, розу квасить на зиму нельзя».

Пахучий, веселый и бесшабашный. Пропитанный неистребимой тягой к искусству красивого слога: «Пикник являет собой полную противоположность светлой иератике патриархального, пасторального застолья. Он напрочь лишен торжественного спокойствия и аполлонической ясности сидения на лоне природы. Пикник — это дионисийское буйство, начало свое берущее в языческих жертвоприношениях и священных оргиях. Пикник — это эхо древних вакханалий и охотничьих трапез, он — яркая оппозиция повседневности. Пикник не мыслим без огня, пикник должен бурлить, завихряться, кипеть. Развитие пикника непредсказуемо. Пикник — провокатор. Пикник известно, как начинается, но никогда не известно, чем он закончится. Слово «пикник» происходит от французского «pique» — покусанный комарами — и «nique» — насмешка.... Как бы то ни было, слово «piquenique», пикник, было легитимировано Французской Академией в 1740 году».

Вот так-то. И даже если нет возможности тут же рвануть на природу, читатель сможет обогатить свою библиотеку отличным собранием кулинарных рецептов на все случаи жизни, преподнесенных, по выражению Дины Рубиной, «с литературным изяществом и некоторой небрежной щедростью». В смысле — берите, нам не жалк