По делу педуниверситета допрошен первый свидетель

По версии обвинения Александр ШИРЯЕВ и Татьяна ФИЛИМОНОВА незаконно присвоили три миллиона рублей, выделенные педуниверситету Министерством иностранных дел на реализацию программы повышения квалификации преподавателей из стран Средней Азии.

История вопроса

В 2005 году Омский государственный педагогический университет победил в конкурсе Министерства иностранных дел на организацию курсов повышения квалификации для учителей русского языка и литературы. Сумма государственного контракта, заключенного с университетом, составила 4,3 миллиона рублей, однако, по данным проверки управления ФСБ по Омской области, фактические расходы учебного заведения на организацию этих курсов составили около 1 миллиона рублей. Оставшиеся же средства университет в МИД не вернул, а потратил на собственные нужды – ремонт общежития, модернизацию котельной. По мнению обвинительной стороны, Александр ШИРЯЕВ и Татьяна ФИЛИМОНОВА, находясь в сговоре, подготовили и представили в Министерство иностранных дел фиктивные документы о расходовании федеральных средств. В частности, следствием было установлено, что в отчете сотрудников университета были представлены фиктивные чеки, подписи и фамилии экскурсоводов омских музеев, которые якобы посещали иностранные преподаватели в рамках визита в наш город. К примеру, на запрос управления ФСБ по Омской области Музей имени Достоевского дал письменный ответ о том, что, вопреки данным педагогического университета, в 2005 году не заключал с ним договор на проведение коллективных экскурсий. Номера билетов и фамилия экскурсовода, указанные в отчете сотрудников вуза, также оказались вымышленными.

Первый свидетель

Двадцатого января на очередное слушание по делу о хищении федеральных средств для дачи показаний был приглашен ректор ОмГПУ Константин ЧУРКИН. Однако длящийся более трех часов допрос одного из самых главных свидетелей не приблизил вынесение решения, а лишь еще больше запутал судью.

Допрос Константина ЧУРКИНА начался с требования прокурора пояснить условия участия педуниверситета в конкурсе за право проведения курсов повышения квалификации.

— Заявку на участие в конкурсе мы подали в МИД весной 2005 года. Основным критерием для определения победителя являлась цена. Правом проводить курсы наделялось учебное заведение, предложившее наименьшую сумму затрат. Мы заявили, что нам потребуется 4,3 миллиона рублей, в то время как остальные участники потребовали большую сумму. В результате ОмГПУ и получил право на организацию курсов, — пояснил Константин ЧУРКИН.

Далее суд поинтересовался у свидетеля, почему в своей заявке на участие в конкурсе ОмГПУ указало сумму, равную именно 4,3 миллиона рублей. Отвечая на вопрос,господин ЧУРКИН заявил, что в указанную суммы были включены ориентировочные затраты университета на питание обучающихся, их проживание в университетском общежитии, культурную программу, транспорт, зарплату преподавателям, которые вели курсы и пр.

— Только за день проживания обучающихся нам требовалось 500 рублей с человека. А если учесть, что к нам приехали около 300 гостей и жили они у нас более двух недель, то сумма получается немаленькая. Кроме того, нам потребовалось привести в надлежащее состояние общежитие и аудитории, а также отремонтировать технику, на что ушло порядка 3,7 миллиона рублей. На деньги МИДа мы также перевели на газ университетскую котельную, — уточнил Константин ЧУРКИН.

А вот на вопрос прокурора, все ли эти расходы были согласованы с МИДом, свидетель ответил достаточно уклончиво. По словам ректора, некоторые графы затрат ОмГПУ согласовал с министерством, а некоторые нет. Однако что конкретно было согласовано, Константин ЧУРКИН вспомнить не смог. Несмотря на это, свидетель пояснил, что деньги полученные от Министерства иностранных дел, являются внебюджетными, а следовательно, университет имел полное право распоряжаться ими по своему усмотрению.

— Были ли вы обязаны по окончании курсов отчитаться перед МИДом за расходование средств? — поинтересовался у свидетеля судья Евгений КОЗЫРИН. Константин ЧУРКИН на данные вопрос ответил положительно и тем самым внес в свои показания некоторую неразбериху.

— Ваш ответ не совсем вяжется с вашими же словами о том, что выделенные ОмГПУ средства учебное заведение имело право потрать на любые цели. Если это действительно так, то тогда отчет не нужен. Кроме того, мне очень интересно, принял ли МИД отчет, в котором вы указали расходы на ремонт своих помещений и модернизацию котельной. Вы прописывали эти статьи расходов в отчете? — обратился к ректору судья.

— Отчет, в котором указаны затраты на ремонт и котельную, удовлетворил бы Министерство иностранных дел, поскольку это является восстановлением материально-технической базы. Но включали ли мы эту графу в отчет, я не помню, — ответил Константин ЧУРКИН.

Также в ходе заседания суд попросил свидетеля пояснить, какую функцию в реализации мидовской программы выполнял обвиняемый Александр ШИРЯЕВ. На этот вопрос ректор ОмПУ ответил более уверенно, заявив, что в обязанности господина ШИРЯЕВА входило лишь подписание трудовых соглашений и организация торжественного открытия курсов.

Точку в допросе свидетеля по вопросам финансовых взаимоотношений с Министерством иностранных дел поставил вопрос, касающийся того, остались ли у педуниверситета средства, не истраченные на проведение курсов, и обязан ли он был возвратить их обратно.

— Мы обязаны были вернуть остаток. Данный пункт прописан в условиях контракта. Но неиспользованных средств у нас не было. После затрат на организацию курсов, ремонт помещений и модернизацию котельной у нас оставалось около 500 тысяч рублей, которые мы потратили на зарплату нашим преподавателям и услуги типографии, где мы заказали различные брошюры университета, которые потом вручили слушателям курсов. Как видите, нецелевого использования средств в действиях обвиняемых нет, — ответил Константин ЧУРКИН.

После того как вопросы, касающиеся отчета для Министерства иностранных дел, были исчерпаны, суд решил вникнуть во взаимоотношения между ОмГПУ, учрежденным им научно-образовательным фондом и ООО «Поречье», учредителем которого является обвиняемый Александр ШИРЯЕВ. В частности, суд интересовало, с какой целью педуниверситет после получения средств МИДа перевел их на счет ООО «Поречье». Константин ЧУРКИН пояснил необходимость данных финансовых передвижений, однако показания свидетеля лишь запутали судью.

— Преподаватели из Казахстана и Киргизстана приехали в наш вуз в августе, в то время как деньги на реализацию программы министерство перечислило лишь в середине сентября. По сути, нам ничего не оставалось, как привлечь средства инвесторов. Ими выступили учрежденный университетом научно-образовательный фонд, у которого мы заняли 400 тысяч рублей, и ООО «Поречье», одолжившее нам остальную сумму. Когда в сентябре ОмГПУ все таки поучил средства от Министерства иностранных дел, то сразу перевел их на счет фонда и «Поречья», тем самым погасив свой долг, — ответил Константин ЧУРКИН и тем самым буквально поставил суд в тупик.

— Честно признаться, я так и не могу до конца вникнуть в ваши взаимоотношения с ООО «Поречье». Получается что вы получили от Министерства иностранных дел деньги и передали их сторонней организации. Мне кажется, что нецелевое использование средств в этой ситуации очевидно, — заявил судья Евгений КОЗЫРИН.

Мнение прокурора
Как пояснила по окончании судебного заседания старший прокурор отдела государственных обвинителей Ирина ПОКИДОВА, давая показания, Константин ЧУРКИН преследовал лишь одну цель – не подорвать престиж возглавляемого им университета. По сути, для суда нет разницы, как двигались федеральные деньги между ОмГПУ, учрежденным им научно-образовательным фондом и ООО «Поречье». В этом деле, по словам госпожи ПОКИДОВОЙ, важно то, что ОмГПУ, истратив из перечисленных ему 4,3 миллиона рублей, фактически затратил на проведение курсов лишь 1 миллион рублей и не вернул остаток в МИД. Как отметила Ирина ПОКИДОВА, доказать вину сотрудников университета будет несложно. В скором времени в суд будут приглашены еще несколько важных свидетелей, показания которых смогут пролить свет на эту ситуацию.
Напомним, что сотрудникам ОмГПУ Александру ШИРЯЕВУ и Татьяне ФИЛИМОНОВОЙ предъявлено обвинение по статье «Мошенничество, совершенное в особо крупном размере», предусматривающей срок наказания до десяти лет лишения свободы, и «Злоупотребление должностными полномочиями», которая предусматривает четыре года лишения свободы.