Петр АВЕН, президент Альфа-Банка: «В действиях Альфа-Банка нет никакой специальной агрессии, а есть простое желание обезопасить себя»

23 октября в Москве состоялась ежегодная конференция «Российский банковский сектор: рост или выживание», на которой шла речь о финансовой ситуации в России на фоне глобального экономического кризиса. В ее работе принял участие главный редактор «КВ» Марат ИСАНГАЗИН. Среди выступающих были первый заместитель председателя Центробанка Алексей УЛЮКАЕВ, член совета директоров банка ВТБ-Капитал (в прошлом и.о. министра финансов РФ и председатель ЦБ) Сергей ДУБИНИН, президент Российского союза промышленников и предпринимателей (в прошлом министр труда и министр экономики РФ) Александр ШОХИН, научный руководитель Высшей школы экономики ( в прошлом министр экономики РФ) Евгений ЯСИН и другие. Открыл конференцию президент Альфа-Банка Петр АВЕН, который, кстати, тоже два года проработал в правительстве страны министром внешнеэкономических связей. Чуть позже он ответил на ряд вопросов, в том числе и на вопросы «КВ».
Некоторые банки взяли рубли из ЦБ, поменяли на доллары и исчезли
На мой взгляд, поддержка курса рубля со стороны ЦБ осенью 2008 года была, как минимум, спорной. ЦБ поддерживал курс почти четыре месяца. С одной стороны, действительно правильным решением было сразу сбить панические настроения. Но вот потратить на это 170 млрд долларов, мне кажется, было несколько избыточным. Это был чистый подарок банкам. Но подарок нужно делать только тем, кто работает. Ряду банкиров уже тогда было ясно, что их банки не спасаемы, поэтому для них получение таких вливаний ЦБ означало просто подарок. Они взяли рубли, поменяли на доллары, учитывая что курс рос и динамика была очевидна, и исчезли с этими деньгами. И это был не единственный пример.
Наиболее обсуждаемый сегодня вопрос: какая на самом деле доля плохих долгов в портфелях банков. Мы не знаем правды. Но мы, Альфа-Банк, ведем себя не так, как все остальные. Мы показываем всю просрочку сразу и агрессивно формируем резервы и в этом смысле мы — самый честный из честных банков. Банки государственные боятся ее показывать из соображений: зачем показывать сегодня, если это можно сделать и в следующем году. А там, может, и другие менеджеры уже будут работать. Впрочем так поступают банки по всему миру. Я вчера общался с одним западным банком, где лежат мои деньги: хотел у них забрать определенную сумму и в Москву перевести. Они говорят: если можно, сделайте это после 1 ноября — у нас отчетность. Сейчас консенсусное мнение банкиров: к концу года просрочка будет равна 10 % начального портфеля. Я думаю, что реально, по данным наших аналитиков, здесь еще 5%, как минимум, можно прибавить скрытых реструктурированных кредитов. По корпоративному портфелю по данным ЦБ сегодня плохих долгов 5,7 %, ожидаемая доля — 10%, реальная — 15%. 15% плохого портфеля по системе в целом примерно равно 80% капитала банковской системы страны. Это означает: если не будет прибыли, для того чтобы это компенсировать, совокупный капитал банков сократится на 80%. Мы не знаем, сколько банки за этот год заработали. Но если предположить, что из этих 80% пускай две трети, пускай три четверти будет покрыто, то можно быть уверенным, что процентов 30 банковская система капитала потеряет. Конечно, при этом банки будут жить и работать — не умрут, но им не хватит капитала, чтобы выполнять свою главную роль, а именно кредитовать экономику. Вместо того чтобы заниматься новым кредитованием, поиском новых живых клиентов, банки займутся расхлебыванием старых проблем. Так что банкам нужна докапитализация. Если честно, Альфа-Банк с помощью криков и просьб получил большую помощь. Позавчера Альфа-Банк получил второй транш субординированного кредита от ВЭБа, это около 30 млрд рублей, до этого мы получили 10, то есть всего 40 млрд суборда, не считая того, что 20 млрд суборда внесли акционеры. Это наши капитальные проблемы полностью закрывает. Должен отметить, что Сбербанк получил 500 млрд субордов, ВТБ -200, еще 200 им обещано, мы получили 40, Газпромбанк что-то получил, но больше никто не получил и в текущем году вряд ли получит. В какой-то степени мы повторяем опыт Японии, который длился 10 лет, когда, в общем-то, банки жили, не умирали, не закрывались, но были переполнены проблемными кредитами и не выполняли функцию обеспечения экономического роста.
Маленькие банки надо закрывать
Я много лет выступал за сокращение числа банков. В стране порядка тысячи банков, но на 200 крупнейших приходится 93% активов, 94% кредитов, 90% депозитов. В принципе даже можно было и 50 ограничиться, на которые приходится 80% активов примерно столько же розничных кредитов и депозитов. Практически у нас 50 банков закрывают почти всю систему, а 200 закрывают всю. Зачем нужны остальные банки, мне непонятно. Более того, я склонен думать по собственному опыту с региональным банком «Северная казна», который мы приобрели, что ситуация в банках в целом хуже, чем все думают. Мне представляется, что такая во многом страусиная позиция в отношении маленьких банков: пускай, дескать, они живут, они якобы кому-то нужны, неправильна. Говорят, у американцев тысячи банков — это верно, но там другая ситуация с надзором, другая банковская культура, это другое обеспечение. Сегодня мы хорошо знаем по себе, сколько на самом деле стоят технологии, сколько стоят АйТи. Поверить, что небольшой банк из пятой сотни может быть хоть как-то эффективен и зарабатывать деньги для акционеров, невозможно. Те проблемы с обналичкой, которые мы знаем, другие проблемы – это все проблемы этих банков. Я еще помню время, когда у нас было 4 000 банков. Надеюсь, года через два их будет около 500. Этого достаточно. Хотя в принципе можно было и 100 ограничиться.
Ответы на вопросы

— Предприниматели говорят, что трудно стало получить кредит.
— Это легенды все. Я это слышу 15 лет. У нас был портфель 20 млрд долларов – находились предприниматели, и сегодня на корпоративный портфель в 10 млрд с лишним находятся. Все, кто может работать, кредиты получают.
— Будете ли еще покупать региональные банки?
— У нас всегда была цель — покупка банков. Но время показало, что лучше покупать кредитные портфели, а не банки. Потому что региональные банки очень трудно ассимилируются, особенно в условиях кризиса. Банк «Северная казна» для нас стал очень хорошим опытом. При том,что это банк был вполне хороший.
— Массовые иски, которые Альфа-Банк по всей стране подал к кредиторам о досрочном погашении кредитов, это что: сознательная политика, чтобы реструктуризировать эти кредиты?
— Это ложь. Мы абсолютно ни от кого досрочно не требовали ничего погасить. Это совсем не так. Если меняются условия подписанного с клиентом соглашения, когда мы видим, что-то происходит у заемщика не то, что должно происходить, тогда мы и требуем погашения. Мы ни разу ни от кого не требовали гасить кредит вопреки нашим договорам — такого не было ни разу.
— Под словосочетанием «не то», вы, в частности, имеете в видууменьшение стоимости залога из-за кризиса?
— Если координаты меняются, стоимость залога существенно поменялась, значит, надо, как минимум, новые залоги вносить. Наши требования всегда только одни – новые залоги вносите, пожалуйста, и дальше живите с кредитом – это условия предварительного соглашения. Есть залог, и он имеет свою цену. Цена залога упала – значит надо либо его увеличить, либо сократить сумму кредита. Это обычная банковская практика. В этом нет абсолютно никакой специальной агрессии. Это просто желание обезопасить нас в кризисное время — вот и все.
— Сейчас банкам достаются различные активы в в виде залогов по просрченным кредитам. Каким образом вы оцениваете риски управления банками этими активами, которые сейчас невыгодно продавать?
— Тут нет единого решения. Прежде всего мы создали специальное подразделение, которое разбирается со всеми этими активами, думает, что с ними делать: продавать или управлять. То есть по существу мы внутри банка создали собственный банк плохих долгов. Чтобы менеджмент мог заниматься своим прямым делом – кредитованием. В ряде случаев, когда увеличиваем залоги, мы, понятно, не забираем собственности у тех, кому дали кредиты. В других случаях долги реализовываем. В частности, мы сейчас продаем два больших здания в Москве.
— Каким образом вы видите процесс консолидации банковской системы?
— Думаю, что банки, понимающие, что уже не могут дальше развиваться должны постепенно продавать свои портфели. Это самый рациональный процесс.


-