Владимир ГОРОХОВ, директор ЗАО «КБ «Полет»: «За 30-40 миллионов рублей мы могли бы сделать очень хороший спутник для Омской области»

Принято считать, что российская космическая отрасль — это государственные заводы, входящие в холдинги и производящие все — от ракет-носителей до спутников. Но космическая техника стремительно эволюционирует. Меняется и структура отрасли. Рынок космических аппаратов отвоевывают небольшие частные компании, а собственные спутники запускают на орбиту технические вузы. Об инновациях и перспективах космической отрасли, а также о новых космических аппаратах обозреватель «КВ» Николай ГОРНОВ побеседовал с директором омского ЗАО «КБ «Полет» Владимиром ГОРОХОВЫМ.

Справка «КВ»
ЗАО КБ «Полет»

Предприятие учреждено в 2003 году физическими лицами, сотрудниками ФГУП «ПО «Полет» для выполнения заказов в области конструирования и изготовления космической техники. За 7 лет предприятием разработана и изготовлена система ориентации и стабилизации (СОС) для микроспутников «Колибри» и «Бауманец», а также для космического аппарата «Вулкан-Компас-2» (головное предприятие ФГУП «ГРЦ им. академика В.П. Макеева»). В интересах компании «OНB-System AG» (Германия) разрабатывался увеличенный головной обтекатель ракеты-носителя «Космос-ЗМ» для запуска пяти космических аппаратов «САР-Лупе». По заказу той же «OHB-System AG» разрабатывался и модуль служебных систем для спутников американской орбитальной группировки «ОРБКОММ» (все шесть аппаратов группировки были выведены на орбиту в июне 2008 года). Для реализации международной программы с участием «OHB-System AG» по предложению Роскосмоса было создано ЗАО «Полет-Интер», где ЗАО «КБ «Полет» является соучредителем.

В сотрудничестве с конструкторским бюро ФГУП «ПО «Полет» специалисты ЗАО «КБ «Полет» занимались разработкой МКА «Стерх» (ОКР «Надежда-М»), с помощью которого Роскосмос модернизирует в настоящее время российский сегмент международной космической системы поиска и спасения терпящих бедствие морских и воздушных судов КОСПАС-SARSAT. По заказу Уфимского государственного авиационно-технического университета велась работа над научно-образовательным микроспутником «УГАТУ-САТ», выведенным на орбиту в сентябре 2009 года. В настоящее время совместно с МГТУ им. БАУМАНА создается МКА «Бауманец-2». Также специалистами предприятия ведутся работы по созданию и поставке бортовых химических батарей и электромагнитных устройств для МКА фундаментальных космических исследований (головное предприятие ФГУП «НПО им. С.А. Лавочкина»). Функционирует собственный пункт управления полетами, который дает возможность управлять космическими аппаратами на этапе ввода в эксплуатацию. Предприятие состоит на налоговом учете в межрегиональной налоговой инспекции №8 по крупнейшим налогоплательщикам в сфере машиностроения (Санкт-Петербург).


— Владимир Николаевич, ваше предприятие не путают с ПО «Полет»? Слишком сильно похожи названия…

— Путают, да. Но путать не надо. Мы не дочернее предприятие ПО «Полет». Мы совершенно независимая и самостоятельная организация. Когда-то наше КБ действительно располагалось на территории конструкторского бюро ПО «Полет», мы достаточно плотно сотрудничали. Честно скажу, мы много взяли с «Полета». Но не с того, которым он стал в 90-х, а прежнего, который имел огромный авторитет не только в СССР. Но сегодня мы идем разными путями. У нас своя лицензия Роскосмоса на космическую деятельность, у нас собственные разработки, которые сильно отличаются от разработок конструкторов ПО «Полет». У нас 23 патента на наши изобретения. И территориально мы теперь располагаемся в разных местах. Наши производственные помещения и лаборатории находятся на ул.Долгирева, в одном из корпусов ОмГТУ.

— У вашего КБ совместный проект с техническим университетом?

— С ОмГТУ у нас заключен договор о создании научно-технического образовательного центра микро-и нанотехнологий в ракетно-космической технике. Сегодня он уже функционирует. Я думаю, что перспективы в такой наукоемкой отрасли, как производство космических аппаратов, именно в такой связке – практики и науки. В рамках договора о совместной деятельности мы работаем и с МГТУ им. БАУМАНА, с которым создаем микроспутник «Бауманец-2».

— Считаете, что вы способны конкурировать с флагманами космической отрасли?

— Почему бы и нет? Мы – предприятие мобильное. От принятия решения до внедрения у нас проходит минимальный период времени. У нас очень короткий процесс всевозможных согласований. Именно поэтому, на мой взгляд, НИОКР должны вести малые предприятия. У больших предприятий большая производственная надстройка, которая в любом случае увеличивает накладные расходы. Мы не занимаемся демпингом, просто при меньших выделенных суммах мы можем направить больше средств на исследования, на опытно-экспериментальные работы, на отработку узлов и приборов. Основной приток капитала во всех развитых странах идет в малый и средний бизнес, который быстрее реагирует на требования рынка и быстрее внедряет новые технологии. Все это в равной степени относится и к космической отрасли.

— Тем не менее как-то трудно поверить, что малые предприятия могут работать даже на космос…

— На Западе 70% рынка космических аппаратов – это небольшие фирмы, организованные при технических университетах. Да и наш пример – чем не аргумент? Мы же существуем и работаем. В свое время наше КБ изготовило первый спутник Республики Иран «Сина-1», который был выведен на орбиту в 2005 году и предназначался для ДЗЗ – дистанционного зондирования Земли. Спутник этот работал, информацию с него сняли. Нашим КБ изготовлены и шесть служебных платформ для космических аппаратов американской спутниковой группировки «ОРБКОММ». Правда, когда аппараты были успешно выведены на орбиту, то поздравляли почему-то ПО «Полет» и ГКНПЦ им. Хруничева, хотя изготовителем аппаратов были мы.

— Зато у больших предприятий есть запас прочности, что немаловажно в кризис…

— Не стану отрицать, кризис по нам ударил больнее, чем по крупным предприятиям, но мы все же выстояли, несмотря на задержки платежей, общий провал в экономике, который имел место в 2009 году, и приостановку работы над рядом программ, которые могли бы нас поддержать. Да, нам было тяжело. Несколько замедлился процесс производства в связи с сильным ростом цен на комплектующие.

— Поднялись цены? Почему?

— Причин не знаю, но факт остается фактом – цены на комплектующие в последнее время выросли, а некоторые наши предприятия-смежники подняли стоимость своих изделий даже на 100%. Естественно, все это не может не привести к значительному удорожанию космических аппаратов и некоторому снижению спроса.

— Отток кадров у вас есть?

— На сегодняшний момент – нет. У нас состав предприятия меняется в зависимости от загрузки заказами. Сейчас, например, на постоянной основе работают двенадцать конструкторов. В перспективе мы ожидаем увеличения объема работ, будем расширяться. Но по конкретным направлениям. И в этом тоже преимущество малых предприятий. Понадобится нам, например, пять человек для выполнения тепловых и прочностных расчетов — будут работать пять человек. А как именно – на ставку, на полставки или по договору подряда – мы решим уже с каждым индивидуально. Главное, чтобы все было в рамках закона. А у нас, хочу отметить, по результатам недавней выездной проверки налоговой инспекции из Санкт-Петербурга существенных нарушений не выявлено.

— Почему, кстати, ЗАО «КБ «Полет» зарегистрировано в межрегиональной инспекции в Санкт-Петербурге, если вы не дочернее предприятие ПО «Полет»?

— В то время, когда этот вопрос решался, у нас тоже были крупные обороты. Это раз. Во-вторых, схожесть названия, думаю, сыграла определенную роль.

— Чем сейчас занимается ЗАО «Полет-Интер», соучредителем которого вы являетесь?

— Это предприятие было создано для реализации международной программы. Через «Полет-Интер» проходило в то время финансирование программы, часть комплектующих приобреталась через «Полет-Интер». Это предприятие сейчас не ведет коммерческую деятельность.

— Из своего центра управления вы сейчас какими-то спутниками управляете?

— Нет, сейчас ничем не управляем. Мы запустили свой ЦУП, когда нужно было управлять выводом на орбиту микроспутника «УГАТУ-САТ», который был изготовлен для Уфимского авиационно-технического университета. А теперь мы готовимся к длинному контракту в рамках государственной космической программы, который будем выполнять совместно с РКК «Энергия», так что ЦУП скоро опять понадобится. Тему контракта назвать пока не могу, скажу только, что она очень наукоемкая. К ней мы рассчитываем привлечь и студентов ОмГТУ. С этим вузом у нас складывается очень удачное, на мой взгляд, сотрудничество. Ректор ОмГТУ Виктор ШАЛАЙ обращает особое внимание на наукоемкие программы.

— А что случилось со спутником «УГАТУ-САТ»?

— Он успешно вышел на орбиту, все системы, согласно данным телеметрии, работали в заданных режимах, солнечная батарея обеспечивала необходимое энергопитание,. Аппарат сделал 156 витков на орбите. Все было в пределах нормы. Но на последнем, 157 витке он почему-то замолчал, что наводит на грустные мысли. Но это космос, как говорится. В космосе может случиться все что угодно. Бывают и ошибки в управлении, бывает встреча с космическим мусором. Я даже допускаю, что влияние на работу могла оказать вспышка на Солнце. Ситуация мало того что непредсказуема, но еще и причину отказа космического аппарата установить порой невозможно. Хотелось бы, конечно, подняться на орбиту и посмотреть, что случилось, но это нереально.

— Получается, что спутник нужно в любом случае вывести на орбиту, чтобы узнать, как он будет работать?

— В общем, да. В ходе наземных испытаний невозможно создать условия, приближенные к условиям открытого космического пространства. На земле космос не повторишь. И пока аппарат не полетал в космосе, о его качествах судить очень трудно. Это же можно сказать, кстати, и о «Стерхе».

— Насколько я знаю, американцы свои спутники страхуют. А вы страхуете?

— Обычно заказчик занимается страхованием. А мы — изготовители. Заказчик, получив заказанную продукцию, имеет право ее застраховать.

— В смысле, в России не принято страховать спутники?

— Ну почему не принято? Тот же «УГАТУ-САТ» был застрахован. Но случай с ним действительно неприятный. Сколько мы ни пытались разобраться с отказом аппарата – так и не пришли к единому мнению. Не хватает информации. Ушел аппарат в тень, а когда вернулся, то уже не работал.

— В начале прошлого года, насколько я помню, на орбите столкнулись российский и американский спутники. Не многовато ли их на орбите? Не засоряем ли мы космос?

— Я не думаю, во-первых, что количество космических аппаратов такое уж большое. Их на сегодняшний день порядка тысячи у всех стран мира. Во-вторых, весь мусор, все осколки со временем уходят вниз и сгорают в плотных слоях атмосферы. Хотя опасения определенные наукой уже высказываются. И есть уже программа по очистке орбиты от мусора. Пока, правда, она от практической плоскости еще далеко.

— Какое сегодня основное направление в спутникостроении?

— Основное направление – снижение веса космических аппаратов, чтобы вывести на орбиту как можно больше полезной нагрузки. При одновременном увеличении функциональности этих аппаратов, естественно. Самое главное, мы сегодня полностью отказались от гермоконтейнеров. Сам по себе гермоконтейнер – он не плох. Но это сразу габариты и лишний вес. А «Бауманец-2», над которым мы сейчас работаем, весит всего 20 килограмм. В свернутом состоянии – шестигранник высотой в полметра. При необходимости этот аппарат можно запросто взять подмышку и перенести. Ну и красивый он получается, не могу не похвастаться.

— Спутник обязательно должен быть красивым?

— Обязательно. Это еще Туполев сказал, что если самолет красив, то он хорошо летает. Это справедливо и для космических аппаратов. Если спутник будит воображение и вызывает восторг у человека, то он будет и работать хорошо.

— И ваши микроспутники могут выполнять такие же задачи, что и большие аппараты?

— Конечно. В последние годы очень сильно изменилась электронная часть космических аппаратов. Если в конструкции ракеты-носителя изменения происходят очень медленно, то в космических аппаратах электроника совершенствуется стремительно. Она становится более миниатюрной, более «живучей», сами аппараты становятся более функциональными. Нанотехнологии при производстве приборов используются все шире. Сейчас мы разрабатываем космические аппараты, которые будут весить около килограмма. Это теперь общемировая тенденция. Главное достоинство микроспутников в том, что они дешевы в изготовлении и экономны при запуске. Пока, правда, все упирается в главную беду нашей отечественной космической отрасли – в низкое качество элементной базы. Мы пытались создать на отечественной элементной базе прибор системы ориентации, и он получился весом в полтора килограмма. А из импортных комплектующих аналогичный прибор весит всего триста грамм. Другой пример – аккумуляторная батарея, разработанная в нашем КБ. Хорошая батарея. Недорогая и надежная. Из российских комплектующих – только корпус. Остальные элементы либо швейцарского, либо французского производства.

— Все приборы и узлы для своих аппаратов КБ делает самостоятельно?

— Нет, не все, конечно. Часть приобретаем, часть изготавливаем сами. На основе собственных же разработок. Причем зачастую разработчик прибора является и его же изготовителем.

— На Западе собственные спутники заказывают даже крупные компании. А в России что, нет желающих?

— Мы сейчас ведем переговоры с рядом крупных коммерческих структур. Свои предложения мы сделали ряду предприятий, теперь они осмысливаются. Все упирается, понятно, в финансирование. Насколько я знаю, КБ в свое время выходило даже на администрацию Омской области с предложением о создании космического аппарата для нужд области. Его можно было бы сделать совсем недорогим, а использовать потом для очень различных целей. Мониторинга окружающей среды, например. Из космоса можно следить за лесными пожарами, за загрязнением территории. Данные со спутников незаменимы и в картографии. Разница между координатами на топографических картах и на снимках из космоса составляет порой несколько километров. Это был бы аппарат практического назначения. И, главное, за три моря ездить не надо. В Омске есть уникальные специалисты в области космической техники.

— И за какую сумму вы могли бы сделать спутник для Омской области?

— Я думаю, что за тридцать-сорок миллионов рублей у нас получился бы очень хороший аппарат, многофункциональный, который бы отработал не менее 5 лет. МКА «Можаец», изготовленный нашим КБ, уже почти 8 лет на орбите.

? А в земных делах свои космические технологии применяете?

— Применяем. Сейчас, например, по заказу мэрии города Омска разрабатываем лестничный подъемник для инвалидов. Естественно, используем и космические технологии, которыми владеем.