Владимир ДОБРОВОЛЬСКИЙ: «Когда начинается гангрена, можно отрезать палец и спасти весь организм»

17 июня Банк России отозвал лицензию на осуществление банковских операций у Акционерного коммерческого переселенческого банка «Соотечественники» (г. Омск) «в связи с неисполнением федеральных законов, регулирующих банковскую деятельность, и нормативных актов Банка России, установлением фактов существенной недостоверности отчетных данных, неспособностью кредитной организации удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам». Как утверждается в официальном пресс-релизе ЦБ, «банк «Соотечественники» проводил высокорискованную кредитную политику, что привело к потере ликвидности и собственных средств (капитала), неспособности своевременно осуществлять расчеты по счетам клиентов». Что же произошло с банком, почему он лишился лицензии и что будет с ним дальше? С такими вопросами главный редактор «КВ» Марат ИСАНГАЗИН обратился к Владимиру ДОБРОВОЛЬСКОМУ, возглавлявшему до 18 июня банк «Соотечественники».
— Владимир Евгеньевич, что же случилось с «Соотечественниками»?
— Проблемы у нашего банка возникли не в Омске, а в Новом Уренгое, где у нас был филиал. Омский головной офис работал стабильно и нормально. Здесь мы все время показывали прибыль. В Новом Уренгое на небольшой город в 120 тысяч населения насчитывалось немало банков. И первый стресс начался, когда там один из крупнейших тюменских банков — Запсибкомбанк стал заваливаться. Об этом писали. Ему оказали поддержку администрации Тюменской области и Ямало-Ненецкого округа. В городе заволновались. Буквально через пару недель стал ограничивать выдачу денег по пластиковым карточкам Газпромбанк.
— Уренгойский филиал?
— Да. Потом была отозвана лицензия у Газинвестбанка, учредителем которого была Ямалгаздобыча — предприятие по освоению приполярных ямальских месторождений. Это огромное количество людей, работающих по добыче газа, многие из них получали заработную плату на карточки Газинвестбанка. Далее в Уренгое работал крупный операционный офис «Московского капитала», у которого вскоре тоже отозвали лицензию. В общем, в городе паника была полная. Но Запсибкомбанку и Газпромбанку государство помогло и вкачало деньги, и в конечном итоге они из ситуации вышли. Нам же пришлось за свой счет выдать больше 300 млн рублей вкладов.
— Досрочно?
— Конечно, досрочно. Вы представляете, как, имея баланс в миллиард рублей, выдать 300 млн вкладов! Эксперты говорят, что любой банк может прекратить свое существование, если 15-17% средств незапланированно у него изъять. А мы выдали намного больше — второго такого примера, думаю, в российской банковской системе просто нет. Это говорит о высоком уровне управления в нашем банке. Если бы не помощь государства первой сотне российских банков, большинство из них закрылось бы уже в ноябре прошлого года. Я же помню 1998 год, когда из 52 крупнейших российских банков 38 прекратили свое существование.
— Которые до этого годами фигурировали в рейтингах надежности.
— Это были лучшие банки, ими гордилась страна. Но в результате кризиса их не стало. Инкомов, мосбизнесбанков, столичных и т.д. Если вспомнить тот же 98 год, только благодаря «Соотечественникам», СИБЭСу, ИТ Банку в Омске проходили платежи. А все гиганты их застопорили. Сегодня государство, собрав наши налоги, закачало в федеральные банки деньги. Я думаю, не совсем, наверное, правильно это сделав.
— Около месяца назад у вас пошли проблемы по платежам граждан по ипотечным кредитам.
— Мы последние 4 года активно занималисьипотечным кредитованием. По итогам 2006 г. мы занимали 23 место среди ипотечных банков России, а по итогам 2008 г. – 68-е. Мы имеем награды Ассоциации российских банков как лучший региональный ипотечный банк России. Мы выдали 2, 7 млрд ипотечных кредитов. Более 2000 омичей с помощью нашего банка приобрели себе квартиры. Работали, естественно, на рефинансировании не только с АИЖК, но и с другими организациями. Постоянно в нашем портфеле находилось около 260-270 мл. ипотечных кредитов. Нужно отметить, что в 2008 году государство обошлось с нами не совсем порядочно. Имея договор с АИЖК о том, что оно будет у нас выкупать закладные, мы выдавали соответствующие кредиты.
— По стандартам АИЖК?
— Конечно. Сначала АИЖК изменило правила и начало выкупать их с дисконтом, что уже ни в какие ворота не лезет. Причем это было сделано задним числом. А потом вообще отказалась их выкупать Я понимаю, если бы они сразу сказали: ребята, у нас денег нет, останавливайте ипотеку. Но они этого не сказали. Мы выдавали 10%-е кредиты…
— Вы имеете в виду минимальный взнос?
— Первичный взнос в 10 % — это ведь была программа АИЖК. Государственная программа. А потом они сказали банкам: нет, это высокорискованные кредиты и мы их вообще выкупать не будем. Так же было с ГКО в 1998 году. Тогда банки у государства купили эти бумаги, оно что-то обещало, а потом заявило: забудьте про наши обещания.
— То есть у вас на балансе зависли эти кредиты.
— Конечно. Естественно, работа шла, чтобы реализовывать эти наши активы и вернуть зависшие деньги. При этом мы не пошли на то, чтобы досрочно разорвать кредитные договоры, как это делают некоторые финансовые организации. Мы в свои договоры не закладывали такой возможности. Человек купил машину, а ему говорят: верни кредит. Так же невозможно. Поэтому проблемы были, чтобы эти активы вытащить. Нам пришлось их реализовывать порциями по 20 – 30 млн рублей.
— Имеются в виду активы ипотечные?
? И ипотечные и другие. Продавали все, что возможно. Если бы у нас кто-то сразу выкупил весь пакет в 250 млн руб. Вот сейчас зампред ЦБ УЛЮКАЕВ выступил, что Банк России может выдать кредиты под ипотечные закладные. Если бы мне удалось реализовать разом закладные в районе 100 — 130 млн руб. активов, то же АИЖК бы выкупило их или под залог закладных удалось получить кредит в ЦБ, паника в Уренгое была бы погашена, и сегодня все было бы нормально. Банк погубила паника в Новом Уренгое.
— В Омске все было спокойно?
— Здесь люди даже приносили вклады, хотя мы не повышали ставки особо, не давали ни 17%, ни 18%. Вплоть до дня отзыва лицензии у нас претензий по выдаче вкладов в Омске не было. Люди приходили и спокойно забирали свои деньги. Что касается вашего вопроса по платежам за ипотечные кредиты. Мы обслуживали те кредиты, которые у нас АИЖК когда-то купило. Через нас шли платежи. Мы задерживали платежи в АИЖК, но люди от этого не страдали. Это был наш ответ на действия АИЖК. Коли вы у нас не выкупаете, мы вам немножко тоже…
— Но там же, наверное, какие-то штрафы предусмотрены за задержку платежей?
? Мы платили эти штрафы, а люди не платили. Это была такая скрытая борьба.
В данной ситуации я не знаю такого гения, который смог бы удержать банк без посторонней помощи. Как экономист поражаюсь логике Центрального аппарата ЦБ. Вот сейчас Агентство по страхованию вкладов, государственная по сути структура, выплатит 380 млн рублей нашим вкладчикам. Не проще ли было дать «Соотечественникам» 100 млн рублей в кредит несколько месяцев назад, и мы выдали бы вклады в Уренгое и погасили бы панику и дальше бы работали. Тем более у меня было 250 млн рублей ипотечных кредитов, которые можно было взять в залог. В конечном итоге они сегодня после отзыва лицензии все равно эти закладные будут реализовывать. Когда начинается гангрена, можно палец отрезать и спасти весь организм. Но мы почему-то в России дожидаемся полного заражения и тогда уже находим деньги на похороны. Хотя палец отрезать обошлось бы условно в три рубля. Вот такая экономическая алогичность.
— Каков на сегодня объем выданных вкладов по Омску?
— Около 120 млн руб. Летом прошлого года у нас было всего по балансу около 696 млн рублей вкладов.
— Это был максимальный объем вкладов в ваших пассивах?
— Да, потом начался кризис и объем стал уменьшаться.
— А что за формулировка отзыва лицензии ЦБ «неисполнение федеральных законов, нормативных актов ЦБ, установление фактов существенной недостоверности отчетных данных»?
— Поясню на примере. Многие годы банковское сообщество борется с так называемой инструкцией № 254 по резервам. ЦБ упорно отстаивает за собой право делать мотивированное заключение по качеству выданных кредитов. В зависимости от качества кредита банк должен создавать резервы. И мотивировка этого отнесения в ту или иную группу риска совершенно субъективная. Ассоциация российских банков несколько раз просила руководство ЦБ сделать методику, по которой можно было посчитать: коэффициент такой-то, коэффициент такой-то, а не так что пришел проверяющий, у которого, может быть, три года стажа банковской работы, и он говорит: а я считаю, что эти кредиты рискованные и под них надо создавать максимальные резервы. Мы возражаем: зачем их создавать, если клиент обслуживает кредит вовремя и в полном объеме, а гашение у него через три года, когда будет совсем другая ситуация. Зачем сегодня создавать резервы? Вот эта субъективная оценка проверяющего и влияет на так называемую недостоверную отчетность. Ведь резервы нами ранее не создавались.
— Тогда такую недостоверность можно обнаружить в любом банке или филиале?
— Элементарно. Если вы хотите завалить банк, туда надо направить целевую проверку и сказать, что во время кризиса необходимо сделать для всех кредитов 50% резервов. Спорить бесполезно. Об этом говорят все банкиры и давно. Но я помню слова председателя ЦБ, который сказал: мы никогда не пойдем здесь на формализацию.
— А кредитный портфель у вас большой?
? За 400 млн.
? Что происходит в банке сейчас?
? С 18 июня в банке находится временная администрация. Меня отстранили, и я написал заявление о своем увольнении и теперь формально к банку не имею отношения. Хочу через газету выразить благодарность коллективу банка за 15-летнюю добросовестную работу. Сейчас готовится список вкладчиков, должен быть выбран банк, через который будут выдавать вклады, и со 2 июля начнется их выдача. Вкладчики получат свои вклады с процентами на сумму не более 700 тыс. рублей, а у нас порядка 96% таких вкладов.
— При временной администрации банк какие-то операции проводит?
— Только принимает деньги на гашение кредитов, процентов по ним, осуществляет платежи по текущей деятельности – электричество, зарплата и т.д. На этой неделе временная администрация подаст иск в арбитражный суд о банкротстве банка «Соотечественники», потом будет назначен конкурсный управляющий, которым выступит Агентство по страхованию вкладов.
— А есть что продавать?
— Одно здание на Тарской – два этажа – стоит около 80 млн рублей. На сегодня на балансе осталось 146 млн руб. ипотечных кредитов и другое имущество. Оно никуда не выведено, в этом отношении банк не пустой. Единственное меня волнует: чтобы во время конкурсного производства это имущество не распродали за три копейки, как иногда наблюдается в банкротных делах.
— Сами думали, чем теперь заниматься будете?
— Пока даже не думал.