Тема Омсктрансмаша раскручивается с новой силой.
Ленинский районный суд уже рассматривает второе уголовное дело в отношении бывшего внешнего управляющего предприятия Владимира ХАРИТОНОВА, который уже отбывает наказание. Он был осужден на два года за невыплату зарплаты и растрату. В начале апреля этот приговор оставила в силе и кассационная инстанция областного суда. Теперь прокуратура Ленинского округа готовится передать в тот же Ленинский районный суд уголовное дело на Михаила КОФЛЕРА — бывшего генерального директора ОАО «Омсквагонзавод» (дочернее предприятие Омсктрансмаша). Корреспондент «КВ» Николай ГОРНОВ обратился к адвокату Александру ЖЕЛЕЩИКОВУ, который защищает сегодня интересы и ХАРИТОНОВА, и КОФЛЕРА, и попросил его прокомментировать ситуацию.
— Александр Константинович, говорят, КОФЛЕР повторит судьбу ХАРИТОНОВА...
— Я бы вообще не стал сравнивать два этих дела. Особенно так, как это сделал недавно на страницах вашего издания председатель профкома Омсктрансмаша Владимир ПАХОМЕНКО. У Омсктрансмаша и Омсквагонзавода разный правовой уровень. Это во-первых. Во-вторых, ПАХОМЕНКО допустил, на мой взгляд, совершенно некорректное высказывание по поводу ХАРИТОНОВА. Он не выводил средства в Москву. Это, мягко говоря, неправда. Слова ПАХОМЕНКО не основаны абсолютно ни на чем. Следствием, а потом и судебными инстанциями были исследованы все направления финансовых потоков Омсктрансмаша. В Москву и в другие города направлялись только те денежные средства, которые были необходимы для обеспечения жизнедеятельности предприятия.
— По-прежнему не совсем понятна роль компании «МегаТрансКор». Так выделял деньги заводу этот инвестор или нет?
— Кредит был, но меньше, чем планировалось. Вместо млн поступили млн. Кредитные средства направлялись не на Омсктрансмаш непосредственно, поскольку банкрот не может самостоятельно получить кредит, а на компанию «ОмскТрансКор» — дочернюю структуру компании «МегаТрансКор». И расчеты по обязательствам Омсктрансмаша тоже шли через «ОмскТрансКор». Из того кредита, кстати, ХАРИТОНОВ погасил задолженность работникам по заработной плате прошлых лет, чтобы люди начали хотя бы работать. Все прекрасно знают, что когда ХАРИТОНОВ пришел на завод, то долги по заработной плате превышали 100 млн рублей. За полтора года работы команда ХАРИТОНОВА погасила порядка 30 млн рублей. Да и те 100 млн рублей, которые были выделены областным правительством Омсктрансмашу в августе 2004 года, разве это не результат работы ХАРИТОНОВА? Практически все долги перед работниками были тогда погашены. Причем еще до окончания следствия по делу ХАРИТОНОВА. Но суд по какой-то причине не учел этот факт как смягчающее обстоятельство.
— Насколько я помню, долги по зарплате с тех пор опять накопились...
— У меня есть официальные данные, что за период с апреля 2005 года по 1 января 2006 года долги Омстрансмаша по зарплате выросли на 27,5 млн рублей. Всего за 8 месяцев. И никто за это не привлечен к ответственности. Ни на кого не возбуждено уголовное дело. Хотя с 1 января прошло уже достаточно времени. Вот если бы привлекались к ответственности все руководители Омсктрансмаша, тогда бы приговор ХАРИТОНОВУ был объясним. Но когда выбирается только одна жертва, то невольно возникает подозрение, что кому-то очень нужно, чтобы сидел именно ХАРИТОНОВ.
— А в других городах арбитражных управляющих приговаривали к заключению за невыплату зарплаты?
— Да, были единичные случаи, когда внешних управляющих привлекали к уголовной ответственности. Но все приговоры были условными. И в колонию никто из этих арбитражных управляющих не попал. Кроме того, еще осенью прошлого года Президиум Высшего арбитражного суда принял постановление, согласно которому арбитражный управляющий не может быть привлечен даже к административной ответственности за невыплату заработной платы.
— Почему?
— Потому, что по закону он не является работодателем. Он руководитель предприятия-банкрота лишь в той части, в которой определяет закон о банкротстве. Арбитражный управляющий представляет интересы кредиторов. И работники предприятия — это тоже кредиторы. Так что квалификация действий управляющего по статье 145-1 УК РФ — это абсурд с юридической точки зрения. Между внешним управляющим и работниками предприятия-банкрота могут быть только гражданско-правовые отношения. Меня поразило, что областной суд, который рассматривал дело ХАРИТОНОВА в кассационном порядке, не обратил внимания на многие очевидные, казалось бы, вещи. Был исключен из приговора только один случай, когда работник не получал зарплату месяц. Если в законе записано, что задолженность должна превышать три месяца, то, извините, куда смотрела судья, когда выносила этот приговор? Фигурируют в качестве потерпевших и 65 заводских коммунальщиков, которые финансировались из двух источников — от завода и за счет собственных средств. Эти 65 человек были признаны потерпевшими, хотя реально они зарплату получали. И заместитель главного бухгалтера завода в ходе судебного следствия подтвердила, что зарплату они получали.
— Десятком больше, десятком меньше. Разве это важно?
— Нет, извините, это очень важно. В самом начале ХАРИТОНОВУ вообще вменялась в вину невыплата зарплаты трем тысячам шестистам работникам Омсктрансмаша. В приговоре суда уже 569 человек. После определения кассационной инстанции осталось 568. По моим данным, еще около 200 человек были признаны потерпевшими необоснованно. С точки зрения объективного правосудия количество потерпевших не может не играть роли. Да и этим людям, напомню, ущерб на тот момент был возмещен.
— Но ХАРИТОНОВА признали виновным еще и в хищении денежных средств...
— Это тоже большой вопрос. В обвинительном заключении утверждалось, что деньги под видом командировок тратились работниками на поездки по месту жительства. И вот вам конкретный пример. Ездил, например, в командировку в Москву МАСЛОВ. А он житель Омска. В общем, как я понимаю, брались любые факты и просто сваливались в кучу. Обвинению нужен был объем. Чем больше объем, тем страшней выглядит преступление. А на суде вся эта конструкция стала рассыпаться. В итоге суд признал, что в отношении восьми человек расходы были правомерными. И в приговоре остались командировочные расходы только троих — 174 тысячи рублей. Чем эти трое отличались от других, я как юрист не смогу вам объяснить. В командировки все работники предприятия направлялись в совершенно равных условиях.
— А что с переводом денег в несуществующую фирму?
— Почему несуществующую? Она существует. Дело в том, что у ХАРИТОНОВА были планы по оптимизации энергоснабжения Омсктрансмаша и по установке газогенератора для выработки собственной электроэнергии, которая обходилась бы намного дешевле. Были и потенциальные инвесторы, которые могли профинансировать этот проект. Но для начала инвесторы потребовали провести на предприятии энергоаудит. Приезжал из Москвы специалист — профессор, доктор технических наук. Он сделал обследование. Фамилия его КОЛЕСНИКОВ. Он и сейчас работает в этой московской компании. За энергоаудит ХАРИТОНОВ и заплатил эти 300 тысяч рублей.
— То есть ХАРИТОНОВ оплатил реальную работу?
— Конечно. Я лично встречался с КОЛЕСНИКОВЫМ, который выполнял обследование. Аналогичную работу он выполнял на многих предприятиях и во многих городах. И главный энергетик завода подтверждает, что работы проводились. Следствию нужно было только допросить тех людей, кто выполнял обследование. Почему этого не было сделано — непонятно. И вообще, по моему глубокому убеждению, в суде не был объективно установлен ни один факт, согласно которому ХАРИТОНОВ присвоил себе хотя бы копейку. Он много месяцев не получал даже причитающееся внешнему управляющему вознаграждение.
— Будете обжаловать приговор в Верховном суде?
— Мы будем обжаловать до тех пор, пока на каком-то этапе не возобладает разум. Сейчас я подал жалобу в президиум Омского областного суда, а дальнейшие действия будут зависеть от результата. Я понимаю, что у двух юристов зачастую бывает три мнения. Но когда факт преступления однозначно определяется только бухгалтерскими документами — о чем тут можно спорить?
— Уже началось рассмотрение в Ленинском суде еще одного уголовного дела на ХАРИТОНОВА. В чем его теперь обвиняют?
— Он обвиняется по статье 195 УК РФ — незаконные действия управляющего при банкротстве в пользу одного из кредиторов и в ущерб другому. По большому счету, состава преступления никакого нет. ХАРИТОНОВА обвиняют в том, что когда он продал трактор, то вместо того, чтобы выплачивать зарплату, провел взаимозачет с одним из кредиторов. Причем это обвинение менялось уже на ходу. Сначала ХАРИТОНОВА обвинили в том, что по закону о банкротстве он не имел права продать имущество стоимостью свыше 100 тысяч рублей, минуя процедуру открытых конкурсных торгов. Но потом, когда я указал следствию на явную нелепость обвинения, оно было отозвано. Никто даже не обратил внимания, что в законе говорится о балансовой стоимости имущества, а балансовая стоимость трактора на момент заключения договора равнялась нулю. После этого обвинение изменили. Написали, что ХАРИТОНОВ якобы заведомо знал, что задолженность мораторная, но подписал долги прошлых лет.
— А по чьему заявлению было возбуждено дело?
— По заявлению председателя профсоюзного комитета Омсктрансмаша Владимира ПАХОМЕНКО. Но вопрос на самом деле не в ПАХОМЕНКО. Просто кому-то нужно всех собак повесить на ХАРИТОНОВА. Вот и выискиваются малейшие поводы. А ПАХОМЕНКО просто исполнитель.
— Как идет рассмотрение в суде?
— Тяжело идет. У обвинения явные трудности со свидетелями. По какой-то причине они не хотят приходить в суд.
— Но все же, как говорят, ХАРИТОНОВ продал много имущества...
— Если Омсктрансмаш не производит сегодня танки, как он может существовать и поддерживать свою жизнедеятельность? Только за счет продажи имущества или за счет привлечения средств. Привлеченных средств было недостаточно, как я уже говорил. Вот и приходилось продавать имущество, чтобы хоть на минимальном уровне выплачивать заработную плату. Но на самом деле имущество продавала и Служба судебных приставов. Со стороны ХАРИТОНОВА была подана по этому поводу масса исков. Приставы, на его взгляд, крайне низко оценивали продаваемое имущество. И выхватывали при этом самые ликвидные куски. А ХАРИТОНОВ ничего из крупных объектов самостоятельно продать не мог. Его деятельность контролировала Федеральная служба по финансовому оздоровлению. У этой службы к нему претензий нет. Нет претензий по поводу имущества и у правоохранительных органов. Уж они-то, думаю, проверили все. И не один раз.
— А на какой стадии находится дело КОФЛЕРА?
— Дело находится в производстве суда, и мне бы не хотелось его пока комментировать.
