Председатель омского отделения Союза архитекторов России Сакен ХУСАИНОВ делится своими размышлениями об использовании ярких цветов в оформлении зданий.
Давно обращал внимание на такую странность в архитектуре детских учреждений (особенно детских садов). С начала двухтысячных в архитектуре для детей начали массово использовать широкую палитру ярких цветов. Главными стали оттенки яркого жёлтого, зелёного, оранжевого и прочее этой серии. Явление можно списать на развитие технологии отделочных материалов. И на стремление к поиску оригинального, создания архитектурных курьёзов. Посмотрите вокруг: нынче одежды ярче, выразительней. Но то одежда: поменялся сезон – и новая мода подоспела. В архитектуре должно быть не так. Ошиблись со стелой Ф – и на долгие годы диссонанс. Надеюсь, не на века!
Архитектура – отрасль консервативная, но, к сожалению тоже подвержена модным течениям или один удачный пример становится толчком для последующих вариации. Хочу предположить, что таким образцом могло стать архитектурное прочтение «Национального медицинского исследовательского центра детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева» по проекту архитектурного бюро ASADOV. История печальная, но не без надежды для маленьких пациентов.
После заметил обилие подобных решений. Если образец не вызывал у меня особых вопросов по профессиональному решению и умеренности в красочной палитре, то по всему следующие архитекторы решили, что чем крикливее краски, тем менее заметно полное отсутствие логики в построении структуры объекта. Известно ещё, что в настоящее время не всегда архитектор, не профессиональная архитектурная общественность определяют будущее здания, но и видимая рука заказчика тоже аргумент. В роли заказчика может выступать руководитель некоего департамента или непосредственно предприятия, то образованность или испорченность сразу ложатся техническим заданием на стол проектировщику. Часто и результаты «замечательных» торгов определяет будущего творца очередного уродца. Т.к. успешные архитектурные команды под такие заказы не подставляются, то приходят бойцы – проектировщики третьего эшелона под руководством иногда кадастровиков или юристов. Этим важно стричь. Этим творческий результат, как правило, не важен. Пациентом определяем городское пространство.
Что есть у города? Мог бы быть главный архитектор, но и туда под условия административного «фашизма» не идут архитекторы. Во времена вменяемых руководителей городов работало взаимодействие с местными союзами архитекторов. Архитектурные обсуждения были почти обязательными, чаще подспорьем, хотя не все выдерживали калейдоскоп мнений и противоречий в речах оппонентов, но рациональное зерно опытный автор уносил. В конечном виде выходило потребное для пространства решение.
Этой весной помню онлайн-рассмотрение детского сада, представленного омскими проектировщиками. Решительно поддержал проект, не увидев «модную» разукрашку. Даже некоторые планировочные огрехи отступили перед желанием обозначить новую тенденцию в возврате к деликатности в цветовой гамме пространственных композиции.
Тем более для детей, которых пичкают яркими одеждами, игрушками и прочими предметами, более приближенными к ЛГБТ-тематике. Тут и некоторые застройщики в обнимку с архитекторами взрывали неокрепшие души нашего будущего. Кошмар!
Не знаю кто, когда и зачем принял концепцию для ремонта фасадов Омского цирка, но реализация этого петуха сразу не понравилась мне лично и многим архитекторам города, о чём высказывались почти матерно. Но тендеры проведены, деньги освоены, обжалованию сие деяние не подлежит. Вот и стоит культурное заведение на завершении оси сквера Победы как Филя Киркоров на главной сцене России, не замечая за собой безвкусья и пошлость как откровение.
Чего вдруг? Отвечу легко. Был недавно в Кемерово. Из окна троллейбуса по пути на вокзал заметил тёзку нашего цирка, построенного по одному типовому проекту. Местоположение не столь удачное, но черты и характер узнаваемы. Одним из архитекторов по привязке типового в Омске был Ю.А. Захаров, который через многие годы построил библиотеку. Его трудами был украшен главный вход, появился фонтан. Огромная площадь перед цирком почти как перед библиотекой после также подчеркивает творческий почерк архитектора-монументалиста.
Так вот время никоим образом не испортило кемеровский цирк. Стоит как печать своего времени, не приукрашен евроремонтом мышления. И он мне понравился даже в те секунды из окна, набравшего ход городского транспорта. Может и странно выглядел со стороны, как настоящий турист, прильнувший к стеклу, чтобы лучше разглядеть уходящий за поворот объект внимания. То были последние часы в гостях. Когда ещё буду в городе шахтёрской славы?
Память сегодня оживила увиденное, сравнила с омскими реалиями, чувства возмутились вновь. Не удержался, написал об извращениях в пространстве родного города. Наивно ожидаю, что найдутся валики, чтобы закрасить стыд или найдутся баннеры, чтобы завесить. На фоне неизбежных тектонических изменений в политике, надвигаются изменения российского общества в целом. Пора снова заняться нашими детьми, защищая от крикливого в миропонимании.
Умная архитектура один из путей, правильных направлений развития в поиске понимания будущего нашей страны. Убежден, дорогие товарищи, история тому свидетель. Наша великая история.
