Продолжение
Директор ООО «Ре дель Каффе», председатель комитета по потребительскому рынку Союза предпринимателей Омской области Алексей ПРОВОЗИН вернулся из Соединенных Штатов Америки, где провел две недели по программе «Открытый мир»
Впечатлениями об этой поездке г-н ПРОВОЗИН решил поделиться с читателями газеты «Коммерческие вести».
Лоббист — человек прозрачный
Опять Библиотека Конгресса. Перед нами бывший Посол США в Совете Безопасности ООН, специальный помощник президента Рональда РЕЙГАНА, председатель партийной организации Республиканской партии штата Вашингтон. А сегодня он на пенсии, поэтому работает лоббистом, его профиль – продвижение интересов штата Вашингтон. Поэтому беседа на тему отношений между федеральным правительством США и штатами оказалась весьма интересной и очень содержательной. Впрочем, это тема отдельного материала, потому что структура этого взаимодействия в Америке радикально отличается от российской. А как же работает на практике лоббизм? Есть Закон о лоббизме, лоббист нанимается из среды влиятельных людей, в прошлом занимавших высокие посты. Эти люди имеют значительный опыт, широкие связи в политическом и экономическом истеблишменте и, не скрываясь, абсолютно прозрачно и открыто продвигают интересы тех, кто их нанял. Или пригласил, ведь лоббист может работать и не за деньги. Лоббисты могут работать и на штат, и на любую корпорацию, и на любую общественную или неправительственную организацию, отраслевое объединение или просто частное лицо. Поэтому, когда лоббист входит в Сенат, Конгресс, Правительство или еще куда-нибудь, всем известно, кто пришел, зачем пришел и что он лично от этого имеет. Продвигать интересы иначе, не через официальное лобби, пахнет коррупцией, вызывает резонные вопросы избирателей, поэтому неприемлемо для серьезных людей, решающих серьезные вопросы.
Без мигалок
Переезжаем в здание Сената. В зале Комитета по иностранным делам нас встречают двое действующих сенаторов. Который раз ловлю себя на мысли: как же просто оформлены интерьеры американских властных инстанций — не скромно, а очень скромно. Разговор с сенаторами был на тему воздействия глобальных экономических проблем на формирование внешней политики США. Одна из сенаторов, сославшись на незапланированную важную встречу в Капитолии, извинилась и удалилась за 10 минут до окончания нашего разговора. Напоследок мы узнали от нее, что между зданиями властных структур в Вашингтоне проложена подземная дорога (метро не метро, узкоколейка), по которой должностные лица очень быстро перемещаются. Тем самым, вице–президент, передвигающийся из Госдепартамента в, например, Минфин, делает это без мигалок, охранного кортежа и незаметно для окружающих.
«Форд» пока держится
Снова наш отель, в конференц–зале нас уже ждет вице-президент корпорации «Форд мотор компаних» (между прочим, наш «ГАЗ» располагается на площадях национализированного большевиками завода «Форда» в Нижнем). Говорим о ведении «Фордом» бизнеса в России и США в изменяющейся экономической ситуации. Встреча была долгой: молодец- и сам приехал, и выделил почти три часа. Такой… очень молодо выглядящий, живой и демократичный дядечка. Далее – его точка зрения в том виде, насколько я ее понял. Продажи автомобилей в России упали очень сильно — на 50%, мало рынков, где падение такое масштабное. Своими инвестициями в завод во Всеволжске (под Питером) они довольны, завод небольшой и полностью загружен даже сейчас так, как импорт упал, – готовые автомобили «Форд» в Россию почти не завозятся, все собирается у нас. В США тоже ощущается экономический спад, он сказывается и на «Форде» — закрыто несколько заводов, серьезные сокращения персонала. Но «Форд» — самый эффективный из «большой американской тройки», и его проблемы не такие критичные, как у «Крайслера» и «Дженерал моторс». Основной конкурент американскому автопрому – японский. Больше всего они гордятся «Фокусом». В целях выравнивания кризисной ситуации «Форд» взаимодействует с Правительством России и США, направил свои предложения, надеется на их реализацию.
Биотопливо как вчерашний день
Мы его просто засыпали вопросами. Такому открытому и компетентному докладчику и вопросы задавать в удовольствие. Я задал вопрос о перспективах альтернативного биотоплива. Ответ таков: «О да, тема альтернативного топлива была несколько лет назад популярной. Нет-нет, направление признано экономически неэффективным, японцы не станут делать двигатели под биотопливо, «Форд» не станет делать двигатели под биотопливо, глобальные игроки не видят перспектив. Эксперты уже посчитали. Это очень масштабные инвестиции, строительство новых производств. В этом нет смысла, это не прогресс, это ведь все равно топливо. Да-да, из пшеницы, из кукурузы. Один парень из дерева сделал. О да, но очень много проблем технических и экологических. Альтернативное топливо неперспективно, это вчерашний день. Главное направление – бестопливное. Электродвигатели, скорее, на химическом источнике тока — именно там видят перспективу все глобальные автопроизводители».
Свободные СМИ — защита от коррупции
А затем был «The Newseum» — музей новостных СМИ. Уже на улице нас встречал
ШЕЛБИ Коффи III, основатель и член попечительского совета музея, экс-президент
«Си-Эн-Эн бизнес ньюс», экс-вице-президент «Эй-Би-Си ньюс», экс-главный редактор
крупнейших американских новостных газет.
Несколько лет назад ШЕЛБИ, авторитетнейшая фигура в новостном мире, вышел на пенсию. И начал создавать музей: учредил фонд, собрал туда 18 млн $, пробил земельный участок метрах в трехстах (!) от Капитолия и отгрохал музей новостной журналистики. Огромное стеклянное сооружение, начиненное электроникой, принимающее миллионы посетителей (правда, очень посещаемое место). Музей потрясает: каждой важной новости периода XX – XXI вв посвящена отдельная экспозиция. Гении и злодеи, революции и войны, громкие убийства и подвиги, выдающиеся решения и выдающиеся глупости — все нашло отражение в «The Newseum». Невероятное количество газет всех лет и всех стран, автомобили, пулеметы, покореженная антенна с крыши башен-близнецов. Интерактивных средств – половина музея: экраны, экранчики, супер – экраны, на которых что то показывается. Хочешь увидеть новостной репортаж о каком то событии? Нажми пару кнопок и смотри, если телевидение уже существовало – увидишь. Отдельная экспозиция посвящена погибшим и убитым журналистам, она выделена, это мемориал. Там и наши все есть.
А потом была беседа о СМИ в открытом демократическом обществе. ШЕЛБИ — это такой моложавый дедушка с копной белых волос и большими умными глазами. Он прекрасный собеседник, гуру журналистики, насмотрелся в жизни всякого. И пронес через жизнь как знамя, и сейчас несет свои убеждения. Вот они: Свободные и независимые СМИ – обязательная часть цивилизованного общества. Преследование журналистов – преступление перед обществом. Журналисту позволено писать или говорить обо всем, кроме пропаганды насилия, нацизма, шовинизма, детской порнографии. Свободное общество является заказчиком информации, никто не имеет права решать «что можно и что нельзя говорить, какая газета хорошая, а какая плохая». Свободные СМИ являются главной защитой общества от коррупции, от неверных решений, от нарушения прав свободной личности.
Формула для всех
Прощальная вечерняя прогулка. Извините, повторюсь, зелень и чистота. Как же зелено, мама дорогая! Все, что не здание, тротуар, парковка или дорога, то газон, сквер или парк. Почвы не видно вообще. Даже если по каким-то причинам трава, куст или дерево не выросли, это место будет засыпано крупной деревянной стружкой. Да еще и разноцветной. И почва прикрыта (нет пыли, удерживается влага), и красиво.
Урны через каждые пять метров, улицы метут несколько раз в день, моют
спецмашинами дорогу. Никто, конечно, специально не мусорит. Но, присмотришься,
нет нет, да и полетело что-то мимо урны. И это не страшно, скоро уборка. Вывод
простой: меньше мусорить + несколько раз в день убирать = чистота.
3. День третий.
В этот день у нас по программе: завтрак, отлёт, прилёт в Сент-Луис, бейсбольный матч. Но рейс отменили, ждать следующего нам шесть часов. На бейсбол мы уже не попали. Зато попали мы в национальный музей аэронавтики и космонавтики в Вашингтоне. Без гидов и сопровождающих, просто сели на рейсовый автобус из аэропорта и поехали, благо ехать всего десять минут. Просто циклопических размеров ангар с какой-то башенкой на крыше. Зашли – всё! Уважаемый читатель, восторг и уважение. И такое какое-то чувство жмущее внутри: что-ж мы…почему мы-то не… ведь мы — страна великой авиации, страна первого спутника и первого космонавта. В общем, это надо видеть.
Во всех плоскостях, на 3-4-5 уровнях, от пола до высоченного потолка музея стоят, летят, кувыркаются самолёты, вертолёты и прочие штуки, которые когда либо летали. Конечно же, есть тут и игровая зона с навороченными авиасимуляторами (хватает десяти минут, чтобы потом ещё час приходить в себя), сувенирные магазины и кафе.
А экспозиция такая, что дух захватывает, трёх часов хватает только, чтобы почти бегом пройтись вдоль экспонатов. Биплан братьев Райт, самолёты времён первой и второй мировой войны, холодной войны, арктические и медицинские, мирные и военные, «Конкорд» собственной персоной. Спутники, десятки мирных и боевых ракет, во всей своей красе стоит шаттл. Тысячи единиц! Причём так, если представлена немецкая техника второй мировой войны, то вся: мессершмиты, фоккевульфы, юнкерсы и т.д. и т.п. Бывал я в наших музеях в Москве, в Жуковском, сказать, что не дотягиваем – слишком мягко — музей изобразительных искусств Большеречья по сравнению с Эрмитажем. Большереченцы, конечно, молодцы. Но московский музей космонавтики – всё таки главный музей страны и он на порядки беднее американского. Американцы, вообще то, делают бизнес на всём. Кружки, футболки, магнитики разлетаются тысячами, может быть и в этом причина процветания американских музеев.
Кое как вырвавшись из самолётно – вертолётно – космического царства спешим в аэропорт. Два часа и мы в Сент-Луисе.
4. Сент-Луис
После вылизанного и камерного Вашингтона ожидаешь увидеть что-то более грязненькое и беспорядочное. Ан нет, Сент-Луис, несмотря на 1,3 миллиона жителей, такой же чистенький и благообразный. Просто начинаешь понимать, как американцы относятся к городскому зонированию. Районы города у них достаточно удалены друг от друга. Между районами – зеленые пасторальные пейзажи. Рукотворной зелени в Сент-Луисе достаточно немного, все это великолепие оставлено от дикой природы, американцы ее не уничтожают при строительстве новых районов, а «впускают» в город. Под полотнами шоссе созданы специальные проходы. Поэтому дикий заяц, к примеру, может пересечь город, двигаясь по природному ландшафту. Мы жили в самом что ни на есть центре города. И по вечерам наблюдали зайцев, которые веселыми стайками носились от сквера к скверу. Утром и вечером мимо нашего отеля шли стаи уток, даже не напрягаясь набором высоты. Олени до центра города не доходят, но по окраинам гуляют. Город внедряется в природу не сплошным фронтом, а отдельными участками, соединенными шоссе. Поэтому природа фактически пронизывает городское пространство. Я уже говорил о том, что американцы живут не кучно. Сент-Луис, по количеству жителей почти равный Омску, занимает площадь намного большую. Соединяем рассредоточенность населения и огромные зеленые пространства, имеем результат – чистый воздух в городе.
Том и Гек
Город Сент-Луис, будучи столицей штата Миссури, расположен и в Миссури, и в Иллинойсе одновременно. Западную и восточную часть Сент-Луиса разделяет знаменитая Миссисипи, река Тома Сойера и Гекльберри Финна. Там, в Штатах, вообще то, повсеместно встречаются городки, расположенные на территории двух штатов или графств (по-нашему районов) одновременно. И это – один из интереснейших аспектов устройства американского общества. Представьте себе, что в каждом муниципалитете есть свой горсовет и мэрия, в каждом графстве свое Заксобрание и исполнительная власть, в штате, естественно, тоже Заксобрание и исполнительная власть. В разных штатах разные законы, а, помимо них есть самостоятельные нормативные акты муниципалитетов. И все это каким-то странным образом наслаивается друг на друга. Парадоксально, но административные границы зачастую совершенно не совпадают с юрисдикциями! Понимаете, в чем эффект? В том, что американские политики вынуждены договариваться друг с другом. Если гнуть какую-то линию, неизбежно войдешь в конфликт с соседней юрисдикцией. Чего тебе не простят твои же избиратели – ты не умеешь договариваться в их интересах.
Вид с высоты птичьего полета
Сент-Луис расположен близко к центру США, климат похож на наш юг средней полосы. Город очень разноплановый, есть старые районы постройки начала 19 века, есть современные районы, пригороды, дикое количество парков и скверов. Гордость города – ботанический сад, входящий в тройку по США. Конечно же, высотный деловой центр. Много памятников архитектуры, основное значение Сент-Луис получил во время Гражданской войны. Именно в здании суда города Сент-Луиса был подписан документ, знаменующий конец Гражданской войны и победу Севера над Югом. От здания этого самого Суда, превращенного в музей, идёт аллея, которая упирается в Gatawey arch — Ворота на Дикий Запад. Считается, что именно из уже освоенного штата Миссури пошла дальнейшая экспансия переселенцев на Дикий Запад. Вот жители Сент-Луисца и решили поставить эдакий символ. В результате победил проект арки. Результат впечатляет: тонкая стальная дуга, прямо на берегу Миссисипи, высотой 200 метров. Это и произведение архитектурного искусства, и инженерный шедевр. Американцы зарабатывают на всем, в том числе и на арке. Футболки, значки, кружки уходят тысячами. Со всей страны люди едут посмотреть на арку. Внутри арки находятся музей, сувенирный магазин, кафе и толпа туристов. Садимся в лилипутский лифт, хорошо никто из наших не страдает клаустрофобией, буквально кубический метр на шестеро человек. Минут пять — и мы на обзорной площадке. Смотрим в иллюминаторы. Вау! Напротив меня висит в воздухе пара птиц, что-то типа сокола. В буквальном смысле вид на город с высоты птичьего полета!
Американец старается жить в своем доме, пусть и малюсеньком, но своем. Поэтому домиков здесь каких только нет! Величина домика прямо пропорциональна доходу и социальному статусу владельца. Районы сформированы по имущественному признаку, живут группами одного уровня дохода. Видели мы и миленькие районы из домиков по 50 квадратных метров, видели и по 500. Есть районы, где из-за деревьев видны только крыши, это живут люди с участками по гектару. Архитектура разнообразнейшая. Но страшных домов нет — проект дома должен делать архитектор, это закон.
Только за плату
Забор в частном доме отсутствует как понятие. Заборов нет. И в недорогих районах, и в тех, где живут люди состоятельные, дома стоят без заборов. Поэтому кажется, что американцы живут на большом зеленом лугу. В подавляющем большинстве сент-луисец живет в доме около 150 квадратов с лужайкой и парковкой для двух-трех авто. Были мы в гостях у таких представителей среднего класса. Инженер-авиастроитель из «Боинга», уже на пенсии, живет с женой в трехэтажном доме, земельный участок около 0,4 гектара. От центра города километра четыре. Кстати, в программе «Открытый мир» достаточно распространенная практика поселения делегатов в американских семьях (то, что наша группа жила в отеле, скорее, исключение из правил). Так вот судья из Петропавловска, который также приехал по программе и живет в этой семье, с придыханием рассказывал о стаде оленей, ежеутренне выходящих к дому.
Американские дороги. Сложно быть не банальным, но дороги хорошие. Причем все — и шоссе, и в городе, и, межквартальные проезды. Наличие ямы на дороге невозможно в принципе, как невозможно и отсутствие разметки. Дороги, как правило, устроены с применением дорожных плит. Автомобиль, как и дом, показывает доход владельца и его место в обществе. Конечно, встречаются и «мерседесы», но чаще других встречаются «форды» и «тойоты». На шоссе останавливаться можно только в специальных «карманах». В городе парковка платная. Везде! Либо твой автомобиль стоит дома, либо на парковке твоей фирмы, либо ты платишь 25 центов за два часа. Соответственно, весь город покрыт сетью парковочных столбиков со счетчиком времени. Упал флажок – штраф. Дорожное движение в Сент-Луисе мало отличается от вашингтонского, на светофоре собирается по 2-3 автомобиля не больше. Пешеходы также редки.
5.Сердце Феникса никогда не умирает
Экскурсия в Геркуланиум — это такой пригород Сент-Луиса, городок на 2800 жителей. У этого городка весьма интересная история. Он был заложен во времена освоения Дикого Запада. Город рос и развивался, стал крупным региональным центром, был даже столицей графства. И все было бы хорошо, если бы Сент-Луис не перетянул на себя финансовое и административное влияние. И Геркуланиум умер. В первый раз.
А затем пришла Гражданская война, а с ней и ажиотажный спрос на свинец для пуль. Геркуланиум возродился. Свинцовый рудник в городе заработал с новой силой, город начал опять расти, набирать влияние. Рос и обогатительный комбинат. И все было бы хорошо, но жители города много болели и рано умирали. Когда уже нельзя было закрывать глаза на количество врожденных уродств и детскую смертность, было проведено экологическое расследование. Вердикт был вынесен однозначный – в Геркуланиуме жить нельзя. Без условий, категорично и однозначно. Свинец отравил все — воду, почву, дома и деревья. И Геркуланиум опять умер.
Мнение каждого
Но горстка жителей Геркуланиума воспротивилась ситуации, они не захотели переезжать. Мэр города возглавил общественную организацию, в которую вошли все те, кто остался в городе. Они договорились с Университетом Миссури о проведении исследования с целью реанимации города. Университет разработал программу, которая прошла через неоднократное общественное обсуждение и коррекцию. Когда нам рассказывали о методике, по которой проходило согласование программы, мы были поражены – каждый житель Геркуланиума высказывал свое мнение, программа корректировалась. И опять мнения, и опять коррекция. И так до тех пор, пока с программой не согласились все. Все!
И уже под согласованную программу мэр города начал собирать деньги. Совместно с университетом была проведена работа с общественным мнением, со СМИ, с бюджетами всех уровней. Конечный результат очень поучителен. Под программу реанимации города были получены федеральные и региональные гранты, раскошелилась и свинцовая корпорация – виновник всех бед Геркуланиума. Был построен новый(!) Геркуланиум в нескольких километрах от старого. А площадь старого Геркуланиума была подвергнута рециклингу, отравленный свинцом грунт был снят и заменен на чистый, посажены деревья защитной полосы. А еще были полностью заменены очистные сооружения ГОКа, выбросы в воду и воздух были снижены до самых жестких современных американских норм. Теперь между ГОК-ом и городком зеленая трава и деревья. Кстати, небольшой кусочек старого Геркуланиума сохранен для экскурсий – невеселое зрелище, этакая отравленная зона. При этом нужно иметь в виду, что вся работа делалась жителями городка. Бесплатно, своими руками люди строили себе новый город.
Пожарный — это общественная работа
Геркуланиум опять воскрес. А ведь всем было наплевать на него: ну умер и умер очередной городок, пал жертвой технического прогресса. Если бы не гражданская общественная активность местных. Они не дали себя травить, они не захотели и переезжать. Их пугала корпорация, на них давили политики. А они добились своего. И они теперь показывают нам свой городок, свои домики, свою сверкающую пожарную часть (все пожарные работают бесплатно, это общественная работа). Они показывают свой стадион, где не получающий никакой зарплаты мэр города тренирует местную бейсбольную команду (тоже бесплатно). Они гордятся своим Геркуланиумом, они гордятся собой эти патриоты своей малой родины. И говорят: «Наш город дважды умер и и дважды воскрес. Мы не дали и не дадим ему умереть. Наш Геркуланиум как феникс, а сердце феникса никогда не умирает».
Последнее, о чем следует сказать, – сроки. Работать эти ребята начали в 2005 году. Все вышесказанное было сделано за три года. И первичная экологическая экспертиза, и разработка программы возрождения городка, и общественные согласования, и выделение денег из четырех бюджетов, и рециклинг отравленной территории, и строительство нового Геркуланиума на 2800 жителей. Да-да, за три года.
6.Университет
Поездка в Университет Миссури заняла у нас полный день. Университет – это отдельный городок, он так и называется Университетский. При этом в США много вузов и просто, как у нас, располагающихся в черте крупного города. Однако именно университетский городок, на мой взгляд, оптимальная организационная форма, некий автономный мирок. На сам городок времени тратить не будем, обычный зеленый, отмытый до блеска городок, похожий на парк. А вот об университете немного рассказать нужно.
Свобода быть не как все
Первое, что бросается в глаза, – быт. Фуд-корт на десяток ресторанов, эскалаторы, радиостанция, телевизоры везде висят … это не торговый центр, это университет. Аудитория – кафе – аудитория – диван – аудитория – диван – аудитория – холл с десятком диванов. Сотни, тысячи кресел и диванов. И отовсюду с них торчат руки, ноги, головы. Это студенты и преподаватели готовятся к лекциям. Все с ноутбуками, палм-топами, едят, пьют, общаются. Везде WI-FI. Мне сразу вспомнились наши ректоры, со многими имел возможность пообщаться. Один из них, очень уважаемого вуза, кстати, ректор, на мой вопрос, почему даже лавочки нет, присесть некуда среди всего этого великолепия мрамора и дубовых дверей, ответил мне: «Здесь храм науки, здесь учиться надо, а не на лавочках рассиживаться и еще мусорить». А то, что студенты – люди (не менее уважаемые априори, чем сам этот ректор), ему невдомек. Американцы «понтов» не имеют, главное – комфорт, уважение к каждому человеку. Даже если это еще студент. Про общежитие скажу коротко: если бы я не знал об этом заранее, то я бы и не понял, что это – студенческая общага. У нас в Омске гостиницы по уровню не дотягивают. Преподавателя можно узнать по пиджаку, хотя некоторые не носят даже пиджак. А студенты одеты так, как хотят. Кто в шортах, кто с пирсингом на несколько килограммов, кто лысый с татуировкой на голове, кто в дредах. Видимо тут уже поняли, что внешний вид студента и качество его знаний – параллельные, которые не пересекаются.
Со структурой факультетов в университете Миссури тоже знакомишься «с круглыми глазами». Мало того, что их количество не все преподаватели знают, а еще и соседство впечатляет – есть факультет математики, есть экономики, есть биологии, есть и факультет искусств.
Как ни странно, это работает
Из преподавателей мне особенно запомнился один политолог, признанный специалист в области городской политики и местных сообществ. На вопрос о теме, которую он сейчас разрабатывает, он рассказал следующее: он организовал исследование и доказал, что успеваемость детей бедняков, собранных в одну школу, всегда ниже, чем если дети-бедняки учатся вместе с богатыми. Преступность среди бедных, живущих в бедном районе, всегда выше, чем у такого же количества бедных, но живущих по соседству с богатыми. И, что кажется парадоксальным, бедный, живущий рядом и с богатыми, и с бедными, испытывает намного большую удовлетворенность «по-жизни», чем если бы он жил только с бедными. Хотя этот ученый и сам признает, что это только научные выводы, в жизни применить их пока нереально. Ибо богатые не хотят ни жить, ни учить своих детей вместе с бедными. Что логично, в общем-то, от такого соседства богатым – только проблемы, а выигрывают бедные – растет их образовательный, психологический, материальный и социальный уровень. Теперь вопрос – как применить на практике полученные в исследовании выводы.
Эта специальная встреча с преподавателями, местной профессурой нас добила. Чего стоит фраза: «Я двадцать лет преподаю свой предмет, и никто и никогда мне не говорил, что и как я должен говорить студентам». Вот и думай, что это. Или это свобода и ответственность, или это бардак. Но там это работает.
7.Малый бизнес
Развитие малого бизнеса является одним из приоритетов в работе для американских градоначальников. Что неудивительно, ибо малый бизнес платит налоги городу. С малым бизнесом здесь носятся, как с писаной торбой. В-общем, ребята, там много мест, где мэр городка может сказать: «В нашем городе нет кафе, зато есть пригодное пустое помещение, арендной платы нет, зато есть льготы по налогам». Ну а о проверках… например, мэрию интересует только два вопроса – парковка и уборка мусора. А в остальном ситуация такая: при открытии малого бизнеса тебя сертифицируют, а затем проверяют один раз в год. Делается это комиссией в составе: пожарный инспектор (кстати, пожарные в США – особая, уважаемая всеми каста) и коммерческий инспектор. Коммерческий инспектор – он и СЭС, и экология, и техинспекция, и лицензионная палата, и т.д. в одном лице. Полиция имеет право войти к тебе, только если есть сообщение о заложенной бомбе, наркотиках или драке с угрозой для жизни. Говорить на тему проверок вообще было сложно, мы по-разному это себе представляем. Короче, если ты пожаробезопасен, у тебя есть парковка и на тебя никто не жалуется – к тебе нет вопросов. Работай себе и зарабатывай. В торговле малого бизнеса почти нет, там правят бал корпорации. Малый бизнес в США – в основной массе сервисы: общепит, мини-пекарни, химчистки, СТО, прачечные, парикмахерские и прочие услуги. Причем и народ-то тебя уважает, очень уважает, специально здороваются с тобой, «малым бизнесом заниматься непросто, а это очень нужно всем нам». А институт коммерческих инспекторов, сами понимаете, весьма эффективен. Представьте себе — ходит к тебе только один инспектор и только один раз в год. Представили? Ну и ладно.
8.Немного об американцах
Признаться честно, я ехал в США с предубеждением к американской улыбке. После двух недель пребывания в США стало ясно – это как фасад дома. От него никто не требует искренности. Чистенький и красивый фасад лучше грязного и облупленного. Так и улыбка. Никто и не претендует на искренность. Просто наличие улыбки является американским стандартом общения. Как чистая одежда, как стук в дверь, как все то, что отличает американца культурного от его бескультурного собрата. По себе могу сказать, улыбаться в плохом настроении долго не получается, мышцы лица сводит. А так как улыбаться надо… начинаешь улыбаться как-то по-другому, вроде как подгоняешь свое настроение «под хорошее», некая психотерапия такая американская. И ведь оно — настроение — и правда улучшается.
Компромисс — это здорово
А американцы действительно улыбаются при общении. Все, а не только официальные лица. Кстати, об официальных лицах Сент-Луиса. Мэр города, выразимся политкорректно, афроамериканец. Председатель горсовета тоже. Хотя регион не из самых толерантных, мягко говоря. Американцы вообще больше на деловые качества внимание обращают, чем на всякие внешние проявления. У главы графства Сент-Луис (тоже, кстати, афроамериканец) нет даже высшего образования. Что не помешало ему избраться главой, а до этого четырежды становиться мэром. Просто «он пользуется авторитетом, умеет руководить, он умеет договариваться, он решает проблемы».
Умение решать проблемы в режиме постоянных компромиссов – наверное, самое главное качество американского политика. Посудите сами: у мэра Сент-Луиса есть подчиненные. Но казначей города (директор департамента финансов по-нашему) мэру не подчиняется. Как еще 15 выборных должностей в исполнительной власти. Тем самым муниципальное имущество, охрана правопорядка, транспорт, образование, здравоохранение и еще многие участки городского управления не находятся под прямым контролем мэра. Мало того, избранные на эти участки люди могут запросто быть членами партии, оппозиционной той, в которой состоит мэр. При этом каждый отвечает перед избирателями за свой участок работы. За городскую экономическую политику вообще нет персонального ответственного, отвечает целый совет из четырех выборных. А мэр отвечает за все. Мы долго разговаривали с сити-менеджером Сент-Луиса (который, кстати, прямо подчиняется мэру), обсуждали устройство города, структуру муниципальных служб, их подходы к организации деятельности и решению проблем современного города. Конечно же, сложно представить себе, как мэр может отвечать за город, если ему не подчиняется, например, департамент недвижимости. Просто система другая, мэр города – политическая фигура, обеспечивающая консенсус между всеми городскими структурами. Этакий переговорщик, умеющий находить компромиссы. То есть хороший мэр умеет договариваться и город работает, плохой мэр не умеет договариваться и городские службы идут «в разнос». При этом вышеуказанные 16 выборных должностей – это на центральный Сент-Луис из 350000 жителей. А в каждом районе – еще есть свои выборные должности. А мэр отвечает за весь Сент-Луис из 1,3 млн жителей. Представьте себе, есть ведь еще городской совет из 28 выборных депутатов. Который проводит свои решения через процедуру общественных слушаний. Вот такая вот система! Если представить себе на минуту,что службы не договорились — город будет парализован. Вот и договариваются, вот и демократия по-американски: «Я голосовал за тебя – свои действия изволь в постоянном режиме согласовывать со мной, и отвечаешь передо мной не только за свою непосредственную работу, а еще и за то, как ты договорился с тем парнем, за которого я не голосовал». Вот тебе и партийный контроль, и народный контроль! Понятно, что, когда на тебя смотрят со всех сторон, ни украсть, ни «под стол» вопрос отправить, ни неверного решения принять.
Надо изучать
Депутаты горсовета, кстати, получают зарплату. Все. Зарплата небольшая, на «полставки», около 36000 долларов в год. Плюс 2400 долларов на представительские расходы.
Это в Сент-Луисе. А есть города, где еще больше. А есть города, где вообще бесплатно работают. Города независимы и самостоятельны, там нет 131-ФЗ, государственный подход такой: как сами решили, так и живите, ваш же город.
А потом нам рассказывали про систему устройства управления дальше, на уровне графства, штата, федерации. Как устроена судебная система, когда есть федеральные, штатовские, муниципальные судьи. И они могут быть выборные, а могут быть и назначенные (как жители решили)… голова идет кругом. Из всего услышанного и увиденного, а ведь мы две недели изучали эту систему, стало понятно, что… мало понятно. Понятно главное – надо американскую систему государственного и муниципального управления изучать дальше, пристально изучать. При всех своих недостатках, она обладает и рядом определенных достоинств.
Например, в США очень интересная система налогообложения. Помимо федеральных налогов существуют и местные – налоги штатов и муниципалитетов. Основное отличие их системы от нашей заключается не в ставках налогов и не в налогооблагаемых базах. В США налогами облагается и имущество, и недвижимость, и прибыль корпораций, и розничные продажи, есть и подоходный налог физических лиц, и много еще налогов. А вот интересно то, куда и на что непосредственно идут налоги. Американские налоги не идут, как у нас, централизованно на государственные казначейские счета. Налоги идут сразу от налогоплательщика на счета получателя, которому налоги и предназначены. Например, налоги города идут от плательщика сразу и непосредственно городу. В связи с этим американские города и штаты в общем-то финансово независимы от федерального центра, имеют собственную доходную базу. При этом каждому типу, к примеру, муниципального налога (как доходной статьи) местным городским советом жестко регламентированы типы затрат (как расходной статьи). Это определяет, по сути, «специализацию» американских городов.
Города договариваются
В примитиве это выглядит так: например, налог с физического лица на его недвижимость поступает напрямую в бюджет того города, в котором эта недвижимость (допустим, дом) расположена. Но средства эти город имеет право тратить только на определенные расходные статьи. Например, на детскую школу. А на пожарную команду нельзя, эта расходная статья финансируется только налогом с продаж. Теперь представьте городок, где жители принципиально не хотят иметь никакого бизнеса — ни магазинов, ни каких-то автосервисов, ничего. Это их позиция, они так решили – жить в тихом городке, а работать и делать покупки в других городах. И все! А коль в этом городе есть только жилье, бизнеса в городе нет, нет и налога с продаж, который можно тратить на содержание пожарной команды. Поэтому и нет в городе пожарной команды. А вдруг пожар? Не проблема – они пользуются услугами пожарной команды соседнего городка. Где много магазинов, есть налог с продаж, но его нельзя тратить на школу. Поэтому соседние дети ездят к ним в школу на автобусе. Это сложно себе представить, но это факт: города договариваются друг с другом о социальных сервисах: ты мне пожарных, я тебе школу. Этакая кооперация городов. Поэтому в США много тихих очаровательных городков, где люди только живут. И так же много городков, где практически нет жилья, но много магазинов, производств и подобных объектов. Между городами, «специализирующимися» на бизнесе, идет ожесточенная конкуренция за привлечение новых и удержание старых предприятий. А между «жилыми» — за домовладельцев. Конкуренция приобретает иногда очень острую форму, например, «Волмарт» может несколько раз переехать из города в город в погоне за дополнительными преференциями. По этой же причине в США многие корпорации располагают свои штаб-квартиры в провинциальных городах – город дал максимальные преференции корпорации, фактически не имеет от корпорации напрямую ничего. Но понимает, что ее работники будут ходить в магазины, те будут платить налоги с продаж и таким образом пополнять муниципальный бюджет. А жить работники корпорации будут в соседнем городке и там платить налог на недвижимость. Но соседний городок, по договоренности между мэрами (в качестве платы за привалившее счастье), возьмет на себя затраты по организации школы для детей работников корпорации, а также построит за свой счет дорогу между этими городками. Каково? Вот такие вот сложные хитросплетения договоренностей, компромиссов, взаимных требований и уступок. Непонятно как, но там это работает.
Царство моллов
Проезжаешь через такой «городок-магазин» поздно вечером, а там нет никого, все отработали и уехали жить за три километра в соседний городок. Зато днем… Магазины в США – это что-то! Если ты захотел купить что-то быстро, то выбор у тебя невелик: газвода, жвачка, чипсы, газеты и сигареты (по умопомрачительной цене в 8-10 долларов за пачку). И все. И еще поискать надо такие маленькие магазинчики. Они, конечно, есть в природе, но очень редки. По ассортименту – это наши ларьки, только без алкоголя в любом виде. Так называемых магазинов шаговой доступности я так и не увидел. Супермаркеты крайне редки. США – царство огромных магазинов, гипермаркетов, моллов. Садишься на автомобиль, едешь полчаса. Зато в моллах такое ощущение, что есть все. Формат материала не позволяет мне описывать торговые марки, подробности фасонов, ассортиментные особенности. Цены на одежду и обувь – вдвое, втрое ниже, чем у нас. Цены на продукты питания приблизительно как у нас. Алкоголь и сигареты дороже в 3-5 раз, пить и курить в Америке дорого. И всего много, очень много. Поэтому американец если уж поехал в магазин, то на весь день. И закупился на месяц вперед, полный автомобиль продуктов, футболок и стиральных порошков. Без автомобиля, кстати, в США нельзя, настолько все у них рассредоточено, что без средства передвижения ты попросту вылетаешь из социума.
Государство ни при чем
А социум там, кстати, достаточно жесткий. Жесткий в том же смысле, что и «Москва слезам не верит». Я бы это так сформулировал – очень высокая конкуренция, в порядки более высокая, чем у нас. В решении проблем гражданина роль государства минимальна. Но при этом невероятно активны и эффективны НПО (неправительственные организации) – различные фонды, миссии, общества. Я уже рассказывал о том, как они борются с раком молочной железы. Как видите, государство-то формально в стороне от решения проблемы. Зато есть могучая НПО, которая работает с женщинами. Есть сотни и тысячи НПО, которые работают с раком желудка и бездомными собаками, алкоголиками и депрессивно настроенными геями, пострадавшими от пожара и детьми-сиротами, и прочая и прочая. Это сложно описать, но во многих жизненных ситуациях и сферах, в России традиционно находящихся под контролем государственной власти, американцы на государство не надеются. Логика, как я понял, такова: у тебя рак? Иди к врачу, у тебя должны быть деньги на страховке. Нет страховки? Значит, помирай. Или иди в НПО, может быть помогут, а может быть, и нет. Государство-то при чем, рак ведь у тебя? Ты заболел, и над тобой никто не сидит? Сам виноват, не позаботился. Иди в НПО, государство ни при чем. Следить за своим здоровьем, воспитывать детей (чтобы они с тобой сидели) или копить деньги на профессиональную сиделку – твоя задача, а не государства. Во всяком случае я так понял, пообщавшись с обычными американцами.
Зато НПО работают очень эффективно. Общественники-волонтеры (то бишь совершенно бесплатно) сидят с больными стариками, собирают благотворительные пожертвования, проводят рекламные акции и бьются за государственные гранты. Волонтерское движение в США развито необычайно, целые отрасли общественной жизни находятся фактически на саморегуляции. В волонтеры идут разными путями, разные люди и по разным причинам: пенсионеры – чтобы занять время, студенты – за опытом работы в коллективе, испытавшие проблему – чтобы искренне помочь товарищам по несчастью. И все вместе – потому, что это очень почетно — быть волонтёром.
Зачем помогать бездельникам?
Там вообще, почетно все, что приносит пользу. И не почетно все, что вредно. В смысле «полезно или вредно» с обывательской точки зрения. Поэтому мне было сложно объяснять специалисту министерства здравоохранения штата, что у нас наркологический диспансер финансируется не из частных пожертвований, а целиком из бюджета. Мои рассуждения о том, что «это ведь люди, у них есть семьи, государство должно заботиться о профилактике и лечении алкоголика и т.д.» были выслушаны, но он считает, что «мы можем дать этой клинике грант. Под конкретные нужды, например на компьютер. Или дать землю под строительство клиники. Но целиком ее содержать? Разве не известно, что пить вредно? Эти люди сами выбрали такую жизнь. Почему мои налоги (!) должны идти на помощь бездельникам? Да и, в принципе, это не наша функция. Если мы будем этим заниматься, у нас вырастет штат, вырастут расходы. Зачем? Мы помогаем христианам-евангелистам, они умеют работать с алкоголиками лучше, чем чиновники. А так, вообще, дело хорошее, когда люди много пьют и бросают детей – это плохо». Вот такая позиция американского чиновника. Такая у них психология: если есть проблема, зачем набирать штат чиновников и жечь бюджет, эффективнее дать эти деньги в виде гранта тому, кто лучше разбирается в проблеме.
9.В заключение
Рамки материала не позволяют мне писать больше. Газета ведь не книга. Из поездки стало понятно, какие мы на самом деле разные. Разные в отношении к проблемам, разные в подходах к их решению. У нас разные традиции, у нас разная история. Но мы так же любим детей, мы так же носим брюки и рубашки, а не кимоно. Мы вместе смеемся над шутками и знаем, что война – это очень плохо. И если пожить в этой стране, становится понятно — у нас намного больше общего, чем отличного. Надо ездить друг к другу, общаться, изучать. Это же старая технология «водку пили вместе, работать с этим мужиком можно». По секрету скажу, это не русское изобретение. Прямые человеческие контакты граждан разных стран, свободные от цензуры, от идеологических установок, от стереотипов прошлого века – самый эффективный путь к согласию и в экономических, и в политических вопросах. Тем более американцы – не японцы, не конголезцы. Мы вместе – европейская цивилизация, нам не так уж сложно понять друг друга. Главное – хотеть понять.
Алексей ПРОВОЗИН
