Сергей МЕДВЕДЕВ, президент ЗАО «Центр технической безопасности и диагностики «ПОЛИСЕРВИС»: «Среди наших партнеров практически все ведущие предприятия омской нефтехимии»

Об основных направлениях работы по исполнению законодательства в сфере промышленной безопасности, об опасных производствах, перспективах саморегулирования и ответственности экспертных организаций, работающих в этой сфере, обозреватель «КВ» Николай ГОРНОВ расспросил президента ЦТБ и Д «ПОЛИСЕРВИС» Сергея МЕДВЕДЕВА.

— Сергей Николаевич, какие направления для вашего центра основные?

— Наш центр всегда был и остается многоотраслевым. Мы проводим экспертизу промышленной безопасности проектной документации, технических устройств, зданий и сооружений, документации связанной с эксплуатацией опасных производственных объектов (ОПО) химии и нефтехимии, подъемных сооружений, объектов котлонадзора, систем газопотребления и газораспределения, хранения и переработки растительного сырья. В общем, охватываем все отрасли, существующие в Омском регионе, где ведут надзор органы Ростехнадзора. По некоторым направлениям, таким как техническое освидетельствование объектов котлонадзора, мы до недавнего времени вообще были в нашем регионе монополистами.
Среди первых в России стали заниматься и аттестацией сварщиков, сварочного производства, оборудования, технологий. На базе «ПОЛИСЕРВИСА» действует специализированный аттестационный центр технологий сварочного производства. Проводим мы и предаттестационную подготовку руководителей и специалистов организаций, эксплуатирующих ОПО. У нас сегодня восемь отделов, а общая численность центра – более 90 сотрудников, имеющих основное место работы.
— Но самый большой отдел у вас нефтехимический?
— Да, самый крупный наш отдел специализируется на проведении экспертиз всей проектной документации, технических устройств, а также всех документов, связанных с эксплуатацией взрывопожароопасных и химически опасных производств. В нефтехимии, в отличие от многих других видов надзора, осуществляется комплексный надзор. А это значит, что не только технические устройства и производственные помещения, но и вся территория предприятия под надзором, поэтому и объем экспертиз по промышленной безопасности тоже очень большой. Второй по величине, наш отдел занимается экспертизой объектов газового надзора. Экспертиза газового хозяйства региона – это одна из наших ведущих задач с 1992 года. С начала 90-х наш центр принимает активное участие и в газификации Омской области. А с 2006 года «ПОЛИСЕРВИС» активно занимается техническим диагностированием подземных газопроводов и газового оборудования, отработавших нормативные сроки эксплуатации. Уже скоро 20 лет, как мы плодотворно работаем с ОАО «Омскгоргаз», ОАО «Омскгазстройэксплуатация»,
«СГ-Транс» и др.
— А какой у вас самый маленький отдел?

— Отдел экспертиз объектов по хранению и переработке растительного сырья.

— Странно. В Омской области много элеваторов, насколько мне помнится…

— Элеваторов в Омской области действительно много, но заявки от них поступают редко, поскольку не все оборудование элеваторов подлежит надзору. И экспертное заключение требуется, когда нужно обследовать и оценить безопасность эксплуатации зданий и сооружений, в которых производится хранение и переработка зерна. К тому же в Барнауле работает отраслевой институт, и если требуется проект (экспертиза), то чаще обращаются к ним. Правда, я думаю, что в ближайшее время нам придется расширять этот отдел, чтобы он мог проводить экспертизы промышленной безопасности в отрасли переработки древесины. С недавних пор в лесоперерабатывающей промышленности тоже ввели надзор. Там похожая проблема – концентрация пыли в помещениях. При превышении определенной концентрации пыли может произойти не только самовозгорание, но и взрыв.

— Кто еще ваши крупнейшие партнеры, кроме Омскгоргаза?

— Среди наших партнеров практически все ведущие предприятия омской нефтехимии. Это и Омский НПЗ, с которым мы работаем со дня образования (1992 г.), и Омскшина, и Омсктехуглерод, и Омскполимер, и Транссибнефть, и «СГ-Транс», и Тепловая компания (ПТСК). Давние партнерские связи у нас с Омским речным портом, Иртышским пароходством, Омским заводом мороженого «Инмарко», ОмскВодоканалом. Могу сказать, что не только в Омской области «ПОЛИСЕРВИС» известен довольно широко. И когда мы участвуем в тендерах, то выбирают именно нас, зная, что мы гарантированно исполним заказ в срок, выполним экспертизу на высоком профессиональном уровне.

— Как стать экспертом?

— Только не за деньги – это точно. Эксперт – это элита инженерии. Чтобы стать экспертом, нужно, кроме базового образования, много лет отработать на производстве. Наши эксперты, например, работали и главными инженерами, технологами, механиками, и начальниками цехов на различных предприятиях. И после того, как специалисты приходят в «ПОЛИСЕРВИС», они далеко не сразу становятся экспертами. Еще не менее года они должны поработать, поучаствовать в процедурах экспертиз и только потом могут пройти аттестацию и стать экспертами. Представляете, какую нужно иметь квалификацию, чтобы выдавать замечания главному инженеру проекта? А я скажу так: практически ни одна проектная документация, которая проходила у нас экспертизу, ни разу не обходилась без замечаний.

— Экспертиза подразумевает под собой независимость. А как быть независимым, если заказчик может пригрозить, что не заплатит за отрицательное заключение?

— Все правильно, эксперт должен быть независимым и объективным. Именно поэтому, как я считаю, экспертиза должна предполагать предоплату. И очень жаль, что не все заказчики это понимают. Мы же работаем только на опасных производствах, где может произойти непоправимое. Есть такое выражение: все правила безопасности написаны кровью. Где-то что-то случилось: пострадал человек, произошла техногенная катастрофа. Именно после анализа ситуации, выявления причин и рождается правило, как избежать следующей аварии.

— На основании экспертного заключения «ПОЛИСЕРВИСА» можно закрыть предприятие?

— Не совсем так. Если наш эксперт подписал заключение о том, что дальнейшая эксплуатация какого-то оборудования небезопасна, то в соответствии с законодательством органы Ростехнадзора обязаны принять меры. Вплоть до приостановления работы этого оборудования, которое не соответствует требованиям промышленной безопасности.

— Бывало такое в вашей практике?

— Конечно. Хотя и редко. С нами ведь тоже работают профессионалы, у которых есть свои специалисты, хорошо знакомые с требованиями законодательства о промышленной безопасности и понимающие, когда котел или трубопровод, например, подлежит остановке (ремонту) или замене. Ну а когда у «эксплуатантов» появляется сомнение, то они обращаются к нам за соответствующей экспертизой. Если мы находим возможным продлить срок эксплуатации оборудования, то оно работает дальше. Если не находим возможным, то и со стороны заказчиков к нам претензий, как правило, не возникает. Тот же Омский НПЗ, к примеру, очень много занимается сегодня вопросами реконструкции своих производств и очень интенсивно обновляется.

— Последнее время в экспертных организациях принято страховать ответственность. На ваш взгляд, страхование необходимо?

— Я считаю, что необходимо. Сам принцип страхования ответственности – это полезная практика. В любом бизнесе существует определенный риск. А особенно в экспертизе, где не стоит забывать в том числе и про человеческий фактор. А эксперт – он тоже человек. И я не могу утверждать, что эксперты не могут ошибаться. Именно поэтому у нас существует система многоступенчатого контроля выдачи экспертного заключения. И после нас еще Ростехнадзор рассматривает, утверждает и регистрирует каждое заключение. Тем не менее я считаю, что страховать риски все равно нужно.

— Скоро ожидается переход экспертных организаций на саморегулирование?

— Видимо, уже скоро. Но мы к этому готовы. Во всяком случае, в Сибири уже создана СРО, которая называется НП «СРО Промбезопасность Сибири», в которой мы являемся учредителями. Туда вошли все крупные экспертные организации Сибирского региона. Пока наша СРО не является регулирующим органом, но мы смотрим на перспективу.

— А кризис для экспертных организаций уже закончился?

— Наш центр и во время кризиса не простаивал без дела. Объемы работы были, хотя и не такие, как хотелось бы. Но при этом я не могу сказать, что мы окончательно преодолели последствия кризисных явлений. У нас все еще остается одна большая проблема – дебиторская задолженность. И сумма долгов для нас весьма существенная – не один миллион рублей. Тем не менее мы работаем. И по заработной плате у нас задержек нет, и по налогам мы вовремя рассчитываемся. И меня больше волнует даже не кризис в экономике, а кризис в надзоре. Я не знаю почему, но в последнее время руководство страны решило, что надзор – это излишество. Я думаю, что это неправильно. Надзорные органы в разных видах существуют в России еще со времен Петра I, например, Горный надзор – более 300 лет, Котлонадзор — более 160 лет и т.д., и они доказали свою необходимость. В западных странах, где пытались упразднить надзорные органы, отслеживается восстановление надзорных органов, в той или иной мере, за соблюдением правил безопасной эксплуатации опасных объектов. Например, при праздновании в Санкт-Петербурге 160-летия Котлонадзора представители Евросоюза признались, что используют требования наших правил безопасности. Техника – она ведь не зависит от чьих-то желаний и политики.