Беслан. Ужас. Стыд

Обнаженные дети — окровавленные, измученные, запуганные — картина поистине апокалиптическая. Спросите себя, что чувствует человек под дулом автомата? Говорят, вся жизнь тогда проносится перед глазами. У погибших детей были очень коротенькие жизни. Что промелькнуло перед их глазами в последний миг? Разве что улыбка матери, руки отца, смех брата или сестры, солнце, синее небо и радость последнего, счастливого утра. Это и есть ужас, когда нелюди выстрелами заставляют молчать испуганных ребятишек. Когда матери воют от страха и горя. Когда малыш, которому нет и двух лет, погибает в больнице от огнестрельного ранения навылет.

Перед нами вновь два великих российских вопроса: кто виноват и что делать? И ответить на них должны все мы: государство, общество, каждый из нас, потому что мучительный стыд не даст жить так, как прежде. Стыд — это совесть изнутри, которая говорит: и ты виновен.

Стыдно было смотреть кадры, когда президент картинно разворачивался у кроватки с раненым ребенком, лежащим в забытьи, а вокруг щелкали фотоаппараты. Наверное, получились впечатляющие снимки. Рядом в палате лежала женщина — директор погибшей школы, ее президент тоже ободряюще погладил по руке. Врачи сказали, что пострадавшая придет в себя и выздоровеет. Поставьте себя на ее место: сможете ли вы жить дальше, если почти половина детей, доверенных вам, уже никогда не переступит порога школы? Потому что они стали маленькими пешками в большой игре, где взрослые делят нефть, территорию, деньги. Потом, на заседании чрезвычайного штаба президент скажет, что вся Россия молилась за спасение заложников. Стоит ли мешать кислое с соленым? В нормальной стране президент — это гарант безопасности, и Бог тут не причем. Оказалось, что власть — это не проходы по ковровым дорожкам под колокольный звон. Власть — это невыносимая ответственность за великую страну и каждого ее гражданина.

Очень неглупый человек Виктор Шкловский написал в 1919 году, что в России очень легко быть безнравственным. Прошло почти сто лет и оказалось, что очень легко быть в России безответственным. Теперь общество должно спросить с власти: как это могло случиться? Но есть ли у нас общество? Вряд ли: одних — запугали, других — обманули, третьих — купили.
Что такое ответственность бизнеса, развращенного бюрократией и давно к этому привыкшего? Безответственность — это когда все молчат. И в нашем регионе всякий журналист знает, что правду нам говорят только с глазу на глаз, а на телеэкран и газетные страницы льются самоцензурированнные стерильные речи для ушей властей предержащих.

Что такое ответственность политиков, тех лощеных дяденек, что протирали и протирают штаны в уютных креслах Совета Федерации? Или юрких думцев, открыто торгующих законами? Безответственность — это когда в общество накрепко внедрили мысль, что лжецы и взяточники — это и есть политики.

Что есть ответственность граждан, смирно обивающих пороги начальственных кабинетов? Безответственность — это наши выборы, давно превратившиеся в шоу, с которым все давно сжились: и те, кто выбирает, и те, кого выбирают. Есть, помнится, в Омске некий Гражданский форум, послушно штампующий предвыборные листовки. Соберется ли этот форум в дни трагедии, обратится ли он к президенту с требованием ответа? Вряд ли.

Что такое мужская ответственность? Думаю, что каждый — каждый! — мужчина нашей страны (я не имею в виду тех, кто только номинально носит брюки) не может не почувствовать себя оскорбленным. Это ему — каждому! — плюнули в душу. Это он — каждый! — не может защитить наших детей.
Можно, конечно, попытаться все забыть и жить дальше, как прежде. Но вряд ли этот номер пройдет. Это олигархи могут спрятать своих детей за границей, а большинство из нас нет. Да и в современный мир — это не только глобальная паутина.

Горе Беслана стучит в сердце каждого нормального человека. Мы все виноваты.
Дети, простите нас, если сможете...