Николай ГОРНОВ, обозреватель «КВ» О гласе вопиющего

В омском медийном сообществе праздник. Губернатор Виктор НАЗАРОВ, председательствуя на очередном заседании областной комиссии по противодействию коррупции, объявил об учреждении журналистской премии за заслуги в деле борьбы с этим негативным явлением. По версии, изложенной на официальном сайте областного правительства, губернатору импонирует «гражданская позиция омских журналистов, считающих своим профессиональным долгом предотвращать нанесение ущерба обществу и государству, предавая гласности факты преступлений, привлекая к ним внимание читателей и правоохранительных органов». Нет, я не иронизирую, просто мне искренне хочется понять, по каким критериям областная власть будет ранжировать отличившихся акул пера и шакалов телеэфира.

Что же именно должен сделать омский журналист с гражданской позицией (а покажите мне журналистов без позиции), чтобы получить высокую награду из рук (я надеюсь) самого губернатора? Омские журналисты всегда готовы к подвигам, а газета «Омская правда» и журнал «Nota bene» хоть завтра вступят в неравный бой с коррупционерами, но журналисты тоже люди, и им хочется понимать, ради чего они будут огород городить. Так что огласите весь список, пожалуйста, – сколько премий, какого размера, за что именно. Неплохо бы еще уточнить, какими должны быть разоблаченные в СМИ коррупционеры. Есть такие коррупционеры, которые и тысячной взяткой не побрезгуют, а их разоблачать, сами понимаете, не комильфо. Давайте определимся заодно, когда именно журналист-расследователь должен вступать в схватку с коррупционером. Если до того, как правоохранители пришли в кабинет к чиновнику с наручниками, то это один уровень риска, а если после заключения коррупционера под стражу – несколько иной.

Неплохо бы заранее знать и денежный эквивалент одного разоблаченного коррупционера и одного факта коррупции, преданного гласности, чтобы можно было подсчитать, хватит ли будущей премии на компенсацию морального вреда по судебному иску и выплату штрафа по уголовной статье за клевету в случае ошибки. То есть когда разоблаченный чиновник после долгих судебных заседаний окажется как бы и не совсем коррупционером. Ошибиться на самом деле легко, у коррупционеров на лбу ничего не написано. Посмотришь на какого-нибудь государственного или муниципального служащего – чистой воды коррупционер. Такие дела творит – волосы дыбом встают. И живет явно не по средствам. А всех доказательств, бывает, – одни эмоции.

Да что там говорить, копните омского коррупционера поглубже – плакать захочется. Они и жилы рвут на работе, и искренне переживают за госказну, и нищие они, как церковная мышь. Виллы в Испании и Хорватии – дальних родственников, яхты у причалов на Ривьере – арендуют жены-предпринимательницы у фирмы «Пупкин и Компания», к которой коррупционеры никакого отношения не имеют, а госконтракты, заключенные с друзьями и родственникам, если присмотреться, распределяются исключительно на конкурсной основе. И вроде бы надо помочь губернатору, нещадно уличая, содействуя и разоблачая, чем «Коммерческие вести», скажем прямо, занимаются иногда, но все же лучше по старинке с коррупцией бороться – посредством правоохранительных органов, у которых и полномочия есть. Они, если кто забыл, Федеральным законом «О полиции» определены.