Человеческие судьбы различны, человеческая беззащитность безмерна.
На фоне комфортных залов заседаний, рапортующих чиновников и тренированных президентов скромно идут немудреные телесюжеты о наших согражданах. Так сказать, бытовые новости. Пушкин, помнится, высказался по поводу народного творчества, мол, что за прелесть эти сказки — каждая есть поэма! Реальные жизненные истории в большинстве своем — трагедии. Навскидку три сюжета, которые прошли в вечерних новостях ГТРК «Иртыш» 22 мая, как они видятся с экрана. Оговорюсь сразу: практически в каждом случае есть закон, который требует к себе уважения. Но дождутся ли помощи и уважения эти люди?
Супружеская пара из Азовского района взяла под опеку двухлетнюю девочку. Малышке теперь четыре с половиной года: она ухожена, весела и согрета родительской любовью. Мать в свое время отказалась от нее, а теперь одумалась и решила забрать ребенка назад. Приемные родители против, и их можно понять. Представители власти, придя в дом, сообщают о том, что ребенка надо вернуть матери. Как потерянный чемоданчик, у которого вдруг обнаружился хозяин. Мать сидит в легковушке неподалеку. С журналистами говорить отказывется и выходить боится, потому что соседи устроили импровизированный митинг и протестуют. Представителям власти не по себе, но это законное решение. Два взрослых человека на пороге трагедии. Они, конечно, и дальше будут искать правду в прокуратуре и суде, защищая теперь уже родного ребенка. Вспомните себя пятилетними и представьте, что к вам в дом пришла чужая тетка, которая говорит, что она ваша мать, и за руку уводит из родительского дома.
Жители дома по улице 3-я Кольцевая обеспокоены: у них во дворе что-то копают и монтируют, прикрыв это маскировочной сеткой и не поясняя, что же это будет такое. Смех смехом, но граждане живут в России и четко понимают, что надо держать ухо востро. В свое время в подвал одного из несчастных московских домов тоже носили какие-то мешки. Никто не поинтересовался. Теперь вместо того дома воспоминание о страшной трагедии. На куртках у рабочих написано: «Омские кабельные сети». Журналисты звонят в компанию. Им говорят: «Мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть причастность к этому строительству». Идеальная формула: поможет в любом случае любому должностному лицу. Журналисты обещали дознаться, в чем дело. Со всем эти детективом хорошо соотносятся рекламные плакаты, развешанные во множестве: «Мы любим наш город!». Наш — это чей?
Великовозрастный внук убедил бабушку написать дарственную на двухкомнатную квартиру. Жили вместе, пока внук не выставил старушку со сломаной ногой за порог. Про таких как эта несчастная пожилая женшина говорят: в чем душа держится. Дочь старушки — участницы Великой Отечественной войны — поясняет, что ее сын — монстр. Судебные приставы привели еле держащуюся на ногах от слабости пострадавшую в квартиру и уложили на кровать: теперь, говорят, у них с внуком будет раздельный лицевой счет. Если кто видел гестапо в фильмах о войне, так вот это страшнее. Невозможно понять, почему бабушкину долю жилья нельзя, к примеру, продать и обеспечить несчастной женщине надлежащий уход в государственном социальном учреждении. Получается, чем скорее отойдет она в мир иной, тем быстрее внук вступит в права владельца всей жилплощади. Где же все органы опеки, попечительства, социальные службы, волонтеры? Мне скажут, а что ж ты сама не побежала похлопотать и помочь? Не знаю. Но стыдно.
