Евгений ЯСИН, научный руководитель Высшей школы экономики: "Напряженные отношения между бизнесом и властью сохраняются"

Неоднозначные 90-е

Сегодня модно ругать 90-е годы. Говорят, что это был полный провал, что руководство тогда было совершенно безответственным, не считалось с людьми, с их нуждами. Однако самые серьезные реформы проводились именно в период с 1992-го по 1994-й год. К ним относятся либерализация экономики, прежде всего либерализация цен, с ней непосредственно связан процесс демонтажа планово-распределительной системы. Второй момент — открытие экономики и возможность свободной внешней торговли. Третий момент — это финансовая стабилизация.

Результаты обычно считаются весьма негативными. Потому что объем производства сократился на 40%, реальные доходы населения сократились примерно на 30%, объем инвестиций сократился на 75%. Это основные показатели, которые характеризуют глубину спада. Из всех стран с переходной экономикой только некоторые бывшие республики СССР, такие, как Украина, Армения, Грузия, имели показатели еще хуже, чем Россия.

Однако задачи этих реформ состояли не в повышении уровня производства и благосостояния, а прежде всего в формировании новых институтов, которые могли бы быть основой для последующего развития нашей экономики.

Сразу после либерализации цен вместо товарного дефицита более важным стал дефицит денег. Это решающий фактор, свидетельствующий о создании рыночной экономики. Потому что дефицит товарный является родовым признаком социализма.

Изменилась структура производства. Доля промышленности резко сократилась с 38% до 27,5% в 2002 году, сельское хозяйство с 16,6 до 5,8%. При этом торговля выросла с 5,6% до 22,5%. Это также говорит о том, что Россия вступила на путь рыночной экономики. Общая тенденция развития экономики ведущих мировых стран заключалась в том, что снижались доли промышленности и сельского хозяйства. А объем услуг, в том числе торговли все время рос. Это происходит потому, что в условиях рыночной экономики торговля, и финансовая сфера являются главными регуляторами.

Все эти изменения произошли практически без вмешательства государства. Оно занималось финансовой стабилизацией, приватизацией, выстраивало налоговую и банковские системы, старалось содействовать, а вообще-то играло довольно пассивную роль. Государство, для того чтобы положение в экономике стабилизоровалось, прежде всего ограничивало количество денег в экономике. К сожалению, никакого другого выхода не было. В это время несли урон все отрасли, все предприятия, которым не хватало денег. Но только после этого возможно оздоровление экономики.

Новый поворот

После кризиса 1998 года начался экономический подъем, который и был ранее предсказан. Важно заметить, что экономический подъем шел прежде всего за счет девальвации рубля. Главная энергия подъема — это частный бизнес, который очень быстро ощутил возможности, которые были предоставлены девальвацией рубля и той свободой, которую он имел. И бизнес быстро начал занимать ниши на внутрироссийском рынке и отвоевывать позиции на международных рынках по тем товарам, по которым мы были конкурентоспособными.

А дальше — со второй половины 1999-го года — в действие вступила нефть. Самые высокие темпы роста ВВП мы получили в период 1999 — 2000 года, когда цены на нефть были высокими, но не максимальными. Затем был период, когда цены на нефть снизились, в 2001 — 2003 году темпы роста российской экономики снизились до 5,1 — 4,7%. Затем в 2003 году цены на нефть поднялись до 27,3 доллара за баррель, а рост российской экономики поднялся до 7,3%.

Первое время повышение цен на нефть сыграло исключительно положительную роль для нашей экономики. Мы за очень короткий срок практически избавились от всех проблем, которые были порождены длительным периодом жесткой денежной и финансовой политики. Мы смогли ликвидировать бартер, неплатежи, существенно улучшился сбор налогов. Вся система постепенно стала насыщаться деньгами, и это способствовало экономическому росту.

Следующая фаза — 2003 год — поворот в экономической политике. Если до этого мы проводили курс последовательной либерализации экономики, стимулировали бизнес для повышения деловой активности и в то же время проводили разумную макроэкономическую политику, придерживаясь жестких денежных и бюджетных ограничений.

То после произошел поворот, связанный с делом ЮКОСа. После чего вместо либерализации началось огосударствление, давление на бизнес по многим направлениям, прежде всего по налогам, по правам собственности. Надо сказать, что картина сложная, я не адвокат бизнеса. На самом деле бизнес у нас не белый и пушистый. В Пенсионном фонде просто плачут, потому что в фонд поступает две трети от запланированного, работодатели продолжают пользоваться серой схемой выдачи зарплаты, и ситуация становится все более тревожной. В этом году федеральный бюджет впервые субсидировал Пенсионный фонд. На 2008 год субсидии не предусмотрены, но они будут, потому что поступления в Пенсионный фонд сокращаются. И это не единственное узкое место, с которым мы сегодня сталкиваемся.

После неудачного опыта с монетизацией льгот все реформы в России затормозились. Если до 2003 года можно говорить о каких-то более или менее серьезных подвижках, то после этого у нас окно возможностей закрылось и правящая элита решила, что теперь надо готовиться к выборам. Хотя никто их российских граждан не сомневается в результатах выборов, тем не менее власти побаиваются и никаких мер, которые связаны с какими-то политическими рисками, проводить не хотят. Про пенсионную реформу президент сказал, что мол, при мне повышения пенсионного возраста не будет. Не бойтесь, дескать, все будет нормально. С моей точки зрения — это просто безответственно.

Так или иначе поворот состоялся, он обозначил очень важную вещь. Он обозначил два альтернативных варианта развития, которые сейчас есть у России. И в зависимости от того, как мы выберем, и будет идти дальнейшее развитие и будет ясно, станет Россия экономическим гигантом 21 века или она им стать не сможет.

Мировой гигантизм

Если мы отвечаем на вопрос, может ли стать российская экономика гигантом в 21 веке, надо посмотреть какой проект в дальнейшем будет реализовываться. Модернизация снизу — с упором на частную инициативу. Или модернизация сверху — упор на государство. Этот курс проводится сейчас. Не в чистом виде, но основная тональность такая.

Посмотрим, какие основные факторы определяют развитие. Это трудовые ресурсы, природные ресурсы, капитал, институты и культура. Такого фактора, как избыточные трудовые ресурсы у нас не будет. Поэтому на трудовые ресурсы мы упор делать не можем.

Природные ресурсы — это наше конкурентное преимущество, и мы будет им пользоваться. Можем ли мы сказать, что природные ресурсы — это то, что сделает нас экономическим гигантом? Не думаю. Модернизация не может опираться только на природные ресурсы.

Теперь что касается капитала. В этом году прямые иностранные инвестиции должны составить 30 миллиардов долларов, что составит в общем объеме инвестиций примерно 17%. Колоссальный скачок за последние два — три года. Но быстро растут иностранные инвестиции и медленно растут отечественные. Это говорит о том, что напряженные отношение между бизнесом и властью, несмотря на демонстрацию взаимной любви и доверия, сохраняются.

Главные функции публичных институтов — верховенство закона, обеспечение исполнения закона и независимый суд. Без этих институтов невозможна высокая деловая активность. Пока именно с этой стороной государство не справляется. И такое впечатление, что и не старается справиться. Когда вы сталкиваетесь с тем, что налог на добавленную стоимость собирается плохо, то вы подумайте, а почему он должен собираться хорошо, если все плательщики этого налога уверены, что возврата этого налога не будет. Сама налоговая служба, которая жалуется, что налог не платят, сама же планирует невозврат НДС.

Большую роль в развитии экономики играет культура. Существует такое утверждение, что успех реформ зависит от расстояния от Брюсселя. Чем дальше на восток, тем реформы идут хуже. К сожалению, в этом есть резон. Чем дальше на восток, тем ниже уровень культуры с точки зрения функционирования экономики. В Европе есть склонность людей к исполнению закона, неких норм общежития.
Модернизация снизу делает ставку на либеральные реформы, их продолжение и завершение. В первом варианте вы делаете ставку на институты и культуру, вы их меняете. И этот путь труднее.

Модернизация сверху говорит, что институты и культура так просто не меняются. Для успеха нам нужно опираться на природные ресурсы, мы должны стать энергетической сверхдержавой, у нас будет капитал, мы будем привлекать этот капитал в той мере, в которой нам это необходимо, мы поднимем промышленность, поднимем другие отрасли. И это решит проблему.

На пути второго проекта успеха мы не добьемся. Точнее, ничего страшного не произойдет, мы чем были, тем и останемся. А в это время будут меняться другие. Китай, Индия, Бразилия. Проблемы, связанные и с культурой, и с институтами, стоят перед всеми этими странами. Но только с ним эти проблемы придут позже. У них есть еще резервы догоняющего развития. А у нас этих резервов практически нет. Мы можем заимствовать инновации, технологии и тому подобное. Но сделать прорыв нам не по силам.