Документальный роман о легендарном генетике.
Даниил ГРАНИН. Зубр
СПб.: Издательская группа «Лениздат», «Команда А», 2012 год. — 384 стр.
Тираж 5 000 экз. 16+
Документальный биографический роман Даниила ГРАНИНА «Зубр» о генетике Николае Тимофееве-Ресовском впервые увидел свет в 1987 году. Читателю, впервые тогда познакомившемуся с жизнью выдающегося ученого, непросто было принять (или не принять) эту историю. Сейчас есть смысл перечитать этот документальный роман, чтобы услышать гул времени.
Родившийся в Москве в 1900 году, Николай Тимофеев-Ресовский успел поучиться в университете, поучаствовать в Гражданской, стать преподавателем на рабфаке, а затем исследователем в институте экспериментальной биологии. С начала 20-х годов входил в состав неформального семинара «Дрозсоор» (или «совместного орания по поводу дрозофилы»), из которого вышли многие советские генетики. В 1925 году как перспективный исследователь был рекомендован для научной работы в Германии. В 30-е годы из четырёх братьев Тимофеева-Ресовского, живущих в СССР, трое были арестованы. Тимофеев-Ресовский отказался вернуться в Советский Союз и продолжал жить и работать в гитлеровской Германии. Во время войны его сын Дмитрий стал членом подпольной антинацистской организации, был арестован гестапо и погиб в концлагере. Весной 1945 года Тимофеев-Ресовский отказался от предложения перевести свою лабораторию на запад Германии и сохранил ее до прихода советских войск. В сентябре 1945 года Тимофеев-Ресовский был арестован, этапирован в Москву и приговорен к десятилетнему заключению. В 1947 году его, полуживого, освободили из лагеря в связи с советскими работами по созданию атомной бомбы как специалиста по радиационной генетике, которой он и занимался все последующие годы. Он прожил восемьдесят лет.
«Кривые женской красоты»
В своей книге «Зубр» о жизни Николая Тимофеева- Ресовского Даниил ГРАНИН рассказывает (со слов самого Николая Владимировича) о том, как в двадцатых годах в Европе молодой русский биолог, бывая на воровских (Нильса Бора) коллоквиумах, решил организовать свой собственный международный биотреп:
— Молодые ученые, которых он соблазнил, и тогда уже совсем не напоминали кабинетных затворников. Их можно сравнить с нынешними молодыми физиками, кбернетиками — с этими аквалангистами, альпинистами, танцорами, ловеласами, знатоками поэзии и буддизма. Просто тогда их было мало, об их времяпрепровождении, об их облике мало кто знал. А между тем они умели жить весело, ничуть не заботясь о своей репутации. На этих биотрепах надумали виычерчивать изолинии. Вайскопф и Гамов разработали так называемые изокалы, кривые женской красоты, наподобие изотерм, температурных кривых. Вычерчивали их на карте Европы. Каждый научный сотрудник, куда бы он ни приезжал, должен был выставлять отметки местным красавицам. Задача была выявить, как по Европе распределяются красивые женщины, где их больше, где меньше. Сбор сведений шел повсюду. Розетти присылал их из Италии, Чедвик – из Англии, Оже – из Франции. Большей частью наблюдения велись на улицах. Встреченным женщинам выставляли отметки по пятибалльной системе. Наблюдатель прогуливался с друзьями, которые помогали вести подсчеты и придерживаться объективности. Отметку «четыре» ставили тем, на кого наблюдатель обращал внимание приятелей; отметку «пять» — тем, на кого он не обращал внимания приятелей; отметку «три» — тем женщинам, которые обращали внимание на них. Собирались данные, допустим, на тысячу встреченных женщин, обрабатывались статистически и наносились изокалы. Максимум красавиц приходился на Далмацию, Сербию, в Италии — на Болонью, Тоскану. В Средней Европе особых пиков не было. У Розетти висела большая карта, на которой вычерчены были изокалы за несколько лет энергичных наблюдений.
