В мае 2007 года главным омским приставом был назначен Сергей УСТЬЯНЦЕВ. Перове свое интервью в новой должности Сергей Евгеньевич дал главному редактору «КБ» Марату ИСАНГАЗИНУ.
— Сколько человек у вас в подчинении?
— С 1 сентября будет девятьсот семьдесят шесть.
— Что значит с 1 сентября?
— Мы увеличиваем штат немножко.
— В связи с чем?
— 30 июля у нас состоялась коллегия Управления по Омской области, на которой были озвучены итоги работы за первое полугодие 2007 года. Судебными приставами окончено 200,5 тысяч исполнительных производств, что на 42% больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. На сегодняшний день среднемесячная нагрузка на каждого пристава-исполнителя — более 180 производств (в 2006-м было 104), что превышает официально установленные нормы нагрузки более чем в восемь раз.
— То есть штат будет увеличен, чтобы войти в норматив?
— Норматив все равно будет кратно превышен. Количество работающих в регионе определяется совсем из других принципов.
— Федеральная служба судебных приставов — самоокупаемая организация?
— Нет, конечно.
— Но существует же определенный процент от изъятых вами сумм, который отчисляется службе?
— Раньше исполнительный сбор, который составляет семь процентов, делился между Федеральным бюджетом (70%)и самой Службой. Потом эту пропорцию несколько поменяли, а с 1 января 2005 года весь сбор уходит в федеральный бюджет.
— А все просто финансируют по смете?
— У нас целевое федеральное финансирование и ни о какой самоокупаемости здесь речь идти не может. Хотя только благодаря работе нашего управления перечислено за полугодие в бюджеты всех уровней почти 279 миллионов рублей.
— А всего сколько возвратили за полугодие средств?
— Более 708 миллионов рублей.
— Помню, несколько лет назад много говорилось о том, что судебные приставы сначала изымают у должника 7%-ный исполнительский сбор и только после этого занимаются остальной суммой долга.
— Эта очередность была установлена федеральным законом и она соблюдалась. Действительно, была некая несправедливость по отношению к взыскателю. Конституционный суд провел анализ нормы и пришел к выводу, что в конструкции имеется порок, и в рамках своей компетенции снивелировал его. Теперь эти вопросы решаются пропорционально.
— То есть исполнительский сбор теперь берется только с конкретно взысканной суммы. Взыскали сегодня, скажем, у должника сто тысяч рублей, с них отчисляется семь процентов. Взыскали через месяц тридцать тысяч — с них тоже отчисляется семь процентов.
— Технология более сложная, но примерно так.
— Каковы главные задачи, решаемые вашей службой?
— У нас две задачи: исполнение дикционных (?) актов и обеспечение установленного порядка деятельности судов.
— Наверное, работа по взысканию занимает гораздо большую часть?
— Естественно. Причем работа здесь творческая, ведь нужно совершать активные действия, для того, чтобы что-то взыскать, исполнить, получить деньги. Это наиболее сложный, скажем так, участок.
— Наверняка не все, что выдано судом к исполнению, взыскивается?
— Все и не может быть взыскано. Результат здесь зависит не столько от работы судебных приставов, сколько от того, имеется ли возможность взыскать долги. Потому, что пристав их не создает, он реализует определенные властные меры, результатом которых является взыскание денег. Но опять же при условии, что есть предмет, на что эти меры направить. То есть, если у должника есть имущество, скрывает он его или не скрывает, результат будет. А если такого имущества нет, то и меры, к сожалению, результата не приносят. Поэтому определенный процент дел заканчивается без исполнения.
— Сколько?
— 16%
— Какого рода взыскания занимают наибольшую долю? Наверное, алименты?
— Вы знаете, нет. Самый большой объем — 48,2% — штрафы разных органов. То есть акты несудебных юрисдикций: административные комиссии, постановления Пенсионного фонда и т.д. Немалый процент дают взыскание зарплат, каких-то других платежей. Ну и на долю крупных взысканий приходится не более 10 — 20% от общего количества поступающих документов.
— В центральной прессе писали, что судебные приставы Санкт-Петербурга направили данные о должниках пограничникам. В итоге немало людей, не заплативших по исполнительным листам, неожиданно обнаружили, что не могут покинуть Россию. Прозвучала идея о распространении этой практики на всю Россию.
— Эта мера всегда существовала. Просто Санкт-Петербург оказался первым, кто сумел привлечь к ней общественное внимание.
— В Омске применяли такие меры?
— В прошлом году нами было вынесено 105 ограничений по выезду за пределы России. Делать это, кстати, можно только по судебным документам, но не по штрафам. Должен быть факт уклонения должника от исполнения этой обязанности. Как раз сейчас мы проводим анализ: что нам это дало.
— В какой момент это ограничение осуществляется?
— При прохождении паспортного контроля. Когда пограничник забивает в компьютер данные паспорта, эта информация сразу же высвечивается — где бы это ни было: Владивосток, Москва, Питер.
— Какие еще есть ограничительные меры?
— Есть целый набор стандартных мер — арест имущества, его изъятие, реализация и т.д. На прошлой неделе в омских телеканалах прошли сюжеты о рейде судебных приставов совместно с ГАИ по аресту имущества водителей маршруток.
— Мы останавливали машины, номеракоторых были в черном списке. Для водителей это не было неожиданностью — они знали, что у них есть неоплаченные штрафы, что есть исполнительное производство, и что у них есть выбор: либо прийти к приставу заплатить, либо сходить в Сберкассу заплатить, либо ждать ареста имущества. Так что мы тормозили и обращали взыскание на то имущество, которое у них имелось. В одном случае это был сотовый телефон, в другом — магнитола.
— Немалая часть дел, наверное, приходится на решения суда по взысканию задолженности по заработной плате?
— Не только решения судов. Есть заводские комиссии по трудовым спорам, которые предъявляют нам официальные документы со своим решением и они являются для нас такими же обязательным, как и судебное решение.
— В СМИ много писалось о том, что арестованное приставами имущество реализуется через множество разных фирм.
— На самом деле есть только одна организация, которая вправе этим заниматься — государственное учреждение «Российский фонд федерального имущества». Мы строим отношения исключительно с ним.
— А уж фонд реализовывает имущество через других?
— Для выполнения своих задач фонд привлекает ряд коммерческих организаций, которые, в свою очередь, состоят в отношениях с фондом. Но стороной во всех отношениях с нами является Российский фонд федерального имущества. И реализация арестованного имущества — предмет его компетенции. Служба судебных приставов не имеет никакого отношения к продажам.
— А к вопросам стоимости продаваемого?
— Это должно интересовать не только нас, но и взыскателей, и должника. Закон предусматривает два варианта: оценку делает судебный пристав либо специалист. Мы идем по пути того, что подавляющее большинство имущества оценивает независимый оценщик. Составляется соответствующий отчет — по требованиям закона об оценке — и на его основе определяется стоимость.
— Изъятые во время упомянутого рейда по маршруткам сотовый телефони магнитола тоже будут реализовываться через фонд имущества?
— Да.
— Сколько в этом случае будет стоить оценка телефона и магнитолы?
— Что-то, конечно, будет стоить. Но как правило, в случае изъятия мелких бытовых вещей должник их сам выкупает. Но надо понимать, что один телефон никто оценивать не будет, оценка осуществляется сразу какого-то количества изъятого. Условно скажем, пятидесяти телефонов.
— С оценщиками кто подписывает договор — фонд или вы?
— Мы. И выбираем их на конкурсной основе.
— У вас должен быть какой-то склад, для изъятого.
— Только стоянка для арестованного транспорта. А бытовые все эти вещи передаются на ответственное хранение фонду имущества — и его задача обеспечить их сохранность.
— Много ли у вас автомобилей стоит на стоянке для арестованного транспорта.
— На сегодняшний день — двадцать два. Они там находятся на время процедуры реализации.
— И можно их недорого купить через фонд?
— Почему-то много говорят о продаже арестованного имущества по дешевой цене. Но я ни разу не сталкивался с этим. В большинстве случаев то, что попадает под арест — не самое привлекательное имущество. И взыскатель, и должник могут познакомиться с актом оценки, выразить свое несогласие, потребовать переоценки, оспорить ее в суде. Если этого не произошло, значит, их все устроило. И упреки, что вот продали «Мерседес» по цене велосипеда... Такое, наверное, действительно может быть. Но надо видеть этот «Мерседес» — может, от него остались две ржавые двери и половинка заднего сиденья — поэтомуего и продали по такой цене. Вопрос оценки — деликатный и привлекает скандальный интерес. Но я не могу вспомнить ни одного конкретного случая ни в Омской области, ни в Свердловской, где я раньше работал, чтобы кто-то реально доказал факт будто бы действительно приставы по дешевке хоть что-нибудь продали.
— Какие основные проблемы у службы служебных приставов?
— Такие же как и у любого другого государственного органа: не хватает денег, не хватает людей.
— И для охраны судов не хватает?
— Если у нас 97 участков мировых судей, а судебных приставов для их охраны прилично меньше, то мы явно недобираем.
— На участке мирового судьи обязательно должен быть пристав?
— Везде, где есть судья, должен быть пристав. Закон не делит судей на мировые, и на не мировые.
— Судебный пристав во время взыскания должен быть в форме?
— В обязательном порядке.
— Но я видел сотрудников во время работы не в форме.
— Форма выдается сотруднику после того, как он прошел испытательный срок и получил классный чин. Но есть проблема. Существующее постановление о присвоении этих чинов не во всем соответствует положениям Федерального законодательства и сейчас трансформируется. Поэтому процедура присвоения классных чинов достаточно длительная, а до этого момента мы не имеем права выдать сотруднику форму. Поэтому он ходит на совершение исполнительных действий в гражданской одежде, но со служебным удостоверением.
— Ожидаете перемен в ближайшее время?
— Сейчас наши сотрудники считаются государственными служащими. Мы ждем нового федерального закона о правоохранительных органах,в состав которых должна войти и служба судебных приставов, наряду с милицией и прокуратурой.
