Издательство «Книжный клуб 36.6» выпустило в свет в 2019 году переиздание книги художника Юрия АННЕНКОВА (1889 – 1974) «Дневник моих встреч. Цикл трагедий» (12+).
Книга посвящена времени первых лет революции. Вот фрагмент записи о 1920 годе.
«Зимой того же года я ездил в один из южных городов, только что занятых красными. Будучи в Петербурге членом совета "Дома Искусств", тоже организованного и возглавляемого Горьким, я получил командировку за его подписью. Приехав из нищего Петербурга, я был поражен неожиданным доисторическим видением: необозримые рынки, горы всевозможных хлебов и сдоб, масла, сыров, окороков, рыбы, дичи, малороссийского сала; бочки соленья и маринада; крынки молока, горшки сметаны, варенца и простокваши; гирлянды колбас; обилие и разнообразие изготовленных блюд, холодных и еще дымящихся; распряженные повозки, заваленные мешками, корзинками, боченками и бидонами; лошади и волы, лениво жующие сытный корм; людская толчея, крики, смех… По всей видимости, принцип социалистической рационализации еще не успел распространиться в этой едва "освобожденной от гнета капитализма" области. Я был заворожен и не мог оторвать глаз от представшего зрелища.
Официальным мотивом моей командировки являлся доклад, который мне поручено было сделать по вопросам искусства. В качестве "товарища из центра" я был принят в местном отделении Комиссариата по Просвещению и, на другой день, по городу были расклеены соответствующие афиши. Но сразу же по приезде я почувствовал, что мое путешествие послужит также моему продснабжению, и я предпринял без отлагательства необходимые шаги. Подпись Горького произвела в Комиссариате по Продовольствию магическое впечатление, и мне был оказан горячий и почтительный прием в "Департаменте круп и мучных продуктов", в "Отделе жировых веществ", в "Консервной секции", в "Подкомиссии по копчению", разбросанным по разным частям города и уже приступившим к конфискации продуктов и к социализации труда. Мне стало ясным, что я оказался в положении Хлестакова, но у меня не хватало мужества отказаться от выгод такого недоразумения. Гоголевский символ подтвердил свою живучесть. "Упаковать для тов. Горького два пуда пшеничной муки". "Приготовить немедленно для тов. Горького лично 20 фунтов копченой свинины". "По особому распоряжению комиссара по продовольствию, незамедлительно упаковать для тов. Горького 20 банок консервированной осетрины и 10 банок налимьей печенки, а также 15 фунтов шоколада. Срочно..." и т. д.»
Далее художник-лектор рисковать не стали, срочно выправив билет, уехал обратно. Горького в детали своей авантюры посвятил, на что тот только посмеялся.
