В Омске прошли очередные выборы председателя правления омского отделения Союза архитекторов России. О результатах работы обозреватель «Коммерческих Вестей» Карина РЕГЕР пообщалась с уже бывшим руководителем организации Сакеном ХУСАИНОВЫМ. Архитектор рассказал об итогах своего председательства в омском отделении Союза архитекторов России.
– Как ощущаете себя после отставки?
– Дышу воздухом свободы. Моя должность создавала для меня, архитектора-публициста, немало ограничений. Пока не прошла регистрация в юстиции нового лица Союза, я еще являлся формально руководителем омского отделения и хранителем печати. БЕГУН, правда, мне передал печать сразу после избрания, но это вопрос доверия. Здесь же, учитывая избранное правление, нужно соблюсти формальности. Были силы для нового срока, но обстоятельства сложились так. Я бы сказал, что частая смена руководства характеризует нездоровую обстановку в организации. Вот у соседей-сибиряков десятилетиями не меняются лидеры.
– Расскажите, кандидаты выдвигают свои программы перед выборами?
– Традиционно – это общие слова. У нас есть переходящие проблемы; если вернуться лет на 20 назад, наверняка были те же задачи. Работа на общественных началах накладывает свой отпечаток на многое. Возможно, в отделении нужен штатный работник.
– За время вашего руководства вы продвинулись?
– Да не особо. Я потратил слишком много борьбы внутри собственно правления. Хотя были подвижки в обеспечение финансовой стабильности, в том числе в финансирование молодежных программ.
– Борьбы внутри отделения?
– Внутри самого правления. Но это стало новым жизненным опытом. Все помнят историю пандемийного 2020 года с выборами, потом перевыборами, где я одержал убедительную победу. Оказалось, что этого мало для успешной работы без единомышленников.
– Теперь итогом фракционной борьбы внутри омского отделения стала плановая передача власти?
– Именно так. Точно в срок, в полном соответствии с уставом, проводилась конференция с избранием делегатов по квоте. Сам занимался согласованием кандидатов на пост, предлагал им команды, был готов к работе в их правлении. Я готовил двух кандидатов, Андрея СЕДАЧЕВА и Ольгу ШИТИКОВУ. Выборы прошли в спокойной обстановке. Правда, продолжение конференции по выборам членов правления прошло с формальным нарушением устава. Тут охранители безмолвствовали.
– А как оценили вашу работу?
– Признали удовлетворительной.
– А при вас прошлый руководитель отделения Александр БЕГУН был в правлении?
– Нет, но никогда не отказывал мне в помощи. В этот раз его избрали председателем архитектурного совета вместо ВОРОБЬЕВА, но он взял самоотвод. Не сразу, но поняв, что не сработается с командой.
– А что за структура архитектурный совет?
– Это совет при правлении. Там обсуждается ряд профессиональных вопросов, без привязки к местным органам власти. В структуре есть еще две комиссии. Хочу поблагодарить председателя комиссии профессиональной этики Сергея МОСКАЛЮКА и председателя ревизионной комиссии МИЧУРОВА за работу в мое председательство. Сергей Владимирович внес существенный вклад в поддержание баланса взаимоотношений, во время очередного конфликта не принимал ни одну из сторон, а четко оценивал состав нарушений, которые вменялись мне в «войнушке» группировок.
– За что вы там воюете, объясните!
– Последние военные действия были развернуты после выборов экспертного совета, совещательного органа при мэре. Всей выборной рутиной занимался лично, потратив неделю труда. Так, голосованием по гамбургскому счету и определились. Каждый кандидат имел возможность составить список своей команды из 11 человек, включая себя. Итоги были оглашены, утверждены на правлении и направлены главному архитектору города. Некоторые товарищи, считавшие себя лидерами мнений, оказались за бортом. Например, ШАЛМИН или Светлана ШЕВЧЕНКО. Я не даю оценок почему, просто как факт. Правда они оба в экспертный совет попали, места добавили под них. В итоге это стало очередным поводом поднять процедурные вопросы, вплоть до переизбрания председателя.
– Так до конца вашего срока немного оставалось.
– Год. Есть такая процедура. Если четверть членов союза, а у нас это 26 человек, инициируют процедуру или определены нарушения по Кодексу профессиональной этики.
– И тут вступает в силу глава комиссии по этике?
– Да, туда поступили заявления от членов Союза по разным причинам, оскорбленных председателем.
– Чем же вы оскорбили, если было тайное голосование?
– Это был другой повод, о непочтительном отношении к товарищам. Председатель комиссии разъяснил, что речь не идет о профессиональной этике, а о неэтичном поведении одного хама по отношению к другому такому же хаму. Вы должны понимать, что архитекторы – люди творческие, часто горячие. Я точно не из тех, кто подставит вторую щеку. Грешен, смирение – не моя добродетель. Эти истории тянутся еще со времен Омскгражданпроекта. Потому и эмоциональный фон изначально не нулевой. Из 40 лет в архитектуре 33 года проработал в институте.
– Так, а какая связь?
– Есть. Вот слова ЛЮБЧИЧА: «Сакен, ты даже не знаешь о множестве просьб твоих же коллег о расправе над моим братишкой. Ты архитектор с трудной судьбой, закаленный боец». Кстати, в свое время КАРИМОВА свергала эта же команда, с которой пришлось столкнуться и мне. Так что я знал, чего ждать, и был готов.
– Да почему с вами должны воевать?
– Не приведу рационального объяснения, может, этому причина – успешная реализация множества объектов: «башен Сакена», офисов ИТ-Банка, теперь Омсктехуглерода и других. Это определенно раздражающий фактор. Знаю, не для всех. Есть те, кто всегда против всего. Еще ставили в вину мои публикации, считая, что таким образом роняю авторитет организации. Я же отвечал: не нужно тешить себя иллюзиями, авторитет архитекторов на нуле давно и надолго, это способ говорить об архитектуре. На попытку запретить писать защищался: не мечтайте мою жизнь поставить на паузу! Теперь я свободен.
– Так вы вошли в состав нового правления?
– Нет, после оглашения состава я отказался, хоть и обещал помогать новому председателю. Туда включили демагогичного теоретика, хваставшего: «Мне нечего предъявить в вину, я ничего не построил!» Какую бы проблему ни обсуждал этот танцор, ему всегда что-то мешало для организации нового пространства. В последний раз фигура ангела в парке Победы, то сносил дом на площади Дзержинского на горе или Шар на площади Бухгольца... Он как трибуну использует должность председателя общественной организации, чему-то учит студентов. Есть и другие, с кем отношения достаточно напряженные.
– Что все же удалось сделать в рамках омского отделения Союза архитекторов России, пока вы были на посту?
– Как минимум, хорошие контакты на всероссийском уровне. Была учреждена команда молодых архитекторов «Омка». С ней дважды, в 2022 и 2023 году, приняли участие в международной выставке «Зодчество» в Москве. Но самым серьезным достижением нашего отделения я считаю организацию горнолыжного фестиваля «Архигеш – 2024». Это зимний слет архитекторов со всей страны в Шерегеше, там горные лыжи, архитектурные конкурсы, обсуждения. Омск часто упрекали, что мы регион, который ни разу не выступал сменным организатором мероприятия, ограничиваясь участием. И вот в этом году мы впряглись. Подготовка программ, выпуск сувенирной и рекламной продукции, организация заселения и прочее. Это большой труд. Когда все это закончилось, кураторы сказали, что омичи – молодцы. Было приятно. Спасибо Олегу ГОЛУБЕВУ и его команде «Омка». И я проникся духом мероприятия, подумываю поехать на следующий двадцатый юбилейный «Архигеш».
– Хорошо, что Омск так прозвучал.
– Конечно. Есть еще положительный фактор в том, что благодаря усилиям омского отделения в Омске появился главный архитектор города – профессионал Роман ВОРОБЬЕВ. Плюсом подошли новые требования законодательства, которые внедряла в Омске Светлана РОГОВА. Кстати, в отличие от остальных уральцев, у меня остались хорошие впечатления об этом профессионале.
– Какие темы вообще могут вызывать у вас внутри сообщества дискуссии, приводящие к конфликтам?
– Да самые разные. Сначала жесткая дискуссия вокруг стелы, или, как я назвал, «штыря ФАДИНОЙ». После вокруг объекта около ТЭЦ-1. Тут вообще творится что-то невообразимое. Ряд архитекторов мнит себя диктаторами городского пространства. Мы же должны занимать позицию созидания нового. Можно по-разному относиться к тому или иному проекту, но угрожать собственнику, желающему строить, именитому автору как формировать архитектору – это дичь. Такая группа лиц может называться только ОПГ. И тема про памятники эксплуатируется не всегда уместно. Мне близка тема про новое в старом. На мой взгляд, не те у нас мнят себя экспертами, потому как не видят выше своего аршина. И все, что связано с Омской крепостью, тоже очень надуманно. Город должен развиваться, не быть в консервированном состоянии в окружении памятников из трухи. Нельзя вернуться в градостроительный уклад прошлых веков. Именно так активные «градостроители-черносотенцы» не дают Омску мотивацию развития. А я всегда переживаю, когда город раз от раза упускает шансы на будущее.
Ранее статья была доступна только в печатной версии газеты «Коммерческие вести» от 13 ноября 2024 года.
