Профессиональное представительство в арбитражных судах

Высшим арбитражным судом РФ чуть более месяца назад проведен круглый стол по теме введения института профессиональных представителей в арбитражном процессе. В СМИ данное событие было освещено слабовато: на сайте суда можно было только найти соответствующую справку, не более того.
В действующем Арбитражном процессуальном кодексе РФ 2002 года в первоначальной редакции статьи 59, оспоренной впоследствии в Конституционном суде РФ, в качестве представителей сторон допускались только руководители организаций, юристы, состоящие в штате организации, либо адвокаты. В 2005 году это ограничение снято – рынок услуг в этой сфере оценивается в сумму от 170 — 200 млн. долларов в год, юридическое сообщество по данному вопросу раскололось. Одни настаивали на профессионализации представительства, другие — на максимальной свободе выбора представителя стороны в процессе вне зависимости от специального юридического статуса. Не прошло и семи лет, как идея соответствующего законопроекта о профессиональном судебном представительстве начинает возрождаться.
В первом приближении предложение об аккредитации профессиональных судебных представителей выглядит позитивно. Сама идея, что к участию в арбитражном процессе должны допускаться только аккредитованные лица, имеющие навыки надлежащего ведения дела в суде, может рассматриваться как дополнительная гарантия конституционного права на защиту. Хотя, с другой стороны, довод о том, что в случаях, когда стороны не используют услуги профессионального юриста, дополнительная нагрузка ложится на судью, который «должен восполнять пробелы в знаниях участвующего в процессе лица для принятия обоснованного и законного решения», вряд ли можно назвать убедительным: правовая квалификация представителей сторон не призвана «страховать» способность судьи принять законное и справедливое решение. Да и аргумент, что «судебное дело, в котором принимает участие профессиональный представитель, будет рассмотрено значительнее быстрее, нежели дело, в котором лица самостоятельно представляют свои интересы», сомнителен, поскольку совершенно понятно, что нередко именно «профессиональные представители» отличаются навыками искусственного затягивания процесса в интересах своего клиента. И общая правовая культура здесь ни при чем.
Мировой опыт решения проблемы качества юридической помощи в судах весьма разнообразен. Это и исключительно «адвокатская модель», когда только аккредитованные адвокаты вправе быть представителем в суде по всем категориям дел и во всех инстанциях судов. Иногда обязательное «профессиональное» юридическое представительство вводится в зависимости от категории дел и уровня судебной инстанции, поскольку здесь очевидна разница в вопросах факта и права.
Любое ограничение прав на самореализацию в юридическом представительстве оправдано лишь исключительно для общего блага и в рамках четких и понятных правил аккредитации. Это главное. Юристы и суды существуют для такого рода благ, не правда ли?