сказанное 21 марта на заседании Фрунзенского районного суда города Владивостока перед вынесением приговора
Уважаемый суд, участники процесса!
Рассматриваемое уголовное дело непосредственно связано со строительством уникального объекта – Приморского океанариума на острове Русский.
Проектирование и строительство этого объекта было начато в 2005 г. по личной инициативе Президента РФ ПУТИНА. За 5 лет, с 2005-го по 2010 годы заказчик и его подрядчики не только ничего не построили, но не смогли даже разработать проект. Были выполнены только некоторые подготовительные работы. Эта ужасная для заказчика (Управления делами Президента), ситуация требовала решительных изменений – привлечь нового, самое главное, мощного, способного сделать все самостоятельно, проектно-производственного исполнителя.
В 2010 году мы, НПО "Мостовик", успешно вели проектные и строительные работы по мосту на острове Русский во Владивостоке, а также на самых сложных олимпийских объектах в Сочи. После неоднократных и настойчивых предложений от Управления делами Президента мы взялись за эту работу и подписали 17 марта 2010 года соответствующий договор № 4с. Приступив к выполнению работ, "Мостовик" и я лично, попали в большую финансовую и административную зависимость от директора заказчика этого объекта – господина ПОПЛАВСКОГО по двум основным причинам.
Во-первых, полное отсутствие проекта. Были лишь общие пожелания и тайваньские картинки. В подтверждение сказанному – положительное заключение Главгосэкспертизы России на весь проект этого сложного объекта было получено только в июле 2014 года, когда этот объект уже должен был сдаваться.
Обеспечение подрядчика проектной документацией – основная функция и забота заказчика. В этой ситуации работать на очень сложном объекте без проекта было просто нельзя. Нам нужно было не начинать, а останавливать выполнение всех работ до получения утвержденного проекта. Но и я, и "Мостовик" не могли этого сделать, т.к. объект контролировал лично президент ПУТИН, и я от лица всего НПО "Мостовик" гарантировал, что этот уникальный объект будет построен в соответствии с заданными самыми высокими требованиями. В России таких сложных аналогов не было, да и сейчас нет. В сложившейся ситуации, без проекта, без определения стоимости работ, "Мостовик" выполнял сложнейшие строительные и технологические работы, согласовывая каждую мелочь с "капризным" заказчиком.
Зачастую многие важные технологически связанные работы, с целью соблюдения общего графика строительства, приходилось выполнять без этого согласования с заказчиком, и лишь после выполнения работ решался вопрос об их стоимости. И здесь срабатывал тезис — нет ничего более дешевого, чем уже выполненная работа.
Во-вторых, приемка и оплата этих сложных работ осуществлялась фактически лично господином ПОПЛАВСКИМ, по его внутреннему усмотрению, без ссылок на проектно-сметную документацию. Отсутствие проекта позволяло ПОПЛАВСКОМУ самолично решать: выдавать в производство или не выдавать разработанную нами же рабочую документацию, принять или не принять хотя бы по фактическим затратам выполненные работы (на прибыль трудно было уже рассчитывать), профинансировать или нет уже выполненные работы. А перед нами были обязательства: вовремя платить зарплату, налоги, рассчитываться за материалы и с субподрядчиками. Иначе строительство объекта остановилось бы. Таким образом, созданные ПОПЛАВСКИМ условия финансовой и административной зависимости заставили меня не сразу, но ради выполнения работы в срок и стабильной работы двухтысячного коллектива согласиться с требованиями ПОПЛАВСКОГО о незаконных выплатах ему денежных средств, которые он умело "выбивал" из меня разными изощренными методами. Но при этом важно (и в материалах дела это есть), что это были мои личные деньги.
Ваша честь! Я осознал и искренне раскаиваюсь в том, что я незаконно платил эти деньги ПОПЛАВСКОМУ. В результате моего осознания недопустимости подобных действий я заключил и выполнил все условия досудебного соглашения. Прошу суд и сегодня принять и учесть мои раскаяния!
При этом также считаю важным отметить, что я через "Мостовик" полностью возместил причиненный ущерб еще до возбуждения уголовного дела. В апреле 2014 года, несмотря на сложное финансовое состояние, в которое "Мостовик" попал после завершения олимпийских объектов, вложив в Сочи более 20,6 млрд. руб. собственных и кредитных средств, мы, по согласованию с заказчиком Приморского океанариума, перечислили на его расчетный счет необходимые для гарантированного завершения этого строительства денежные средства в размере более 2,9 млрд руб.
Если бы заказчик, как он гарантировал, направил эти средства по целевому назначению – на финансирование завершения строительства океанариума, а не на коммерческий депозит в банке, как он фактически сделал, то этот объект очевидно, при его готовности в марте 2014 года на 94–96%, был бы сдан нами в эксплуатацию в сентябре 2014 года. Фактически этот уникальный объект полностью создан "Мостовиком". Строительство велось по разработанной нами рабочей документации – это техническая документация только без стоимости.
Как я уже сказал, в апреле 2014 года, до возбуждения уголовного дела, мы перечислили более чем 2,9 млрд рублей и позднее – еще более 1,9 млрд, итого 4,9 млрд рублей в качестве возврата аванса. При этом имели большой, соизмеримый объем выполненных, но не принятых и не оплаченных заказчиком работ. "Мостовик" как юридическое лицо оформил кредит в Сбербанке под мое личное поручительство. Это привело к тому, что впоследствии у меня и моей семьи изъято все имущество и созданные за более чем 30 лет уникальные активы. Но остались пока моя голова и профессиональные знания. Их тоже, наверное, кто-то хочет уничтожить.
Последнее слово (в сокращении) публикуется по расшифровке с аудиозаписи на сайте "За Мостовик".
