Издательство Эксмо выпустило переиздание «Избранного» Михаила ЖВАНЕЦКОГО (М.; 2024 год; 768 стр.; тираж 1500 экз.).
Это – юбилейное издание. 6 марта 2024 года Михаилу Михайловичу должно было исполниться 90 лет. «Из кусочков, что я рисую, кто-то сложит картину. Здесь, как в детстве, все есть. Вразброс, конечно. Сам ленив, неподвижен, с коротким дыханием, мелким шагом и многими целями. Написал и это же произнес. В таком жанре, в каком получилось. В крайнем случае, произнесите вы и сообщите мне, какой это жанр. Пребываю и обнимаю вас», – написал ЖВАНЕЦКИЙ в предисловии.
В книгу вошли известные тексты, которые многие помнят и цитируют. Спрашивать, кто что помнит, вещь чрезвычайно занимательная. Однако эти многие, как правило, уже граждане, пожившие и много кое-чего повидавшие. В предваряющем книгу эссе на вопрос «Как я пишу?» ЖВАНЕЦКИЙ отвечал так:
«Как я пишу?.. Если бы я знал и мог объяснить, я бы преподавал. Я сам не знаю. И не скромничаю, не дай бог. Не скажу, что часто спрашивают, не скажу, что много писем приходит. Думаю, что перестань писать – много вопросов не возникнет. Но иногда кто-нибудь подвыпьет и вдруг спросит: «И где это вы темы берете?» Как будто он ходит в другую поликлинику. Интерес к личной жизни работников искусств нам чужд. Я думаю потому, что в личной жизни этих работников ничего интересного не происходит. Так что пишу я в однокомнатной квартире, там же и живу. Это Ленинград. Хотя до Ленинграда два рубля или час в веселой атмосфере общественного транспорта. До Москвы тоже час. Работаю в мелком жанре, рассчитанном на хохот в конце. Если слушатели не смеются, расстраиваюсь, ухожу в себя и сижу там. Чужой юмор не понимаю: в компанию лучше не приглашать…»
За одну только фразу о «веселой атмосфере общественного транспорта» ЖВАНЕЦКОГО можно признать наисовременнейшим сатириком. Такой уж и нынче транспорт: и не страшно, и не обидно, а в точку. В общем, стоит полистать избранное, вспомнить. «Сам лысый, длинноносый. Тем, кто не видел, лучше не видеть. Тем, кто один раз видел, тоже не стоит повторять. К женщинам интерес потерял ввиду большой сложности подходов на улице и отсутствия приходов ко мне. Профессия так называемого сатирика наложила отпечаток на поведение. Глаза бегают, волосы падают, часто останавливаюсь и круто оборачиваюсь. Одет в серое, хожу вдоль стен. Начитан слабо. На вечеринках молчу, дабы было что печатать».
